"Happy" Halloween

Говорят, если верить во что-то, то это обязательно исполнится. И Мишель верит. Верит, что Элайджа врёт. Верит, что сердце в его руках не Катерины. Верит, что вот-вот Кэтрин Пирс грациозной походкой победительницы войдёт в комнату. Верит, что это очередная придуманная ею "шутка", чтобы посмотреть на реакцию непоколебимой Майклсон. Верит. Верит?.. Но нет. Сердце в руках зло ухмыляющегося дяди действительно принадлежит ее возлюбленной. Принадлежало. 31 октября. Полночь. В отеле на перекрестке пятой и седьмой слышен протяжный медвежий рёв и предсмертные крики. Кэтрин смотрит на противостояние двух дорогих существ. Элайджа был дорог её сердцу. Пять сотен лет она хранила тёплые чувства, пока Древний не забрал их. Вместе с её сердцем. Мишель утробно рычит. Так жалобно и отчаянно, так яростно и жутко. И вампирше почти жаль, что она не может остановить этих двоих. *** Мишель идёт по улице. Восемь вечера. Кругом куча детишек. Украшения, костюмы, тыквы, кровь на лице девушке. Она не видит. Она не слышит. Она не остановится. Кэтрин уже пыталась. Кэтрин лишь наблюдает, как у ног возлюбленной падает голова какого-то бедняги подростка, случайно налетевшего на Мишель. Прошёл год. Весь этот год Мишель мучила бессонница, а Кэтрин мучили кошмары наяву. Потому что видеть, как сильная и спокойная альфа с каждым разом все хуже и хуже овладевает собственными эмоциями, действительно ужасно. Потому что Мишель падает в бездну. И Кэтрин рада бы схватить ту за руку и вытащить, но между ними стена. Мишель ещё на границе жизни, а Кэтрин уже за ней. Мишель может падать, а Кэтрин - только парить. И Пирс жалеет, что при жизни хотела увидеть, как сломается ивовый прут стойкости Майклсон. Голова откатывается в сторону от лёгкого пинка. На безжизненном и кровавом лице расцветает безумная ухмылка. — Happy Halloween, boy. Слышится хриплый хохот. И Кэтрин наверняка бы сотрясли мурашки, будь она жива. Это первые слова Мишель за прошедший год. Первые с той ночи. Первый смех. И от этого не легче. *** 31 октября. Полночь. Перекрёсток пятой и седьмой. Старый разрушенный отель. По коридорам эхом раздаётся стук каблучков. Дверь под номером 310 с глухим стуком падает на пол. На пороге стоит совершенно спокойная и приличная с виду девушка. Она переступает порог, тут же погружаясь в атмосферу комнаты. Почти ничего не поменялось. Полиция не потрудилась убрать что-то. Лишь натоптала. А вот охотник, что так жаждал встречи, успел навести порядок. Мишель все равно. Она намеренно наступает на капкан, намеренно кричит, намеренно дерзит. — Прекрати, дура! - кричит Кэтрин, зная, что будет следом. Но её не слышат. На мертвых губах расцветает блеклая благодарная улыбка. Тело глухо падает, заливая свежей кровью пыльный пол. Кэтрин вопит до срыва голоса. Она готова рвать и метать. Она проклинает охотника, сидя у тела своей девочки. 31 октября. Полночь. В отеле на перекрестке пятой и седьмой больше не слышно криков. *** — Кажется, я ошиблась стороной. Меня послали в рай? Ехидная нотка не скрывается за бесцветным голосом. Кэтрин оборачивается и замирает. Перед ней стоит её любимая. Все с теми же впалыми щеками, с короткими каштановыми волосами, в том же платье в крупный горох. Только... Только в глазах больше нет отчаянной ненависти к собственному существованию. — Пожалуй, стоило умереть, чтобы увидеть слёзы Кэтрин Пирс. — Пожалуй, стоило умереть, чтобы увидеть сломанную Мишель Майклсон. Альфа не успевает сделать и шагу, как оказывается в объятиях вампирши. — Я ненавижу тебя, сучка безмозглая, - Петрова шипит почти в слезах, сжимая в своих объятиях возлюбленную. Между ними больше нет стены. Они падают вместе. Потому что Мишель - камень. Камень, тянувший на очищающее дно. Камень, тянущий на дно совместного сосуществования в загробном мире. — Весёлого Хэллоуина, моя вечная проблема. Мишель верила. Верила, что в ночь Всех Святых граница между миром живых и мёртвых стирается. Она верила, что сможет вновь увидит свою любимую. Мишель верила.