Твое имя

На десятой скрижали закончились все слова у Того кто сковал нас железными кандалами — для того чтоб могли землю крепкую целовать и хранить от тритонов и гидр, чертей и ламий, вольнодумцев и старцев, художников и творцов, и всей нечисти прочей что пишет свои скрижали. Только мы все равно говорим о себе в лицо всякий гончим и кормчим кто лезвием кожу жалит, что мы жалим, в руке не кинжал, а перо держа (или циркуль и свиток, холсты, кисти и стамески), что мы сами способны создать для себя скрижаль и на ней написать то, что важно, любимо, веско. И одна говорила, что пишет на зеркалах, на песке и морском и речном и по льду коньками. И была ее вера надежная, как скала, как янтарь, как алмаз, как любой нерушимый камень. Всякий пишет не просто законы и фразы на чем-то крепком и плоском, веками неистербимом. Пишутся зодиаки, фамилии, имена тех, кто, как все мы знаем, любимы. Всегда любимы. Кто надеждой, любовью и верностью ослеплен, тот распишет словами сто стен, потолки и двери. «Я тебя отвоюю у всех золотых знамен» — написала одна из нас, и ты ей можешь верить, так мы делаем все — создаем для себя закон, нарушая восьмую заповедь раз за разом, воспевая кумиров и цветом и языком, и вбивая их имя в стекло, янтари, алмазы. Так же в пальцах держа кончик стилоса я веду ровно семь прямых линий, два круга и восемь точек свое знамя, свой дом, свой канал и свою звезду, так чтоб было заметно ее посильнее прочих. Если вдруг кто-то спросит, как знать кто здесь есть кумир для творящей, кто идол ей и святыня, просто к тверди небесной взгляд ищущий подними. Посмотри на нее. Там написано твое имя.