Ностальгия

Серое, пасмурное небо повисло свинцовым покрывалом над голым, уже сбросившим листву, лесом. Где-то вдалеке слышался мерный крик улетающих на юг гусей. Мужчина, лет тридцати, шел по узкой и скользкой от осеннего осеннего дождя тропинке. Он часто гулял на свежем воздухе, обдумывая различные проекты по застройке города. Однако, не сегодня. Мозг упорно отказывался принимать мысли о работе. Он был занят другим — воспомнианиями. Впервые за много лет, он наконец приехал на свою малую родину, где провёл всё своё детство. Да, он был из деревни, но закончив среднеобразовательную школу, он уехал в город, лишь изредка приезжая домой на каникулы, а потом и вовсе перестал. И кто бы мог подумать, без связей, без друзей или какого либо покровителя, он добился столь высокого звания — главного инженера по застройке города. Но теперь, неспеша идя по серой дубраве, он забыл кто он, забыл всё что окружало его накануне, он полностью отдался горькому, и ,в тоже время, опьяняюще-счастливому чувству настольгии. Это было далёкое, беззаботное детство... Вот он идёт той же самой тропинкой, ведущей к реке, но уже семилетним пацаном и с отцом. Они шли на рыбалку. Он шел весело шагая впереди, напевая какой-то походный марш, услышанный им в школе, отец же, широко улыбаясь, шёл чуть позади. Как же он тогда был счастлив. О, это была безграничная радость сына, который в предвкушении ловли и мечтах о огромной рыбине, буквально прыгал от счастья. И до сих пор он ходит на рыбалку, иногда с друзьями, иногда один, но никогда более не испытывал такого удовольствия от этого занятия, как в тот день. Вот он подошел к той самой речке, у которой он несколько десятков лет назад ловил рыбу с отцом. Её темные воды, медленно и величественно текли куда-то вдаль. Стоящие по ту сторону берега сосны, отражались в мутной воде, и отражения их напоминали маленькие мостики, перекинутые с берега на берег. Он сел на сырой камень у берега... Уже повзрослевший, высокого роста, сидел на том же месте пятнадцатилетний юноша, с красивыми чертами лица и пылкими глазами. Рядом сидела миловидная девочка, с изумительным голубыми глазами и мягкой, пышной, русой косой, которая ниспадала ей на грудь. Она молча улыбалась и робко смотрела на мальчишку напротив. Он же не мог усидеться на месте и елозил по гладкому камню, словно он был раскалённой сковородой. Но вдруг он сел прямо и медленно приблизился к девочке. Наклонившись он нежно поцеловал её в щёку. Девочка покраснела и опустила глаза. Сердца обоих колотились бешенно, в один такт. Но вот она подняла глаза и улыбнулась чарующе и нежно, так что сердце мальчика наполнилось такой безграничной теплотой, что он едва мог поверить что это не сон. Это была первая в его жизни любовь, первый поцелуй. С тех пор прошло почти пятнадцать лет. Многое изменилось. Они не сошлись в характерах и их пути разошлись, едва соприкоснувшись. Вдруг начался сильный осенний ливень, река закипела. Волны подымались до полуметра в высоту а дождь бешено хлестал в лицо. Человек, сидящий на камне, встал, плотнее укутался в плащ и продолжил прерванный путь. Дождь безжалостно лил и сильно размыл дорогу, идти было трудно, несколько раз мужчина чуть не упал. Через, примерно, пол часа, дождь кончился так же внезапно как и начался. Из за облаков показались солнечные лучи. Всё вокруг стало на несколько тонов ярче, и даже чёрные деревья весело заблестели своими сырыми стволами. Золотая листа ярко горела всевозможными цветами: от бледно жёлтого, до ярко красного. В лесу было удивительно тихо, лишь крупные капли падали с ветвей на мокрые листья с глухим шлепком. Скоро наступил вечер, но мужчина даже не собирался возвращаться домой. Он всё шёл по лесной тропе, медленно и задумчиво. Настала ночь. Но она была светлая и в просторном лесу все было видно от яркого лунного света. Мужчина решил развести костёр, не столько для света, сколько для тепла. Через пару минут костёр бодро трещал в ночной тиши. Мужчина лёг на влажную землю и стал наблюдать за неподвижными мерцающими звёздами. Вокруг костра сидело человек шесть и всем было лет по 12-16. Он был одним из старших. Весело было в дружной компании у костра. Кое-кто даже взял гитару и задорно бряцал по струнам. Но вот кто-то предложил рассказывать друг другу страшные истории. Все, конечно, единодушно согласились и наперебой стали предлагать свои истории. Первым заговорил курчавый, рыжеволосый парень с мелкими веснушками по всему лицу. О чем была история, он уже не помнил, но там вроде было что-то про утопленную в реке девушку, которая бродит теперь по лесу и заманивает в воду одиноких путников. Те кто постарше , понимали что это полная чушь, но некоторые всерьёз были напуганы. Ещё несколько часов продолжались эти всевозможные росказни про леших и злых духов, обитавших в лесу, про самоубийц и нечисть, которую якобы видел чей то дядя, ведьм и водяных, из за которых потанули десятки людей(что было действительно странной и пугающей правдой, местные участковые так и не выяснили причину столь частых утоплений). Но потом истории всем надоели, их стало клонить ко сну. Все легли, расположившись кольцом вокруг тлеющего костра. Но наш герой не спал, а так же как и сейчас наблюдал за огромной белой полосой млечного пути. —Вить, спишь?- сказал он своему приятелю, который расположился неподалёку от него. —Неа, не охота. —Мне тоже. Помолчав некоторое время, Витя сказал: —О чём думаешь? —Мечтаю.- со вздохом ответил тот кто начал беседу, а по совместительству и наш герой,- Вот думаю, не стать ли мне полярником? Буду изучать просторы бескрайнего севера, подвергаясь тяжёлым испытаниям метелями и холодом, ездить на нартах, запряжёнными северными собаками... —Ты думаешь у тебя получится?- перебил его Витька. —Несомненно!.. И так они ещё долго лежали молча, смотря на далёкие и холодные звёзды... Теперь всё иначе. От мечты не осталось и следа, он посчитал её наивной, но теперь, возвращаясь к мысли о ней, он жалел что не стал стремиться к её исполнению. Так лежал он, вдыхая свежий осенний воздух и смотря на бескрайний простор тёмного ночного неба.