Дороги войны

Не сольются никогда зимы долгие и лета. У них разные привычки и совсем несхожий вид. Не случайны на земле две дороги - та и эта. Та натруживает ноги, эта душу бередит. Эта женщина в окне в платье розового цвета Утверждает, что в разлуке невозможно жить без слез. Потому что перед ней две дороги - та и эта. Та прекрасна, но напрасна. Эта, видимо, всерьез. Б.Окуджава       Из этого окна был виден небольшой лесок, чья начавшая уже исчезать зелень, еще радовала глаз. В нем росло совсем немного елей, он был светлый, не густой, со смешанными деревьями, пригодный скорее для прогулок, чем для охоты. Какой интерес гонять по нему зайцев и белок? Никакой серьезной дичи. Настоящая охота только на равнинах, окружающих замок, там водятся олени, встречаются волки – вот где можно разогреть кровь! Хотя, это совершенно не о Болтонах, в их жилах вместо крови перекатываются кусочки льда. Они же навек застыли и в глазах, светлых, почти прозрачных.       Дредфорт – мощный, хорошо укрепленный замок. Его крепостные стены толстые и высокие, с зубцами, похожими на клыки. В нем нет красоты и изящества, зато отличает добротность. Он может выдержать длительную осаду, как когда-то и бывало во времена вражды со Старками. Есть предел терпению и мужеству людей, они могут сдаться, а замок, казалось, будет стоять вечно, презирая людскую слабость. За эту непреклонность она и полюбила Дредфорт.       А вот пейзаж за окном навевал тоску. Серый и однообразный. Ровная поверхность земли тянулась к горизонту, где сливалась с чуть более темными осенними тучами. С другой стороны замка открывался вид на Рыдальницу, рядом с которой пролегала дорога к замку, но это было еще невыносимее - постоянно вглядываться вдаль в попытке разглядеть приближающийся силуэт всадника, которого там могло и не быть. Пусть уж лучше будет серая равнина, она, по крайней мере, не принесет разочарования.       В покоях царил полумрак, лишь пара свечей на столе и не сильно разожженный камин давали немного света комнате. Женщина в шерстяном домашнем платье густого темно-розового цвета стояла у окна, волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам. В ее ушах виднелись серьги из граната, напоминающие длинную густую каплю крови. Память о ее прошлом замужестве. Память вдовы. Знаки принадлежности дому ее нынешнего супруга она одевала лишь в случаях, если в замке были посторонние, что было редкостью. Лорд-муж не возражал. Их связывало слишком многое, чтобы обращать внимание на внешние проявления лояльности. Многое их и разделяло, а они оба стремились к тому, чтобы эта пропасть хотя бы не росла.        Война Пяти королей смерчем пронеслась по некогда благополучным Семи Королевствам. Страх, боль, голод, смерть вошли в каждый дом, и люди бежали из родных мест в надежде хоть где-нибудь обрести защиту, что было тщетно, ибо не было таких уголков. Тысячи скитальцев шли страшными дорогами войны, обретая, теряя, и все же надеясь.       «Что касается меня, то можно сказать: тебе повезло, милая», - думала женщина. «Я, не имевшая раньше ничего, на дорогах войны нашла любовь, потеряла ее, снова нашла уже с другим человеком, потом… Кажется жизни не хватит вместить все это…»       «Я мало помню о своем детстве. Только то, что мы жили в маленьком замке в Просторе. Я была счастлива до тех пор, пока не оказалась у тети Танды. Как говорили, мой отец обеднел настолько, что и прокормить троих детей стало невозможным. Меня отдали под опеку тети Танды Стокворт, она была дальней родней матери и очень хотела творить добро. Об этом мне ни разу не пришлось забыть. Моложе Фалисы, старше Лоллис – мы никогда не смогли бы подружиться. Да и не в подруги меня брали. Хоть и плохонькая, по рождению я – леди, и совсем опуститься, отдав меня в служанки тетя не могла. Оставалось кормить и терпеть воспитанницу, а потом сбагрить с рук, сохранив уважение к себе. Можно подумать, на бесприданницу будет спрос!       Я больше никогда не видела своих родных. Отец в восстании Баратеона встал на сторону Таргариенов, наш замок был разорен, а им пришлось покинуть Вестерос. В какой из Вольных городов они подались я не знаю. Моя жизнь безвозвратно стала связана со Стоквортами, что не добавило радости леди Танде, хотя я старалась быть полезной ей где могла и уж точно быть незаметной.       Когда живешь не своей жизнью – это здорово закаляет характер. Сдержанность, умение скрывать свои мысли, чувства и в то же время не потерять себя, не раствориться в чужих желаниях – все это так помогло мне в дальнейшем, хотя и стоило больших усилий – от рождения у меня очень независимый нрав.       Мы пережили осаду Королевской Гавани и битву при Черноводной. У тети Танды окончательно пропали иллюзии, что она сможет выдать меня замуж. Даже старый, неприлично богатый и жутко скупой лорд Джайлс Росби отказался жениться, не получив хотя бы десятка золотых. Я сама устроила свою судьбу, уехав с межевым рыцарем, служившем Тиреллам. Неплохой человек родом из Речных земель, он не был знатного рода, мы обвенчались в септе, попавшейся нам на пути.       Черные крылья – черные вести. Муж погиб в схватке с людьми Робба Старка, а мне пришлось покинуть наш дом – земли захватили северяне. Молодая вдова - слишком лакомый кусок для любого рыцаря, солдата, ведь на войне нет сантиментов.       Так я оказалась на дорогах войны…»       Сзади послышался шорох – открылась дверь и в покои вошел мужчина в теплом широком плаще.       Женщина неподвижно, не оборачиваясь, стояла у окна и ждала пока он подойдет, чтобы откинувшись немного назад, прижаться к нему, спиной почувствовать холод, принесенный им извне. «Вернулся».       Знакомые руки легли ей на плечи, отодвинули в сторону длинные черные волосы, а губы мягко прикоснулись к шее.       - У меня хорошие новости из Королевской Гавани, - шепотом произнес мужчина.       - Других я и не ждала, мой лорд-муж. Все, за что вы беретесь, получается именно так, как задумано.        Повернувшись к нему, она продолжила, глядя на него с нежностью:       - Еще одна разлука закончилась. Их слишком много было у нас, вы не находите? И будут другие… Я устала. Вы знаете, что придает мне силы…       - Все будет хорошо, любовь моя. Все будет хорошо. Я переоденусь с дороги, мы поужинаем и поговорим.       - Да. Идите, я скоро присоединюсь к вам.       - Зима близко, как говорят Старки, - сказала женщина, склонившись к маленькому свертку, который она держала в руках и легонько прижалась губами к щеке ребенка. Он заворочался, зачмокал, немного подумал и раскрыл глаза.       - Ты мой тихий, спокойный мальчик, - прошептала мать, укладывая его в колыбель, где лежал еще один младенец.       Брат и сестра, оба черноволосые, внимательно, осмысленно глядели на нее. Один – глазами черными, как драконово стекло, другая – светлыми до прозрачности, похожими на кусочки подтаявшего снега.       - Зима гораздо ближе, чем думают в Винтерфелле, - произнесла женщина и улыбнулась, посмотрев в окно.       На Дредфорт спускались сумерки, окутывая все вокруг сизой дымкой. Но пейзаж за окном больше не казался ей таким тоскливым.