Такой же как Я.

Москва. Я снова выглянул в иллюминатор. Съемки уже завтра, все должно пройти как обычно. Но я волновался. Меня пугал этот город. Я обошел весь Мосфильм. С кем только не приходилось общаться. Я знаю, он будет здесь. Знаю, где будут съёмки. Но так хочется увидеть его сегодня! Может, он уже здесь или прибыл вчера. Сердце стучит как бешеное. Слух, только слух. Я не знаю наверняка, но я мчусь в аэропорт. По радио объявили посадку. Зажглась надпись на табло. "Пристегните ремни!" Почему опять ремни? Кто бы знал, как я ненавижу ремни! Что-то сегодня я слишком волнуюсь. Слишком раздражен. Единственная мысль, которая согревает - мой байк. Без него никуда. Самолет затрясло, и я копчиком почувствовал, как выпустилось шасси. Интересно, как там, за бортом? Я здесь в первый раз. Действительно ли на улице снега по пояс? И ходят ли по улицам медведи? Черт, что за мысли в голове? Какой снег? Лето же! А медведи? Чушь, чушь, чушь! Ну, наконец-то! Земля. Спускаюсь по трапу. Нас уже встречают. Цветы, улыбки. Улыбаюсь через силу. Шея затекла от долгого сидения. Нет, кажется, я спал... Поскорее бы в гостиницу... Принять душ, выпить кофе... Раннее утро. Над городом туман, очевидно, прошел дождь. Как в Лондоне, но этот город прекраснее. Подъезжаем к гостинице, город спит, но на обочине припаркован чёрный байк. От него поднимается пар. В груди защемило. Ты? Вспомнилось, как я впервые увидел тебя. Звуки рока из комнаты моей сестрёнки. Это что-то новенькое. В приоткрытую дверь я вижу экран её телевизора. Полуголый парень прыгает по сцене и дёргает струны баса. Выступление невообразимое. Он снимает штаны перед публикой и вертит перед публикой не только задом. Шок. И это смотрит моя консервативная сестрёнка! Дверь захлопнулась перед моим носом. «Бархатная золотая жила». Ночью я увёл этот диск у неё и вместе с Рис-Майерсом почти дрочил под твои вопли, Курт Уайлд. Так я впервые познакомился с тобой и пополнил ряды твоих фанов, Юэн. Едем в гостиницу. От авто отказался - как-то удобнее на своем родном, на мотоцикле. Чертовы папарацци, кажется, везде. Хорошо, я в шлеме. Еду позади встречающего кортежа. Сегодня утром уже весь интернет будет забит картинками с моей физиономией. Насколько мрачным я был тогда? Неважно. Все. Кажется, приехали. Я вижу, как вся команда спешит исчезнуть в вестибюле гостиницы. Странное ощущение меня не покидает. Что-то должно приключиться. Это я чувствую. Всеми фибрами. Прохожу в вестибюль. Шлема не снимаю - у гостиницы народ. Черт, откуда эти фаны все знают? По ним часы сверять можно. Мария, одна из организаторов, отдает ключ от номера. Я мельком гляжу на номер. 669. Хорошо, что не 666. Хотя мне без разницы - я не верю в эту религиозную чушь. Черт-черт-черт! Мои ключи! Я мчусь на улицу, словно ошпаренный. На голове нет больше шлема, но меня это не волнует - байк прежде всего. Черт! Так и знал, что без неприятностей не обойдется! И чем я думал? Его увели прямо из-под носа! Рев «Харлея» разорвал тишину сонного города. Я замер от неожиданности. Но был крайне изумлен, когда он затормозил напротив меня. - Поехали! – должно быть, недоверчивость отразилась на моем лице. – Ты же хочешь вернуть свой байк? Теперь я понял. Едва только вскочил на мотоцикл позади него, как мы устремились за вором. Ветер дул в лицо, скорость была неимоверной… мелькнула мысль, что в любой момент просто свалюсь. - Держись! – парень был профессионалом в своем деле, он столь искусно вел машину, что я перестал бояться чего-либо. Это была сумасшедшая страна. Такая сумасшедшая, как я сам. В конце концов, мы загнали парня в тупик. Однако он не стал дожидаться последствий – просто бросил мотоцикл и сбежал. - Черт с ним, - бросил мой спутник, сплевывая на землю. – Больше мороки - ловить его. – Мотоцикл в порядке? – спросил он, видя, как я склонился над своим железным другом. - Да, - кажется. Он снял шлем. Совсем мальчишка. На вид лет шестнадцать. Светлые растрепанные волосы, то ли голубые, то ли зеленые – с прищуром, глаза, россыпь веснушек на лице. Он напомнил мне Хайдена – только тот был старше и более лощеный, что ли. – спасибо. Если бы не ты… - Пожалуйста, - пожал плечами он. – Поедемте, я вас провожу обратно. А то заблудитесь еще. Вскоре мы снова были у той самой гостиницы. Я вёл его и его кортеж от самого аэропорта. Поверить не могу, что опоздал. Сейчас я иду за ним. Иду так словно он рядом. Дорога нас объединяет. Он не знает о моём присутствии. Ну, вот он и в гостинице, а я, как и большинство фанатов, проведу ночь под окнами. Что за...? Это его машина, его байк, но на нём уносится прочь совершенно другой парень. А вот и Юэн, уже без шлема. Всё ясно, не волнуйся, сейчас догоним. Я уверенно подкатываю к нему. Улочки московские сплошная паутина, но мне известная. Не позволяю себе задуматься о том, кто позади меня. Не сейчас. Ветер треплет куртку. Нагнали. Иначе и быть не могло. И возвращались мы рядом, теперь действительно рядом. Но чем ближе к гостинице, тем больше начинаю волноваться. - Прекрасная машина. Не оставляйте ее больше без присмотра. - Чертовски хочу кофе. Составишь мне компанию? - предложил я. По правде сказать, не знаю, как отблагодарить моего спасителя. Предложить деньги? Но почему-то казалось, что он не возьмет. - Машина из раритетных?- я с трудом стараюсь запихнуть в себя своё восхищение им. Пытаюсь переключиться на байк, к тому же тот действительно в великолепном состоянии. - Что? Кофе? Не откажусь... Но байк лучше отогнать на стоянку. -Здесь есть? - я кручу головой в поисках стоянки. Похоже на то. Персонал гостиницы наверняка справится и без меня, надо только сказать. - Идем за мной. Я вновь вхожу в вестибюль. На парня не смотрю - точно знаю, он следует за мной. Но кажется, вот первая проблема. Охрана. Кажется, его никто не собирается пускать внутрь. Я поворачиваюсь. Так и есть. Хорошие ребята, знают свое дело. Он глядит на меня, в его глазах - отчаяние. Меня грубо отпихнули. Загородили собой Юэна. Я разочарованно отступаю. Это Россия и кто я такой... - Пропустите его, - охрана смотрит недоверчиво, но руки убирают. - Он со мной. - Для вящей убедительности беру его за руку. Он вздрагивает, его глаза становятся еще шире. - Пропустите, - повторяю я. Охранники расступаются. Все же иногда полезно быть знаменитым! Не могу поверить. Он это серьёзно. Моя рука в его ладони. Это слишком хорошо, что бы быть правдой. Охрана смотрит на нас с недоверием. Дубинка одного из них не двусмысленно перекатывается в руке. Я осторожно убираю свою руку, но уже уверенно следую за ним. - Черт! Я оглянулся на него. Идет за мной. Руку выдернул. Только бы не расценил это как... Что ж, было весьма логично - сначала кофе, потом это вот... Я бы не хотел, чтобы он считал меня геем. Тут жарко, или мне так кажется? Он смотрит, посмотрел на меня в упор. - Так как насчёт кофе?- я стараюсь говорить как можно более равнодушно. Надеюсь, у меня всё получается. Мария все еще ждет меня - с ключом и мотоциклетным шлемом. Я легко читаю по лицу ее эмоции - парень со мной, неизвестно откуда взялся... Я никому не обязан ничего объяснять. И поворачиваюсь к парню. - Ну, как насчет кофе? - спросил он. - Идем, - кажется, где-то здесь, в гостинице был ресторан. Кажется ещё одна проблема. Не довольная дама в дверях и что? Я рассмеялся уже на требовательное "Идём". - Проблемы?Я не хочу их вам создавать. А внутри всё сжалось. Если он согласиться со мной…. Я в панике. - Проблемы? Ты имеешь в виду ее? Нет, это наш администратор. Ей непривычно, что я не один. Не обращай внимания. Надеюсь, тебе уже есть 21? - Что?- Как это понимать? Я немного сбит с толку.- Да, конечно.- Мне давно уже двадцать, и я считал, что это должно было быть видно. Краска легко прилила к лицу. Про себя я был горд, что давно перешагнул порог школьника (как мне казалось) - У меня и права есть. И знаете, байк не хуже вашего.- Я старался выглядеть спокойно, но чувствовал, что краснею ещё больше. "Расхвастался как мальчишка!" УПС! Вот незадача! Надеюсь, все же не вызову сплетен. Проходим внутрь. Плечом к плечу. Хотя бы в комнате нет яркого света, чему я безгранично рад. - Все хорошо, я просто спросил, - Я кивнул на окна, откуда открывался вид на толпящихся у отеля фотографов. Про байк заговорил. Кажется, я стал расслабляться. - Ты какой кофе будешь? - тем временем мы уселись за столик Я иду с ним рядом. Если б он знал, что я уже взмок от напряжения. Я на пол головы ниже его и от этого чувствую себя ещё беспомощнее. - Кофе? На ваш вкус. Я ничего не понимаю в кофе. Я смотрел на него украдкой, время от времени улавливая на себе его взгляды. Кофе уже не был таким обжигающим. Но мы сидели и молчали. Очевидно, оба чувствовали себя неловко. - Хороший у тебя байк. Мне понравился. Давно ездишь? - С тринадцати. - Серьезный стаж! – улыбнулся я. – Ты вовремя подоспел. - Я шёл за вами от самого аэропорта. Вы меня не заметили... Поклонник? -Извини. Просто этот перелет... - я осекся, не зная, стоит ли откровенничать с ним. Но, по крайней мере, он казался адекватным. Но страсть к мотоциклам меня сгубила. Заплатив, за кофе, я обернулся к нему. - Мы много путешествовали. Хотите посмотреть? - И я раскрыл "портфолио" моего младшего братика. Да, я старался фотографировать его везде, где мы бывали. Это как наша маленькая история, как "семейный фото альбом". Я перелистывал страницы, и взахлёб рассказывал о местах, где мы были. Видя изумление и неподдельный интерес в глаза того, кого в тайне любил и кем восхищался, с трудом удерживал своё желание вновь вытянуть его на улицу. Мой пыл охлаждала кучка репортёров за окном, память о "секьюрити" и возмущённой леди. - Здорово! - вид фотографий восхищал меня. Я и сам любил путешествовать. У парня был немалый опыт, судя по всему. Он тараторил без умолку. Это было необычно. В первый раз я видел поклонника - а это было видно невооруженным глазом, - который говорил о том, что интересовало и меня. Но все испортил звонок. - Извини, - кивнул я парню. - Одну секунду. Это был Энди - ответственный за съемки здесь, в России. Мне надо было идти. Но уходить мне не хотелось. - Извини, мне надо идти, - парень поник. У меня всё оборвалось внутри. Этого следовало ожидать. Я протянул ему раскрытый на первой странице альбом и ручку. - Если можно, пару фраз, на память. Я Алекс... кстати, ну Александр, если полностью,- слова давались мне с трудом. Я не собирался ему говорить, что, скорее всего, проведу под окнами этой гостиницы всю ночь. Ему это знать ни к чему. А я собирался быть рядом, по возможности, все эти дни пока он в России. И уходить сейчас было очень больно, но всё понятно... Я смотрел на протянутый мне альбом и думал, что написать. Парень мне нравился. "Хорошему парню ", вывел я, потом, еще секунду подумав, добавил "Алексу" и быстро черкнув внизу свое имя, вернул блокнот парню. Алексу. теперь я знал его имя. И оттого уходить мне не хотелось еще больше. Но впереди еще неделя, прежде, чем мы вернемся домой... Черт! Я взглянул на него - он был расстроен. Хотелось приободрить его. Но что будет уместно в данной ситуации? Внезапно в дверном проеме возникла Мария. В руке ее сверкнул линзой фотоаппарат. - Мистер Макгрегор? - Мария, вы можете нас сфотографировать? - спросил я. - Конечно, - живо откликнулась она. Я не люблю папарацци. За то, что они насильно вламываются в твою жизнь. Но фотографироваться я любил. И, изобразив на лице довольную улыбку, я обнял парня. Это было неожиданно. Для него. Как минимум. - СЫЫЫЫЫЫЫР! Чёрт! Я едва не шарахнулся в сторону. По моему телу прошла дрожь. Заметил ли Юэн... Надеюсь, что нет. Нелепый снимок, то, что он меня обнял, обожгло как огнём. Сумбурно благодаря их обоих, я поспешил ретироваться. Мне нужен воздух. На прощание я не удержался и ляпнул: - Увидимся...- Сейчас мне нужно было развеяться и одновременно сделать что-нибудь сумасшедшее. Поспешно покинув гостиницу я рванулся к своему байку. Я слишком ценил свою технику, но сейчас во мне горело пламя и как отражение моего состояния, я прочертил на своём малыше пару кругов, паля резину... Чёрт! Я рванул ручку газа уносясь от гостиницы прочь, но я вернусь. Это я точно знал, я знал, он нет. Черт! Черт-черт-черт! Кажется, это было ошибкой. Парень рванул с места как ошпаренный. Неужели решил, что я гей? лишь в дверях он остановился - худенький, всклокоченный. -Спасибо! - услышал я. - хмм... увидимся позже? -Увидимся, - но он, кажется уже не услышал. И только поднявшись в номер, я обнаружил то, что следовало бы обнаружить ранее. У меня стоял. Пара дней прошла как обычно. Режим наш совсем не изменился. Утро, кофе, до 2- съемки, ланч где-нибудь в кафе поблизости, снова съемки, ужин, гостиница сон. Снова утро, кофе... я не вспоминал об Алексе. Пару раз я видел байк, похожий на его, но был ли это Алекс или кто другой, я не знал. Но сегодня с утра я вновь почувствовал то же самое, что пару дней назад. Мария сделала мне фото, как и обещала, и теперь они ждали хозяина в прикроватной тумбочке. Но придет ли Алекс снова, как обещал, или это были пустые слова? Почти всю ночь я не находил себе места. Снова и снова я вспоминал его руку на своих плечах. Тепло его тела, казалось, я чувствовал его запах. Утром я едва его не проспал. Звук мотора его байка сработал для меня как будильник. А ночь я провёл в сквере рядом с гостиницей. Да же на съёмки он предпочитал отправляться на своём байке, и я мог его понять. Я не мог оторвать взгляда, когда он работал. Но приблизиться ближе не смел. Сегодня он был занят как никогда. Кроме съёмок у него была не большая встреча с фанами или скорее, с фанатками. Эти дамы изрядно меня раздражали, и я чувствовал уколы ревности к каждой, кому он оказывал чуть больше внимания. Затем у него была пресс конференция для наших "папарацци". В какой-то момент я заметил, что его байк на стоянке остался без внимания. И я расположился возле него, разглядывая каждую деталь. Безусловно, его хозяин заботился о нём с особой нежностью. Выпив чашку кофе, я как обычно поехал на съемки. Но сегодня весь день я думал об Алексе. Его глаза... я не мог их забыть. И я снова почувствовал, как где-то глубоко внутри поднимается волна жаркого, ничем не прикрытого желания. Означало ли это то, что меня стало тянуть на мальчишек? Я не знал. Такого у меня не было. Ни с Джонни, ни с Джимом я не чувствовал такого. Хотя да, мы целовались. Да, было приятно. Но чтобы так... В общем, весь день шел наперекосяк. Сначала я бросился в душ, чтобы угомонить будто бы совсем сбесившееся либидо, из-за чего я чуть было не опоздал на съемку, потом во время эпизода понял, что напрочь забыл текст, но сымпровизировал - благо режиссеры обычно спускали это на тормозах. Но сегодня... я не позволял себе забыть текст. Никогда. Жара действовала на меня удушающе. Но зря надеялся на скорую прохладу гостиницы - после съемок меня обступили поклонницы. И я, наверное, умер бы от жары и нестерпимой жажды, если бы не заметил типа, трущегося у моего байка. Наскоро распрощавшись, я рванул к своему любимцу. Какого черта ты тут делаешь? - я скорее проревел, чем закричал. Серые. У него были серые дымчатые глаза. И это я понял, когда увидел знакомое лицо. Алекс. Это был он. -Привет, - я поздоровался по-русски. И, кажется, он совсем не удивился. Я не мог не улыбнуться. Возможно, вышло глупо, но я был так рад, что он снова был рядом. - Привет.- Мне вдруг захотелось прикоснуться к нему вновь. Вид у него был усталый, но кажется, мне он был рад, а может, это мне лишь казалось. Наши лошадки стояли рядом. Мой чуть ниже, как и я сам по сравнению с Юэном. Я не собирался оправдывать своё нахождение здесь. - Я видел, как вы работаете. Издалека, ближе меня не подпустили... Я никогда не снимался в кино. Может можно как-то устроить, очень хотелось бы... - Моя просьба была сбивчива и неуверенна, но я не мог сказать напрямую, что хочу быть ближе... ближе к нему. Я посмотрел на него. Сниматься в кино? А парень не так прост как кажется.! Я мог бы поговорить с Мэттом, ассистентом режиссера. снять парня в массовке. Да, по-моему, даже тут нужен был кастинг. Я посмотрел на него. Он ожидал ответа. Но даже я не мог все. -Прости, Алекс, - кажется, я только что обрушил все его надежды. - Боюсь, я не смогу тебе помочь. Но если хочешь, я могу обеспечить тебе пропуск на съемочную площадку. Пойдет? - я не знал, обидит ли это парня или нет. Я искренне надеялся, что он поймет меня правильно. - Да, я понимаю...Конечно нет проблем - я не знаю расстроен ли я, досада есть. Но всё это не важно завтра я снова буду с ним рядом и смогу общаться с ним. - Ну... До завтра. Я протянул ему руку, собираясь уходить. -Постой-постой! Есть свободная минутка? Я думал отдать тебе фотографии. Не против? Фото? А ну да? Я совсем забыл о них. Сердце подпрыгнуло к горлу. Ещё не много времени рядом. Я моментально взмок. - Конечно. Буду рад. - Я отвечал как всегда не впопад. -Ты на байке? - поинтересовался я. - Само собой.- мысли о моём малыше меня успокаивали. В какой-то момент я пожалел о том, что спросил. Почему-то мне показалось, парень волнуется. И меня словно раздирало. Еще больше я жалел о том, что не предложил ему поехать вместе. А что, если... - Впрочем... Ты не будешь против, если я попрошу тебя добросить меня до гостиницы? Устал я немного... - это казалось преувеличением, и я не знал, поведется ли парень. Вот этого я ни как не ожидал. - А свой? Вы оставите его здесь? Тогда не забудьте свой шлем. У меня запасного, к сожалению, нет. Сейчас прогрею своего, и можем отправляться... - И не давая ему опомниться, направился к байку. Я так боялся, что он передумает. Выжимая газ для увеличения скорости, я наконец-то обрёл спокойствие и уверенность. Я знаю он оценит моего малыша. Он беспокоится о шлеме? Это так забавно. И здорово. Значит у него больше здравого смысла, чем можно было предположить. Но куролесить мне хотелось как никогда. и также я мечтал увидеть эти восторженные звездочки в его глазах. Я размышлял, направляясь за шлемом. За байк я не переживал - его преспокойно было оставить как сценический реквизит. А утром я приехал с кем-нибудь. С тем же Мэттом, например. Наскоро схватив свой шлем и шепнув несколько ласковых Мэтту, я направился к байку Алекса. Он уже готов был сорваться с места. Тоже в шлеме. Чтобы я не видел его лица? Я улыбнулся про себя. А что он скажет про это? На его байке вполне хватало места для двоих, но ... держаться было не за что. Единственным, за что, вернее, за кого я мог держаться, был сам Алекс. И я уверенно обхватил его за талию. - Поехали? Дорожка, улочки. Уверенно вывел байк на трассу. Я всегда сосредоточен, когда мой малыш набирает скорость. Но когда полёт начался, я опешил, мои мышцы словно свело. Пришлось не много сбавить скорость, что бы успокоиться. До этого я катал только своих девчонок, ну и сестрёнку конечно. Но за спиной была не девчонка. Я чувствовал жар мужского тела, жар человека, с кем я и общаться не надеялся ещё пару дней назад. Расслабиться не получается, голова как в тумане. Гостиница, она же не далеко. Почему её так долго не видно? Всё спокойно, всё нормально. Чёрта с два, ладони взмокли. Напрягся. Под левой ладонью чувствую, как колотится его сердце. Ветер в лицо. Освежает. Это уже хорошо! Однако было непривычно ехать не за рулем байка, а пассажиром. Именно на байке, а не на автомобиле представительского класса. У меня раньше не было такого опыта. Чертова жара! Кажется, жарче, чем в ЛА не бывает. Но Москва удивляет и здесь. Я чувствовал, как струйка пота сбегает из-под шлема на футболку. Или это Алекс на меня так действует? Я ощущал его присутствие полной грудью. Точнее, моя грудь была прижата к его спине, и я ощущал жар его тела. Отодвинуться не было ни малейшей возможности. Единственное, что сейчас хотелось - в душ. Нет, все же это было невыносимо. Я двинул задом назад, но добился лишь того, что только сильнее возбудился. Если мальчишка это почувствует... Я снял руки с го талии и ухватил за плечи, пытаясь отодвинуться. Зря я это сделал, подумал я в следующий момент. Но было слишком поздно... Fuck! Или как это по-английски? Что он делает? Или это моя вина... Машину повело. Хватаю край грунта. Будь я один, по газам и меня бы вынесло обратно на трассу, но с пассажиром этот номер не пройдёт, она завалится. Ни чего не остаётся как, сбрасывая газ, скатиться в кювет. Надеюсь, Юэн сообразит. Да. Есть. Но я в месте с байком в овраге. Моя нога, чёрт! Про вес малыша я всегда забываю. Больно, но терпимо. Черт! Я сам не сообразил, как очутился на дороге, глядя, как байк увлекает Алекса куда-то вниз, с дороги. Случиться могло все, что угодно. Черт-черт-черт! Слава богу! - Кажется, так и начинают верить в бога? Я бросился к обочине. Хорошо, что машин на дороге практически не было. Серебристый байк я увидел сразу. Но... Алекс? Я его не видел. Я постарался спуститься вниз с автострады. На мое счастье, склон был пологим, а высокая трава позволяла держаться, чтобы не свалиться кубарем вниз. Так и есть. Парень лежал, придавленный мотоциклом. И я почувствовал себя виноватым. Я бросился к нему. Поднять мотоцикл оказалось делом не слишком легким, но я справился. - Ты в порядке? - спросил я его. Он морщился от боли и держался за ногу. Надеюсь, это не перелом. Потому что я мог, конечно, оказать ему первую помощь, но что с ним делать дальше? Хорошо, что он все же был в шлеме. Я склонился над ним, всматриваясь в его лицо и ожидая ответа. - Алекс? Внезапно тяжесть с ноги исчезла. Я снимаю шлем. Стон всё же сорвался с моих губ, движение усилило боль в ноге. Но, кажется цела. Рядом Юэн. Он что-то говорить. А, в порядке ли я? - Всё в порядке кажется. - Пытаюсь приподняться. Не удержался от вздоха, рёбрам то же досталось. Но, похоже, и они в норме, но под рубахой чувствую влагу, наверное, ободрался... - Вы сами как? Всё в порядке? У вас хорошая реакция.- - Спасибо. Как твоя нога? - он снял шлем. Морщится от боли. Но надо посмотреть. Черт бы побрал эти узкие джинсы. Мне никак не удастся завернуть их, не причиняя ему боли. Что уж говорить о том, чтобы их стащить? И футболка... Не церемонясь, я задираю ее, стараясь аккуратно касаться его, чтобы не причинить ему боли. Неожиданно я вновь почувствовал, как мое возбуждение нарастает. Черт! Не сейчас. Я видел, как он внимательно наблюдал за моими действиями из-под опущенных ресниц. Такие длинные, как у девушки.... Но что я, гей-извращенец? Я продолжал его ощупывать. Вроде нога в порядке, перелома нет, хоть он и морщится от боли. Ребра вроде тоже целы ,хотя и здорово ободран бок. Наверное, байком. Не исключено, что завтра будет здоровенный синяк... Я с трудом удержался оттого, чтобы не поцеловать место ушиба. - Тебе надо в больницу, Алекс. Он что-то прошептал, но я не расслышал его. Я повторил громче. Нога, рубаха. Он так внимателен. Мне надо раздеться и перевязать и обработать всё, что необходимо. Всё будет в порядке. Это только часть здравых мыслей в моей голове. Его близость запах туалетной воды с его потом. Что он говорит. Больница? Я чуть не рассмеялся. Всё ерунда, под седлом аптечка. Там есть всё необходимое. Я собирался сказать ему об этом, но вместо этого слышу свой голос: - Сними с меня рубаху и брюки.- Чёрт, надо же обработать всё. Но понимаю, что хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне. Его взгляд полон беспокойства и тревоги. Он взволнован. А что со мной? Хочу курить, смеяться или просто замереть в ожидании. Кажется, он не слышал, что я сказал, я надеюсь... Раздеть его? в его голосе слышались командные нотки. Неожиданно вспомнился случай, как мы с братом катались на барже с нашим приятелем Тимом. И он тогда чуть было не утонул. Пришлось за ним нырять. Это должно быть несложно... Одну за другой, я расстегивал пуговицы на его рубашке. нужно продезинфицировать его ссадины. Смертельного я ничего не видел, но так на всякий случай. На его байке должна же быть аптечка или что-то для первой помощи, верно?. Я помчался к байку. Коробку с красным крестом на боку найти не составило труда. _Где же чертовы салфетки с антибиотиком? Но, кажется, я нашел пузырек, похожий на спирт. И рулон ваты. Смочив кусок ваты спиртом, я провел им по раненому боку. Ну, конечно, было больно. Он вздрогнул, но казался храбрецом. - Тихо, тихо, Алекс, - он ненамного был старше моей старшей дочери. Я вдруг представил на его месте Клару, и содрогнулся. Но взял себя в руки. Стерильных салфеток в аптечке не оказалось тоже. Как это возможно? Я проклинал эту непонятную русскую медицину. Кое-как сообразив из бинта - тоже в рулоне - повязку, я закрепил ее пластырем. -Болит? - спросил я. Хотя мог и не спрашивать. У него все было написано на лице. Я стянул рубаху до конца. Да в ней не было больше смысла, грязная, в крови. Бок только ссадины, ну синяк будет конкретный. Брюки сняты. Наконец я и сам могу рассмотреть, что у меня с ногой. На внутренней поверхности бедра то же ссадина и будет приличный синяк. Юэн вернулся с аптечкой в руках. - Терпимо - ответил я ему не глядя на него, продолжая разгадывать ногу. Он присел рядом. Я поднял голову и встретился с ним взглядом. Что-то было в его глазах, то, как он смотрел на меня. Он был так близко. Мои губы пересохли, и я непроизвольно провёл по ним языком. Я почувствовал себя уязвимым под его взглядом. Но, собравшись, взял из его рук необходимое, и осторожно начал обрабатывать ссадины, стараясь больше не смотреть на него. Но в моих плавках стало тесно. Оставалось еще одно - еще одна царапина на внутренней поверхности бедра. Ничего сложного. Ничего страшного. Протереть ... и тоже наложить туда повязку. С чем-то восстанавливающим. Черт! я очень жалел, что сейчас со мной не было моего байка - по крайней мере, там было все необходимое. Я сооружал некое подобие марлевой повязки, когда взглянул на него. И замер: глаза у парня горели странным огнем, он непроизвольно облизывал губы - мне почудилось? Мой взгляд, который так тщательно уходил от тонких ног в голубых плавках, сам собой вперился туда, куда не должен был - черт, да у него стояк? На меня или просто так? Я отказывался верить. Но когда я поднес ватный тампон к его царапине на бедре, он остановил мою руку. - Не надо повязки. И я сам.- Я отвёл его руку. Наши лица были так близки. Он не смотрел на меня. Пусть понимает, как хочет. Что я теряю? Он уедет, и я больше ни когда его не увижу. Я продолжал держать его руку, и прикоснулся губами к его шее, прикрыв глаза и сжимая его руку. Он все еще держал мою руку, когда я почувствовал, как моей шеи коснулись его губы. Дюйм за дюймом, прокладывая дорожку до моей ключицы. Я вдруг улыбнулся. Как же комично, наверное, я выглядел? Мне вдруг стало основательно все равно. Я мог кого угодно обманывать, сказать, что у меня давно не было, что я... Кого угодно, но не себя. Я поднял руку, коснувшись его щеки. Какой же ты нежный. Серые глаза его затуманились дымкой. И сейчас это было ясно - он хотел меня, я видел это. И, повинуясь черт знает каким инстинктам, я поцеловал его. В губы. Я хотел его целовать. Я хотел ласкать его. Везде. Я хотел, чтобы его стоны раздавались по округе, и мне было наплевать, услышит их кто-нибудь или нет. Мне было плевать на все. Кроме одного. Кроме дымчато-серого желания в его глазах. Он ответил. Жар его рта и губ. Я прижимаюсь к нему всем телом. Трусь о него как кошка. Его руки гладят меня. Плавок давно уже нет. Он же напротив всё ещё одет. Я забираюсь руками под его рубаху. Он не разрывает поцелуя. Не могу поверить, но он хочет меня. Сквозь его брюки я чувствую его напряжённый член. Его бородка колется и одновременно мягкая. Но поцелуй разрываю я в тот момент, когда он гладит мой пах, лаская, сдвигает плоть с головки. Второй рукой он продолжает ласкать моё тело. Я пытаюсь справиться с его брюками. Почему он? Почему именно он? У меня были девушки и женщины… Но не мужчины. Что делать, я знал, но только в теории. Но что бы он не захотел, я сделаю это для него. Пусть только скажет. Своих стонов я не замечал. - Позволь.- я почти прохрипел и, отстраняясь, приспустил с него брюки. Размер его плоти впечатлял, и я взял его, пробуя на вкус. Это нечто новое для меня. Я теряюсь. Хотя не все же так сложно. Рядом со мной такой же парень, как и я сам. Немного моложе. Не так. Много моложе. Я легко касаюсь его члена. Это почти так же, как ... онанировать? Нет, несколько иное. Когда я онанирую, я чувствую, я знаю, как нужно сделать, чтобы мне было приятно. Здесь мне приходится ориентироваться на его ощущения. Но чего он хочет? Бог мой! Я едва сумел сдержать стон. Едва. Его губы обхватили мой член, лаская. Это было невероятным. Но я больше не хотел, не хотел думать. Ни о чем. Его губы не задерживались на одном месте, целуя, исследуя, лаская. Я продолжал массировать его член. Почему-то возникло желание доставить ему такое же удовольствие. Разрешит ли он мне? Но попытаться мне ничто не мешало. Мой член у него во рту. Нет, нет, не надо. Я мысленно моля его не делать этого. Я хотел другого. Его руку я передвинул к своему анусу. - Если я тебе нравлюсь,,, Возьми меня...- Сделает ли он это? Я не уверен, что сам к этому готов. Я не сразу понял, что он от меня хочет. Он хотел, чтобы я его имел. Сзади. Я знал, как это было с женщинами. Но ... Разве у мужчин анус устроен иначе? теперь мои руки ласкали его ягодицы. Я весьма волновался за его раны, пусть и незначительные. Высокая трава щекотала тело, дико хотелось смеяться. Я раздвинул руками его ягодицы, осторожно лизнул. Он замер. В этот момент я вдруг подумал о том, сколько мужчин уже было до него. И что-то острое впилось в мое сердце, так что я был поражен. Я ревновал? Парня, которого знал второй день. Это было невозможным. Или почти невозможным. Почти. Я не церемонился. Но все же не мешало проверить. Я сунул палец ему в анус. Медленно, не торопясь. Спина его выгнулась дугой, он явно хотел убежать. Но остаться ему хотелось не меньше. К тому же я держал его свободной рукой. Когда я всунул второй, услышал сдавленный стон. Он извивался, насаженный на мои пальцы, желая продолжения. Однако я сперва дал ему привыкнуть к ощущениям. Он был внутри чертовски тугим, и я догадывался, что могу в очередной раз сделать ему больно. А вот этого мне не хотелось совершенно. Однако в глубине души я ликовал – может , у него и были девчонки – да наверняка, и не одна, - но парней у него точно не было. Я вынул пальцы и вновь вставил их обратно. Попробовал водить взад-вперед – но это выходило нелегко. Алекс подо мной сдерживался, чтобы не закричать. - Ты как? - он повернул ко мне лицо. Стоило ли мне остановиться? Я не знал, что он чувствует. Может, ему больно, а он скрывает? Я от всей души надеялся, что нет. Что он скажет, если я ему сделаю больно. - В порядке. - Полагаю, смазку ты с собой не носишь, - осведомился я. Он посмотрел на меня. Но лицо его было совершенно нечитаемым. - Нет. - Будет больно, - предупредил я. Он не ответил Вынув пальцы, я раздвинул его ягодицы. И медлил, не решаясь войти в него. Он оглянулся на меня, словно спрашивая, чего же я жду. И я решился. Не успел я вставить головку в его задницу, как почувствовал, что он пополз от меня. Я знал, что не стоит спешить. Но то, как он сжался, заставило меня остановиться. - Мне продолжать? – спросил я его. - Да, - это было единственным членораздельным звуком, который я смог из него извлечь. остальное было смесью стонов и бормотания на непонятном мне языке. И я продолжил. Схватив его в охапку, я двинулся внутри него. - Расслабься, Алекс, - мой член едва мог двигаться, сжатый его тугими мышцами. Я понимал, что есть единственный путь унять эту боль – проникнуть в него сразу. Быстро. Не жалея. Но это означало причинить ему гораздо большую боль. Порвать. Сломать. Я колебался. Жар его рта там внизу. Что дальше? Он меня готовил. Он действительно хочет этого. Жестко, ощущения путанные. То, что будет больно, я знал, но вот насколько? Он так и не разделся до конца, полуспущенные брюки и его член. Это заводило до невозможности. Я прижался к земле, она была тёплой, сухой и мягкой. Его пальцы двигались во мне. В этом было что-то первобытное и, как мне казалось, правильное. Так должно было быть. Мне было хорошо, я прогибался ему навстречу и чувствовал только сухое растяжение, его пальцы внутри меня. Что, о чём он спрашивает. Смазка? Нет, у меня нет. Черт, больно будет точно, но зачем он убрал пальцы? В следующий момент я понял, зачем. Это больше, чем пальцы и горячее. В какой то момент я испугался. Он это заметил. Но я не мог его оттолкнуть, а моё да пульсировало в моём члене, как бы я не боялся, я этого хотел. - Сейчас, сейчас, возьми меня сейчас же. Не томи… Я готов, готов, готов,- я не сразу сообразил, что говорю по-русски. Я не мог больше ждать, не имел права позволить панике вырваться наружу, его оттолкнуть не мог. И я потребовал. - Двигайся, - услышал я его приглушенный голос. – Двигайся, МакГрегор, черт тебя дери! Это подстегнуло меня. Я двинул бедрами, что было сил, и услышал, как он взвыл. От боли. Теперь я был внутри него. Целиком. Он сжался в комок – член у меня был немаленький, и видимо, причинял ему крайнее неудобство. Я задвигал бедрами, пытаясь освободиться. Получилось. Сначала медленно, потом быстрее, я стал двигаться в нем, пока, наконец, не почувствовал, как расслабляются его мышцы. Воздух вокруг, казалось, пропитался мускусом. Вперед-назад, вперед-назад, все быстрее. Теперь я почти полностью выходил из него и вновь возвращался на всю длину. Одной рукой я продолжал придерживать его ягодицы, второй обхватил его член, массируя в такт собственным движениям. Туда-сюда, туда-сюда. -ААААААААА! Чёрт!- это больно, чувствовал, как внутри что-то рвется. Смазка… Смазка… На глазах слёзы. Он замер во мне. Зачем? Смазки теперь более чем достаточно. Кровь. Горячая. Боль почти стихла. Жжение болью уже можно не считать. Он начал двигаться. Медленно, но на всю длину. О, да, да. Я чувствую его. Ещё, ещё. Ну же… - Быстрее, - прохрипел он. - быстрее, Юэн! Он назвал меня по имени? Страсть захлестнула меня, я больше не сдерживался. Его стоны сменились криками, и в этой песне я чувствовал и свой хриплый рык. Я почувствовал, как близок к финалу. Я мог оттянуть момент оргазма, но я думал о нем. О том, что мы не взяли смазку, и ему сейчас некомфортно. И в тот момент, когда я был столь близок к завершению, я почувствовал, как содрогается его плоть в моих руках. Я не видел, я чувствовал, как капли спермы оросили примятую траву, как брызги попадали на его живот, грудь, плечи и даже лицо. Мои руки тоже были в его семени. Ощущения переполняли меня. И от этого мой собственный оргазм оказался гораздо ярче, чем обычно. Мой крик был криком победителя. Я чувствовал кровь, стекающую по бедрам. Надеюсь, он не видел. А потом мы просто лежали на траве. Его голова покоилась на моей руке, я обнимал его за худенькие плечи, и не жалел ни о чем. В его золотистых волосах играл ветер. Его серые глаза отражали небо. Он улыбался. Таким я его и запомнил. Реальность потеряла для меня всякий смысл. Мы лежали рядом. Облака плыли по высокому небу. Я был там среди них. Как хочется, что бы это длилось вечно. Но, увы… Все кончилось внезапно. В тот день он отвез меня к отелю, где я отдал ему фотографию, сел на свой байк, и уехал, сославшись на усталость. Я отпустил его, взяв с него обещание показаться врачу. Вскоре я благополучно довез его таки до гостиницы. Он отдал мне наше фото. Я сам себя не узнал. Я не мог быть таким, насупившийся, испуганный, взъерошенный. Сейчас я находился в состоянии эйфории, безграничного счастья. Как долго оно продлиться. Да же думать не хочу об этом. Больше я его не видел. Временами я видел мельком байк, похожий на его возле съемочной площадки, но он больше не приближался. Почему? Может быть, он был чем-то обижен? А может быть, он исполнил свою мечту? Я не мог сказать с уверенностью. Но уезжал я из русской столицы с непонятным чувством тревоги. Я наблюдал за его работой из далека. В моей жизни многое изменилось. Был влюблённым фанатом. Сейчас это чувство переросло в нечто большее: настоящую любовь и уверенность, что она будет между нами всегда. Я принадлежу тебе Юэн. Душой, телом, я весь твой без остатка. Мы скоро увидимся, время не имеет для нас значения: будет ли это завтра или через год, не важно, теперь ни что не имеет для нас значение - ни время, ни расстояние. А недавно, кто-то в Твиттере прислал мне рисунок: я лежу в высокой зеленой траве и улыбаюсь. На мне зеленая футболка и серые джинсы. Те самые, в которых я был на свидании. Таким видел меня только Алекс. Я понял – это от него. Зимой воспоминания согревали меня. Я начал скучать. Ты в футболке на траве. Рисунок я отослал тебе. Я знаю, ты помнишь, поймёшь и так же ждёшь. А в гараже два шлема рядом. Один для тебя. полтора года спустя. - Пристегните ремни – раздался из динамика голос стюардессы, - самолет заходит на посадку. Я снова здесь, снова в российской столице. У нас сегодня премьера. Того самого фильма, который мы снимали полтора года назад. Спускаюсь по трапу. В голове – словно дежавю. Кажется, мы это уже проходили. Толпа фанатов. Вспышки фотоаппаратов. Я глазами ищу его. - Хэй, Юэн! – слышу я откуда-то сбоку. Я поворачиваю голову на звук. Прямо к моим ногам выскакивает байкер. Красно-серебристый байк .Черная кожаная куртка, черный шлем. А из-под шлема – знакомые серые глаза. - Запрыгивай! – его голос звучит более чем уверенно. Он протягивает мне второй шлем Я улыбаюсь, перекидывая ногу через мотоцикл. Обнимаю его. Я теперь не одинок. Ну, вот и ты. - Запрыгивай! ...