Я тебя больше не отпущу. Никогда.

      Моя глупая улыбка, в сопутствии обеспокоенному, тоскующему взгляду кошачьих глаз и вновь, вновь зажжённый знакомый сигнал его зова…       Он не появляется здесь уже битые два месяца.       Каждую ночь я вглядываюсь в силуэты куда-то уходящей жизни, прижавшись к мосту, словно любовник молодой, ожидая минуты верного свиданья. Каждую чёртову ночь, и всё, как заново заставляет найти последние силы. Всё прогнивает изнутри меня.       Я сижу, обхватив колени окровавленными ладонями. Ночь сполна кривится тёмным сводом небес, играет, словно выстраивая звёзды предо мной в подобии последнего, любимого, обожаемого очертания плаща. Глазам моим не совладать с собой. Их снова переполнит пучина сожаления и грусти. Прикрытые они, бедные, исторгнут последнюю каплю.       Дрожь прокатывается по телу, город будто обмирает в предрассветном мраке. Я уже не вижу ничего, кроме темноты.       Он повсюду. Голос стучит в ушах, я прячусь в слабой хватке запястий, стиснув зубы до боли. Грудь бьётся в слабых конвульсиях, плечи перекатывает волна томления. Но его нет нигде.       Слабый свет скользит по включённому бэт-сигналу, и он разом тухнет. Мои мечты вновь забыты, бессонные ночи пусты и никчёмны, как я, оставленный наедине с самим собой, своими мыслями, с силой выкрикиваю его имя.       Мгла обрушивается на меня со всех сторон. Весь, потерянный собственным эхом, когда от голоса не остаётся ничего, и лишь падший хрип доносится из горла, весь в себе лишен – мой страх одиночества прокатится зыбью из мелких мурашек вдоль шеи.       Ветер тоскливо обвевает мой плащ, и звук истощения гибнет в потёмках Готэмской скорби. По моему герою.       Я встаю, украдкой задевая опустошённым моим взглядом вокруг, обведённое чёрной, смертельной чертой и угасающее в обители жестокой утраты.       Я больше не вернусь сюда, на это место. И по сей раз я повторю себе эту фразу, как вернуться, измученный разочарованием и усталый от собственного горя, вновь.       Язвящая боль кольнёт в груди разбитым осколком и ранит. Я услышу его голос и расплачусь, как ребёнок.       И голос так близко. Выдержка моя слабеет, и я, повинуясь иллюзии мнимого счастья, замираю в фунтах томного препятствия.       Он здесь.       Он вернулся, чтобы увидеть меня.       Силуэт, такой расплывчатый, колышимый слабым завыванием летнего бриза – возвышается предо мной, как в тумане прикоснулся бы ко мне объятием верный друг…       И слёзы навернутся, как впервой. Не в силах я стоять уже, как ноги подкашиваются и чрез секунду я упаду на колени.       Глаза, как поблёскивающие прощальной игрой… Не ощущаю себя. Я вижу лишь стократное создание, воссоздающее минувшую картину моего рыцаря. Я вижу Бэтмена.       Первый мой кровавый, истощённый след, губы растягиваются в бывалой когда-то ухмылке, и я несусь навстречу своему счастью. Так быстро я не бежал ещё никогда.       Я запрыгиваю на него, в страсти обвиваясь вокруг мои ноги и прижимаясь я к нему со всей своей обескураженной силы.       Молчание непрерывно, не посмею будто я нарушить его.       Мы оба здесь, окружённые миром бесчиния и жестокосердия.       Моё дыхание сбито тяжкими прикосновениями, я захватываю его шею к себе в объятия, как если бы вновь в день расставания. Секунд не слышно, часы остановились, и наслаждения мои нескончаемы. Он прикасается к моей спине, и сердце моё, остановленное горькой утратой, забьётся вновь. - Я тебя больше не отпущу. Никогда.