Никогда

      Давно мне не было так хорошо. — Саш! — щёлкнул он пальцами перед моим лицом. — Я такой скучный, что ты засыпаешь? — Прости. — посмеиваясь, сосредотачиваюсь я и смотрю на парня передо мной: не особо высокий, но с подтянутым телосложением, смешно улыбается. — Пойдём по домам? — предлагает он, смотря на то, как уже потемнело. — Только до остановки меня доведи. — с толикой досады. Ему хочется меня провести, но в моём районе, к сожалению, он тусит не так часто, чтобы знать, что, где да как. — Тётка ждёт? — встаю с карусели в моём дворе, ногой прокручивая её. В нашем городе живёт он на хате с тётей — жестковатой женщиной, оная контролирует его больше, нежели собственная мать. — Она сегодня до ночи работает. — снова эта забавная улыбка. Калинкин подымается и идёт на выход со двора. — Почему-то при первой нашей встрече я никогда не думала, что буду вот так вот с тобой тосать. — не особо думая, говорю я. В нашем общении мы уже давно не скрываем ничего друг от друга, так что вот такие неожиданные откровенности вошли в норму. — Помнишь же нашу первую встречу? — жду его, пока он завязывает шнурки на кроссе. — А помнишь когда ты меня впервые поддержал? Я только из-за этого, наверное, сейчас с тобой и общаюсь. — Да? Лол.

***

      В первую встречу он меня не интересовал. На тот момент меня интересовало другое… Другой. «Другого» звали Михаил. Мишаня. В то время я была наивной дурочкой, тихой девочкой, а он же, будто какой-то идол идеальности, ворвался в мой быт и вскружил мне голову: высокий, стройный, довольно красивый, милый парень с веснушками, хулиган, который к тому же умел красиво говорить о любви. Нам по началу было очень хорошо: для обоих это были новые чувства. Но потом это вошло в рутину и мальчик-бунтарь понял, что ему не нужна хрупкая, стеснительная, молчаливая, когда на его мордашку может клюнуть страстная, безотказная красотка.       В общем да, с прошлой пассией было быстро покончено. Да и не просто так. А прямо на паре. Прямо на паре он написал три главных слова: «давай останемся друзьями». Прямо на паре сдержанная я дала волю эмоциям. Черти знает, как Жека узнал о разрыве наших отношений, но именно он тогда был первым, кто написал и поддержал. А ведь на тот момент для меня он был лишь другом моего (уже бывшего) парня. Забавно, но самые близкие подруги просто куда-то делись, а человек, которого я могла назвать лишь знакомым, помог, будто знаем друг друга черт знает сколько лет.       После этого мы начали активно общаться, я узнала его поближе и поняла: это чудесный человек. Будучи предельно честной, на первый взгляд он производит впечатление ловеласа, для которого не составляет проблем покрутить роман с какой-то девушкой и бросить её. На деле же это оказался порядочный парень с большим сердцем, отчего-то низкой самооценкой и душой романтика, у которого все отношения длились минимум полгода. Меня всегда притягивали люди с которыми можно не только посмеяться от души, но и поговорить на серьёзные темы, потому через два месяца активной переписки и общения в реале он уже не стал ничего от меня скрывать, ровным счетом, как и я от него.       По сей день он меня выручает: когда ко мне пристают пьяные, то Евгеша играет роль моего парня и спасителя, всегда даёт ценные советы, подбадривает, когда мне всё осточертело и дополняет мою жизнь своей чудесной улыбкой — дорогим мне явлением.       К слову, не только он всячески мне помогал. Так получилось, что этот дурак однажды по случайности познакомился с моей однокурсницей — девочкой довольно весёлой, но с расстройствами. В этот период я помогала как могла: подсказывала, чего она не любит, узнавала у общих знакомых, как она о нём отзывалась, выслушивала его, в конце концов. И хоть эти отношения не вышли, но наши с ним окрепли. Кстати, после этого он замутил с моей подругой — тянкой уже самодостаточной, активной и безумно доброй. Я очень рада за них, хоть и после этого Женька меньше времени проводит со мной, но я не обижаюсь, наоборот безумно радуюсь. Он достоин счастья, это точно.       Мы просто пошли неспеша к остановке, прикрикнув на дворовую малышню. Меня всегда забавляло это чувство верховенства над малышнёй, да и мой друг этим охотно пользовался.       И вот как только начали показываться горящие фонари забегаловки возле которой останавливались тралики, я как-то само собой сказала: — Люблю…       Немая сцена, которой позавидовал бы даже «Ревизор» и парень тупо таращится на меня, будто на мою голову снизошло голубиное благословение. — Чё? — спросил он таким же тоном, как когда я рассказываю какую-то супер-пупер тайну. — …Кое-кого! — Кого? — немедленно оживляясь, начал он расспрос. — Максимку?       Максимка — наш с ним общий друг, наш одногодка. И так уж получилось, что Макс признался мне в симпатии. Было неправильно, но я рассказала об этом Жене. Когда меня не было рядом с этими дурнями, мой лучший друг пристал к этому парнишке с расспросами несмотря на мой запрет это делать. После этого шутки про безответные чувства Макса вошли в мои будни. — Нет. — я зарылась носом в свой шарф и отвела глаза от этого дурака. — О, твой.       И правда, к нам подъезжал, жалобно издавая всевозможные звуки, сине-белый троллейбус. На лобовом стекле красовался номер «9» — маршрут, проходящий мимо района, в котором жилище вышеупомянутой тёти. — Ну блять, — он прищурил глаза и засунул руку в карман, нашаривая деньги на проезд. — Как приеду, то напишу. И не смей игнорить, а то я буду по телефону наяривать. — Да-да. — саркастически фыркнула я, взглядом провожая его спину.       Транспорт тронулся, а Калинкин так и стоял угрюмым, но всё же помахал на прощание, сделав лицо попроще и ткнул пальцем на телефон. Тралик скрылся за повороткой.       «Нет, не нужно давать перерастать нашей дружеской любви. Межполовая любовь — чувство слишком отвратное для наших доверительных отношений», — пришло мне в голову.