I'm a wild child

— Майкрофт Холмс! — от возгласа Вайолет Холмс, прозвучавшего из прихожей, вздрогнули все. Чашки и блюдца в старом серванте, Шерлок, который тут же перестал гонять по тарелке фасоль и в любопытстве вытянул шею, мистер Холмс, наконец выглянувший из-за своей газеты. Безымянная кошка попыталась побыстрее ретироваться в сад, а рыбка Грег, стоявшая в гостиной, затрепыхалась от движения воды. Миссис Холмс редко повышала на кого-то голос, а если и делала — на то всегда была какая-то веская причина. Вот и в этот раз это произошло потому, что женщина была просто невероятно шокирована поведением своего сына. Легко ли принять, когда твой ребенок, которому ты только утром выстирала и выгладила рубашку, пригладила волосы, справедливо полагая, что четырнадцатилетний, почти взрослый молодой человек, может вести себя подобным образом. Она никак не ожидала, в конце концов, что ее сын явится домой к ужину одетый в ЭТО. И ладно одетый. Но его волосы! Его прекрасные мягкие волосы! — Майкрофт Холмс. Что ты с собой сотворил!? Сам Майкрофт, кажется, чувствовал толику раскаянья, потому что стоял у порога, хмуро глядя в пол. Хотя его прическа и мрачная одежда не добавляли его виду хоть в чем-то раскаивающееся выражение. Он больше походил на черную тучу, которая сейчас надуется, а затем выстрелит всеми шипами за раз. Майкрофт Холмс определенно выглядел также, как и те мальчишки, которые громили кофейни, жгли машины и толкали бабушек на тротуарах. По телевизору часто говорили об этом новом веяньи, поражающим умы молодых людей. Одетый в черное, кожаное нечто, с яркими рогами на голове. Их еще называли так. Панки. — Зайгер! Иди посмотри, что сделал твой сын! — крикнула она, качая головой. Худшим кошмаром, по мнению миссис Холмс, была не столько купленная одежда, в конце концов у ее сына были какие-то сбережения, сколько то, что новый семестр в школе начинался всего через неделю. А ее сын, ее старший сын, поведение которого она всегда ставила в пример младшим, сейчас был похож на неизвестно кого. Его волосы были коротко острижены по бокам головы, а по центру шел наставленный лаком гребень, концы которого были выкрашены в насыщенно красный цвет. Это, в сочетании с рыжими волосами, доставшимися старшему сыну семьи Холмс от двух бабушек, выглядело просто безвкусно. На плечи его была накинута черная кожаная куртка, почему-то с одним рукавом, а из черной жилетки выглядывала майка с черепом. Снизу костюм довершали черные облегающие брюки и большие тяжелые ботинки. Миссис Холмс не хотела думать о том, сколько денег спустил на это ее сын. Майкрофт переступил с ноги на ногу и вся заготовленная обвинительная речь замерла у миссис Холмс в горле. Ей вдруг показалось... Она резко сдернула куртку, оголяя плечо сына, и ощутила, как ее материнское бедное сердце пропускает удар. На голой, бледной, покрытой веснушками коже отчетливо был виден яркий, точный контур черной татуировки... — Майкрофт Холмс, — миссис Холмс набрала в легкие побольше воздуха. У ее сына татуировка, как у этого. Как у какого-то бандита. Это сколько усилий необходимо будет потратить, чтобы ее свести. А замаскировать? Это же крест на карьере! Татуировка — это волчий билет, с которым его не примут не только в приличное общество, но с ней не получить даже нормальной работы. Столько лет угробить только одним росчерком... Сзади вздохнул мистер Холмс. — Зайгер, — она развернулась к мужу, ища поддержки, — ты только полюбуйся, что натворил наш сын! — Успокойся, татуировка не настоящая, — Зайгер улыбнулся, глядя на жену. Миссис Холмс почувствовала, что трагичная карьера сына, которая вот-вот должна была начаться с отчисления из школы, продолжиться битьем машин и окончиться где-то за решеткой, откуда Майкрофт, которого она уже видела там, вцепившегося в прутья, казавшегося ей потерянным и одиноким, глядящего на нее своими широко открытыми глазами, рассыпается на осколки. — Нет? — неверяще спросила она. Майкрофт покачал головой, подтверждая слова отца. Ну да, логично, с облегчением подумала миссис Холмс. Свежая татуировка не может быть такой четкой. Нет ни покраснения, ни чего-то подобного. — Не настоящая, — добавил Майкрофт, вздыхая. — Ну слава тебе господи, — она всплеснула руками. — Но все равно... Не думай, что я это просто так оставлю. Я запрещаю тебе входить в библиотеку! — она увидела, как ноздри сына гневно затрепетали. — Но... Майк. Зачем? — Мы в компании были... — сын, словно утратил все свое красноречие, и Вайолет подумала, какой же он еще ребенок. — А там есть один мальчик... И мне захотелось, чтобы он обратил на меня внимание. А он любит такой стиль одежды... — Мальчик... — миссис Холмс замерла, явно переваривая столь шокирующую информацию, а затем словно перезагрузилась. Кинула взгляд на побледневшего мужа и широко улыбнулась. — Хорошо, что татуировка не настоящая. Я так рада. Пойдемте кушать, пока все не остыло, — а потом уже проходя в гостиную, еле слышно пробормотала. — Вот так и знала. Мальчик... Когда Зайгер с сыном вошли в кухню, и мрачный Майкрофт опустился за стол рядом с братом, Шерлок с интересом покосился на переводную татуировку. — Она не настоящая? А выглядит круто. — Нравится? Могу дать, — Майкрофт вытянул из кармана смятый лист и показал еще около шести тату. Шерлок, прищурился, глядя на листок, а затем посмотрел на старшего брата. Он прекрасно знал, что бесплатно ему это никто не даст. — Что ты хочешь взамен? — О сущий пустяк. Принесешь мне книги из библиотеки — и они твои. — Мальчики, не болтайте за столом. Ешьте, — одернула их миссис Холмс. — Да, мама. *** На следующее утро Шерлок спустился к завтраку с красной яркой татуировкой анархии на весь лоб и широкой улыбкой. Майкрофту влетело еще и за это, теперь все книги были забраны из его комнаты. Спустя неделю в школу он отправлялся гладко постриженным почти под ноль, в аккуратном костюме и выглаженной рубашке, готовый к новому учебному году. Рядом с родителями, провожающими его, стоял хмурый Шерлок с ярко-красным пятном на лбу: кто же знал, что у того окажется аллергия на клей для переводных татуировок?