Ну, тогда поцелуй меня...

Бар - что очень непривычно - был пуст в это время суток. Изумо-сан куда-то отлучился, оставив бар под нашу ответственность. Точнее мою и этой чертовой обезьяны. Я осторожно покосился в сторону Фушими, прислонившегося к моей спине, пока я мучал с рвением приставку. Время от времени напарник лениво прикладывал к губам бутылку с газировкой, пузырьки весело шипели каждый раз, когда жидкость сталкивалась с прозрачными стенками. Было откровенно скучно. Даже не просто скучно. ДИКО скучно. - Этот Изумо-сан, - раздраженно ворчу, сердито вдавливая кнопки на приставке, ни в чем по сути неповинной. – Ну, подумаешь, опоздали! Это же не повод оставлять нас здесь в наказание! "Посидите, подумаете о своем поведении. Заодно мне поможете, правда ведь?" - передразнил и сплюнул в воздух. - Не заводись. Он же просил, чтобы мы вовремя пришли, - лениво протянул брюнет, вздыхая. Даже не глядя на него, знаю, что он рассматривает скучающе потолок. - Между прочим, по твоей вине опоздали, Мисаки. - Ничего не правда, - уже тише ворчу, сползая и сгибая ноги в коленях так, что моя голова опирается не о лопатки, а почти о поясницу друга. - Да конечно, - смешок сверху. Ох, ненавижу этот его тон. До смерти. - А драку с теми несчастными затеял, конечно, не ты? - Они первые начали! - возмущенно машу приставкой, понимая в глубине души, что я действительно немного не прав. Фушими опять тихо смеется, а мне хочется придушить его за этот издевательский смех. Или спалить. Дотла. Чтобы ни костей, ни крови. Ни пепла. И себя потом спалить, потому что без него не выдержу ж. - Мисаки, когда ты научишься признавать свои ошибки? Пора бы повзрослеть. - Я взрослый! - снова возмущаюсь, глупо ведусь на провокацию, отчего едва заметно краснеют щеки. - Хм... - многозначительно так тянут сверху. Подозрительно поднимаю взгляд и встречаюсь с голубыми глазами, чуть поблескивающими в свете ламп. - Спорю на свои клинки, что ты даже целоваться не умеешь. Ох, ну зря он это сказал. - Я не умею? - моему возмущению нет предела. - Это я-то не умею? Да у меня столько девушек было, что тебе и не снилось, глупый Сару! - Ну, тогда поцелуй меня. Зависаю на несколько секунд, пытаясь осмыслить только что сказанное им. Смаргиваю, пальцы замирают на кнопках джойстика. Я настолько озадачен, что даже возмутиться на такую шутку нечем. - Эм? Что за фигню ты несешь? - Уже принес. Ты же у нас взрослый. А взрослые мальчики должны уметь целоваться. По-взрослому, - Фушими наклоняется чуть ниже, а в глазах продолжает поблескивать огонек. Очень странный такой огонек, который означает, что эта обезьяна что-то задумала. Черт. Рывком сажусь, чуть не столкнувшись лбом с лбом брюнета, оборачиваюсь, недоверчиво созерцая его невозмутимую улыбающуюся физиономию. - Вечно ты меня ребенком считаешь, - вышло как-то немного обиженно и по-детски, тут же нахмурился, сел ровнее. - А вот я умею целоваться! - не дав себе опомниться, и парню тоже, быстро придвинулся. Сжатые в тонкую полоску губы столкнулись с теплыми губами моего напарника. Я тут же отпрянул назад, зажмурившись, а услышав хриплый смех, воспылал желанием снова кое-кого спалить. - И это ты называешь поцелуем, Миии~сааа~кии? - я только хотел было возмущенно гаркнуть, что не надо меня так называть (дело не в том, что мне не нравится, а в том, что от тембра его голоса, так растягивающего гласные моего имени, по коже ползут странные мурашки), как меня схватили за воротник футболки и притянули к себе. - Так даже первоклашки не целуются, - смешок и прищуренный взгляд затягивающих в бездну глаз. - Смотри, как надо. Я зажмурился, сжал челюсти, а чужие губы очень мягко прикоснулись к моим, чуть прихватили, будто он пытался укусить меня губами. Почти невесомо, очень странное ощущение, непривычное. Хотелось оттолкнуть, ляпнуть что-нибудь возмущенное от смущения и возмутиться, но врожденное любопытство не позволило. Сердце отчего-то чуть сбилось с ритма и зачастило, забарахлило непривычно. - Не сжимай так губы, - горячее дыхание опалило мой рот, а я лишь мотнул головой. - Ми~са~ки... - протяжно зовет, отчего вздрагиваю, ежусь всем телом. - Да хва...мгх! - Фушими тут же нагло пользуется ситуацией и снова прижимается к моему рту своим, более настойчиво. Нижней губы влажно касается язык, проходит вдоль, обводит краешек верхней. Непривычно. Черт возьми, да я с парнем целуюсь! Мало того, со своим лучшим другом! Наверное, это отразилось на моем лице, потому что Сару чуть отодвинулся, медленно облизываясь и взглядом просто пожирая мои губы. - Это еще не поцелуй, - усмешка искривляет уголки губ. - Открой рот пошире. И язык высуни. - Зачем? - буркнул, глядя из-под челки недовольно, упрямо не желая его слушаться, но руки крепко держат за плечи. - Приятно будет, - шепчет и снова возобновляет поцелуй. В этот раз его язык настойчиво проникает между моих губ, а у меня резко заканчивается кислород, и приходится вцепиться в его рубашку. Щеки начинают гореть, чувствую себя очень неуютно и двояко. А Фушими тем временем проводит по моему языку своим, усиливает напор, почти вылизывая мой рот, когда я нерешительно пробую ему ответить. Тут же руки плотнее притягивают меня к чужому телу, от Сару пахнет лавандой и немножко корицей. Одной рукой проводит по волосам, зачесывая мне челку назад, а второй крепко держит за поясницу, поглаживая кончиками пальцев. Мне приходится чуть приподняться, потому что ростом он меня чуть повыше будет, и неудобно так целоваться... Господи, да я реально целуюсь взасос с парнем! С чертовым Сару! Спалите кто-нибудь меня или я сам со стыда... потому что чертовски приятно. Да, непривычно и странно, но не противно. Мурашки бегут по спине, будто он сейчас снова нараспев позвал меня по имени, а в низу живота томление такое, будто горячий шоколад размешивают ложкой. Долго, медленно, тягуче. Жарко. - Я вернулся, мальчи...Оу, - стук входной двери и знакомый голос заставляет мгновенно оторваться друг от друга и чуть ли не отпрыгнуть на разные концы дивана. - Эм... Кусанаги-сан, - почему-то заикаюсь, чувствуя, что щекам становится еще жарче. Готов поклясться, Сару тоже покраснел. - Это не, что вы... - Вы бы хоть дома этим занимались, а не тут, голубки. Мне кажется, я сгорю сейчас даже без помощи своего пламени.