Курт проснулся с восходом солнца, в его голове стучало от плача и бессонницы. В кошмарах Блейн заставлял его подчиняться своей воле, и, как бы Курт ни пытался, он не мог от него избавиться. Он вылез из постели и потянул ноющие мышцы. Его старая кровать определенно оставляла желать лучшего по сравнению с новой. С кроватью Блейна. Покопавшись в шкафу, он нашел пару свободных темно-синих брюк и светло-серую кофту. Одежда соответствовала его настроению: у него не было никакого желания выходить из дома. Войдя в ванную комнату, он включил горячую воду и добавил холодную, чтобы не обжечься. Он простоял там почти полчаса, его чувствительная кожа все еще была ярко-красной под горячей водой. Это хоть и было приятно, но не помогло избавиться от напряжения в мышцах и пульсирующей головной боли. Выйдя из душа, он вытерся полотенцем, оделся и расчесал волосы вместо того, чтобы их укладывать. Он фыркнул, увидев свое отражение в зеркале. Он мог с уверенностью сказать, что что-то не так, когда не стал тратить дополнительное время на укладку. Он даже оставил новый набор для ухода дома, чтобы у него всегда все было под рукой, когда он будет навещать отца.
Зайдя на кухню, Курт направился к кофейнику. Ему казалось, что придется выпить весь кофейник, чтобы сбросить пелену сна с разума. Может, даже два.
Когда кофе был готов, он вошел в гостиную и, сев на подоконник, посмотрел на пробуждающийся мир. Вид был не самый лучший — в основном просто другие дома, подобные этому, но небо было окрашено цветами восходящего солнца, а это всегда прекрасно.
Когда он смотрел на улицу и потягивал кофе, он знал, что нужно принять решение о Блейне. Рано или поздно он, несомненно, позвонит или даже появится здесь. Он отправится домой с ним? Или настоит на том, чтобы остаться здесь на пару дней. Он осознавал, что трезвый Блейн не представляет для него угрозы. Но от одного лишь заявления прошлой ночью, от этих четырех слов, у него по позвоночнику прошли мурашки и засосало под ложечкой.
Я могу заставить тебя. Как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Хотела ли часть Блейна использовать слабость Курта против него? Неужели Блейн так хотел послушного саба, что заставил бы его? Курт ненавидел эту часть своей природы. В некотором смысле то, что он был сделан со встроенным переключателем послушания, приносило боль. Блейну было достаточно просто использовать тон, который звучал почти как эхо, с которым он родился Домом. Услышав этот тон, он превращался в запрограммированного на повиновение робота. Станет ли Блейн манипулировать им таким способом? Курт вытер покатившиеся слезы. Курт должен был доверять Блейну больше, чем любому другому человеку в своей жизни. На данный момент, однако, он вообще не чувствовал, что может доверять ему.
— Доброе утро, сынок, — сказал Берт, войдя в гостиную и плюхнувшись в кресло. — Во сколько ты приехал прошлой ночью?
— Наверное около полуночи? Где ты был? — спросил Курт с дразнящими нотками в голосе.
Берт даже покраснел, румянец дошёл до его бритой головы:
— У меня было свидание, — сказал он оборонительно.
— Хмм. Свидание поздно ночью, да? Курт подразнил. Он усмехнулся, когда отец смущенно потянул за воротник. — Шучу. Я рад, что вы с Кэрол так хорошо ладите.
— Так и есть. Она делает меня счастливым. В какой-то мере я был несчастен больше лет, чем представлял, — тихо сказал Берт.
— Ты заслужил все счастье в мире, пап. Я очень рад за тебя, — искренне сказал Курт, подгибая ноги под себя.
— Спасибо, приятель. Что ж, ты не обязан отвечать, но как твой отец я должен спросить. Почему ты здесь? — спросил Берт, сохраняя лицо нейтральным.
— Вчера вечером Блейн напился на вечеринке у Рейчел. Когда мы вернулись домой, он начал целовать меня. Я сказал ему, что не хочу целоваться, пока он пьян, — сказал Курт. Он увидел, что лицо его отца побагровело еще сильнее, чем раньше. Он подвинулся к краю кресла, сжав руки в кулаки.
— Этот маленький ублюдок… — прорычал Берт.
Курт поднял руку:
— Нет! Нет, он только пытался меня поцеловать. Я в любом случае был бы в порядке, просто сказал бы ему нет и помог бы лечь спать. Но затем он сказал: «Я могу заставить тебя», имея в виду приказы Дома. Это испугало меня и так сильно разозлило, что я не мог оставаться там, — сказал Курт, понимая, что, кроме того, ему ещё и больно. Он действительно начал доверять Блейну. Он пытался сотрудничать и быть тем, кто нужен Блейну, даже если был не согласен с ним.
— Черт, Курт. Мне жаль, приятель. Ты в порядке? Я имею в виду, ты не ранен физически? — спросил Берт.
— Нет, просто больно внутри. И я очень, очень зол. Папа, как это было с мамой? Вы ругались из-за приказов Дома? — спросил Курт.
— Нет, — сказал Берт. — Я использовал приказы Дома, только если она была в опасности или паниковала. Например, однажды мы были на параде и переходили улицу. Мимо проезжал велосипедист и свернул, едва не врезавшись в Элизабет. Я закричал ей остановиться, и велосипедист объехал ее. Если бы она побежала, ее бы сбили. После того, как мы узнали о раке, у нее были панические атаки. Я не мог винить ее, но доктор сказал, что она совсем плоха, и это очень сильно ее расстроило. Поэтому я сказал ей успокоиться, и она смогла это сделать. Я не мог представить себе, что использую этот дар против нее.
— Дар? — с сомнением спросил Курт.
— Ну да. Посмотри на примеры, которые я привел. Если бы я не смог ей помочь, ей пришлось бы тяжко. Это был дар. Она каждый раз была благодарна. С помощью этого дара я мог помогать ей и защищать ее, как и должен был.
— Теперь я вижу, что это может быть довольно полезной вещью, — сказал Курт. — Наверное, раньше я не думал о его наилучшем использовании. Что мне делать, пап? Я знаю, он хочет, чтобы я пошел с ним домой. Но я не знаю.
— Я тоже не знаю, сынок. Было бы неплохо простить его, так как это его первый крупный косяк. Но, думаю, помогло бы подождать пару дней, чтобы ты мог остыть и заставить его немного попотеть, — сказал его отец. — Может, тебе стоит подождать и выслушать его. Посмотри, что он скажет тебе, прежде чем принимать решение, — предположил Берт.
Курт кивнул:
— Да, звучит неплохо.
— Я посмотрю игру, хочешь притвориться, что смотришь ее со мной? — спросил отец с нежной улыбкой.
— С удовольствием, — сказал Курт, улыбаясь в ответ.
***
Прошла половина футбольной игры, когда раздался звонок в дверь. Берт встал и зло ухмыльнулся Курту.
— Я открою, — сказал он.
Курт хихикнул:
— Я люблю тебя, пап.
— Все что угодно для тебя, приятель, — сказал он, идя к двери.
Курт отключил телевизор, чтобы слышать, что происходит. Он услышал, как открылась дверь.
— Привет, Блейн! — крикнул Берт. — Как дела?
Курт закрыл рот рукой, чтобы не хихикать вслух. Он знал, что у Блейна, должно быть, ужасное похмелье. Ему на пользу.
— Прекрасно, сэр. Эм, могу я поговорить с Куртом, пожалуйста? — голос Блейна был тихим и явно болезненным.
— Конечно! — проорал Берт. — Курт! Блейн хочет поговорить с тобой!
Курт не мог удержаться:
— Сейчас подойду! — прокричал он.
Он прошел мимо своего отца по дороге к двери. Его отец усмехнулся и подмигнул ему. Курт ловко дал ему пять и вышел на крыльцо, где его все еще ждал Блейн. У его родственной души утро не было чудесным, и темные тени под глазами это доказывали.
— Курт, мне очень жаль, — начал он.
— Входи, Блейн, — сказал Курт и, повернувшись, пошел на кухню. Он сел за стол и посмотрел на Блейна. — Что ты помнишь о том, что случилось?
Блейн сел и потер глаза:
— Не так уж и много. Я помню, что хотел поцеловать тебя. Когда я проснулся и не нашел тебя утром, я проверил телефон и увидел, что отправил тебе несколько сообщений с извинениями, поэтому я уверен, что сделал что-то не так.
Курт пожалел Блейна и пошел налить ему чашку кофе, захватив две таблетки аспирина.
— Иди сюда, — сказал он. — Значит, ты не знаешь, что сделал?
— Прости, нет, — сказал Блейн, беря таблетки с кофе. — Пожалуйста, расскажи мне.
— Ну, то, что ты пытался заставить меня поцеловать тебя, было еще терпимо. Но потом ты стал угрожать мне приказом Дома, заявив, что можешь заставить меня поцеловать тебя, — равнодушно сказал Курт.
Лицо Блейна побледнело еще сильнее.
— Боже мой! Курт, мне очень, очень жаль. Я никогда бы не заставил тебя сделать что-то подобное против твоей воли.
— Очевидно, твоя пьяная сторона заставила бы, — резко сказал Курт.
— Тогда я должен удостовериться, что эта сторона никогда не появится снова. Я больше не буду пить, Курт. Я клянусь своей любовью к тебе, что алкоголь никогда не коснется этих губ, — с жаром сказал Блейн.
— Как я должен поверить в это? Если ты так любишь меня, почему ты пытался заставить меня поцеловать тебя? — спросил Курт. — Это не особо вызывает доверие.
Блейн кивнул:
— Я понимаю. Я смогу доказать это тебе, только если ты дашь мне шанс. Я прошу лишь дать мне шанс. Я докажу, что люблю тебя и что ты можешь мне доверять.
Курт посмотрел на него. Несмотря на темные круги и бледную кожу, глаза Блейна сияли решимостью и обещанием.
— Я не готов тебя простить, — тихо сказал он.
— Я бы не стал об этом просить, — заверил его Блейн.
Курт подумал несколько минут. Если Блейн действительно откажется от алкоголя. Если он действительно попытается доказать, что справится. Возможно, Курт мог бы дать ему шанс.
— Хорошо, — сказал он.
— Хорошо? — с надеждой повторил Блейн.
— Я вернусь с тобой домой, — сказал Курт.
***
Когда они вернулись в общежитие, прогулка к квартире была тихой. Блейн потирал виски, нуждаясь в еще одной дозе аспирина.
— Привет, соседи! — раздался громкий голос.
Курт и Блейн подняли глаза и увидели двух парней, стоящих у соседней двери.
— Джефф? Ник? Что вы здесь делаете? — спросил Блейн.
— Это такой способ приветствовать старых друзей? — спросил Ник, подходя, чтобы пожать ему руку.
Блейн пожал ему руку и повернулся к Курту. — Курт, это Ник Дюваль и его родственная душа, Джефф Стерлинг. Ребята, это моя родственная душа, Курт Хаммел.
Курт пожал им руки. У Ника были темные волосы и глаза, в то время как у Джеффа были светлые волосы и карие глаза. Они оба любезно улыбнулись. Джефф был энергичнее, и он потянулся, чтобы обнять Курта.
— Пришло время и Блейнерсу остепениться, — усмехнулся Джефф.
— Да, потому что семнадцатилетние одной ногой в могиле, — усмехнулся Блейн. Он снова положил руку на голову. — Мне нужен аспирин. Не хотите войти? Эм, Курт, ты не против?
Курт кивнул:
— Все в порядке, — сказал он. Он решил, что компания отвлечет их от неловкого обеда. — Проходите, я сделаю кофе.
Они вошли в квартиру Блейна и Курта. Блейн исчез в ванной, а Курт и Джефф вошли на кухню.
— Вы, ребята, заехали довольно рано, — отметил Курт.
— Да, услышав, что вы с Блейном переехали, мы решили поступить так же. Особенно потому, что мои предки уезжают в длительный отпуск и оставляют бедного старого меня, — драматично сказал Джефф.
— Бедный старый ты, мой зад, — сказал Ник, наклонившись к барной стойке. — Ты сам решил остаться, если я не ошибаюсь. Наверное потому, что не мог себе представить жизнь вдали от меня.
Джефф подошел к Нику и осторожно взял его щеки в руки.
— Я думаю, для нас обоих было бы проблемой то, что мы вдали друг от друга так долго, — тихо сказал Джефф, и его выразительные глаза сияли преданностью.
— Ты всегда прав, — улыбаясь, сказал Ник. Он наклонился и нежно поцеловал Джеффа.
Курт не смог сдержать тихий вздох, наблюдая за парнями. Они были так влюблены. Курт хотел бы быть таким же счастливым. Он понял, что из-за того, какие чувства он испытывал оттого, что саб, он никогда не будет столь же счастлив.
Джефф и Ник отстранились, еще пару мгновений улыбаясь друг другу. Джефф с дружеской усмешкой повернулся к Курту.
— Итак, Курт, расскажи мне свою историю, — сказал он.
