Синхронность (Synchronicity)

Балансируя на краю трамплина на одних лишь пальцах ног, два молодых человека стоят спиной к зрителям. Гермиона смотрит на них, чувствуя горлом стук своего сердца. У них получится? В конце концов, синхронность - это главное. Индивидуальные прыжки могут быть идеальными по всем показателям, но они все равно окажутся последними в турнирной таблице. Сейчас нет ничего важнее того, что каждый их шаг, каждый поворот, каждый вздох им необходимо делать в одно и то же время. Рон наклоняется и шепчет ей на ухо. - Хреново, что Симус и Забини съели эти чертовы креветки. Гарри и Малфой никогда не могли синхронизировать хоть что-то, не говоря уже о таком сложном прыжке, что они отрабатывали в качестве партнеров в течение всего лишь одного дня. Гермиона не может оторвать глаз от платформы, потому просто кивает. Все ее внимание приковано к двум фигурам, одинаковым и по росту, и по комплекции, даже по тону кожи. Если смотреть им в спину, то единственный способ их различить - это по цвету волос. Белое и черное. Как зеркальное отражение друг друга. - Ладно, скажу, - говорит Рон между укусами яичного рулета, - они вместе смотрятся куда лучше, чем со своими настоящими партнерами. Я о том, что Симус почти на фут ниже Гарри и в плечах шире, чем Гарри когда-либо сможет стать, независимо от того, сколько отжиманий он сделает. А Малфой, стоя рядом с Забини, всегда выглядит как какой-то странный инопланетный гриб из другой галактики. Гермиона улыбается, но пытается не обращать внимания на тот факт, что Рон явно задумался над этим вопросом сильнее нее. Она подозревает, что ее наблюдательность сейчас не будет оценена по достоинству. - Далее выступают представители Великобритании, Гарри Поттер и Драко Малфой. Их тренер рассказал, что до этого момента они никогда не соревновались в качестве партнеров. Будет интересно посмотреть, смогут ли они войти... Гермиона пытается замаскировать нервное хихиканье из-за выбора терминологии диктора под кашель, и Рон осторожно стучит ей по спине. Если бы это происходило двадцать четыре часа назад, она разделила бы скептицизм диктора и была бы в блаженном неведении о двусмысленности. Но вчера вечером было куда больше откровений, чем ранее неизвестное содержимое желудков Симуса и Блейза, когда они мчались в такси обратно к себе в отель. Явным стало то, что, возможно, Гарри и Драко были куда менее против делить номер на двоих, чем предполагали их громкие протесты. Потому что, как только было решено (самим тренером), что парни, отравившиеся креветками, должны быть рядом друг с другом, а не мешать спать своим здоровым товарищам по команде, Гермиона решила, что будет спокойнее, если она их проверит перед сном. Удивленная тем, что дверь оказалась незаперта, и встревоженная громкими звуками, что доносились изнутри, Гермиона на цыпочках вошла в их комнату с палочкой в руках и Петрификусом Тоталусом на языке, но все, что она обнаружила, - это двух закоренелых врагов, заключенных в крепкие нежные объятия. Молодые люди на трамплине обмениваются словами, которые никто, кроме них самих, не может расслышать. Гермиона улыбается тоже, когда видит их, радостно улыбающихся друг другу, - как двое Ловцов, которые ухватились за снитч одновременно и закончили матч в ничью. Затем неожиданно, поверх шума толпы, Гермиона слышит аристократичный голос Драко, четко произносящий: «Готов? Раз, два, три...». И внезапно оба поднимают и широко разводят руки, как две лилии, распускающиеся на солнце. Под тугой кожей перекатываются мышцы, а затем, в течение какого-то мгновения, когда замирает дыхание, а ноги одновременно покидают трамплин, сила тяжести теряет над ними всякую власть. Как и прошлой ночью, но вместо того, чтобы подпрыгнуть, вращая свои изящные крепкие тела в воздухе, они извивались на влажном постельном белье. И вместо того, чтобы погрузиться в бассейн, полный воды, они погружались друг в друга. Языки, ныряющие в открытые рты и жадные толчки там, где они прижимались друг к другу под простыней, которая скользнула вниз и зацепилась лишь за ягодицы Гарри. Гермиона наблюдала это совсем недолго, но достаточно, чтобы заметить, как они интуитивно двигались навстречу, как бы продолжая каждый вздох, дрожь, хриплый неудержимый шепот, начатый другим. Сейчас. Пожалуйста... ...тебя, так сильно. Безумно. На время одного вздоха они летают без метел, парят без крыльев, а их гибкие тела стремительно вращаются в немыслимых пируэтах. Великолепно, даже в неумолимом флуоресцентном свете. Позже, после того, как их поприветствуют и поздравят другие команды, а парни получат свои медали, она спросит их, действительно ли они сделали все это без магии, но сейчас она разрешает себе поверить, что это правда. Тела входят в воду, как мечи в свои ножны, а затем на поверхности снова появляются темная и светлая макушки. Их головокружительный мальчишеский смех заразен, и толпа вскакивает на ноги, неистово аплодируя, когда судьи выставляют свои оценки. Сейчас они - центр внимания. Оба, одинаково. Сияющие, молодые и живые. Больше не соперники, но партнеры. Гермиона улыбается и хлопает громче, когда разглядывает переплетенные под водой пальцы, даже если их лица повернуты в противоположные стороны, когда они машут зрителям своими свободными руками. Она снова удивляется их идеальной синхронности и тому, как они, похоже, предугадывают движения друг друга, тут же их повторяя. Жаль, думает она, улыбаясь себе, что пятнадцать секунд в воздухе - это все, что оценят судьи. - Кажется, Симуса ждет новый партнер, - говорит Рон, вытирая ладони о джинсы, прежде чем взять Гермиону за руку. Они поднимаются и пробиваются к краю бассейна, туда, где тренер плачет неверящими слезами радости, сжимая Гарри и Драко в иступленных объятиях. - Подозреваю, что и Блейза тоже, - говорит она, решив - по крайней мере, на данный момент - не упоминать о собственных сомнениях на тему того, что в грядущем заявлении о партнерстве Поттер/Малфой будет что-то новое. Разве что прыжки в воду.