***
— Амортенция! — Громко воскликнул Драко Малфой и принялся за длинную тираду о ее свойствах. — …а так же она не создаёт действительную любовь, всего лишь влечение, и пахнет по-разному, потому что это зависит от запахов, которые нам нравятся. — Браво, мистер Малфой! — похлопал в ладоши профессор. — Очень хорошо! Великолепно! Что же вы чувствуете, молодой человек? — с хитринкой спросил он. Драко замялся и, поморщив нос, заговорил: — Я чувствую запах нового пергамента, мятной зубной пасты и… какао, карамель, яблоки, по-моему, это духи из этих запахов. Парень ещё раз принюхался, в глазах застыло удивление, рот чуть приоткрылся, на секунду его взгляд стал таким, как будто он что-то вспомнил, но затем Малфой отвернулся и грустно усмехнулся, направившись к своим однокурсникам. Гермиона зло на него посмотрела. Она сразу догадалась, о каком запахе идёт речь. Ее это взбесило: «И чего ты меня не забудешь никак?». — Кто ещё желает испытать на себе дурманящий запах зелья? — улыбнувшись классу, спросил Гораций Слизнорт. — Я! — Громко воскликнула Грейнджер и уверенно направилась к котлу. Она так яростно ответила, что профессор и некоторые ученики вздрогнули от ее настроя. — Просто вздохнуть? Хм, да легко! Она чуть наклонилась и принюхалась. Самый вкусный запах, состоящий из булочек с корицей, немного мёда, старых книг, мятной пасты и… моря? Она заворожённо вдыхала этот аромат, пока не осознала, кому он принадлежит. «Чертов Малфой!», — Гермиона ещё больше разозлилась и отошла от котла. — Что же я чувствую? О, безусловно, моя любимая корица, трудно описать запах, но он обитает во всех комнатах моего дома, кажется, какие-то цветы и… — тут она обвела весь класс и остановилась на Драко, коварно улыбнувшись, — кровь. Запах металла, от которого меня совсем не тошнит. Наоборот, самый приятный из всех моих запахов. Профессор Слизнорт побледнел, Поттер и Уизли со злостью на неё посмотрели, остальные ученики со страхом слушали ее, опустив взгляды, слизеринцы с удивлением и восхищением, а Драко задумчиво. — Мисс Грейнджер, вы уверены, что правильно поняли свой… необычный аромат? — Да. Гораций прочистил горло — Что ж, все по-разному воспринимают свои запахи. У всех они разные, даже порой… экзотические. Ребята принялись дальше отгадывать зелья и слушать про них. Только Гермиона стояла в стороне и никого не хотела ни видеть, ни слушать. Ей было душно в кабинете. Все казалось, что запах Малфоя витает везде. — С тобой все хорошо? — обеспокоенно взглянула на неё Пэнси и аккуратно дотронулась до плеча подруги. — Не волнуйся, все хорошо, — вздохнула девушка и выдавила улыбку. Паркинсон села с ней рядом и, придвинувшись ещё больше, тихо шепнула на ухо: — Про кровь правда? Или тебе кое-что другое почудилось? Не бойся, расскажи. Гермиона, скрипнув зубами, раздраженно воскликнула: — Это тебя не касается, уж извини! Тебе-то что? Это мои запахи, и я не обязана перед тобой отчитываться. Да, я обожаю кровь. Все? Ты отстанешь? Пэнси обиженно взглянула на неё и, отодвинувшись, опустила взгляд. В ее глазах стояли… слезы? — Прости, что лезу к тебе. В последнее время мне не с кем пообщаться, поделиться чем-нибудь, поговорить… Ты с Ноттом, а Блейз… — брюнетка всхлипнула. — Он не обращает никакого внимания на меня. Куда-то уходит постоянно, один раз даже поругались. И слухи ходят разные. Я знаю, слизеринцам не к лицу эмоции показывать, но я устала, слышишь, Гермиона, я устала все копить в себе. Мне тяжело так же, как и тебе. Гермиона посмотрела на неё и обняла. Подруги сидели в самом темном уголке, и их почти никто не видел. Прозвенел звонок и они встали, направляясь на следующий урок.***
Вечером было ночное дежурство. Гермиона и Забини всегда делили этажи поровну и расходились. Слизеринка отправлялась на нижние этажи, а Забини на верхние. Когда Гермиона проходила мимо класса Защиты от Темных Искусств, то услышала какой-то шорох и шёпот. Она замедлила шаг и тихонько подошла поближе, останавливаясь и прислушиваясь. Затем заглянула в замочную скважину. — Лаванда, не бойся, все хорошо. Я же тебя люблю, а не ее. Про нас никто не узнает. — Нотт обнял девушку, нежно обхватил заплаканное лицо девушки и поцеловал ее. Гермиона грустно усмехнулась, но обида обожгла ее внутри. Тео заменял ей Драко, с ним у неё тоже были дружеские воспоминания. Его тёплая улыбка напоминала всегда о детстве с Драко. Она была по-другому привязана к Тео, ведь с ним у неё был первый поцелуй, ей даже иногда казалось, что она влюблена в него… А сейчас он целует другую и признаётся в любви. — Я… не боюсь, но мне противно смотреть, как ты берёшь за руку… Грейнджер, — последнее слово Лаванда Браун выплюнула, отвернувшись от Слизеринца. — Ты же знаешь, я не могу на это повлиять… — Зато я могу. Гермиона стояла в проходе двери, скрестив руки на груди. Она яростно смотрела на парочку. — Вы бы хоть заклятия накладывали, или уже не от кого скрывать? Одна я ничего не знаю… Одна я дура. Гермиона засмеялась и подошла к ним ближе. Нотт взглянул на неё, руки его тряслись, желваки дёргались. Он нервничал, даже стал сутулиться. Лаванда опустила ниже голову, вжала плечи, слезы капали на розовую кофточку. — Чего молчишь, Тео? Ты такой глупый, привёл свою подружку-гриффиндорку, к тому же грязнокровку, и даже Коллопортус не применил. Или Квиетус, чтобы тебя не слышали, а ты как первокурсник поступил. Тео опустил голову и тихо пробормотал: — Гермиона, прости… Но… ты мне была просто подругой. Я отменяю нашу помолвку. Прости… — Прости?! Просто прости? — прошептала Гермиона, всхлипывая и отходя назад. Она вытерла слезы и посмотрела на Тео, вздохнув. — Знаешь, а ты прав, мы просто друзья. Тео подошёл ближе к Гермионе и аккуратно взял ее за локоть. — Гермиона, я… понимаю, прозвучит глупо. Но… не выдавай нашу тайну. Гермиона усмехнулась и вырвала руку. Она злобно посмотрела на Тео. — Я и не собиралась. Нужны вы мне, только больше не подходи ко мне. Не приближайся. Вас все равно раскроют. Не я, а кто нибудь другой. Прятаться вы не умеете. Гермиона перевела взгляд на Лаванду и фальшиво улыбнулась: — Желаю счастья… И дожить до войны. Слизеринка вышла, хлопнув дверью. Она побежала по коридору, всхлипывая и закрывая лицо ладонями.***
Гермиона Грейнджер бежала по восьмому этажу. Ей не хотелось идти в гостиную Слизерина, поэтому она решила подняться на Астрономическую башню. Но по пути она увидела Забини, который явно ждал кого-то, все время оглядывался и посматривал на часы. Гермиона решила остановиться и узнать, кого он ждёт. Она спряталась за статую. Обычно они после дежурства встречались на первом этаже и шли вместе в гостиную Слизерина, так что это точно не она. Может, Панси? Но нет… К Блейзу подошла черноволосая высокая девушка, которая что-то пробормотала ему на ухо, парень улыбнулся, а затем брюнетка что-то прошептала двери, и они скрылись в кабинете Флитвика. На девушке была черная мантия, слизеринка прищурилась и заметила синий цвет эмблемы на накидке. Значит, Забини изменяет Панси с когтевранкой. Гермиона замялась, ей не очень хотелось подсматривать за другом, но Паркинсон утром выглядела такой грустной, тем более, она ее единственная подруга. Поэтому слизеринка решила узнать, что за девушка сейчас с Забини. Она подошла ближе к двери. — Блейз, не забудь про заклинание! Послышался смех… Падмы Патил. — Сейчас наложу! Послышались звуки поцелуев, учащённое дыхание, падение стула. — Черт, где моя палочка? — Вот она, — засмеялась Падма. — Тише ты, чертовка! Гермиона резко распахнула дверь и увидела полуголую Патил на столе, которая обвивала шею Забини, тискающего ее грудь. Увидев слизеринку, Падма вскрикнула и попыталась прикрыться. Блейз обернулся и тихо выругался. Он отпустил Падму, застегивая брюки. — Грейнджер, тебе нравится подслушивать и подглядывать? Гермиона, отходя от шока от увиденной сцены, закрыла дверь в растерянности, а затем села на стул и громко рассмеялась. Падма в испуге глядела на неё своими большими чёрными глазами. Она замерла, прижимая руки к груди. Гермиона подобрала с пола синий лифчик. Посмотрев на него, она улыбнулась. — Красивый... Она разглядывала его, а затем кинула в лицо когтевранки. Падма поймала его и быстро надела. Каменное лицо Забини проследило за этим движением, его проницательные глаза внимательно изучали однокурсницу. — Вы сегодня с Тео сговорились, что ли? Сначала его за изменой застала, теперь тебя. А Панси знает? Забини подскочил к ней и, схватив Гермиону за волосы, прошипел в лицо: — Не смей ей говорить, поняла? А иначе пожалеешь! — И что ты мне сделаешь? Ударишь? Аваду Кедавру нашлешь? Пытать будешь? Что, Забини? Гермиона взглянула на него с усмешкой. — Может быть. Но ты пожалеешь, я обещаю тебе. Блейз отпустил девушку и скомандовал Падме: — Одевайся и иди на наше место. Я скоро подойду. Когтевранка накинула мантию и быстро убежала, хлопнув дверью. — Скажи, Забини, почему мы ненавидим грязнокровок и предателей крови? Презрительно относимся к полукровкам? Ты влюблён в Падму? Она, кажется, полукровка? И почему ты куришь маггловские сигареты? Мы должны ненавидеть их, а я ведь тоже курю их изобретение… Странно... Забини помолчал, а потом сел на парту и посмотрел на шатенку. — Гермиона, ты же сама знаешь ответ на свой первый вопрос. Мы чистокровные обязаны слушать наших Родителей. Но порой мне надоедает их влияние, поэтому я решил… немного нарушить правила. Сегодня я сглупил, как и Тео. Ты нас раскрыла, поздравляю. Но, пойми, Грейнджер, все иногда нарушали когда-то правила. И наши родители не исключение. Мне хочется иногда выпустить пар и получить эмоции. Я не понимаю Панси, мне с ней скучно. Точнее… Она, как мои родители. Такая же чистокровная до кончиков пальцев, меня тошнит от неё. А тебя? Признайся, тебя она тоже раздражает. — Блейз поправил свой перстень и взглянул на слизеринку, а затем встал. — Но я не потерял голову. Падма просто увлечение. Я женюсь на Панси, буду выполнять то, что будут говорить родители. А точнее, моя мама. Отец редко наставляет меня, ведь он живет далеко от нас. Но его советы всегда полезны. А сигареты тоже можно считать нарушением правил. Наших чистокровных правил. Это даже весело порой. В школе мы можем быть чуть свободнее, чем в родовом мэноре. Ведь так, Гермиона? Грейнджер задумчиво глядела на пол, а затем встала и направилась к двери. — Ты прав где-то, Блейз. Но я сама не знаю, чего хочу. Она закрыла дверь и побрела по коридору. Блейз вздохнул и пошёл за ней. — Грейнджер, стой! — он схватил ее за локоть и прижал к стене. — Не рассказывай Паркинсон, она расстроится и расскажет родителям. А они моим. Моя мать в бешенстве будет. Прошу тебя, Гермиона. — Блейз, она моя подруга. Я… не хочу скрывать от неё эту ситуацию. Мне будет тошно общаться с ней, зная твою правду и твое отношение к ней. Прости. Гермиона вырвалась и убежала. Слова Блейза про правила и свободу тронули ее. Ей стало грустно, и она заплакала, понимая, что тоже устала жить с этими взглядами. Ей надоело презирать и ненавидеть всех, кто ниже ее по статусу. Она так быстро бежала, что не слышала сзади себя шаги и крики Забини. Но тут она внезапно столкнулась с кем-то. — Гермиона? Что случилось? Ты… плакала? Драко приобнял ее за плечи и внимательно посмотрел на неё. — Отстань от меня! Девушка толкнула его и побежала дальше. Малфой посмотрел на нее обеспокоено и хотел было уже пойти за ней, но тут к нему подошёл Блейз Забини. — Где Гермиона? Ты видел ее? Куда она побежала? — Это из-за тебя она плакала? — яростно спросил Драко и скрестил руки на груди. Блейз засмеялся: — Ты в своём уме, предатель крови? Ладно, сам найду. Кстати, минус тридцать очков Гриффиндору за нарушение комендантского часа. Меньше сиди в библиотеке, Малфой! Забини хотел пойти за Гермионой, но, посмотрев на часы, развернулся и пошёл обратно. У него был другой план, как можно припугнуть Грейнджер. — Ты куда? — крикнул ему гриффиндорец. — Не твоё дело! Драко злобно оглянулся на слизеринца и побежал туда, куда могла пойти Гермиона. «Возможно, это Астрономическая башня».***
Гермиона услышала подозрительный шум сзади себя. И быстрые шаги. Внезапно погас свет. — Кто здесь?! Ей стало не по себе. Она достала свою палочку и хотела уже прошептать «Люмос», как вдруг кто то крикнул: — Акцио! Свет палочки незнакомца чуть осветило его лицо в чёрной пугающей маске. — Вот мы и встретились, Гермиона Грейнджер! Как долго я следил за тобой. Теперь тебя никто не спасёт. Гермиона попятилась назад, но почувствовала, что чьи-то руки схватили ее. А незнакомец приблизился к ней и прошипел в лицо: — Круцио! Красный луч ударил девушку. Она упала и начала метаться по полу. Слезы текли, Гермиона не могла кричать, так как второй незнакомец наложил на нее заклятие молчания. Он держал ее, а первый и третий начали ее избивать.