Энтериос Нацу Драгнил — знаменитый кардиолог, доктор медицинских наук, профессор, академик ФАМН (Фиорская академия медицинских наук). В своём кабинете в клинике Первого медицинского института Драгнил держал всегда склянку с заспиртованным сердцем. Историю его появления студенты института передавали из уст в уста…
Низенькая черноволосая девушка буквально влетела в комнату в общежитие, закинув сумку в дальний угол комнаты. Она на полной скорости, не в силах затормозить, врезалась в соседку, которая сидела на стуле в наушниках и переписывала конспект. С грохотом и визгами обе полетели на пол. — Джей, какого черта?! — возмущенно воскликнула розоволосая девушка, которую придавила подруга и опрокинутый стул. Она, кряхтя и бубня проклятья под нос, вылезла из-под завала и встала, отряхнувшись. Джей же только улыбалась то уха до уха, а искры интереса, горевшие в её глазах, сразу настроили соседку на то, что вряд ли ей удастся доделать сегодня свои дела. "Видимо, разговор будет очень долгий", — обреченно подумала девушка и подняла стул, вновь усевшись на него. — Давай, говори: что ты от меня хочешь? — Наши, мы сегодня ходили на первый урок кардиологии, — эмоционально начала Джей, притащив с кухни табурет и поставив его напротив подруги. Наши же только вздохнула, понимая, к чему все идет и какую историю придется поведать, — И сегодня мы увидели сердце! В банке! С надписью «больному сердцу способно другое сердце — любящее». Я спросила у нашего учителя про эту банку, но он только усмехнулся и сказал, что мне стоит спросить у тебя. Ну? Ну? Что это за сердце такое? — вся на эмоциях, Джей только не прыгала от радости, активно жестикулируя руками. Наши же мысленно умилялась со своей подруги, но внешне со скепсисом смотрела на чрезмерную радость. — Ну дед, ну услужил, — проворчала девушка, а после сходила на кухню и вернулась с бутылкой газировки и пачкой сока, протянув последнее Джей. Вообще, Наши знает эту непоседливую девицу чуть ли не с самого рождения. И пусть у девочек разница в три года, это не помешало им сдружиться и стать лучшими подругами. Наши слишком хорошо знала Фуллбастер, поэтому не сомневалась, что первое, что она, как семпай, поведает своему кохаю будет история Нацу и Люси Драгнил, точнее о дедушке и бабушке, а так же их интересной истории любви. «Сложно было бы представить, что Джей не спросит меня о сердце в банке, в конце концов она любительница подобных романтичных историй, которые написаны словно для книг» — Почему бы тебе не спросить у девчонок со второго курса? Я уверена, что они охотно перескажут тебе эту увлекательную историю. В конце концов её чуть ли не из уст в уста передают, — усмехнувшись, ответила Наши, заплетая волосы в конский хвост. По взгляду Джей она понимала, что та от неё не отцепиться, покуда Драгнил ей лично не расскажет обо всём. — Хах, по взгляду твоему вижу, что ты от меня не отстанешь, так? — Верно говоришь, Наши, — улыбнулась широко брюнетка и устроилась поудобнее напротив подруги. Наши только головой покачала и, взяв бутылку лимонада, сказала: — Ну, тогда слушай мой сказ…***
Розоволосый парниша, задыхаясь на бегу, буквально влетел в кабинет, чуть не вышибив дверь аудитории. Он выдохнул и осел на пол, собираясь в привычной весело-извиняющейся манере поздороваться с предподавателем, но не увидел его за кафедрой. Только одногрупники удивлённо посматривали на розоволосого и перешёптывались. — Головёшка, снова опаздываешь? — насмешливо произнёс брюнет, который навис над другом протягивая руку помощи товарищу. — А тебе лишь бы пообзывать людей с утра пораньше, да, Отмороженный? — в тон другу вторил Нацу, а именно так звали того, кого только что обозвали «Головёшкой». Приняв руку помощи, он поднялся с пола и дошёл до своей парты, а после скинул сумку, повесив её на крючок, и лег на руки, собираясь вздремнуть. Кардиология не привлекала Нацу, не вызывала никакого интереса и желания её изучать. Тем не менее, сессию он всегда закрывал с твердой четвёркой по этому предмету, но стоила она титанических усилий со стороны Драгнила, плюс ещё пару бессонных ночей и кучу банок из-под энергетика и кофе в комнате общежития. — За несколько лет мог и привыкнуть, — ответил Грей, присев на своё место рядом с Нацу и подпёр рукой щёку, — Так… Опоздал ты из-за ночной зубрежки? Или… — Что «или»? — усмехнувшись, спросил Нацу, прикрыв глаза, — Никакого отношения к тем пошлостям, что сейчас навоображал, я не имею. Просто мы порвали с Лисанной и я очень долго радовался этому. — Ты? Порвал с Лисанной? Шутишь что ли? — удивленно спросил Грей и очень серьезно посмотрел на Нацу. Но тот игнорировал взгляд друга и, казалось, уснул. — Вы встречались почти восемь лет. В каком смысле «порвали»? — Расстались, разошлись, как в море корабли, разорвали узы, связывающие нас… — монотонно перечислял Нацу, жестикулируя при этом и несколько насмешливо смотря на Грея. Но тот его язвительность не оценил, только хмыкнул, поэтому Драгнилу пришлось успокоиться и продолжить чуть более серьезно, — Что же… Она мне изменяла, а я как наивный дурак даже не догадывался об этом. Буквально вчера Лис заявила, что её новый парень сделал ей предложение, а так же не забыла упомянуть в чём и как он лучше меня. Тем не менее, ты сам прекрасно помнишь, сколько раз мы пытались разойтись, так что… Я был готов к этому, в конце концов от отношений осталась только оболочка. — Что-то тебя на философию потянуло, — хмыкнул Фулбастер, — Впрочем, вот так вот всё обернулось, — видимо, Грей даже не был удивлён этому, на что Нацу закономерно спросил «Ты об этом знал?», — Видишь ли, я ещё в прошлом году видел её с другим парнем. М-м-м, не помню, как она тогда его назвала, но сказала что он — её двоюродный брат, хоть и так неестественно соврала. Я тогда все не мог у тебя об этом расспросить, да и забыл как-то в конечном счете. А тут… В общем, рад, что ты с ней разошёлся. Мы с Джу тебе давно говорили «Уходи от неё», а ты только ворчал и не слушал. — Ой, давай ты не будешь тут строить из себя мистера всезнайку и капать мне на мозги своим «А я тебе говорил, говорил, говорил…», о’кей? — проворчал Нацу, нахмурившись, что было вообще не типично для него — вечно улыбающегося и веселого. Грей только примирительно поднял руки в верх, словно сдаётся, и сказал: — Как скажешь, головёшка. Только Нацу хотел ответить другу в язвительном тоне, выплеснув всю желчь на Грея, как дверь открылась и все увидели преподавателя, который, видимо, даже не волновался по поводу того, что опоздал на приличные тридцать минут. — Вам повезло, к нам, в первую клинику, поступила девушка с подострым септическим эндокардитом. Мы будем наблюдать за ходом её лечения, ну и практиковаться задавать нужные вопросы. В общем, идём, я вас познакомлю с ней, а после объясню что к чему. «Он так говорит, словно она какой-то подопытный образец» — угрюмо вздохнул Нацу и поплёлся за Греем, не разделяя всеобщего воодушевления и какой-то радости. Что в этом веселого? Что человеку плохо? Что она умрет, возможно, через пару месяцев, а может даже завтра? Нацу не понимал, этого, да и не собирался понимать. У будущих врачей в глазах не было ни капли жалости к больной. «Как удручающе, даже врач тебя не пожалеет» — подумал Драгнил, смотря на своих одногруппников. Только Грей его поддержал со словами «А ты говоришь, что это я отмороженный. Ты глянь на них, никогда не видел столько безразличия к чужой жизни, словно их это не могло бы никогда коснуться». В одиночной палате, в которую привёл преподаватель своих студентов, лежала ещё совсем молодая девушка лет 20. Золотые волосы до лопаток, карие глаза, которые с удивлением смотрели на всех, легкая улыбка на пересохших и бледных губах, бледное и худое личико и…пищание аппарата, капельница, подведенная к руке, а так же полный бардак в виде различных листочков и канцелярских товаров. Когда вся добрая часть студентов уставилась не столько на пациентку, сколько на «рай художника», девушка смутилась и произнесла: — Не обращайте, пожалуйста, внимания на этот бардак, я просто не успела ещё убрать. Что же, вы, видимо, студенты ФАМН, так? Я — Люси Хартфелия, будем знакомы. Её голос был слабым, тихим, тонущим среди шепотков и шорохов, но такой при этом красивый и мелодичный, что Нацу невольно замер, вслушиваясь. Из всех своих одногруппников только он один наблюдал за Люси, смотря ей в глаза, от чего та ещё сильнее смутилась и неуверенно помахала Драгнилу рукой. Хартфелия даже порывалась встать, чтоб познакомиться со всеми теми, кто будут скрашивать её одинокое увядание в четырех выбеленных стенах, но преподаватель только покачал головой на это и жестом попросил Люси оставаться в постели. — Мисс Хартфелия, я привел их только познакомиться с вами, ничего более. Прошу, не утруждайте себя и не делайте ничего, что может навредить вашему теперешнему состоянию. Отдыхайте, а мы пойдем. Учителю стоило титанических усилий выгнать своих учеников из палаты, потому что всем явно понравилась девушка и они уже несли какую-то несуразицу, лишь бы привлечь её внимание. Нацу же тихо наблюдал за ней, и никогда прежде Люси не видела столько скорби и горечи в чужих глазах, сколько увидела в зеленых глазах Драгнила. « А он забавный», — подумала она, смотря на то, как сложно преподавателю вывести всех из палаты, в особенности остолбеневшего Нацу.