Братья Снейп

1.       - Авада Кедавра!       - Экспеллиармус!       Заклятия сцепились мертвым щитом, и ни одно из них не навредило ни Риддлу, ни Гарри, напоминая о Приори Инкантантем на кладбище Риддлов. Это было невозможно! Как Смертельное проклятие перестало действовать? Почему волшебная палочка Поттера не обезоружила противника? Ни Волдеморт, ни Гарри не хотели признавать, что они проиграли, и упрямо вливали силу в свои заклятия, заставляя свои волшебные палочки совершать невозможное. У мудрых артефактов, известных как Дары Смерти, которыми обладали эти два глупца неизмеримо малое время, по сравнению с тысячелетней историей, и не знали их возможностей, было свое мнение, и они вступили во взаимодействие, дабы прекратить вражду между этими двумя повелителями Даров и исполнить свое прямое предназначение. Старшая Бузинная палочка в руках Волдеморта мгновенно нагрелась, и Лорд уронил ее со стоном, потому что она вызвала у него жуткий ожог, такой, что кожа на руке стала слезать, оставляя после себя обуглившуюся, слезающую с пальцев плоть, так, что было видно кости. Гарри же в прямом смысле своей задницей почувствовал, как обжигают воскрешающий камень и мантия-невидимка, и в шоке от самого себя вывернул карманы, чтобы только избавиться от них. Артефакты Смерти, упавшие на пол, ярко засветились и вызвали шквал фейерверков, заключая обоих дуэлянтов в огненный треугольник. Это активировался Ритуал, известный в самых темных разделах Некромантии, как Воскрешение. Но где найти некроманта, который бы растолковал борцам Света и Тьмы, что происходит на самом деле? Немного было видно, что Гарри и Волдеморт отвлеклись от поединка и растерянно поглядывали на окружавшие их стены огня, не дающие им выйти за их пределы. Борцы за Хогвартс не торопились идти на выручку Гарри и Волдеморту - это была их борьба, их поединок, их свершение Пророчества. Через минуту раздался громкий хлопок, и пылающий треугольник свернул свои огненные кольца, оставляя на полу хлопья пепла. Гарри и Волдеморт исчезли.       Школьники, слышавшие только отдельную отповедь от Гарри и слова Волдеморта, полные злобы и ненависти, ахнули. Взрослые забеспокоились, потому что такой исход борьбы им был не нужен. Волшебному миру нужен был Герой! И побежденный Темный Маг! Живые! Чтобы первому преклоняться, а второго засадить в тюрьму и обливать презрением, доказав превосходящую силу добра. Мгновенно возникли вопросы: «Сгорели ли они заживо? Живы ли они? И куда они пропали?» Противостояние между Орденом Феникса и Пожирателями, как борьба Света со Злом, потеряло свою актуальность, и, поскольку два извечных врага – Гарри Поттер и Волдеморт - скрылись из их глаз, то Пожиратели смерти, до последней минуты верившие в свою победу, упрямо уставились в глаза защитников Хогвартса. Настала напряженная минута. Кто ошибется и примет неверное решение? Мир застыл за секунду до… *** 2.       Северус последний раз вздохнул и через мгновение полнейшей тьмы и потери всех ощущений, когда «я», казалось, будет утеряно навсегда, был утянут в туннель с яркими вспышками и желанным светом в конце. Вот тихая гавань, на которой Северус собрался хорошенько отдохнуть после служения Темному Лорду и Светлому магу. Снейп предвкушал заботливое участие Света и невмешательство Тьмы в своей обители среди звезд. Поэтому свет в конце тоннеля оказался полной неожиданностью для него тем, что он оказался на вокзале Чаринг-Кросс, совершенно безлюдном и наполненным покоем и светом.       Северус сел на скамейку. Он слышал далекие гудки поездов, но ему никуда не хотелось ехать. Недалеко слышались чьи-то голоса, и Северус обрадовался тому, что кто-нибудь бы объяснил ему происходящее. Напротив света появилась чья-то фигура, и Снейпу пришлось поднапрячь свое зрение, чтобы увидеть подходившего человека.       - Здравствуй, мой мальчик, - услышал он голос Альбуса Дамблдора, прежде, чем увидеть его сухощавую фигуру в сотканной светом мантии. – Я тебя ждал уже некоторое время.       - Альбус? Давно ты здесь? – спросил Снейп, ничему не удивляясь и принимая за должное появление Величайшего светлого волшебника на вокзале.       Дамблдор усмехнулся в бороду, не отвечая на вопрос.       - Я жду, когда все мои ошибки встретятся снова.       - Ошибки? – прервал Северус.       - Замечательные ошибки, - глаза Альбуса замерцали светом, привычным для этого мира.       - Ты говоришь так, будто хвастаешься этим, - проворчал укушенный змеей.       - Почему бы и нет? – повернул голову Альбус, потому что он сел рядом Северусом. – Вы трое замечательно сыграли свою роль.       - Трое? – спросил Снейп. – Кто другие два?       - Мои дети, мои Свет и Тьма, мои последователи, мои слуги, мои Повелители судеб, - уходя от прямого ответа, произнес Дамблдор.       Северус вздохнул, понимая, что ответа на прямой вопрос не добьется. Впрочем, от Альбуса никогда не услышишь прямого ответа. Так к чему спрашивать? Только многолетняя привычка Снейпа собирать и анализировать информацию умела отсеивать шелуху от сладкоречивых слов Альбуса и подчиняться его негласным просьбам-приказам.       - Вы жили, как умели и могли, под гнетом обстоятельств, которые вам давала Жизнь, - продолжал Альбус. – Может, теперь вы выберете то, что предлагает вам Смерть?       - У меня, - увидев нехороший огонек в глазах Альбуса, Северус исправился: - у нас… У нас есть выбор?       - Вы втроем уже выбрали свой путь, - мягко ответил старик. – Вопрос в другом. Дадите ли шанс друг другу? Они тебе уже дали шанс на вторую жизнь. Но те двое упертые, как бараны, и ни за что не признаются, что нуждаются в поддержке не меньше, чем ты, - признался Альбус со вздохом.       - Шанс на вторую жизнь? – прищурился Северус. Он посмотрел на Смерть, игравшую роль Альбуса, с нескрываемым интересом. – То есть я умер и воскрес, а они мне помогли?       - Не совсем, - ответил старик, - не совсем. Но я вам троим даю равные шансы.       Северус чувствовал какой-то подвох, но не подал и виду, что подозревает Альбуса в нечестной игре.       - Может, познакомишь нас? – с прохладцей спросил он. – Мне как-то не с руки общаться с незнакомцами.       - А вот они! – воскликнул Альбус. – Подходите, мои дорогие.       Северус посмотрел на затемненную сторону вокзала и без труда узнал свою Немезиду в виде Волдеморта и свою совесть в качестве Поттера. Они бурно обсуждали какое-то событие и не собирались подходить ближе, чем на сто шагов.       - Том! Гарри! – Смерть-Альбус сказал безо всякого тепла в голосе и мерцающего света в глазах. Волдеморт, держа спину прямо, попытался с достоинством встретить самый большой страх в жизни и медленно стал подходить к скамейке, где расположился Северус со Смертью. Узнав Альбуса, Лорд расслабился. Старик не внушал ему такого пиетета, какой приписывал Волдеморту волшебный мир, когда их борьба приняла открытый характер. Поттер, не боясь никого и ничего, смутился при виде прямого взгляда Северуса.       - Поттер, ты все-таки умудрился умереть, - закатил глаза Снейп.       - Нет, что вы! – смутился Гарри. – Я не умирал, это все дурацкий ритуал. Я жив-живехонек.       - Садись, поговорим, - похлопал Северус рядом с собой. В это время Альбус разговаривал с Томом, который поддерживал обугленную руку перед собой.       - Вы… - Гарри сглотнул, - вы и вправду любили мою маму?       - Какое это имеет значение, если мы здесь и сейчас? Ее здесь нет.       - Но мы вместе, - зашептал он. – И мы можем все переиграть. Я уже поговорил с Томом. Он больше в этом разбирается.       - Он для тебя уже Том? – спросил Северус.       - Да мы же практически убили друг друга! – воскликнул Гарри. – И я ненавижу его! Правда, Том?       - Взаимно, - ответил Волдеморт, внимательно слушавший, что говорил ему Альбус. Как Северус ни напрягал слух, он не слышал ни слова, что говорил Лорду старик.       - Но все же вы нашли точку соприкосновения, - продолжал гнуть свою линию Снейп.       - Конечно! – Гарри вскочил. – Мы же думали о тебе! Вдвоем! И мы тебя возродили благодаря древнейшему ритуалу. Настолько древнему, что его только в сказках найдешь. Только я хотел, чтобы ты жил, а Том – чтобы убить тебя своими собственными руками. Кроме того, - Поттер покраснел, - я сам тебя ненавидел. И я думал, что ты тоже… - парень прошептал, - тоже меня ненавидишь.       - Ну что же, - скривился Альбус, потому что слышал все до единого слова, - ненависть – довольно яркое чувство. И оно двигало нас в необходимом направлении, чтобы мы исполнили пророчество Жизни.       - Почему же вы все время говорили о любви, которая спасет весь наш мир? – спросил Поттер. На его лице блуждала задумчивая улыбка. – Вы лгали, директор?       - Нет, - ответила Смерть, - вы знаете, что такое противоположности? Учитесь различать, когда они подобны и когда действительно противоположны. Вот любовь и шла под руку с ненавистью, скрывая свои истинные мотивы.       - Я предпочитаю практику теории, - нахрапом бросил Гарри, не желая слушать длинные разглагольствования старика, и переменил тему разговора. – Скажите, что вы предлагаете? Что с нами будет?       Все трое напряглись, ожидая ответа.       - Сейчас вы проснетесь, - ответила Смерть-Альбус, - будет обычное непримечательное зимнее утро для вашего отца и праздником для вашей матери…       Северус с глухой тоской вспоминал свое детство. Ему не хотелось туда возвращаться. Слишком много боли и горечи принесло ему равнодушие отца, который не верил в собственное отцовство и бил его под горячую руку, и слишком мимолетны были знаки внимания от матери, которая была вечно хмурой и недовольной поведением сына и мужа. Он думал о семье Волдеморта, Поттера и не представлял, у кого ему было бы лучше. Ничего не решив, он вслушивался в сладкую речь, но смысл от него ускользал…Его веки тяжелели, и он расслабился, не задумываясь о том, что деревянная скамейка не располагала к мягкому сну. Он услышал о трех непохожих братьях, о противостоянии в школе, о маггле, вставшем во главе волшебного рода, и крепко уснул. Волдеморт был рад, что у него вообще будет семья, и исчез из поля зрения Северуса, а Гарри еще долго внимал байкам безумного старца…       Смерть распустила нити гобелена, сотканного из желаний волшебного мира, дошедшего до кровопролитной войны и потерявшего сотни, если не тысячи волшебников, и принялась заново плести причудливый узор желаний трех братьев, сильных и любящих Жизнь и покоренных самой Смертью. Братьев, которые, возможно, изменили историю Магической Британии. *** 3.       Миссис Эйлин Снейп, бывшая Принц, признавала превосходство своего отца, Сигнуса Принца, утверждавшего, что негоже кровь разбавлять пустотой и глупостью. Но ей удалось настоять на своем и выйти замуж за маггла, который был ничем не примечателен, кроме высокого лба и носа, что говорило о его недюжинном уме, хорошим обонянии, и другими качествами, не столь заметными. Сигнус чуть не проклял свою дочь, которая ослушалась его, и согласился изгнать из рода, с правом возвращения в волшебный мир в любой момент, но при условии развода с мужем и поиском более подходящей пары для женитьбы. Эйлин было тяжело принять решение отца, и она утешала себя тем, что девять поколений чистоты рода Принц неплохо разбавить водичкой. Она жаждала красивой внешности и внимания мужчин, но понимала, что может взять только умом и напористостью, потому что бракосочетание между родственниками чревато неприятными последствиями для их детей, что и сказалось на ее странной красоте. Что может унаследовать именно ее ребенок, Эйлин может узнать только через десять-пятнадцать лет, когда способности сына будут явственно выражены, но это лучше, чем видеть пустоту во взгляде и жестокость в поступках вырожденца. 4.       Годовалый Северус уснул после часа хныканья и держания на руках. Он не хотел брать соску и тянулся к груди матери. Но Эйлин уже какое-то время отучала его, потому что уже был большой, и только Тобиас ворчал, что пожалела бы хотя бы не малыша, так его отца, чтобы поспать. Колдунья не обратила внимания на его ворчание, засыпая на ходу, как и муж. Снейп за последнюю неделю очень устал, обсуждая: «Как ты могла от меня скрыть, что ты – волшебница!? Это и мой сын будет таким чудесным, как ты?» Хорошо, что хоть не чудовищем, как показалось Эйлин в словах мужа.       Она присела на стул, все еще держа уснувшего малыша на руках. Перед ней стояла чашка с ромашковым чаем, чтобы успокоиться перед сном. Она была готова отправиться в постель, и только брюзжание мужа удерживало ее от того, чтобы лечь спать.       За окном свистела метель, часы мерно тикали, а Эйлин снился сон. Снился ей Альбус Дамблдор, учительТрансфигурации в школе, в которой она не так давно училась, в сияющей фиолетовой мантии, и он грозился не дарить носки на Новый Год, если она не прогуляется перед сном и не заберет в муниципалитете бумаги об опекунстве. Эйлин показывала свидетельство о рождении Северуса, и убеждала его, что никаких других бумаг не нужно.       Вдруг часы начали бить одиннадцать вечера, Эйлин вздрогнула и уронила малыша на пол. Северус вздрогнул и замер на какую-то минуту. Эйлин в ужасе от того, что ее сынок мог потерять сознание или, что хуже, умереть, и схватила на руки:       - Энервейт! Северус! Энервейт!       Ее волшебной материнской заботы и любви хватило, чтобы Северус открыл темные глазки и закричал во всю мощь своих легких. Ему вторили два воющих голоса на улице.       - Эйлин, да заткни этого мальца! – заорал Тоби. – И выйди на улицу, посмотри и прогони этих воющих собак! Они меня уже достали! Чтоб они уже сдохли на морозе!       - Никто не воет, - глухо ответила Эйлин. – Тебе послышалось.       Но спустя минуту поняла, что вой собак продолжается. Зная, что на улице мороз, она решила их подозвать и обогреть, нечего разводить обмороженные собачьи трупы перед окнами дома. Миссис Снейп распахнула дверь и вместо обычного призыва собак завизжала:       - Тоби! Тоби! Иди сюда немедленно! Здесь дети!       Тоби, в чем был, в штанах и футболке, выскочил на мороз. Работая на одних инстинктах, он схватил два свертка с замерзшими детьми на пороге. Эйлин держала захлебывающегося Северуса на руках, пытаясь его успокоить, и смотрела, как Тоби развел лихорадочную деятельность – подбросил поленья в камин, подкрутил колесико обогревателя, чтобы дом быстрее прогрелся, схватил чистые пеленки и притащил в гостиную свое одеяло, которое было теплое, как шуба медведя. Он не решился разворачивать детей из пеленок, в которые они были укутаны, и прикрыл их тельца пледом и одеялом. Малыши похныкали и успокоились, нагревшись в тепле и засыпая самым крепким детским сном.       - Странно, откуда дети в такое позднее время? – с подозрением спросила Эйлин, когда Снейпы устроили ночной семейный совет на кухне.       - Неважно, детям нужно иметь семью, - отмахнулся Тоби, закуривая сигарету. От волнения он забыл, что здесь дети, но не мог противиться своей давней привычке.       - Хм, почему ты поменял свое мнение насчет детей, - заметила Эйлин, - ты же их особо не жалуешь.       - Не представляю, почему нужно оставлять детей на морозе, - произнес Тоби, делая особо долгую затяжку. – Иди, поспи, завтра будет долгий день.       - А ты? – смягчившись, спросила Эйлин. Она и вправду устала, а Тоби поспал пару часиков днем и к ночи уже подремал немного. Была суббота, и он собирался отдохнуть еще один день от поисков работы.       - Я присмотрю за детьми, - коротко ответил Тоби. – Иди и отдыхай.       Эйлин с несказанным изумлением и благодарностью поцеловала мужа в щеку и отдала заснувшего Северуса ему в руки.       Тобиас положил своего сына рядом с малышами и его тоже прикрыл одеялом. Теперь три тельца лежали рядом и смотрелись весьма органично.       - Мальчишки, - проговорил сам себе Снейп-старший. Он фыркнул от раздувшегося самомнения, что спас неизвестных детей, и был уверен в своей интуиции.       Утро было не ранним, когда Тоби был разбужен криками детей. Он проморгался, заерзав в кресле, и потянулся, чтобы кровь в мышцах потекла быстрее. Крики же слышались в ванной, потому что детей на кровати не наблюдалось. Эйлин как раз занялась их купанием. Тоби зашел в ванную поглядеть на них. Они втроем заинтересованно плескались теплой водичкой, которая лишь слегка доходила до их попок. Мальчишки увидели мужчину и заревели. Зеленоглазый – потому что чужой, синеглазый – потому что не видел его раньше, а Северус – за компанию.       - Сговорились, я так и знал, - пробурчал Тобиас. Он забрал свою чистую одежду и вышел из ванной.       - Снейп, иди-ка сюда! – послышался угрожающий голос урожденной Принц. Пятой точкой Тобиас учуял неприятности.       - У меня три минуты, пока эти трое не утонули в ванной. Объясни мне вот это! – и Эйлин швырнула в Тобиаса две бумажки. Мужчина опознал их как свидетельство о рождении.       Первое гласило «Том Марволо Снейп. Мать – Меропа Гонт. Отец – Тобиас Снейп. Дата рождения 31.12.1959»       Второе – «Гарри Джеймс Снейп. Мать – неизвестно. Отец – Тобиас Снейп. Дата рождения 31.07.1960» Магия явно подшутила, создавая настоящие маггловские документы для своих подопечных.       Тоби еще заметил, что Северус стал средним братом, не успев удивиться мысли, что он собирается усыновлять этих двоих мерзляков, как пропустил удар скалкой по голове. Снейп кулем упал на пол, рассекая лоб об угол стола.       - Кобель! – гневно прошептала Эйлин, не разбираясь, кто чей отец, мать и сын. – Теперь ты не отвертишься, и будешь сидеть с детьми, как примерный родитель! 5.       Через полчаса женщина завязала бинт на голове очнувшегося Тоби, который мрачно взирал на проявляющееся волшебство. Эйлин кормила кашей трех ребятишек, из которых синеглазый Том был самым примерным едоком, зеленоглазый Гарри был невозможно испачкан, а Северус – сын своих родителей, и, соответственно, темноглазый, - взирал на соперников за внимание мамы и был готов хныкать.       - Солнышко, не надо плакать, - предупредила его кривящуюся мордашку Эйлин. – Папа, изобрази собачку.       - Гав-гав! Эй, ребятишки, прокачу! Кто первый? – встал на колени Тоби и заслужил одобрительный кивок Эйлин, которая покормила всех троих и собралась помыть им личики.       - Папа! Дай! – вскинулся малыш Том и протянул руки. Тоби удивился, что маленький старший уже говорит и принял его за папу, но никак не прокомментировал это, и схватил ребенка и покатал его на своей спине. Малыш хохотал. На лице было написано неописуемое блаженство, а Северус только наблюдал, сменив гнев на милость, и стучал ложкой по столу. Гарри закапризничал, и Эйлин, не долго раздумывая, отправилась его отмывать.       После развлечения в виде еды Эйлин позаботилась о их гигиене, и оставила детей на мужа. Она дельно рассудила, что Тобиас не будет прикладываться к бутылке, пока малыши играют с ним, и по-быстрому поставила вариться Перечному зелью, готовящемуся на заказ. Это было первый раз, когда женщина открыто, не прячась, творила Магию Зельеварения, но выбирать не приходилось. Теперь нужно было в три раза больше тратиться на этих малышей. Раз бумаги были в порядке и стояли необходимые печати, никакая полиция не будет забирать детей, чтобы найти настоящих родителей. Наличие отцовства доказано? Так что вы хотите, дорогуша? – так и слышала Эйлин незаданные вопросы третейского судьи и принялась заниматься любимым волшебным делом, приносящим ей в недалекой юности неплохой доход. А деньги Тобиаса в виде выплаты пособия по безработице, поскольку заводчан сократили втрое, были Снейпам в качестве морального удовлетворения, чтобы держаться на плаву и не погрузиться в пучину нищеты и отчаяния. 6.       Тобиас смотрел на играющих малышей, где Том лидировал в уничтожении игрушек, Гарри – в желании его побить, а Северус – хотел на руки к папе, и размышлял. Где достать деньги, когда автомобили и мотоциклы заполонили город, и невозможно стало перейти спокойно дорогу? У Снейпа были золотые руки, все в округе знали это, но Тобиас не мог применить эти умения на практике.       «Глупец, дурак, - казнил он себя. – Что же делать?»       Гарри зевнул, показывая, что он послушен режиму, и готов лечь спать. Северус спокойно сидел на крепких мужских руках, ревнуя своих названых братьев к папе, а Том оголтело носился по детской комнате, придумав какую-то свою игру. Ну, и как уложить всех троих спать одновременно?       - Эйлин! Что делать с детьми? – задался он вопросом, когда жена отвлеклась от своих котлов. - Им спать пора.       - Легкие сонные чары надо наложить, - безо всякого удивления ответила миссис Снейп. – затем они заснут покрепче, уже своим собственным сном.       - Так наколдуй, - раздраженно сказал Тобиас, полагаясь на разумность жены. – Долго мне ждать?       Эйлин скрыла торжествующую ухмылку и взмахнула волшебной палочкой. Мальчики начали тереть глазки и, зевая, уселись на пол. Тобиас подхватил собственного сына и Гарри, уложил их на диван. Том же лег самостоятельно.       - Они хлопот тебе не доставили? – спросила Эйлин, совершенно не злясь на мужа, колдуя щит, чтобы дети не упали. Она даже была рада, когда увидела мужа бодрым и не орущим ни на нее, ни на малышей.       - Нет, - прошептал Тобиас, не желая раннего пробуждения маленьких Снейпов. – Я пойду прилягу и подумаю, как жить дальше.       - Подумаешь? – рассмеялась миссис Снейп, и мстительно отправила в спину мужа чары Концентрации внимания. Это ему не даст уснуть, и наверное, и вправду даст ему возможность поразмыслить над своим незрелым поведением.