Кашель

Феличиано чихает, и обиженно смотрит на Германию, входящего в комнату с кружкой теплого чая в руках. После чего он закутывается в пуховое одеяло (которое Германия еле отыскал в доме у Варгаса - конечно, зачем итальянцу подобные теплые вещи), и отворачивается к стенке, всем своим видом высказывая какое-то "презрение" к Людвигу. Германия вздыхает и садится на стул около изголовья кровати. - Феличиано? В ответ раздается обиженное сопение и тихий кашель. Германия снова вздыхает - все-таки Филичиано, не смотря на свою добродушие, обиделся на него. Немец уже успел раз двадцать выругать себя за то, что потащил Италию на утреннюю тренировку в пасмурную погоду, незаметно перешедшую в pioggia (о чем все время напоминал ему Италия, не отвлекаясь от пробежки). И, как результат - Италия больной, обиженный и такой несчастный. - Феличиано? - вторая попытка. Италия только дергает плечом и с головой накрывается одеялом. Да, больной оказался еще более упрямым, чем думал Германия. - Феличиано, если ты хочешь побыстрее выздороветь, вылезай пожалуйста, и послушай меня, - Германия пытается говорить спокойно, совершенно не вызывающе-отталкивающим тоном. Италия бормочет что-то на своем родном языке и усаживается на постели, скрестив руки на груди. На Германию он так и не смотрит. Людвиг поправляет сползшее одеяло (и не может сдержать улыбки при виде пижамы Феличиано - синей в облачка цвета итальянского флага) и подает Италии кружку. Варгас медлит буквально пару секунд, а потом моментально выхватывает теплую кружку из рук друга, и отпивает немного теплого чая. И тут же морщится, кашляя. - Он не сладкий! - капризно протягивает Италия, отдавая обратно кружку немного опешившему Людвигу. Германия осматривает кружку, будто пытаясь отыскать на ней что-то новое для себя, и оправдывается: - Феличиано, ну ведь это же лекарственный чай, что ты хотел... Италия снова обиженно отворачивается, не произнося ни слова. Германия с тяжким вздохом уходит на кухню, дабы найти какую-нибудь замену чаю, рассуждая по дороге, сколько времени он еще продержится в роли сиделки Варгаса - с его-то характером! Людвиг даже пожалел, что Япония сейчас не с ними - вот уж кто смог бы выдержать вечное нытье больного итальянца, не повышая голоса и не пытаясь запустить кружкой в стенку. А Германии уже очень хочется воплотить в жизнь последний пункт. Но немец все же берет себя в руки, и через минуту возвращается к своему больному другу со стаканом теплого молока с медом - это уж точно должно порадовать итальянца. Людвиг оказывается прав - Италия выпивает молоко буквально за пару мгновений, и сразу же уставляется на него с жалобным просящим взглядом, протягивая пустой стакан. - Позже, Италия, - Германия убирает стакан на прикроватную тумбочку, и садится на стул. Италия улыбается, усаживаясь поудобнее и снова закутываясь в одеяло. Затем он подвигает поближе к стенке, при обнимая колени, и робко просит: - Людвиг... Сядь ко мне, пожалуйста... Германия пересаживается на кровать, пододвигаясь ближе к Италии, и дотрагивается до лба больного. Людвиг немного хмурится, чувствуя не очень приятное тепло, а затем улыбается, замечая над губой Феличиано след от молока. Который незамедлительно стирает пальцем, а затем осторожно гладит Италию по голове. Феличиано жмурится и улыбается, пододвигаясь вместе со своим одеялом вплотную к Германии, и кладет прижимается к нему, кладя голову на плечо немцу. - А я скоро выздоровею? - тихо спрашивает он, улыбаясь. Германия кивает, продолжая мягко перебирать волосы Феличиано. - Только если не будешь со мной спорить и обижаться на меня. - Я не обижаюсь, - млело бормочет Варгас, потягиваясь, - Людвиг, а ты останешься у меня ночевать? - Придется, - вздыхает Германия, при обнимая Феличиано за плечи, - ты же меня не отпустишь... Италия смеется, и Людвиг не может не признаться себе самому, что он просто не хочет уходить отсюда. Смех прерывается очередным приступом кашля. Германия взволнованно смотрит на друга, и хочет встать, что бы принести Феличиано какое-нибудь лекарство (а вдруг у Италии дома все-таки найдется что-нибудь "не горькое"), но Варгас, останавливает Германию, мотая головой. - Не надо, не уходи... Все уже прошло. Италия вновь улыбается, но Людвиг понимает, что сейчас для Феличиано главное - лечение, поэтому он аккуратно убирает руку Италии со своей, и встает с кровати. - У тебя где-нибудь есть еще, другие лекарства? Феличиано на мгновение задумывается, а потом отрицательно мотает головой. - Нет, я очень редко болею, ну и не покупаю себе много лекарств... Да и раньше меня братик лечил, а он их брал у себя дома, или у братика Испании, поэтому я и не покупаю лекарства, никогда... Германия пропускает сквозь уши половину слов Феличиано, делая акцент на самом важном - лекарств нет, и вряд ли сегодня будут. Людвиг вздыхает, и предлагает итальянцу: - Может, все-таки выпьешь тот чай? Феличиано отрицательно мотает головой, вздыхая. - А если с медом? - вновь спрашивает Германия. Италия пожимает плечами. - Может и выпью... Людвиг кивает и выходит из комнаты, и уже буквально через несколько минут Италия вновь получает ту злополучную кружку. - В - е - е, мне все-таки придется пить эту гадость, - грустно констатирует он. - Если ты, конечно, не хочешь выздороветь, - наигранно равнодушно произносит Германия. Феличиано морщится, но все же пьет "эту гадость". Германия улыбается, глядя на озадаченное и немного недовольное лицо Италии - вкус вкусом, а выздороветь хочется. Италия допивает лекарство, и, потянувшись, зевает, А затем снова закутывается в одеяло. Людвиг забирает у него из рук кружку, и снова усаживается рядом. - Ладно, ложись уже, - немец улыбается, глядя на закутанного Феличиано - видна только голова, а вечно непослушная прядка все равно странно торчит, даже не смотря на болезнь. Италия поудобнее устраивается на кровати, при обнимая свою большую подушку. - Людвиг, а где будешь спать ты? - Феличиано снова зевает, сонно глядя на Германию. Немец пожимает плечами, кивая в сторону двери: - Думаю, посплю в кресле в гостиной... Если ты не против, конечно... - Против! - хмурится Феличиано. - У меня тут места на кровати много, поэтому ты будешь спать здесь, хорошо? Людвиг хмыкает. - Ты же вроде бы у нас болеешь? - немец улыбается, садясь рядом с больным. - Ну, болею, - соглашается Италия, - просто мне гораздо спокойнее, когда ты рядом... Да и я начинаю себя лучше чувствовать, когда ты сидишь со мной, вот я и подумал... - Ладно, ладно, - бормочет Германия, прерывая словесный поток Италии, устраиваясь рядом с ним - благо подушка большая. А потом, немного помедлив, приобнимает Италию рукой, прижимая больного к себе. - А теперь спи, - мягко произносит Людвиг, прикрывая глаза. На мгновение в комнате повисает тишина, и потом Феличиано осторожно спрашивает: - Людвиг, а ты еще не спишь? Людвиг не отвечает, но Италия чувствует, как немец мотает головой. - Людвиг, а расскажи мне что-нибудь... Германия бормочет что-то непонятное на родном языке, утыкаясь лицом в волосы Италии. - Что тебе рассказать? Сказку перед сном? Италия задумывается, и осторожно спрашивает: - Людвиг, а ты можешь мне рассказать о своем детстве? Германия не отвечает, и Италия, грустно вздохнув, прячет лицо на груди у Людвига. - Ну... Тогда расскажи сказку... Германия привлекает Италию еще теснее к себе, и начинает рассказывать ему сказки - точнее, пытается сделать это. Людвиг поспешно вспоминает все немецкие сказки, постоянно путая персонажей и сюжет. Италия улыбается (жалко Германия в темноте не видит), и внимательно слушает Людвига. А потом незаметно засыпает. А Германия продолжает рассказывать, прижимаясь к Италии, и улыбается. И он твердо уверен, что завтра Феличиано уже будет здоров.