Как попасть в студ. совет

Меня зовут Бин Сальвадор, и наверно надо рассказать вам короткую предысторию… До того как меня перевели, я учился в колледже, в своём городе. Возможно, я учился с вами, но вы меня никогда бы не заметили, я, как говорил мой друг, Крис Диксон, похож на предмет декора: сливаюсь с антуражем старых кабинетов и меня практически не возможно заметить. Думаю, он прав: прическа под горшок, очки в толстой оправе и мешковатый свитер, такая внешность явно не привлекала поклонников. Конечно, это не относится к тем, кто решил списать у меня домашнее задание по алгебре или физике, такие люди умудряются найти меня даже в столовой, где по-моему мнению слишком много народа на перемене. Не подумайте, что я книжный червь или ботаник, нет, оценки у меня чуть выше среднего и этого вполне достаточно. За всё обучение в колледже у меня не было желания что-то менять во внешности или в жизни, всё казалось мне вполне допустимым. Я не заглядывался на своих однокурсников, которые постоянно устраивали вечеринки, курили кальяны и умудрялись приходить в класс с перегаром, мне это было не интересно. Надеюсь вы не скучаете читая мою биографию, ничего, осталось совсем немного… Как я уже сказал гулянки меня не интересовали, мне вполне хватало Криса. Он постоянно крутился вокруг меня, умудряясь при этом общаться со всеми в колледже. Почти каждую неделю у него в шкафчике появлялись письма от фанатов, приглашения на вечеринку, признания в любви.Он был в курсе последних новостей и сплетен, его приглашали на каждую гулянку, но он отказывался и продолжал быть рядом со мной. Иногда я задумывался, можно ли назвать такие отношения «Дружбой» и каждый раз уверял себя, словно ребёнок, что это привязанность. Иногда, он утомлялся, и мог задремать прямо на уроке. Тогда я мог беззастенчиво разглядывать его длинные, густые ресницы, щёки, усыпанные веснушками, вздёрнутый нос, говорящий о его капризном характере, линию губ, которая казалась мне особо привлекательной. Нельзя забывать, что я фанател от его непослушных огненно-рыжих волос, так прекрасно окаймлявших его аккуратное лицо. Однажды, когда мы сдали экзамены, он рассказал кое-что: у него появилась девушка. Что-то больно кольнуло в груди. Неужели я завидую? Ради Криса, который так радостно улыбался ожидая бурной реакции, я улыбнулся. Пришлось до боли сжать кулаки, чтобы поднять уголки рта, но улыбка выглядела натянуто и я поспешил сменить тему. Начал разговор о манге про самураев, которая ему очень нравилась и он мгновенно начал разговаривать о катанах и кимоно. Я чувствовал себя очень странно, казалось сейчас на мне лежал камень, грозивший разорвать мне сердце, хотелось плакать и кричать, кричать так, чтобы мои чувства были услышаны. Потом я понял: сердца уже нет, остались клочки и лужа крови… Мир перестал быть цветным, он стал безжизненным, остановился. Только так я понял, что это вовсе не привязанность. Завтра должны были начаться каникулы. Хочу всё забыть, я больше никогда не буду прежним. Старый я, тихий и стеснительный, умер, он лежал прямо у ног Криса от разрыва сердца, а тот продолжал говорить о своей глупой манге и не замечал ничего. На глазах стали наворачиваться слёзы и я убежал. Правда убежал, просто развернулся и понёсся домой. Через час мама забрала документы из колледжа и поехала устраивать непутёвого сынка в престижный университет в городе. Я пошёл к сестре, в соседнюю комнату. Думаю вид заплаканного очкарика пробуждает жалость, но я не мог успокоится: все мои чувства, словно цунами, вышли из берегов и бесследно смывали мой привычный мир. Теперь он исчез, мне придётся строить новый. Грустно думать, что только так приходят перемены… Зачем я пошёл к сестре, не знаю. Хотелось поддержки родного человека, а ближе всего была она. У неё были темные волосы, которые сейчас по моде были перекрашены в цвет соломы, плавно перетекающие в голубой, а затем в фиолетовый. У неё были карие глаза, прямо как у мамы, мои имели голубой цвет с коричневым пятнышком в левом глазу как у отца. У сестры был добрый и общительный характер, много подруг, она словно моя противоположность, мы как две стороны одной медали. Когда я зашёл она разговаривала по телефону, увидев меня она сказала: — Всё отменяется, у меня появились планы. До завтра, Ев, — и, не слушая возмущённого мычания на той стороне телефона, она положила трубку. --Что случилось? -спросила она встревоженно, в голосе чувствовалось беспокойство за меня. Я хотел что-то ответить, но слёзы опять хлынули из глаз. Казалось, сестра всё поняла. Она крепко обняла меня, прижав к груди и дала выплакаться, ждала, когда затихнут мои всхлипы. После я рассказал ей всё: про колледж, про Криса, про его девушку, про мои чувства, делился всем, что у меня было на душе, как в детстве. Рия слушала внимательно и не перебивала, словно боялась, что я опять замкнусь и уйду. В конце, когда я рассказал ей всё, мне стало легче. Даже когда я замолчал, её карие глаза всё ещё смотрели на меня с теплом и заботой. «Я хочу измениться, стать другим», звучало у меня в голове, а язык отказывался озвучивать предложение. --Хочешь сменить внешность? -сказала она, читая мои мысли. Я утвердительно покачал головой. Она оделась и пошла в универсам, что творилось дальше можно назвать магией. Вначале меня постригли, она назвала это «Грандж», потом то, что по-моему мнению было чёлкой перекрасили в цвет соломы, немного светлее, чем у неё. Она дала мне линзы, пакеты с одеждой и вышла за дверь. Я нацепил на себя форменный свитер и зауженные джинсы. Когда сестра вошла она вскрикнула удивлением, открыв шкаф она поставила меня перед зеркалом и тогда уже вскрикнул я. На меня смотрел незнакомый привлекательный парень, с голубыми глазами и коричневым пятнышком в левом глазу. Рия долго рассказывала о правилах в выборе одежды, правильном питании, уходом за волосами, странно, но я её внимательно слушал, хотя многое из этого не понимал. К концу каникул я многое узнал о внешности и манере поведения, был готов к началу нового семестра. Я уверенно шагнул за ворота нового университета. Спустя неделю подготовительных занятий я освоился. Знал где, что находится, подружился со своей и соседней группой. Теперь мой день начинался с приветствий, дружеских похлопований по спине, обсуждения фильма, который шёл вчера вечером или журнала, с весьма интригующими картинками. Через некоторое время был открыт набор в студенческий совет, друзья начали уговаривать меня вступить туда, как самого активного из набора. И я пошёл. В приемной мне сказали сходить за парой бумажек, а после возвращаться.Оказалось у нас справки лежат в медпункте, на 1 этаже, заверить их надо на 4 этаже, поставить печать вновь на 1, и отнести это к директору на 4 этаж. Я пришёл после пар, а директор должен был уйти через 20 минут. Представляете в каком темпе я носился сверху вниз и обратно? Уверен, было смешно, но только не мне. Директор решил сопроводить меня до кабинета студсовета, чему я был не рад. Не успев отдышаться, я оказался в полуподвальном помещении без окон. Там было мало источников света. С большим трудом я разглядел 3 фигуры: одна имела атлетическое телосложение и сидела на диване, положив голову на руку, подле неё с права стояла миниатюрная фигура, было сложно разобрать пол, а с лева стоял высокий и худой юноша, на две головы выше меня. Тот, что в середине ухмыльнулся, было заметно, как на лице проявилась улыбка, а после лицо потеряло эмоции. Лишь зелёные глаза оставались по хитрому сщуренными и выражали интерес к моей персоне у дверей. --Добро пожаловать в студсовет. Чем можем быть полезны? --Здрасте, я Сальвадор