something special for both of us

- И обязательно вот так пялиться нужно? Никогда чай не разливал, что ли? - Ямамото непривычно нахмурился и сжал губы, глядя на Гокудеру. Сероволосый испепеляющим взглядом то пронизывал бейсболиста, то переводил его на большое коричневое пятно на светлых рваных джинсах. - Скажи спасибо, что он не горячий, идиот. Я бы тебе голову снес. - Гокудера стал повышать тон, на что Тсуна закатил глаза и молча вышел из своей комнаты, направляясь на кухню к маме, чтобы взять новый чай для Ямамото. - Теперь из-за тебя Десятому пришлось идти на кухню, ты понимаешь? Такеши отвел взгляд и цыкнул, думая, что Гокудера не туда свою энергию направляет. А Тсуна лишь свалил подальше от его воплей, что вполне себе оправдано. Пятница, вечер. Тсуна попросил Гокудеру помочь с домашкой, заданной на неделю, чтобы освободить себе выходные и провести их с Кёко, а Ямамото пошел за компанию. Эти двое, а точнее вон тот сероволосый, как обычно принимает все, что делает Ямамото, а в частности его присутствие, в штыки, поэтому процесс продвигается крайне медленно. То Ямамото что-то не так сказал, то несмешно пошутил, а тут вообще махнул рукой в жесте и снес остывший чай, который приземлился аккурат на ляжку Гокудеры, обдавая ее теплом и довольно-таки неприятным ощущением ткани, липнущей к телу. Тсуна принес новый, уже горячий, чай для обоих и снял с плеча полотенце, протягивая его Гокудере. Тот, благодаря Десятого и фыркая на Ямамото, немного потер им мокрую джинсу, а затем накрыл им пятно и оставил так лежать. - Вот здесь, Десятый, нужно подставить эту формулу и просто посчитать, а вот тут уже нужно будет составлять уравнение с несколькими переменными самому, вот, смотри. - Гокудера протягивает Тсуне аналогичную задачу, но уже решенную, на что тот благодарит своего хранителя, улыбается и углубляется в решение ненавистных алгебраических задач. Благо Гокудера такой умный, пусть и шумный иногда. Хаято поправляет на носу очки и берет со стола чай, ожидая, пока Савада решит эти две задачи. Делает маленький глоток и задумчиво смотрит перед собой. Ямамото со скучающим видом обводит комнату взглядом, затем хитро улыбается и дергает Гокудеру за хвостик, в который он забрал волосы. Хаято тут же начинает орать и вытаскивать из карманов динамит, а Ямамото, громко смеясь, вскакивает из-за стола и убегает от него к окну. Такеши, все также смеясь, упирается спиной в подоконник и тут же опирается на него руками, а Хаято, разогнавшись и не успев затормозить, поскальзывается и летит прямо на него, упершись в итоге руками в его грудь. Гокудера фыркает, а от дыхания Такеши, который поймал его за локти, у него потеют стекла очков. Он зло отталкивает Ямамото и что-то недовольно бурчит под нос, снимая очки и протирая их. Тсуна лишь однократно тяжело вздохнул и решил не отвлекаться на шумных друзей, продолжая размышлять над задачами. Очень не хотелось показывать ребятам свою неспособность решить то, что для него максимально разжевали, поэтому он старался изо всех сил закончить поскорее. Гокудера тяжело падает на пол рядом с Тсуной и заглядывает в его тетрадь, в то время как Ямамото также стоит, опираясь на подоконник, и рассеянно смотрит куда-то вперед. - Гокудера-кун, проверь, пожалуйста. - Тсуна протягивает тетрадь Хаято и сглатывает, надеясь, что не напортачил. - Все правильно, Десятый! - Гокудера кричит с восхищением и преданно смотрит на Тсуну, который, в свою очередь, неловко улыбается, думая что-то вроде «с этим мог не справиться только самый конченый… Ну, в принципе, если б не Гокудера…». - Спасибо тебе большое, Гокудера-кун. Прости, что тебе пришлось потратить свое время на это… - Даже не думай извиняться, Десятый! Это моя обязанность. - Гокудера с чувством выполненного долга складывает тетради и учебники в свой рюкзак и прощается с Тсуной, желая тому спокойной ночи и отличных выходных, но про себя все же сокрушаясь, что Десятый предпочел времяпрепровождение с Сасагавой, нежели с ним. Про Ямамото, который увязался, как обычно, за ним, Гокудера и думать забыл. Вспомнил лишь тогда, когда достал новенькую пачку сигарет и закурил, выдыхая дым через правое плечо назад, аккурат в лицо бейсболиста, который закашлялся и заставил Гокудеру вздрогнуть от неожиданности. - Да какого черта?! Издеваешься, что ли? - подрывник криком старается скрыть смущение от испуга. - Если ты забыл, нам в одну сторону. - Такеши улыбается по-доброму, в своей манере, и продолжает твердо шагать вперед. Дойдя до перекрестка, бейсболист прощается с Хаято, на что тот буркает в ответ недовольное «пока» и скрывается в тенях огромных вековых деревьев. Гокудера любит темноту, одиночество и курить. Он садится прямо на землю, ведь джинсы и так безвозвратно испорчены благодаря бейсбольному придурку, и облокачивается на ствол большого клена. Доставая из кармана початую пачку, он тонкими пальцами достает сигарету и закуривает, внимательно разглядывая темноту перед собой. По счастливой случайности ни один фонарь в радиусе километра не работает, и Гокудера с удовольствием выдыхает едкий дым в приятную тишину, слыша лишь, как тлеет сигарета. Он просидел так с полчаса, уничтожив семь сигарет. Медленно поднявшись и потянувшись, он идет в сторону круглосуточного магазина, где покупает целый пакет своих любимых мятных чупа-чупсов и еще две пачки красного мальборо, при этом чуть не взорвав новенькую продавщицу, попросившую у него паспорт. Гокудера доходит до дому и быстро принимает душ, затем достает из чехла гитару, которую купил несколько месяцев назад и сейчас активно учился на ней играть, в прочем, никого в это не посвящая. Он и сам не знает, зачем скрывать это, казалось бы, - что такого? Но для него игра на гитаре была чем-то особенным и личным, тем, чем хотелось бы радовать только самого себя. Хаято распечатывает чупа-чупс и кладет его в рот, при этом включая на минимум громкости что-то пост-хардкорное. Удобно усаживается на полу и любовно проводит пальцами по грифу акустической гитары, зажимая первый аккорд. Почему акустика, а не электрогитара? Почему мягкие, глуховатые звуки акустики, а не звонкое и пронзительное звучание электрогитары? У Гокудеры чрезмерно взрывной характер, он груб и импульсивен. Он слушает исключительно тяжелую музыку, от которой иногда даже болит голова, но Гокудера ни за что никому не признается в том, что от этой боли он кайфует. Это тот человек, который устает сам от себя. Устает от своей раздражительности, приступов беспочвенной агрессии, от своего собственного голоса, когда тот срывается на крик. Он просто такой, этого не изменить. Как и не изменить того, что он устает. Хаято много копался в себе, пока не пришел к выводу, что это та самая детская травма. Трагедия, в результате которой он остался один, без того тепла, что дарила ему, пусть и всего три раза в год, сероволосая красивая женщина. Его мама. Бьянки рассказала ему еще тогда, в детстве, как только она умерла. Обида трансформировалась в агрессию и легла на его разум некрасивым пятном. Мягкие звуки гитары успокаивают и заставляют негатив отступить. Позволяют себе взять верх и погружают Хаято в новый, красивый мир, в котором он не злится, а снисходительствует, не раздражается, а принимает как есть и улыбается спокойно. На подушечках пальцев левой руки мозоли, которые ноют, стоит лишь ему докоснуться до жестких струн, и от этого, признаться, он тоже кайфует. В начале у него были кое-какие проблемы с баррэ, но вскоре ему стал подвластен и этот незамысловатый прием игры. Он быстро учится, и вот уже спустя три с половиной месяца со дня покупки он сидит на полу и перебирает длинными тонкими пальцами струны гитары так искусно и точно, будто занимался этим несколько лет кряду. Ямамото попрощался с Гокудерой и свернул на перекрестке в сторону своего дома, затем почему-то остановившись и вернувшись назад. Сетуя на темноту, к которой впрочем глаза в скором времени привыкли, он сумел разглядеть очертания Хаято, усевшегося под деревом. Он наблюдал за ним ровно до того момента, пока тот не встал с целью дойти-таки до дому. Такеши не мог позволить себе и четверть того, что может себе позволить Хаято. Покурить и избавиться от стресса? Но он же спортсмен, это невозможно. Накричать на Ламбо, когда тот на самом деле выходит из-под контроля? Послать того же самого Гокудеру, когда тот на пустом месте извергает необоснованные и обидные проклятия в его сторону? Взять и отшить наконец этих надоедливых полоумных представительниц противоположного пола, что в школе прохода не дают? И это лишь мелочи. Есть ситуации, случайно брошенные слова или возникшие из неоткуда оказии, которые задевают Ямамото настолько, что он кожей это чувствует. Неприятно. Нельзя. Невозможно. Он ведь Ямамото, спокойный, добрый, мягкий, жизнерадостный, наивный и бесконечно солнечный парень, который попросту не может быть другим. Не имеет права. Кто, если не он? Он нужен именно таким. Он сам это для себя решил. Не сказать, что Ямамото носит маску, он и правда такой. Но как же иногда хочется взять и закурить, дать поджопник Ламбо и послать нахуй Акико и Юку из параллельного класса. Такеши тоже человек и тоже может быть серьезным, умеет злиться и расстраиваться, вот только показывать он этого не умеет. А ведь было бы гораздо проще, сумей он в той или иной ситуации дать выход эмоциям. Он нашел решение. Каждый вечер он изучал искусство владения мечом. Этому его изначально учил отец, Тсуёши. Такеши относился к этому с благоговением и считал это своим долгом, как наследника стиля Шигуре Соен Рю и меча своего отца. Так было ровно до того момента, пока он не прислушался к своим ощущениям. С каждым взмахом он будто бы высвобождал то лишнее, что в нем копилось. Будто из самого сердца и через руку по невидимым канальцам сквозь пальцы оно вытекало, обвивалось вокруг клинка, а затем растворялось в сухом воздухе безвозвратно. Когда опустошенный и счастливый Ямамото заканчивал тренировку, он принимал душ и перед сном неизменно выпивал чашку горячего зеленого чая, чтобы затем уснуть со спокойной улыбкой на устах и с нею же встретить завтрашний день, в котором он опять будет самим собой - незаменимой опорой. Ямамото Такеши. В тот вечер, когда он наблюдал за Гокудерой, бейсболист отметил про себя, что тот на 0,001% стал поспокойнее по сравнению с тем, каким он был, когда только приехал из Италии. А для того, чтобы это отметить, он зачем-то проанализировал поведение Хаято и сообразил, что у него, скорее всего, появилось что-то такое, что помогает ему сдерживать себя. Ямамото далеко не такой глупый, каким его видят многие. Он замечает то, чего не замечают другие, сравнивает, осмысливает и видит самую суть. Когда Гокудера встает и потягивается, Ямамото беззвучно разворачивается и уходит домой, чтобы снова взять в руки меч и выпустить обиду на бесконечные колкости сероволосого. Его это и правда задевает, ведь он не понимает, почему Хаято так себя ведет по отношению к нему. Нет, Хаято грубит всем, но почему-то именно к мечнику у него настолько предвзятое отношение, что Ямамото иногда кажется, что он его даже ненавидит. Один с мечом в руках, другой с гитарой. Один высвобождает, другой запечатывает. Один хотел бы уметь высказаться, другой мечтает научиться сдерживаться. Гокудера попросту завидовал этой вечной сдержанности и спокойствию Ямамото, но он ведь не признается в этом даже самому себе. Также ясно как день, что Такеши желал как и Гокудера показывать и негативные свои эмоции. Две абсолютные противоположности, однако в силу своего характера Ямамото мог понять Гокудеру, а сероволосый лишь слепо завидовал и не понимал, как ему так удается. Гокудера скуривает полпачки и съедает три мятных чупа-чупса. В его комнате чисто, все лежит на своих местах, ни пылинки, однако в ней прочно застыл запах сигаретного дыма. Хаято бережно убирает гитару в чехол и ставит ее сбоку от кровати. Берет в руки очередной чупа-чупс и садится на пол, делая музыку громче и закрывая глаза. Такеши поднимает с полу разбросанную одежду и складывает ее, убирая в шкаф. В его комнате пахнет деревом и ароматизированными свечками, которые на какой-то праздник ему подарила Юка. Он падает на кровать и, почувствовав, наконец, усталость и боль в каждой мышце, тут же засыпает. Утром Гокудера резко распахивает глаза и сладко потягивается. Он не помнит, во сколько перенес свое бренное тело на кровать, но, глядя на часы и отмечая там 14:36, кивает сам себе, довольный тем, что не проспал весь день. На завтрак он сделал себе пару бутербродов и заварил кофе, закусив затем все это дело сигаретой. Открыв шкаф, он достал белую футболку и светлые узкие джинсы. Собрал волосы в хвост, что делал крайне редко, натянул белые конверсы и вышел из дому прогуляться. Расстроенный тем, что Тсуны дома нет и податься, в принципе, некуда, он направился в парк неподалеку. Посидеть, подумать. Гокудера нашел единственную лавочку под деревом, в тени, не занятую никем, и направился прямиком к ней. Садится, закидывает ногу на ногу и достает из кармана наушники с плеером, включая любимую музыку и расслабленно закрывая глаза. Когда кто-то подходит сзади и закрывает его глаза рукой, Хаято слегка вздрагивает и настораживается. Неужто Тсуна? Когда из его уха бесцеремонно вытаскивают один наушник, он не выдерживает и дергает нарушителя его покоя за руку, распахивает глаза и вскакивает с лавки, разворачиваясь и оказываясь лицом к лицу с Ямамото. - Ты за мной следишь? Признавайся, это уже ненормально. Куда бы я ни пошёл, везде ты! - Гокудера краснеет от злости и выхватывает наушник у Такеши. - Может, привыкнешь к тому, что мы живём в одном городе и хочешь-не хочешь будем пересекаться? - Такеши тихо смеётся. Гокудера отворачивается и снова опускается на лавку, хмурясь. Такеши садится рядом. - Что слушаешь? - Не твоё дело, бейсбольный придурок. - Гокудера зло цедит эти слова сквозь зубы и переводит взгляд на мечника. Тот улыбается в ответ на колкости настолько открыто, что подрывнику становится слегка не по себе и он отворачивается. А когда Такеши аккуратно вытаскивает наушник из руки сероволосого, тот особо не сопротивляется. - Ничего себе!- Такеши удивленно посмотрел на Гокудеру, когда вставил наушник в своё ухо. - тебе правда нравится такое слушать? Хаято закатил глаза и потянулся за своим наушником. Когда он повернулся к Такеши, то с удивлением увидел, что он покачивает головой в такт музыке и улыбается. - Это похоже на тебя. Эта музыка. Она жесткая и агрессивная, но припев мелодичный и приятный. - Когда это я был мелодичным и приятным? - Гокудера привычно фыркает и достаёт из кармана мятный чупа-чупс, распаковывая его и кладя в рот. Ямамото улыбается. Они сидят на лавке под деревом. Гокудера закуривает, то делая затяжку, то облизывая чупа-чупс. Ямамото наблюдает за тем, как во рту подрывника исчезает конфета, а затем, как из него на выдохе вылетает серый дым. - Чего ты уставился? Дать тебе чупс? Или сигарету? - Гокудера ухмыляется. - Дай. Гокудера вопросительно смотрит на мечника, изящно изогнув левую бровь. - Дай... Сигарету. Гокудера округляет глаза и нервно сглатывает. - Ты серьезно? Ты же категорически против этого. - Мне интересно. - Мне тоже было интересно, а потом это переросло в жуткую зависимость. Ты уверен, что тебе это нужно? Такеши с какой-то болезненной радостью отметил про себя, что Гокудере не настолько наплевать на него и улыбнулся своим мыслям. - Я не уверен... Мне нравится дым. Я хочу попробовать лишь раз. Гокудера молча протягивает свою початую сигарету к лицу Ямамото. - Затягивайся, а затем вдыхай дым в себя глубоко, будто удивляешься. Ямамото сделал все по инструкции и даже не закашлялся. Выдохнул серый дым и ощутил приятное головокружение и горький осадок на языке. Хаято, уверенный, что Ямамото будет кашлять, как ненормальный, с подозрением покосился на него и сжал губы в полоску. - И как? - Голова кружится. Приятно. - Ямамото посылает добрую улыбку Гокудере, на что тот молча отворачивается и в тишине докуривает, затем отгрызая леденец от пластмассовой палочки и посасывая его. - Возвращай наушник. Я домой иду. Такеши расстраивается, что единственный товарищ, которого он встретил в эту субботу, хочет его покинуть, и старательно пытается этого не показывать, протягивая наушник Хаято и вставая вслед за ним. - Хочешь, провожу? - Я тебе девка, что ли? - цедит подрывник исподлобья. - или тебе настолько заняться нечем? - Мне на самом деле нечем заняться и я готов тебя доставать... - ...пока я тебе все конечности не переломаю? - сурово закончил за него Хаято, на что Такеши рассмеялся и, несмотря на угрозы, все же пошёл рядом с ним. - Ты же не просто так вышел в парк один. - Ну уж точно не с намерением встретить там тебя и выслушивать твой бред. Ты вообще молчишь когда-нибудь? - У меня хорошее настроение, на улице прекрасная погода и я нашёл уши, которые, пусть и не хотят, но все же меня слушают. - Такеши смеётся. Гокудера стискивает зубы и достаёт из карманов динамит. - Воу, успокойся, зачем так сразу? - Такеши поднимает руки в примирительном жесте, не переставая улыбаться. - Хватит за мной ходить. Я хочу побыть один. - Если бы ты хотел побыть один, ты бы не выходил из дому. - Твоя логика чертовски тупая, бейсбольный придурок. - Гокудера начинает закипать, но все же контролирует себя. - Да ладно, перестань. Очевидно же... - ...очевидно, что я хотел подышать воздухом. - Но у тебя есть балкон... Так что вполне можно предполагать, что в глубине подсознания ты проектировал встречу с кем-то из знакомых, и именно из этих побуждений отправился в парк. - Мда. Откуда ты слов-то таких понабрался, бейсбольная башка? Я привык думать, что ты кроме ‘бейсбол’ и ‘качалка’ ничего не знаешь. - Гокудера. - Такеши ускорил шаг и преградил ему путь, положил ладони на его плечи. - зачем ты так? Хаято от удивления приоткрыл рот, но тут же пришёл в себя и скинул с плеч сильные руки, обходя бейсболиста и ускоряя шаг, ни слова не говоря. Такеши следовал за ним до самого дома, до самой квартиры, а когда Гокудера достал ключи и хотел открыть дверь, он развернулся к Ямамото и требовательно на него посмотрел. - Напрашиваешься в гости? - Самым наглым образом. - А я тебя не приглашал. И не собираюсь. Уходи. - Есть кое-что, что я хочу с тобой обсудить. - Откуда у нас взялись общие темы для разговора? - Я и сам удивлён, но тебе понравится, когда я расскажу тебе это. - Уходи. Гокудера повернулся лицом к двери и отпер замок, безнадёжно пытаясь сразу же закрыть за собой дверь. Все же физически Ямамото гораздо сильнее и он смог противостоять Гокудере и зайти в его квартиру. Ямамото хотел с ним поговорить. Узнать настоящего его и, возможно, открыть ему настоящего себя. Если он захочет. Если проявит хоть малейший интерес. Пожалуйста, прояви его? - Ну ты пиздец наглый. Я досчитаю до трёх, если ты не свалишь, то я за себя не отвечаю. И за тебя тоже. Ямамото, игнорируя угрозы, разувается и проходит вглубь квартиры, делая вид, что не замечает максимально офигевшего лица сероволосого. Обреченно и раздраженно вздохнув, Гокудера разувается и проходит на кухню. Ямамото разглядывает комнату, про себя отмечая идеальный порядок. На письменном столе нет ни одной фотографии в рамке, зато есть множество различных статуэток павлинов. Ямамото удивлённо их разглядел и прошёл дальше, садясь на мягкое кресло и расслабляясь. Проявить такую настойчивость и попасть в квартиру к Хаято, - такого он сам от себя не ожидал и был собой крайне доволен. Даже если они будут молчать, даже если Гокудера будет осыпать его бедную голову проклятиями, он будет не один. Он далеко не одинокий человек, но все те многочисленные желающие провести с ним время оказались вдруг пустыми и ненужными, а Гокудера казался сложным и интересным. Абсолютно игнорируя бейсболиста, Хаято проходит в комнату и падает на кровать. Лежит на спине и смотрит в потолок, думая о том, что Такеши ведёт себя поистине странно. Он украдкой на него взглянул. - Тебе нормально вот так врываться в чужую квартиру? - Ты не особо был против. Гокудера возмущённо уставился на бейсболиста, резко садясь на кровати и ловя его взгляд. Абсолютно непривычный, серьёзный и прямой. Подрывник для чего-то отмечает про себя, что такое выражение лица Ямамото больше подходит. Они смотрят друг на друга в упор в течение некоторого времени. Немой диалог подходит к концу, когда Гокудера встаёт и изрекает: - Я пью только заварной кофе. Идёт на кухню и впервые в жизни варит кофе на двоих, а не только для себя. Ямамото тем временем продолжает сидеть в кресле, чувствуя какую-то напряженность и не представляя, что с ней делать. В любой другой день Гокудера вынудил бы его покинуть квартиру, он бы скорее взорвал ее, чем позволил Ямамото находиться там дольше секунды, но в этот день что-то пошло явно не своим чередом. Гокудера вносит в комнату поднос и ставит его на низкий столик, усаживаясь на пол. Немое приглашение было услышано, Ямамото мягко встал с кресла и опустился на пол напротив Хаято, взял в руки чашку и сделал первый глоток, исподлобья разглядывая сероволосого. Тот смотрит перед собой, обхватив горячую чашку двумя руками и будто бы специально обжигая ладони. - Вкусно. - Такеши улыбается. - Ты странный. - Ты тоже. - Как ты это делаешь? - Хаято делает глоток и смотрит вниз куда-то. - А ты? - Я? А что я делаю? - сероволосый искренне удивляется. - Все, что хочешь. Каково это? - Ебано. - Гокудера невесело ухмыляется и поджимает под себя ноги. -Как будто сам себя стоишь и грязью обмазываешь. Не хочешь, но обмазываешь. - Зачем? - По-другому никак. А ты? Как тебе удаётся? - Ебано. - повторяет фразу Гокудеры Такеши. - как-будто складируешь весь ненужный хлам настолько глубоко внутри, что вытащить его потом не представляется возможным. Атмосфера становится необычной. Разговор абстрактный и не нуждается в уточнениях, оба понимают предельно ясно, о чем тут речь и что нужно говорить, чтобы максимально донести смысл, используя минимум слов. Это не трагедия вселенского масштаба, но это мешает жить. Особенно когда ты парень семнадцати лет и скоро должен закончить школу, чтобы спокойно вступить во взрослую жизнь и не закопать себя ещё до этого. Гокудера кивает, щурится и оглядывает комнату в поисках красно-белой пачки и лениво встаёт, находя ее на столе рядом с пакетом чупа-чупсов. Оттуда же берет пепельницу и возвращается на своё место. Он курит медленно и с наслаждением, иногда поглядывая на Ямамото, который в свою очередь ни разу не отвел от него взгляда. - Дыру во мне просверлишь, бейсбольная башка. - Не переживай. - Это все, о чем ты хотел поговорить? - Вообще-то нет. Мне интересно, почему ты ко мне так относишься. - Как? Я вроде ко всем одинаково отношусь. - Я бы не стал выдумывать, Гокудера. - Ямамото нахмурился и отвел взгляд. - Думаю, тебе показалось. Зачем мне выделять тебя из всех? Ты же не Десятый. - он пристально смотрит на Такеши исподлобья. - Правда? Тогда, возможно, мне и правда могло показаться. - Естественно, Ямамото так не думает. Но после того, как Гокудера ему чуть-чуть открылся, он понял, в чем заключается мотив такого поведения, и не захотел больше его мучать. Он поднялся, разглаживая одежду. - Не проводишь? Гокудера затушил сигарету и поднялся следом за Такеши, идя за ним в коридор. Ямамото вдруг резко останавливается и поворачивается лицом к Хаято, пристально глядя в его серые глаза. Тот вздрагивает и замирает на месте. Снова эта немая борьба. Гокудера подходит ближе, не разрывая зрительного контакта. Ямамото тоже делает шаг вперед. Расстояние между ними сантиметров двадцать. От Такеши пахнет незнакомым Гокудере парфюмом. Он глубоко вздыхает и чувствует этот запах еще сильнее. Хаято начинает дышать чаще и ему внезапно становится жарко. Он делает еще один шаг навстречу Ямамото и с вызовом смотрит на него. Такеши нервно сглатывает и затем становится очень серьезным. Сокращает расстояние между ними, зарывается одной рукой в серые волосы Хаято, а другой обнимает его за талию. Он мучительно медленно наклоняется к приоткрытым губам Хаято и замирает в двух сантиметрах от них. Дыхание у Хаято сбитое, горячее и пахнет мятой и табачным дымом. Гокудера в нетерпении цыкает и отворачивается, но Такеши тут же находит его губы и накрывает их своими, медленно целуя и пробуя их на вкус. Сероволосый цепляется за его футболку и отвечает на поцелуй с малым запозданием. Закрывает глаза и продолжает глубоко вдыхать этот сладкий запах. Ямамото высокий и сильный. Он до безобразия бесит, но рядом с ним всем спокойно и правильно, а Хаято всегда это бесило. Почему вдруг Ямамото тот, с кем всегда хочется находиться рядом, а Хаято нет, почему его должны обходить стороной и бояться, что он снова вытащит из карманов динамит и будет материться и угрожать? Гокудере это так надоело. Он ловит себя на мысли, что готов понять и принять, почему же мечник так притягивает людей. К удивлению Ямамото подрывник целуется нежно и мягко, а губы у него вкусные-вкусные. Такеши углубляет поцелуй и ловит тяжелый вздох, затем прижимая Гокудеру к себе еще ближе и проводя рукой по спине. Он такой миниатюрный, приятный и хрупкий, но при этом Ямамото прекрасно осознает его силу. Мечник закидывает его руки себе за шею и поднимает его на руки, заставляя того обхватить его ногами. Гокудера обнимает его совсем как девчонка и злится на всех на свете. Он разрывает поцелуй, чтобы процедить что-то злое, но у него не получается, потому что Такеши быстро сокращает появившееся по ошибке расстояние между их губами и снова затягивает его в страстный поцелуй. Гокудера быстро сдается и закрывает снова глаза, плавясь под мягкой настойчивостью бейсболиста. Такеши аккуратными шагами доходит до спальни и, умудрившись не разорвать поцелуй при этом, укладывает подрывника на кровать и нависает над ним. Отстранившись, он с нежностью смотрит на него и поглаживает по щеке кончиками пальцев. - Я тебя прикончу. - Гокудера всем назло краснеет и вызывает этим самым у Такеши тихий смех. - Спорим, нет? - Такеши улыбается и целует его в висок, продолжая нависать над ним. Вдруг Ямамото кардинально меняется в лице, от улыбки не остается следа, а взгляд выражает безумное желание. Гокудера внимательно разглядывает преобразившегося Такеши и признается сам себе в том, что он очень красивый. А также он признается в том, что он его хочет. Так, что в штанах тесно, горячо и мокро. Так, что он начинает ёрзать под ним и тихонько постанывать ровно до того момента, пока Ямамото не накрывает рукой его пах сквозь джинсы. Гокудера рвано выдыхает и тянется к его губам, но Такеши отстраняется и внимательно смотрит в его глаза, следя за эмоциями, медленно расстегивая пуговицу джинс, затем ширинку, и высвобождая горячую плоть от плена нижнего белья. Он аккуратно обхватывает его рукой и начинает ею двигать. Хаято запрокидывает голову назад и протяжно стонет, пытаясь не кончить сразу. Спустя короткое время Хаято тянется к джинсам Ямамото и расстегивает их, доставая приличных размеров член и начиная надрачивать его. Комната наполняется вздохами и стонами, становится безумно жарко. Ямамото отстраняется, чтобы снять футболку, в это время Гокудера скидывает с себя джинсы с трусами и с любопытством смотрит на мечника, который избавляется также и от своих штанов и нижнего белья. Хаято смотрит завороженно на его тело. Кубики пресса, широкие плечи и сильные руки, ему хочется дотронуться до них, что он и делает. Проводит пальцами по животу, заставляя Ямамото сжаться, затем переходит на грудь и намеренно задевает чувствительные соски, кладет руку на шею и скользит ею, добираясь до плеча и сжимая его. Ямамото садится на кровати, а Гокудера перебирается к нему, садясь между его ног и придвигаясь максимально близко. Он обхватывает рукой оба их члена и начинает надрачивать, задыхаясь от ощущений. Ямамото глухо стонет и притягивает к себе сероволосого, целуя его в губы настойчиво и сладко. Гокудера стонет и изо всех сил пытается сдержаться и не кончить раньше Ямамото. Он отстраняется от него и проводит языком по его выступающим ключицам, слизывая запах, который дурманит и не дает покоя. Прикусывает ключицу и переходит на шею, также касаясь ее кончиком языка, а затем прикусывает и оттягивает зубами мягкую кожу. Коротко целует, перекатывает на языке вкус и запах Ямамото и целует его в губы, не переставая дрочить. Ямамото накрывает его руку своей и помогает, постанывая хрипло и кусая его вкусные губы. Гокудера не выдерживает первым, он кончает и громко стонет, а Ямамото кончает следом с его именем на устах. Мечник тяжело опускает голову на его плечо и закрывает глаза, пытаясь отдышаться. - Что это было? - Гокудера красный, как помидор, и хмурится. - Не спрашивай. - Ямамото улыбается и целует его в плечо, поднимая голову и глядя на него в упор. Он встает и направляется в ванную, чтобы смыть с себя семя, оставляя Гокудеру один на один с собой и предоставляя ему время поразмыслить над тем, что произошло. Ямамото и сам не понимал, как так вышло, что, глядя на друга, он начал испытывать такое дикое желание. Хаято казался таким маленьким и трогательным, что это вывело его на не совсем правильные мысли. А удивляло еще больше то, что Гокудера не был, в общем-то, против. Подрывник тяжело упал на кровать и закрыл глаза рукой, испытывая удовлетворение и стыд. Почему именно он? Почему он такой приятный? Почему от него настолько вкусно пахнет? Перекручивая в голове события десятиминутной давности, Гокудера понял, что снова начинает возбуждаться и ударил себя по щекам, резко подскакивая на кровати и постыдно накрываясь своей футболкой. К этому моменту Ямамото вышел из ванной, бедра его обмотаны небольшим полотенцем. Гокудера, стараясь на него не смотреть, поспешил туда же. Пока он принимал душ, мечник оделся и поправил постель, сложил вещи сероволосого и уселся его ждать на пол. Тот вышел из ванной минут через десять, красный и смущенный. Одетый в чистые светло-серые шорты и белую майку. Сел возле бейсболиста и молчит. - Попробуй объяснить. - Не выдерживает Хаято после продолжительного молчания. - По-моему, тебе понравилось. - Ямамото обнимает его за талию и прижимает к себе, на что Хаято зажмуривается и пихает его в бок. - Блять. - Ты был инициатором! - Восклицает Ямамото и улыбается, переводя наконец взгляд на сероволосого. Тот в свою очередь пытается его выдержать и не покраснеть, и у него чудом получается. - Не был я инициатором. - Ладно, а если было обоюдно, тебе будет проще принять это? - Что "это" такое и как я должен его принять? - Гокудера сжимает пальцами виски. - Мне показалось, что это было... правильно. - Такеши смотрит перед собой, находит на ощупь руку Хаято и сжимает его тонкие пальцы. Подрывник продолжает хмуриться, а от прикосновения Такеши совершенно неправильно покрывается мурашками. Он не собирается признаваться ему в том, что ему показалось также. Не в его это характере. Одно лишь то, что он не посылает Ямамото нахуй и не выдергивает истерично руку из его большой ладони что-то да означает. И бейсболист это прекрасно понимает, поглаживая его ладошку подушечками пальцев и улыбаясь спокойно. Свободной рукой Хаято шарит по кровати в поисках сигарет, но тщетно. Ямамото убрал их на стол. Он оставляет поиски, и нет, не из-за того, что не хочет отпускать руку Такеши, а просто перехотелось курить. Такеши усмехается и глубоко вздыхает, поворачиваясь к Хаято и целуя того в щеку совсем по-свойски. Гокудера разворачивается и дарит совершенно необычный взгляд. В нем слишком много важного. Того, что никогда не будет произнесено вслух, того, что должно быть понято только Такеши. Слишком много личного, болезненного и тревожного. Сероволосый чувствует влагу на щеке и стыдливо прячет глаза, а Такеши нежно берет его лицо в ладони и целует, целует, целует везде. В губы, в нос, в щеки, в глаза, сцеловывает слезы, целует в лоб и крепко обнимает. - Я понимаю это все. Наконец-то ты впустил. Я не оставлю, я всегда рядом буду, обещаю. - Ямамото сбивчиво шепчет на ухо Хаято, обнимая его и гладя по мягким волосам, утешая. Тот всхлипывает и впервые обнимает его в ответ, крепко и с отчаянием. Это совершенно новые чувства, это не похоже на материнскую любовь, не похоже на дружеское тепло, это что-то совершенно иное и чертовски нужное. Принимать это как должное Гокудера никогда не станет. Он и на этом раннем этапе понимает, что будет ценить это и делать все для того, чтобы не потерять. Ему обидно, он злится на себя за то, что был ослеплен и постоянно мешал сам себе разглядеть бесконечные попытки Ямамото отрезвить его, заставить прислушаться и вытащить из собственного черного омута. Гокудера успокоился и поднял голову, самостоятельно целуя Ямамото в губы и поднимаясь на ноги. Срочно нужно было покурить. Две подряд, в полной тишине. В приятной тишине. Тушит бычок и разворачивает чупа-чупс, кладя его в рот и доставая из чехла гитару. Ямамото во все глаза смотрит на него и не говорит ни слова. Понимает и безгранично радуется тому, что он открывается. Гокудера на слух настраивает гитару, садится напротив бейсболиста и начинает играть что-то спокойное и красивое. Перебирает пальцами мастерски, цепляет жесткие струны ногтями и заставляет инструмент звучать очень нежно. Звук шелестящий, обволакивающий и успокаивающий. Мелодия не грустная, она кроткая и интересная. Ямамото слушает, чуть приоткрыв рот. Наблюдает за тонкими длинными пальцами и улыбается тому, что они играют теперь не только для одного сероволосого. Раньше Гокудера и в мыслях не допускал, что сыграет для кого-то, а теперь, в одно мгновение, делиться своей музыкой и душой с одним единственным человеком стало настолько приятно и необходимо, что он понял, что тот человек, сидящий на полу и неотрывно смотрящий, - он и есть его музыка. Как только Хаято перестает играть и убирает гитару в сторону, Ямамото буквально сносит его с ног, укладывает на пол и жадно целует. Глубоко, вкусно и сладко. Сероволосый улыбается в губы бейсболиста и обнимает его, прижимая к себе. Это случилось неожиданно, это совершенно необычно, но оба пришли к выводу, что это все же своевременно и правильно. Что бы ни случилось, они и дальше будут продолжать это достраивать, ценить и беречь.