Памятник

      — Что это такое, Джек мать твою Моррисон?! — Прошипел мужчина, скаля зубы и уперев взгляд прямо в командора.       — Что? — Тот, в свою очередь, поднял удивлённый взгляд на гостя в своём кабинете. — Габриэль, ты о чём?       — Там. — Габриэль устремил указательный палец на окно. — За. Ним. Что. Такое.       Моррисон проследил за рукой и повернулся к окну, за которым виднелся новый, недавно возведённый мраморный памятник в виде самого командора.       — А, это. — Мужчина снова развернулся к другу лицом.       — Меня не было две чёртовых недели, а ты уже памятник себе успел воздвигнуть? Ещё и одному? — В голосе Габриэля отчётливо слышалась злость.       — Это не Я, а гражданские. — Хмуро заметил тот.       — Гражданские, значит. — Габриэль подошёл к столу командора и, чуть наклонившись, схватил его за грудки. — А ты сказал гражданским, кто вечно дерёт тебя в задницу на поле боя и вне его, м? — Чуть натянув на себя Джека, Габриэль ухмыльнулся.       — Нет, но зато сказал, кто передёргивает тебе затвор, раз наш великий и всемогущий Рейес сам не умеет, и им это не понравилось. — Моррисон ухмыльнулся в ответ, с вызовом смотря на мужчину.       — Как же ты меня бесишь, — сквозь зубы цедит Габриэль и, отпустив с одной стороны напарника, ударяет его по лицу. Джек морщится, немного повернув голову в сторону удара. — Кто жертвует ради тебя жизнью, а? Кто рассчитывает каждую операцию до мельчайшей детали? Кто, Джек?!       — Ты. — Моррисон прикрывает глаза.       — А кто получил памятник просто так?       — Наверное, Я. — Мужчина тяжело вздыхает.       — Неужели для тебя слава важнее дружбы, чертов ты придурок?! — Габриэль снова легко встряхивает друга за грудки, пристально вглядываясь в его лицо.       — А что Я должен был им сказать? Не ставьте его, хоть он и готов или что?       — Мог бы правду им сказать хотя бы!       — Я считаю, что заслужил памятник. — Спокойно произнёс Моррисон, пытаясь отцепить от себя руки мужчины.       — Что? — Габриэль чуть морщится, сведя брови вместе, — А Я так не заслужил, по-твоему?!       — И тебе когда-нибудь сделают. А теперь отпусти меня, — Моррисон вздохнул, что не смог убрать с себя его руки, — Это приказ.       — Я тебе такой приказ сейчас покажу, — снова шипит Рейес и с силой переволакивает напарника через стол, уложив лопатками на пол. Джек знал, что когда Габриэль зол, он не только в горящую избу войти сможет, чтобы наказать обидчика, но и табун лошадей остановить ему будет раз плюнуть.       Командор морщится от удара и переводит недовольный взгляд на напарника. Габриэль всегда не слушал его приказы, всегда всё делал так, как считал нужным. Это бесило Джека, но, в то же время, Рейес никогда не подводил ни его, ни отряд. Всегда одерживал победу, хоть и против слова командора.       — Вставай. — Габриэль подпнул мужчину по бедру. — Вставай! — Прикрикнул он, сверля напарника взглядом.       Джек опирается руками об пол и встаёт, готовый вот-вот вмазать по самодовольной физиономии друга, но тот делает это первым. От удара мужчина отступает на шаг назад, устремляя взгляд на напарника.       — Как же ты меня бесишь. — Шипит Габриэль и снова нападает первым. Собрав силу в кулак, он выкидывает хук справа, пытаясь снова сбить Джека или лишить его равновесия, но тот блокирует удар, а после наносит агрессивную контратаку в ответ. Габриэль отступает, вынужденный защищаться.       В кабинете становилось душно, то и дело были слышны резкие вдохи и какое-то рычание.       Рейес замахнулся, но Джек успел отскочить, удар пришёлся на рамку с их совместной фотографией. Она тут же свалилась на пол с глухим звуком, стекло треснуло и пустило заметную «паутинку». Уворачиваясь от очередного удара, Джек налетел на огромную декоративную вазу, что стояла у входа в кабинет. Эта ваза была ценным экспонатом в его кабинете, а стала грудой битой керамики.       — Гейб, ты… — Он растерянно посмотрел на то, что от неё осталось и с каким-то новым остервенением пошёл на напарника, нанося ему удары, который тот благополучно блокировал и бил в ответ.       Два солдата, закалённые в боях, бились почти наравне. Джек не замечал того, что его губа была разбита и кровоточила, Габриэль чувствовал боль в груди, но тоже не придавал этому значения. Использовав момент, когда напарник был открыт, Рейес метнулся к нему, уперевшись руками ему в грудь, и с силой пригвоздил к стене. От удара Джек тихо прохрипел, прогнувшись в спине и упёрся руками в плечи напарника, пытаясь оттолкнуть.       — Эм, командор? У вас все хорошо?.. — Дверь чуть приоткрылась и в кабинет заглянула Ангела, обеспокоенно осматривая его.       — Вышла отсюда, это приказ! — В голос прорычали оба, устремив на неё гневные взгляды. Девушка изогнула бровь, но спорить не стала. Выйдя, она закрыла за собой дверь.       Габриэль снова стукнул Джека, встряхнув его за грудки, а затем, использовав момент беспомощности, развернул к себе спиной, прижав щекой к стене.       — Всё, полегчало? — Прошипел Моррисон, пытаясь вырваться, но хватка друга становилась только сильнее. — И чего ты этим добился, придурок?       — Заткнись. — Рычит в ответ Габриэль, прижимаясь телом к телу напарника. — Как ты меня бесишь. Весь такой правильный, такой весь из себя святой. — Он касается губами шеи Джека, от чего тот снова дёргается.       — Идиот, пусти меня. — Он снова пытается дёрнуться, но не выходит. Мужчина прижимает его к стене, едва касается губами кожи. Джек вздыхает и прикрывает глаза. — Даже не думай. Сейчас между нами ничего не будет, у меня нет настроения.       Габриэль усмехается и прикусывает мочку уха. Джек шумно вдыхает, стиснув зубы.       — Неужели? — Рейес скользит руками по талии мужчины, опуская руки ниже. — А если Я скажу, что это мой приказ?       Негодяй знал слабости командора. Джеку безумно нравилось, когда Гейб командовал им, но не в повседневной жизни, а в такие близкие моменты. Почему-то это сводило его с ума. Этот приказной тон, настойчивость, сила в словах. Габриэль действительно был отличным солдатом и отлично умел отдавать приказы.       — Жалкая букашка… — Моррисон закусывает губу, когда напарник запускает руку в его волосы и, сжав их, оттягивает голову на себя, жадно припадая к его шеe. Щетина на лице Гейба легко покалывает кожу, но это только больше заводит Джека. — Идиот. — Только и может, что ругаться, зажатый между ним и стеной.       Габриэль закусывает кожу, тут же зализывая её языком, сжимает волосы сильнее, отчего Моррисон морщится и поддаётся ему больше.       Они давно были вместе. За это долгое время Джек хорошо выучил Гейба, он знал, что любовь у него была двоякой. Жестокой с элементами нежности или наоборот, нежная до жестокости. Джек в этом плане был совсем другим. Хоть он и являлся профессиональным солдатом, одним из лучших в своём деле, но в душе он был очень добрым и мягкосердечным. Он часто говорил Гейбу, что любит его, что ему с ним хорошо. Габриэль же, напротив, никогда не говорил такого. Он всегда показывал на действиях. Немногословен, зато знает своё дело.       Рейес расстегнул тяжёлую бляшку на штанах Моррисона, выдернул ремень и завёл его руки за спину. Джек поддался, сжав кисти рук в кулаки.       — Всё ещё бесишь. — Хрипит мужчина, стянув и зафиксировав руки ремнём.       — Только Я могу тебя так бесить, — усмехается командор в ответ.       Габриэль расстёгивает его военные штаны до конца и стягивает их, звонко шлёпая Моррисона по заду, отчего тот едва дёргается. Снова припадает губами к шее, терзая её поцелуями, руками медленно стягивает с командора бельё. Джек закусил губу и тут же поморщился от саднящей боли. Кровь уже запеклась, поэтому Джек несколько раз провёл языком по губе, чтобы слизать её если не полностью, то большую часть.       Отпустив командора, Гейб избавляет себя от одежды. Оглядев Джека, он резко толкает его в спину, заставив прижаться к стене лишь грудью. Моррисон шикает и оттопыривает бёдра настолько, насколько может. Габриэль кладёт одну руку ему на талию, а второй проводит членом меж ягодиц. Джек тихо ахает, стараясь прогнуться ещё больше, но в силу своей негибкости сделать этого не может.       — Ну же, чёртов идиот, — ахает Моррисон, прижимаясь щекой к стене. — Давай уже. — Он сильнее сжал кулаки, что аж костяшки побелели. Гейб усмехнулся и медленно вошёл в него, оттопырив одной рукой его ягодицу. Командор протяжно выдыхает, стараясь поддаться бёдрами навстречу, но лежащая рука на талии намерено не даёт ему этого сделать, заставляя вжиматься в чёртову стену.       Гейб проникает глубже, ловя каждый вздох напарника, а после начинает двигаться в нём, положив вторую руку на бедро и сжав их.       По телу Джека пробегают мурашки, когда Габриэль прижимается к нему, обдавая дыханием шею. Он толкается резко, но медленно, обводя языком контур его мочки и играясь с ней же. Моррисон издаёт тихий стон, прикрыв глаза и полностью расслабляясь, разжав кулаки. Гейб обхватывает его двумя руками за грудь и начинает толкаться с новой силой, но уже намного резче и быстрее, вдавливая напарника ещё больше в стенку.       — Бесишь, бесишь, бесишь. — Шипит Рейес и с силой прикусывает кожу на шее. Джек охает, упираясь кончиками пальцев ему в живот. Ох уж, эта привычка повторять всё по три раза с нарастающей интонацией.       В комнате становится невыносимо жарко. Габриэль стягивает шапку и бросает её в ноги, требуя, чтобы Моррисон повернул к нему голову. Когда тот отвечает на просьбу, Гейб прикусывает его губу, снова пустив кровь из раны. Джек морщится и коротко целует его в ответ, сорвавшись на стон.       Рейес начинает просто вбиваться в напарника, заставив его нагнуться. Звонкие шлепки яиц о задницу разбавляли не менее громкие стоны командора, хоть он и старался заткнуть себя, но у него ничего не выходило.       Обхватив с силой Джека за грудину и прижав к себе, Гейб погружает член до основания и, рыча что-то опять про «бесишь», кончает в Джека. Тот выгибается в его руках, хрипло простонав. Рейес опускает руку, ведя по телу напарника, вниз, обхватывает его член и начинает быстро дрочить. Моррисон чувствует, как его тело начинает дрожать. Слишком горячо внутри, слишком приятно снаружи. Гейб обводит большим пальцем головку, играется с уздечкой, то надавливая на неё, то отпуская. То снова принимается дрочить, всё ещё находясь в теле Джека.       Моррисон толкается бёдрами в его руку, постанывая от происходящего, и вскоре кончает, обляпав в очередной раз чёртову стену.       Гейб медленно выходит из него, оставляя очередной засос на некогда белоснежной и не помеченной им шее. Нагибается, берёт вещи и, напялив их, идёт в сторону двери.       Моррисон, зажимая ноги и морщась от того, что сперма, стекая по внутренней стороне бедра, немного щекотит, вопросительно устремляет взгляд на товарища.       — Эй, а руки? — Он инстинктивно дёргает ими, пытаясь высвободиться, но лучшие солдаты на то и лучшие, что даже ремнём могут навязать морские узлы.       — Я тебя ненавижу, попроси гражданских помочь. — Гейб поворачивается к нему, изображая на лице издевательскую ухмылку. — Всего хорошего, командор. Красивая статуя. — Хмыкнув, он выходит из кабинета.       Джек чертыхается и скатывается по стене на пол. Ну и как выбраться?