Невыносимо молчать.

«Многие слышали выражение „противоположности сближаются“, но, мне кажется, мало кто вдумывался в смысл этой фразы. Да и как совершенно разные люди могут быть вместе? Как могут иметь гармонию в отношениях, а тем более так сильно любить? Любить до крика, до боли в груди, которая только усиливается с каждым поцелуем и касанием рук». Такие мысли частенько посещали Такао. Многие люди посчитали бы их «переходным возрастом» ну, или в крайнем случае одним из этапов взросления. В общем, это были бы верные выводы, если бы не одно но… Все мысли юноши, размышления о любви и просто всплески счастья были направлены лишь на одного человека. На того, кто никогда не заметит столь явных чувств к себе, никогда не воспримет эту заботу более чем дружбу. Парень, который на первых строчках успеваемости, на самом деле такой тугодум. Хотя, это, может быть, и к лучшему, такие как он не придут в восторг от влюблённости парня. С появлением каждой новой мысли Такао становился всё мрачнее, было довольно удивительно видеть столь позитивного человека «мрачнее тучи». Возможно, встреться ему Мидорима именно сейчас, он смог бы ему всё рассказать. Всё, что терзает его уже больше года. Как бы он себя повёл? Кричал или, может, плакал или истерический смех захлестнул бы его с головой, но после всё равно — слёзы. Слёзы печали и какой-то обиды. Обиды на него? Нет, обиды на себя, на свою наивность и трусость. Взрослый парень, а страдает по лучшему другу больше года. Под разными предлогами зовёт гулять, «случайно» касается его длинных пальцев, которые так возбуждают. О боже, что он только не вытворял с этими пальцами в своих фантазиях. Фантазии… Единственное место где они вдвоём, где Такао может позволить себе больше, чем просто дружеские объятия по поводу очередной победы в матче. Прикрыв глаза, парень направил лицо, навстречу лёгкому ветерку. Крыша — чудесное место, чтобы подумать, а, главное, — ключ есть только у него и… — Такао, сколько можно тут сидеть, тренировка начнётся через десять минут, заканчивай прохлаждаться. Бархатный голос звоном раздался в голове парня. Приподнявшись и устремив взгляд в зелёные глаза… Растерянная улыбка… О чём он там думал? Это уже не важно, предмет его желаний стоит прямо перед ним. — Люблю, — словно по щелчку слетает с губ. Ветер, подхватив тихий звук, разносит его в пространстве. — Что? — пара абсолютно непонимающих глаз устремилась вниз, — прекрати нести эту чушь, нас ждут. Развернувшись, парень был готов уйти, но его остановила довольно сильная рука, сжавшая запястье. — Не чушь, — голос стал громче. — Это не чушь! Резким толчком Казунари развернул собеседника к себе лицом, поднимаясь на ноги. — Я не в том настроении, чтобы шутить, я тебя люблю, Шин-чан, люблю каждую клеточку твоего тела, твой характер, твою харизму, то как ты злишься или радуешься, как двигаешься на площадке. Люблю твой баскетбол и броски, движение пальцев и то, как ты кидаешь взгляд. Твой голос и запах. Твою детскую доверчивость гороскопу, за этим очень приятно наблюдать. Люблю приходить к тебе, когда ты болен, ухаживать и заботиться, видеть неловкость и слышать простое «спасибо за чай». Черт… Да что я несу, из твоих уст я готов слышать даже «уйди», что угодно. Ты скажешь, что я спятил? Возможно, но знай, — это ты свёл меня с ума. Обхватив ладонью шею, парень робко коснулся столь желанных уст друга, целуя одними губами. Совершенно ошарашенный Мидорима находился в оцепенении несколько секунд. Не понимая собственных действий, юноша обхватил напарника за талию, прижимая сильнее к себе, перенимая инициативу в свои руки. Приоткрывая влажным языком жгучие губы парня, проникая в сладкий ротик и сплетая языки в пьянящем поцелуе. Теряя равновесие, Такао сильнее облокотился на шутера, стараясь не упасть, отстраняясь с глухим стоном. — Ч…Что… Т…Ты… Делаешь, — прошептал, пытаясь сфокусировать взгляд. — Целую тебя, — взгляд застилала пелена тумана, не давая полностью рассмотреть «ястреба». — Кретин. — Я…Знаю…