Мелочи жизни

Умей Рокси убивать с помощью одного только взгляда, они с Чарли давно упали бы замертво. — Знаете, меня от вас тошнит, — показательно морщится она, отталкивая от себя чашку прекрасного крепкого кофе, над которым Эггзи колдовал специально для нее. — Вы такие приторные, что смотреть противно. По мнению Эггзи, Рокси несправедлива: они с Чарли даже сидят специально по обе стороны от нее, чтобы гостья не чувствовала себя одинокой и брошенной этим утром. И в ее присутствии не то что не касаются друг друга — даже взглядов, которые можно было бы истолковать как-то не так, не бросают. С другой стороны, ее можно понять. Последнее задание выпило из нее последние силы, поэтому теперь она сидит на их кухне опустошенная и уставшая, и ее раздражает абсолютно все. Эггзи снова подталкивает к ней чашку. Кофе, качнувшись, почти переливается через край, но этого чудом не происходит. — Давай, Рокс, ты сможешь, — произносит он терпеливо. — Ты просто не выспалась и не хочешь писать отчет. На самом деле, ты нас любишь, а этот яд — результат усталости. — Замолчи, ты еще сильнее меня бесишь своим понимающим тоном, — ровно отзывается она, отпивая. — Хотя кофе у тебя очень неплохой. Спасибо. Чарли кидает на Эггзи многозначительный взгляд поверх ее головы. Что ж, отстраненно думает Эггзи, если ему кажется, что она не заметит… — Именно об этом я и говорю, — Рокси оправдывает его ожидания. — Эти взгляды. Чарли, не думай, что я их не замечаю. Их замечают все. Мне стыдно находиться с вами в одном помещении, когда ты начинаешь пялиться на Эггзи. Всем сразу становится понятно, что мысленно ты его уже раздел. — Эй! — возмущается Эггзи. — Можно подумать, я пытаюсь скрываться... — вполголоса кашляет Чарли. Рокси мрачно осушает чашку и начинает ковырять вилкой нетронутый до этого момента кусок торта, отвратительно шоколадного и до того сладкого, что при одном взгляде на него у Эггзи начинают ныть зубы. В лучах утреннего солнца нарядно поблескивает крем, и Рокси с нескрываемым удовольствием вздыхает, прожевав. Вообще, она выглядит здесь на удивление уместно. Невысокая, хрупкая и очень деловая, только вернувшаяся с задания и первым делом приехавшая повидаться — друга лучше найти было бы сложно. Эггзи успевает страшно соскучиться за эти две недели, и Чарли, он уверен, тоже. — Хочу в отпуск, — вдруг мечтательно бормочет она, методично расправляясь с тортом. — На пляж, валяться под солнцем на шезлонге. И чтобы красивые мускулистые парни таскали мне коктейли с зонтиками. — Подожди-ка... — встревает Чарли со своей стороны. — Красивые, мускулистые и гетеросексуальные парни, — отрезает Рокси, не позволив ему вставить ни слова. — Я почти оскорблен, — фыркает Чарли, и Эггзи давит порыв перегнуться через Рокси и притянуть его к себе за шею. Говоря откровенно, у Эггзи до сих пор с трудом укладывается в голове то, что они с Чарли, вроде как, вместе. Даже один на двоих дом кажется чем-то временным, странной шуткой мироздания, и Эггзи подспудно ждет, когда все закончится. До конца его не убеждает ни то, как Чарли по утрам с трудом отпускает его от себя, ни то, что в ванной две зубные щетки, ни то, что их собаки настолько привыкли друг к другу, что скучают, когда приходится разлучать их больше, чем на неделю. Пока Эггзи предается мрачным размышлениям, Рокси методично уничтожает торт, а потом вдруг бросает взгляд на него и улыбается: — С другой стороны, зачем мне какие-то чужие незнакомые парни, когда у меня есть вы. Нужно ценить каждую мелочь, ребята. — Мне чувствовать себя польщенным? — уточняет Эггзи самым вежливым тоном, на который способен, и с недоумением наблюдает за тем, как Чарли невозмутимо поднимается со стула, обходит Рокси и вдруг обнимает его изо всех сил, обхватывая своими бесконечными руками. — Что... — начинает Эггзи, но до него очень быстро доходит. — Эй, я не мелочь! — Не думаю, что спор будет уместным, — ехидно отзывается Чарли, продолжая душить его в своих объятиях, и то, что он на самом деле смеется, чувствуется по тому, как он дрожит. Эггзи возмущенно выворачивается, чуть не упав со стула, и уже готовится высказать все, что думает, когда вдруг слышит смех Рокси, беззаботный и веселый. И порыв прибить Чарли слегка утихает. — Меня от вас тошнит, но я вас люблю, — вздыхает она, отправляя в рот последний кусок отвратительно приторного торта и счастливо жмурясь. Когда она уходит писать отчет, повеселевшая и умиротворенная, Чарли пытается снова провернуть трюк с этими удушающими объятиями, но Эггзи ловко уворачивается и выставляет перед собой диванную подушку. — Ну уж нет, — с мстительным удовольствием тянет он. — Кое-кто, кажется, забыл, что рост — это не главное. — Неужели? — Чарли закатывает глаза, но по его смеющемуся взгляду и подрагивающим в улыбке губам видно, как он доволен своей шуткой. Между прочим, Эггзи терпеть не может, когда шутят про его рост. Черт возьми, он может сесть на шпагат в любой момент, а его задевает, когда кто-то намекает на то, что он мелковат. Он щурится и отступает в сторону гостиной, продолжая выставлять перед собой подушку на манер щита. В горле щекотно царапается предвкушение сладкой мести. — Я тебе докажу, — обещает он. — Если ты, конечно, не испугаешься. Разумеется, Чарли не может не принять такой вызов.