Пьеса ранит, пусть и глупа - Её вовек не забыть. Тщетно кружит по сцене толпа, Пытаясь Фантом уловить. Погоня эта — позор и смех, Но актёры все на местах. Тема пьесы Безумье, в большей степени — Грех, А фабулой движет Страх. Э. По. (перевод Sectumsempra)
26 апреля 1977 года. Лондон. 14.30 Самым удивительным оказалось то, что Северус настоял-таки, чтобы они закончили писать теорию. На уик-энд о нём не было ни слуху ни духу. В понедельник он не явился в Академию. Собственно говоря, делать ему там было нечего. Свой диплом с отличием Северус уже получил. Но он обещал Лили, что придёт на её защиту. А защиту назначили как раз на сегодня. Возможно, потому что Лили нервничала, а, возможно, она была движима духом противоречия, но всё прошло весьма гладко. Во вторник она подписывала необходимые бумаги на получение диплома. У входа в здание Академии она несколько раз оглянулась, ища знакомую худощавую фигуру. Когда Лили покидала канцелярию, она буквально налетела на Северуса. — Ты?! — она задохнулась от возмущения. Он сориентировался быстро и втащил её в пустую аудиторию. — Где ты был? — закричала Лили. — Я чуть с ума не сошла! Думала, что с тобой что-то случилось! Что ты молчишь?! Северус растеряно посмотрел на неё: — Я был у отца, Лили. Просто задержался. Ему стало хуже. Лили замерла. Ну, конечно же! Где же он ещё мог быть? Тобиас Снейп уже давно находился в одной из больниц Галифакса. Как часто случается, рак обнаружили слишком поздно. Лили помнила, как злился Северус по поводу того, что отец ничего не сообщал ему об ухудшении здоровья. Это было, в общем, вполне объяснимо: они не ладили. Единственное, что Северус смог сделать для отца, так это истратить всю министерскую премию, которую получил за совместную работу с Аустером по созданию нового восстанавливающего кровь зелья, на то, чтобы поместить Снейпа-старшего в современный онкологический центр. С помощью Люциуса Малфоя (Лили всегда морщилась, когда слышала это имя) он перевёл галеоны в фунты по спекулятивному курсу. Лили прекрасно понимала, сколько может стоить лечение для человека без медицинской страховки. Она тогда осторожно поинтересовалась: «Ты так заботишься об отце, а всегда говорил, что терпеть его не можешь?» В ответ прозвучало: «Он мой отец!» Это было сказано таким тоном, что Лили зареклась задавать лишние вопросы. — Извини, — Лили взяла Северуса за руку, — я просто не подумала… Извини. — Ты действительно беспокоилась обо мне? — Конечно. Северус вздохнул и обнял её. Лили потёрлась щекой о его мантию. — Поцелуй меня, — попросила она. Он вновь вздохнул, но никак не ответил на её просьбу. Но Лили сдаваться не собиралась. — Поцелуй меня, пожалуйста. — Вот что ты делаешь? — спросил Северус с горечью. Она привстала на цыпочки и потянулась к его губам, обхватив ладонями его голову. И тут же удивлённо отпрянула. — Что? — спросил Северус. — Какие мягкие! — она с наслаждением погладила его волосы. — Как приятно! — Молчи, а то я сбегу, — смущённо пробормотал Северус. — А ты заставь меня замолчать, — Лили кокетливо приподняла брови. — Придётся, — от тембра его голоса у Лили перехватило дыхание. Северус наклонился к ней, но Лили его остановила: — Подожди. Я хочу сказать тебе что-то. — Да? — Читай по губам. Когда Лили беззвучно произнесла эти три страшных слова, Северус побледнел, потом покачал головой, словно отгоняя шальную мысль. — Нет-нет! — пробормотал он. — Ещё раз, — улыбнулась Лили. Он смотрел на её шевелящиеся губы так, словно некая пифия изрекала сейчас пророчество, от которого зависела его жизнь. — Очень сильно, — добавила Лили вслух. Он был красив сейчас, — подлинное чувство всегда красит человека — а в его глазах Лили смогла прочесть так много… — Милая! — прошептал Северус. Лили не могла больше сдерживаться и бросилась ему на шею.* * *
Где-то в другой реальности открылась и тут же захлопнулась дверь. — Что там? — Лили очнулась первой. — Не знаю, — улыбнулся Северус. — наверное, какой-то студент. Лили чувствовала себя необыкновенно уютно, сидя у него на коленях. Он мягко поглаживал её волосы. То, что сейчас читалось в его глазах, называлось вдохновением. Она прошептала Северусу на ухо пару фраз, от которых его пальцы задрожали. — Они стали часто уезжать, — пытаясь справиться с волнением, заметил он. — А я тебе не рассказывала? — Лили решила сменить тему. — Нет? Это потрясающая новость: у Петуньи появился жених. — Да ты что! — Северус подхватил брошенный ему спасательный круг. — Ты с ним уже познакомилась? — Чур меня! Мне хватило его имени и того, чем он занимается! — с притворным ужасом воскликнула Лили. — Его зовут Вернон Дурсль. И у него бизнес по производству (Лили сделала «страшные» глаза) … дрелей. Северус засмеялся: — Я тебя обожаю! Но, Лили, ты стала отрываться от родной почвы. Это неплохой бизнес. По крайней мере, стабильный. Хватит цепляться к сестре, — с ласковым упрёком добавил он. — Есть, сэр! — Лили шутливо отдала честь. — Ты придёшь? — Боюсь, не сегодня, — Северус зарылся лицом в её волосы. — В шесть вечера у меня встреча с Аустером, он хочет предложить мне совместную работу. Есть ещё кое-что… Я об отце… Я всё время об этом думаю. — Там всё так плохо? — спросила Лили осторожно. — Да. Знаешь, о чём он меня попросил? Лили охнула. — Догадываюсь, Северус. Но его можно понять. Мне кажется, он имеет право умереть так, чтобы не потерять самоуважение. Он отстранился и внимательно посмотрел на неё: — Лили, это очень серьёзно. Смерть. Если бы я был уверен, что это конец, я бы не колебался. — Ты веришь в загробную жизнь? — А ты нет? — Я никогда особенно не задумывалась об этом, — потрясённо промолвила Лили. — Северус, я такая дура: тебе тяжело, а я со своими глупостями… Он покачал головой: — Это даже хорошо, что ты меня отвлекаешь. Дыхание перехватило. Лили прикусила губу, но не выдержала. — Не плачь! — потрясённо прошептал Северус. — Что ты? Лили обхватила его руками за шею: — Я боюсь за тебя! Когда ты ушёл в пятницу, я вдруг … я поняла, что они тебя не оставят в покое, — захлёбываясь слезами пролепетала она. — Северус, надо что-то делать! Послушай, может быть тебе поговорить с Дамблдором? — Дамблдор! Я думал об этом. «Мой мальчик, я предупреждал вас, что изучение Тёмных искусств не доведёт вас до добра!» — усмехнулся Северус, скопировав интонации своего бывшего директора школы. Лили отстранилась и с упрёком посмотрела на него: — Сейчас не время для старых обид! — Какие обиды? — промолвил он. — Что может сделать Дамблдор? Предложить мне убежище? Я не собираюсь прятаться. — Ты эгоист! — Лили сердито толкнула его в грудь. — Ты только о себе думаешь! Северус сжал её плечи. — Хорошо, я поговорю с ним. — У меня сейчас одно единственное желание, Северус: запереть тебя и никуда не пускать. Такое чувство, что если я буду с тобой, всё будет хорошо. Он посмотрел на неё с надеждой. — Я готов в это поверить.* * *
Она так и не смогла забыть этот взгляд. И когда пять дней спустя в ужасе бежала из дома в Паучем тупике, узнав страшную правду. И когда проклинала его… Потом из Франции спешно вернулся Джеймс, который ни словом и ни намёком не напоминал ей о том, что она хотела забыть. Чувство благодарности по отношению к нему постепенно переросло в нечто совсем иное. Лили, ни на йоту не покривив душой, клялась Джеймсу в день свадьбы в любви и верности, «пока смерть не разлучит». И когда она произнесла слово «смерть», она вспомнила взгляд Северуса. Именно это воспоминание привело Лили вслед за мужем в Орден Феникса. А потом — слухи, намёки, что у Дамблдора есть агент из числа Пожирателей смерти. Проявив иезуитскую изворотливость, Лили вытянула из старого директора Хогвартса почти признание в том, кто является этим тайным осведомителем. И тогда Лили открылась горькая истина… Шёл июнь 1981 года. 26 апреля 1977 года. Лондон. Магический Чизик. 21.57 вечера В доме сегодня не топили. Десять вечера, а хозяйки нет. Над креслом в гостиной висели спицы, продолжавшие вывязывать один и тот же бессмысленный узор. Снейп достал палочку и вздохнул. Лестница на второй этаж в сумерках напомнила ступени на эшафот. Он беззвучно рассмеялся: «По крайней мере, умру, как мужчина, — так, кажется, говорят в подобных случаях?» И нечеловеческим усилием отогнал мысли о том, что могло бы произойти в его жизни завтра. Поднявшись наверх, он толкнул дверь в полутёмную комнату. Его гость сидел в глубоком кресле, почти сливаясь с полумраком. Чёрная мантия с капюшоном, закрывающим лицо. Неестественно бледная рука спокойно лежала на колене, странно выделяясь в темноте. Комнату освещали лишь две свечи на столе. — Добрый вечер. Лорд Вольдеморт, я полагаю? — Северус слегка наклонил голову. Голос мага был высокого тембра, холодный, с металлическими безжизненными нотками: — Ты заставляешь себя ждать, Северус Снейп. Я не привык, чтобы мои приглашения игнорировали. — Что вы сделали с моей квартирной хозяйкой? — спокойно поинтересовался Северус. Вольдеморт расхохотался. Смех его вызывал такие же ощущения, как звук ножа, которым проводят по стеклу. — Или это дешёвая бравада, или ты и в самом деле смел, как говорит Люциус. Не в моих интересах, чтобы у тебя были сейчас проблемы с мракоборцами. Старушка просто почувствовала непреодолимое желание навестить родственников. — Очень любезно было с вашей стороны, сэр, избавить меня от лишних хлопот, — Снейп невозмутимо сел напротив зловещего гостя. — Вам не стоило утруждать себя. Или Люциус неправильно передал вам мои слова? — Почему же? Но всё дело в том, что я отказов не принимаю. — Сожалею, сэр, — заметил Снейп, — потому что я, в свою очередь, никогда не отказываюсь от своих слов. Рука, лежащая на колене, слегка пошевелилась. Вообще, неподвижность Вольдеморта напоминала неподвижность рептилии, которая может часами не менять положения. Северус внимательно посмотрел на руку мага, которая цветом напоминала сырую рыбу. — Вы напрасно экспериментировали с кровью и ядом нагов, сэр, — заметил он. — Умный мальчик, — довольно хмыкнул Вольдеморт. — Я следил за твоими успехами. Ты ещё в Хогвартсе подавал большие надежды. Снейп изумился, забыв на мгновение о грозящей ему опасности. — Чем же был вызван такой интерес? — В основном, тем, что мы родственники. Твоя бабка, Гиркана Принц была родной сестрой моего деда, Марволо Гонта. — Старик Марволо — ваш дед? — уточнил Северус бесстрастно. — В таком случае, я знаю ваше имя, сэр. — Тех, кто знает моё имя, осталось в живых очень мало, — судя по звукам, доносящимся из-под капюшона, Вольдеморт хищно усмехнулся. — Тем не менее, у нас с тобой много общего: отцы-маглы, проявившиеся по материнской линии былые дарования рода. Твоя мать говорила тебе, чьими потомками являлись Гонты? Снейп покачал головой. — Нет?! Мы с тобой последние потомки Салазара Слизерина, — с явной гордостью в голосе сказал Тёмный Лорд. — Это правда? — голос Снейпа невольно дрогнул. — Правда, — вкрадчиво произнёс маг. — Ты не владеешь парселтангом? Нет? Это не столь важно. В тебе воскресли другие таланты Слизерина. Я читал твои работы. У тебя есть все шансы стать величайшим мастером зелий современности. Неужели ты думаешь, что я ставлю тебя на одну доску с другими и собираюсь использовать в качестве пушечного мяса в своей борьбе с Министерством? Я предлагаю тебе совместную работу, мы объединим наши усилия и расширим границы магии до недосягаемых пределов. Подумай! Он и правда не понимал, до какого состояния дошёл? Где же здесь величие, о котором рассуждал Люциус? Голый интеллект при полном отсутствии рассудка. Пренебрежение своей человеческой природой. Северус не смотрел на Вольдеморта, памятуя о его выдающихся способностях к легилименции, о которых предупреждал его Малфой. — Могу я увидеть ваше лицо, сэр? — спросил Северус. Вольдеморт откинул капюшон. «Как я и думал: началась мутация. Скоро он не сможет питаться, как нормальный человек». — И о чём же ты думаешь, глядя на моё лицо? — поинтересовался Вольдеморт холодно. Северус посмотрел в красные глаза с узкими зрачками, чувствуя странную тошноту и давящую боль за грудиной, и тихо произнёс: — Когда-то вы были очень красивым человеком, мистер Реддл. Мантия Вольдеморта, казалось, жила самостоятельной жизнью. Её полы странно задвигались вокруг его ног, когда он встал с кресла. Северус поднялся, держа наготове палочку. Безгубый рот Лорда растянулся в усмешке. Снейп считал себя достаточно быстрым в магических дуэлях, если нужно было сражаться с противником один на один. Но на сей раз он не успел. Видимо, Вольдеморт обладал нечеловеческой способностью использовать несколько невербальных заклятий одновременно. Секунды не прошло, как Снейпа разом поразило обезоруживающее и обездвиживающее заклятия. Он рухнул навзничь. Вольдеморт наклонился и вперил в Северуса немигающий взгляд. — Легилименс! Отвратительное ощущение, как будто душу препарировали. Сопротивляться сил не было, и бесконечный калейдоскоп картин неотвратимо приближался к событиям последних двух недель. Нет! Этого он не увидит! Мозг словно взорвался, но перед глазами вновь забелела личина Вольдеморта. Он смотрел на обессиленного Северуса с жадностью хищника, обнюхивающего жертву. — Неплохо, очень неплохо! — прошипел он. — Но пора заканчивать! Вольдеморт наступил ногой на грудь Северуса и взмахнул палочкой. Раздался треск рвущейся ткани, и левая рука Северуса обнажилась до локтя. Кричать он не мог, но рот исказился в беззвучном вопле, потому что он понял, что сейчас произойдёт. Вольдеморт ткнул палочкой в запястье Северуса: — Морсмордре! И следующим взмахом палочки он снял обездвиживающее заклятие. Собственный крик почти оглушил Северуса. От запястья по всему телу волнами шла адская боль: каждый нерв, каждый сосуд, каждая клетка сжигались и переплавлялись заново. Но сильнее боли одно чувство било в самое сердце — чувство, что ты больше себе не принадлежишь. Медленно на коже проступил знак: череп со змеёй, выползающей из мёртвого рта. Северуса вывернуло, потом ещё и ещё раз. Как ни странно, это принесло некоторое облегчение, словно часть яда исторглась из тела. — Очень любопытно, — раздался холодный высокий голос, — впервые наблюдаю такую реакцию. У твоего друга Люциуса ртом шла кровь, мальчишка Регулус Блэк бился головой об пол. Но чтобы рвота… Внутренности вновь скрутило. Бил немилосердный озноб. — Очень любопытно, — повторил Вольдеморт и взмахом палочки убрал следы постыдной слабости. Северус отполз назад и привалился к стене. Всё плыло перед глазами, ему показалось на мгновение, что полы мантии Вольдеморта разрослись вширь и заполнили всю комнату, сливаясь с темнотой по углам. — Итак, — произнёс Вольдеморт, — отныне ты принадлежишь мне. Я не буду угрожать тебе смертью за неповиновение. Всё намного проще. Захочешь уйти из моих рядов — твоя магловская девка умрёт. Ещё никогда в жизни Северус не испытывал такого ужаса, как в этот момент. — Нет! — одними губами прошептал он. — Попробуешь наложить на себя руки — она будет умирать намного медленней и мучительней. Это я тебе обещаю. И вот ещё что: Пожиратели называют меня «милорд». Я советую тебе забыть моё настоящее имя, — это для твоей же пользы. Если ты не разочаруешь меня в ближайшую пару недель, я выполню своё обещание и позволю тебе присоединиться ко мне в моих изысканиях. Но я так и не услышал ответ: что же мне делать с твоей грязнокровкой? — Пощадите, милорд! — прошептал Северус. — Делайте со мной, что хотите, только не трогайте её! Вольдеморт захохотал и вновь сел в кресло. — Не скрою: меня крайне интересовал вопрос, почему маг, который продвинулся в изучении Тёмных искусств так далеко, отказывается от моего предложения. Именно поэтому я начал с легилименции. И что я обнаружил? Ты всего лишь боялся утратить пресловутую душу. Что есть душа? Совокупность информации, получаемой мозгом, эмоций, рождённых работой нервных окончаний. Или ты веришь в магловские сказки о посмертном воздаянии? Твоё тело сгниёт в могиле, а то, что ты называешь душой, растворится в пространстве. А ведь сейчас ты продал свою душу. И ради чего? Ради биохимических реакций в твоём бренном теле, вызванных хорошенькой грязнокровкой. Северус со стоном закрыл лицо руками. Вольдеморт, видимо, неправильно истолковал этот жест, потому что продолжал с той же интонацией: — Впрочем, я не возражаю: можешь развлекаться с ней, если хочешь. Иногда это бывает забавным, — Северус в ответ на эту реплику издал приглушённый рык и попытался встать, но безуспешно: тело всё ещё отказывалось повиноваться. Вольдеморт с довольной ухмылкой наблюдал за этими тщетными попытками. — Люциус вначале предложил использовать в качестве наживки твоего отца. Снейп замер и посмотрел на Тёмного Лорда. — Любопытно: ты отца ненавидишь и при этом не бросаешь. Так называемый «сыновний долг», не так ли? Ещё одна проблема. Завтра ты отправишься в Галифакс и избавишься от неё. — Вы предлагаете мне убить отца? — палочка в Руке Вольдеморта дрогнула, и Снейп добавил: — Милорд. — Я не предлагаю, — ледяным тоном ответил Вольдеморт, — я приказываю. Выбирай сам. У некоторых Пожирателей были родственники-маглы, но их больше нет. Всякий, следующий за Тёмным Лордом, должен уподобиться своему господину. «Этого просто не может быть! Это всего лишь ночной кошмар». — Ты используешь заклятие Авада Кедавра! — продолжал мучитель. — Я проверю. Даю тебе на всё четыре дня. Заодно исполнишь «сыновний долг» — сыну же полагается присутствовать на похоронах отца. Ты всё понял? — Да… — Не слышу! — Да, милорд. Вольдеморт встал, положил на стол палочку Северуса и подошёл к двери. — Будешь разумным — я стану обращаться с тобой, как с братом. Нет — пеняй на себя. И, кстати, я тобой недоволен. Ты отнял у меня слишком много времени. Круцио!* * *
Он очнулся глубокой ночью. Всё тело одеревенело. Подняться на ноги не получилось, и Северус подполз к столу, на котором стоял сундучок с зельями. Ухватившись за край стола, он с трудом втащил себя в кресло. Свечи уже давно оплыли. Открыв ящик, Северус вынул наугад несколько и просто отправил их парить под потолком. Это напомнило Большой зал. Вспыхнувшая, было, спасительная мысль через мгновение угасла: «Дамблдор!.. Нет, я не успею, я просто не успею». У Северуса не было сомнений, что за каждым его шагом будут следить. Наполнив стакан водой, он добавил необходимых зелий и выпил полученную смесь. Всё равно что снимать температуру не одной таблеткой, а целой упаковкой аспирина. Но Северусу нужны были силы, чтобы на утро трансгрессировать в Галифакс. Плохо будет намного позже.