Прощай, мой милый друг

Катастрофа, поджидающая планету, неумолимо приближалась с каждым новым оборотом малой луны. Паника охватила расу, близкую к уничтожению. Жители столицы лихорадочно бегали вокруг, выкрикивая имя своей богини, надеясь на снисхождение с её стороны. И только не вовремя оказавшиеся в эпицентре событий прилетевшие на «Тысячелетнем Соколе» три пилота понимали, что никакая Тоси-кара не остановит крах Сернпидаля. Пошёл седьмой час с тех пор, как они задействовали все имеющиеся на планете ресурсы, чтобы эвакуировать людей. Битком набитые беженцами с родной планеты звездолёты улетали один за другим без какого-либо чётко намеченного курса. Все они желали одного: оказаться подальше от близкого к погибели мира и луны Добидо, мирно вращающейся вокруг третьей планеты звезды Джулевии на протяжении миллионов лет, но неожиданно решившей стереть в порошок густонаселённый торговый пункт Внешнего Кольца Галактики. Мощные землятресения сотрясали почву, сравнивая с землёй стены порта и домов и погребая под собой толпы людей. Среди обезумевших от страха сернпидальцев выделялась мощная фигура выходца Кашиика, возвышающегося над обломками погибшего города, вместе с двумя детьми на одной руке. Другой лапой он привлекал внимание пилота только что подлетевшего к нему потрёпанного «Сокола». Судно зависло над землёй совсем недалеко от него, но пробиться сквозь мощный ветер, сносившего всё на своём пути и убивавшего пытавшихся спастись беглецов осколками, было нелегко даже для сильного вуки. Ему каким-то чудом удалось передать испуганных малышей появившемуся на трапе младшему из семейства Соло. Завершив одно дело, он сразу бросился обратно, навстречу опасности, с бластером наперевес и твёрдым намерением спасти как можно больше людей. Чубакка бежал к месту крушения челнока, обрушившегося на землю буквально мгновение назад из-за так некстати заглохшего двигателя. Его догнал Энакин в тот момент, как он проделывал дыру в стене, мешавшей ему добраться до находившихся на борту транспортного судна. Он раз за разом стрелял в большие глыбы битого камня, под которым был похоронен шаттл, размельчая их и тем самым откапывая звездолёт. Рядом с ним юный джедай, используя Силу, разбирал завал, мысленно отгородившись от происходящего вокруг и сконцентрировавшись на под завязку набитом людьми корабле. Измученный вуки зарычал в одобрение на своём языке, продолжая раскопки пострадавшего челнока. Буря была в самом разгаре, и когда Чуи отбежал от места аварии, чтобы дать освобождённому звездолёту возможность взлететь, порыв бушевавшего вокруг ветра заставил его повалиться на землю, прикрывая неродного, но горячо любимого племянника, в то время как челнок пропал из виду в урагане. Приподнявшись, мохнатый воин увидел на трапе стойко держащего оборону знакомый корабль лучшего друга, протягивающего ему и сыну руку. Прикрывая Энакина, вцепившегося ему в спину и держащегося на ногах только благодаря своей Силе, он с трудом прорывался к Хану, пытающемуся помочь им. Душераздирающий плач раздался недалеко от них, и тут вуки почувствовал, как подросток отстал от него, двигаясь по направлению к выглядывающему из-под обломков ползунку. Чубакка не мог оставить сына друга одного, и, посмотрев на последнего, ринулся за парнем. Сквозь ветер, уносивший слова, он расслышал просьбу джедая вернуться на борт, но он был настроен решительно не покидать Энакина. Усилием мышц, воли и Силы, они вдвоём освободили маленького мальчика, которого вуки взял на руки. Хан ринулся к ним на помощь на еле держащемся в воздухе «Соколе». Чубакка уже было облегчённо вздохнул, когда случилось неожиданное. Энакин, которого уже почти схватил за руку отец, получил сильный удар осколком по голове, вынудившим его свалиться на почву, буквально выскользнув из спасительных объятий старшего Соло. Ужас сковал Хана от того, как его сын без сознания полетел прочь от него. Чуи бросил ему спасённого младенца, а сам он кинулся к раненому парню. Буря эмоций охватила вуки, когда полный сил юноша упал прямо перед ним, покатившись от него по склону горы руин скончавшегося города. Он бежал к телу родственника, коим он считал каждого из своих близких друзей, пытаясь опередить ветер. Адреналин в крови зашкаливал, ноги бежали изо всех сил, а он прерывисто дышал, стараясь догнать безжизненное тело джедая. Одна мысль пульсировала в голове. Спасти мальчика, спасти. Он в последний момент схватил его, прежде чем тот бы пропал в образовавшейся от землетрясений пропасти. Посмотрев наверх, он увидел свисающего с трапа Хана, которого держали за ноги несколько человек. Он взглянул в полные отчаяния карие глаза кореллианца. И он сделал то, что должен был. Подбросив прямо в руки друга Энакина, он не удержал равновесие и провалился вглубь развернувшейся под ним земли. Вуки ударялся об землю и обломки падающих зданий, пролетающих мимо него. Одним за другим, синяки и раны появлялись на его покрытом тёмным мехом теле, заставляя его выть от боли. Приземлившись на спину, он поднял глаза. К нему с неимоверной скоростью приближалась причина апокалипсиса. Огромная луна падала прямо на него. Услышав знакомый визг двигателей, Чубакка повернулся и сделал шаг к «Соколу», но природа отшвырнула его от звездолёта. Он знал, что кораблю нужно улететь. Он знал, что ему не спастись. Чубакка в последний раз посмотрел в полные боли глаза лучшего друга. Хан с диким криком тянулся к нему, в то время как «Сокол» уже улетал от вуки всё дальше и дальше. Когда тот отлетел достаточно далеко, уроженец Кашиика повернулся к причине своей погибели. Он тряс окровавленным кулаком приближающейся Добидо, ревя от безысходности и осознания неминуемой смерти. Он думал о родных лесах, об отце, сестре, любимой и сыне, которых он там давным-давно оставил, о своих друзьях, заменивших ему семью во время его странствий по Галактике. Он думал о детях лучших друзей, которых он считал родными, и о своём племяннике Лоуи, которого они приняли к себе. Он думал о самом дорогом и близком ему человеке. В последние минуты своей жизни он думал о Хане, с которым он уже много лет не расставался с тех самых пор, как тот пожертвовал своей карьерой и предначертанной судьбою ради его спасения. Его мысли занимал теперь один только Соло, что стал для него всем. Его напарником, его братом, его лучшим другом. Сердце разрывалось на части. Душа ревела, пытаясь вырваться наружу и оказаться рядом с Ханом. Впервые в своей жизни вуки заплакал. Он в голос рыдал от невозможности больше никогда обнять друга и его детишек, от осознания того, что они больше никогда не полетят на «Соколе Тысячелетия» навстречу опасностям, от понимания того, что его жизнь, посвящённая другу, прервётся прямо сейчас. Вуки прощался с ним навсегда. В последний раз Чубакка проревел имя Хана, когда луна обрушилась на планету.