Быть мышью

Лорд Волдеморт не понял, что случилось. Он всего лишь хотел убить годовалого ребенка, но почувствовал дикую боль, разрывающую голову на части. Голова готова была взорваться, и Волдеморт не успел ничего понять, как она все-таки взорвалась. И он умер. Зато боль прошла. «Но этого не может быть! — хотелось орать, но орать было некому и, главное, нечем. — Я рассек свою душу на части, я создал пять крестражей не для того, чтобы умереть! Это нечестно! Нечестно!!!» Волдеморт и сам всегда играл нечестно, но он был искренне уверен, что магия любит его и никогда с ним так не поступит. «Она и не поступила. Ты же жив. Видишь, ты жив. Если ты видишь и можешь думать о том, что мир несправедлив, или о том, что тебе больно, то ты определенно жив». Эта мысль успокоила, но не сильно. «А теперь посмотри вокруг» «Но я не могу смотреть!!!» «Потому что твое тело умерло, и у тебя больше нет глаз. Но ты можешь посмотреть». Ему совершенно не нравился этот голос. Не его собственный внутренний голос, а более высокий, не женский и не мужской, принадлежащий — кому? Раздающийся — где? Головы у него теперь тоже не было. Мимо пронеслось что-то, и его отбросило в сторону. Далеко? Он не мог сказать. «Зато ты можешь двигаться. Уже неплохо для начала. Ты определенно не мертв, ты можешь думать и можешь двигаться. И даже смотреть вокруг». Волдеморт еще раз попытался смотреть. И не увидел ничего. Вокруг все было серым. И полупрозрачным. Как будто его закинули в банку с мутной водой. Но делать все равно было нечего, и он продолжил смотреть вокруг. Иногда пытался двигаться. Он не понимал, получается у него или нет, потому что ничего вокруг него не изменялось. Все та же серая взвесь. А потом он увидел. Пульсирующий алым комок. Живой, совершенно точно живой! И тут Волдеморт понял, что умеет и двигаться, и притом быстро. Должно быть, вампиры так же чувствовали кровь даже на расстоянии. Он подлетел к пульсирующему живому комку и втиснулся в него. Теперь он снова был жив. Это хорошо. Теперь он бегал на четырех коротеньких лапках, а его живот постоянно проезжался по кочкам на земле. Это плохо. Но лучше, чем ничего. И Волдеморт побежал вперед, пробираясь между травинками и огибая огромные, возвышающиеся над его головой кусты. О высоте деревьев, стволы которых он тоже огибал, Волдеморт сейчас старался не думать для собственного душевного спокойствия. «Да какое, в задницу Мерлина, спокойствие?! Я умер и превратился в мышь!!!» То, что он теперь мышь, Волдеморт понял, когда на пути ему встретился огромный водоем лужи. Он подбежал к берегу, склонился над отражением, заодно и воды попил, и увидел себя. Розовый нос с усами, черные глаза, покрытая короткой шерстью морда и торчащие круглые уши. Никогда Волдеморт не чувствовал себя таким жалким. Никогда. Даже в приюте он мог наказать обидчиков при помощи своей странной силы, которая потом оказалась магией. Мышь магической силой не обладала. А еще она плохо видела и очень медленно бегала. Это Волдеморт уловил, когда его чуть было не сожрало другое животное, намного больших размеров. К счастью, он успел метнуться под корни и затаиться там, наблюдая, как острые когти скребут и вцепляются в дерево, надеясь разорвать преграду и вытащить добычу. Когда тварь исчезла, Волдеморт подумал, что это, должно быть, была куница. А еще в лесах жили лисы, хищные птицы и, конечно, змеи. Выбираться из-под коряги было небезопасно. Он просидел под корнем около часа. А потом мышь начала плохо двигаться и еще хуже видеть. Ее маленький мозг отказывал, она упала на бок, все четыре лапки дернулись, и она умерла. А Волдеморт снова оказался частицей, плавающей в серой взвеси. Следующий пульсирующий жизнью комок он высматривал тщательнее и активнее, только из-под корня, где он оказался, рассмотреть что-то было очень сложно. Все-таки быть кем угодно живым, даже мышью, было намного лучше, чем быть бесплотным куском сознания. По крайней мере, мышь могла двигаться. Волдеморт нашел новое тело быстро, когда мышь дохлая мышь начала привлекать внимание других лесных обитателей. Рядом с его убежищем под корнями постоянно стали появляться живые существа с алой сердцевиной, но практически все было слишком крупными для того, чтобы Волдеморт мог вселиться в них и завладеть их сознанием. Его прежняя мышь досталась парочке крыс. И даже они не подходили для того, чтобы стать временным пристанищем его души. Когда Волдеморт пытался вселиться в крысиное тело, его не пропускала внутрь кажущаяся тонкой, но на самом деле удивительно прочная граница разума. Зато крысы помогли ему хотя бы тем, что выкинули из-под чертового корня, и теперь снова найти ближайшую мышь стало намного проще. Уже через пару минут Волдеморт снова мог похвастаться четырьмя маленькими лапками, усами, ощупывающими все вокруг, и ушами, чутко улавливающими звуки. Раньше он и не думал о том, что мыши хорошо слышат. Волдеморт предпочитал учиться на своих ошибках. В следующие разы, когда его тело начинало ослабевать, он подбирался к одной из мышиных нор, которых в лесу было в избытке, и оставался умирать возле нее. Спустя еще несколько мышей он понял, что может покидать умирающее тело по своему желанию, не дожидаясь, пока смерть вышвырнет его душу наружу. Так прошел день. Постоянно ожидание смерти и поиск новой оболочки для жизни начинал утомлять. Зато были и плюсы. Волдеморта совершенно не беспокоило то, что его мышь сожрут хищники. Часом раньше, часом позже — не имело значения. Можно было не заботиться о том, чтобы искать пищу — все равно мышь умирала быстрее от его вторжения, чем от голода. Все то время, которое у него оставалось от поиска новой жертвы, он пытался понять, как получилось так, что еще вчера он был Лордом Волдемортом, самым могущественным темным магом Британии, а сегодня он стал постоянно умирающей мышью? Что произошло? Почему Авада, самое верное смертоносное заклинание, его любимое оружие, которое раньше никогда не давало сбоев, вдруг обернулось против него? Это наверняка было связано с пророчеством, подслушанным Снейпом, но тогда… он все сделал правильно! Волдеморт пытался, но никак не мог понять, почему он не смог убить даже не взрослого волшебника, которого можно было бы заподозрить в каком-то неизвестном Волдеморту заклинании, дающему в сочетании с Авадой такой эффект, но маленького мальчика, младенца… Он мучительно искал ответ на этот вопрос и никак не мог его найти. Волдеморт был очень зол, но чем сильнее он злился, тем быстрее умирали мыши. Поневоле приходилось успокаиваться для того, чтобы думать еще о чем-то, кроме поиска тела для жизни. Через несколько дней Волдеморт задался вопросом, как ему вернуть свои магические способности. Ответ на этот вопрос найти было проще. Ему нужен был человек. И не просто человек, а волшебник, который сможет поместить Волдеморта в свое тело. Тогда у него снова появятся магия, появятся руки, способные держать волшебную палочку. Появится шанс восстановить собственное тело при помощи ритуала. Волдеморт даже помнил, что читал о таком и примерно знает, что делать. Нужен был только волшебник рядом. Волдеморт надеялся, что его верные Пожиратели Смерти будут искать его и найдут, рано или поздно. Спустя месяц Волдеморт понял, что пункт «рано» можно вычеркнуть. И еще он понял, что убьет их всех, когда вернется, потому что они предали своего господина. И еще он понял, что начинает сходить с ума, потому что в твердом рассудке он бы не стал думать о том, что убьет всех своих приспешников. Но кто-то ведь должен был ответить за его мучения. До встречи в лесах Албании с первым волшебником оставалось еще десять лет.