Не подходи ближе

Чонгук медленными шагами прошел мимо Пак Чимина, делая вид что не замечает его. Блондин давно заметил пристальный взгляд на себе. Его раздражало это, казалось, что брюнет прожег в нем огромную дыру. Хотя, он это сделал давно, когда вошел в его сердце. Чимин унижал, как мог, каждый раз делал больнее и больнее. Терзал не только физически и душевно. Чонгук не стал бы терпеть подобное отношение к себе никогда, но этот парень заставлял каждую клеточку подчиняться. От одного только голоса тело сводило спазмом внизу живота, разум затуманивался, и мысли о разрыве всяких связей с блондином уходили куда-то в пропасть. Чонгук скрылся из виду, ну и пускай — Думал Пак, боль от безразличия росла с каждой секундой в жилах. Пойти и напиться. Единственное здравое решение, которое нашел младший. Действительно, сколько можно давать Чимину управлять им, его чувствами. Плевать на то, что он его начальник плевать на все… Сейчас только бутылка коньяка и боль. Боль, которую стоит заглушить, одной может не хватить… — Две бутылочки, в самый раз. Чим медленно прошел к двери и, выйдя в небольшой коридор, облокотился на стену, подперев рукой голову, глубоко вздыхая и зажмуривая глаза. Больно осознавать, что хочешь коснуться его: губами, руками, вдыхать его аромат, взять его прям на рабочем месте, сделать своим. Но не можешь, место этого Чимин всеми силами пытается зародить чувство отвращения к нему и к себе. Выходит не плохо, но Чим… Чимин понял, что влюбился в него, как только тот вошел к ним в отдел. Его кроличья улыбка, нежность и милашность пробудили в нем некие чувства — Любовь. Тогда начальник и стал всеми силами отталкивать парня, давал самую сложную работу, называл кем и чем попало. Цель одна заставить его уволиться, ведь уволить просто так Чимин не мог, да и рука не поднималась, да и по контракту не имел права. Чимин вдыхал холодный воздух, так как была вечеринка, было очень громко и душно он не смог там больше находится и вышел, и зажмурил глаза полностью погрузился в свои мысли даже не заметил как брюнет вышел и пошел в сторону Чимина, ну как вышел выполз (Не, вы сами подумайте он залпом выпил бутылку). Чонгук коснулась губами его щеки. Когда старший распахнул глаза от внезапного, невинного поцелуя, то Гук втянул его в другой более чувственный и страстный поцелуй. Пак стал отвечать, после трех минутного поцелуя воздуха не хватало и в голову ударял запах алкоголя. Все предрассудки, все отошло куда по дальше… Чимин притянул брюнета в очередной поцелуй. Поцелуй был требовательным и жадным, их обоих переполняло желание. Чонгук углубил поцелуй, вводя язык в рот блондина. — Чимин, останься, — слышит впервые властный голос брюнета, и он невольно отстраняется. Неожиданно разум приходит, так не хотелось, чтобы он возвращался. Когда Чон запускает свою руку в джинсы блондина и проникает под боксеры, то парень начинает вырываться из объятий подчиненного. Но Чонгук не станет упускать такую возможность. Пак пьян и не может нормально сопротивляться. Хотя Гук и сам выпил не меньше. Чонгук мог делать то, что не смог бы сделать будь он трезв. Воплотить свои эротические желания в действия, что он и сделал. Он схватил Чима за руку. Сильно сжал запястье и повел куда-то в глубь коттеджа, они шли по лестнице. Два раза блондин падал, вместе с ним и кареглазый, но хватка ни разу не ослабевала. Она только становилась крепче. Старший как в тумане лег на кровать и хватка на запястье пропала. Хотелось жутко спать, но блять, кто-то не давал этого сделать. Запястья вновь зажали и приподняли над головой. Чонгук пристегнул наручниками его к кровати и невесомо поцеловал его пах через ткань джинсов. Силы вырываться появились мгновенно в тот самый момент, когда глаза закрыли черной, шелковой лентой. — Сука, отвяжи меня?! — Чимин пытается вырваться из плена, но все попытки были понапрасну, что ему удается сделать — это лишь оставлять красные следы на запястьях. — Заткнись, вы же сами хотели этого господин Пак! — Мистер Чон вы уволены! Теперь выпустили меня, немедленно! — Похоже, вы не можете молчать, но я могу это исправить. — Чонгук взял кляп и засунул в рот начальнику. — Теперь намного лучше. Не так ли? — Парень ухмыльнулся и взял в руки ножницы, большие. У Пака расширились зрачки и его попытки вырываться стали еще сильней, когда он почувствовал на теле холодную сталь. Но он не мог даже и подумать, что Гук станет резать на нем одежду. А он резал, острыми концами задевая кожу. На молочном теле образовывались раны, из которых вытекала алая кровь. Пьяные не умелые движения. Возбуждали, желали получить его. Его всего без остатка. Чонгук желал его. Хотел его, каждой частичкой тела. Чимин давно уплыл. Почувствовав на себе холодные руки Чона, он возбудился не на шутку. Попытки сопротивления ушли в не бытье. Чонгук прильнул к шее, целуя каждый сантиметр его бархатной кожи. Он оставил засос на ключице, чтобы тот не забыл эту ночь, а после к груди. Розовые соски Чонгук лизал и кусал, наслаждаясь, едва слышными из-за кляпа стонами любимого, который извивался всем телом от прикосновений младшего. Насладившись покорностью Мина, брюнет вытащил ненужный никому кляп из прекрасных губ, чтобы насладиться протяжными стонами. Чон тем временем сплетал их языки в страстном танце, посасывая язычок или прикусывая его губы, шепнув на ухо «расслабься», ввёл первый палец. Палец вошёл легко, поэтому вскоре к нему присоединился второй, но уже со смазкой. Клубничной. Вскоре Пак громко простонал и начал насаживаться на пальцы, и брюнет понял, что нашёл заветную точку. Чонгук вводил сильнее и быстрее в эту точку. Потом пальцы заменились на кое-что побольше. Парень входил медленно и постепенно, не смотря на свои желания. Он хотел быть нежен с начальником, просто он хотел подарить свою любовь ему, а не просто переспать. Хотя и переспать тоже. (Меня тоже интересует, как Гук избавился от одежды, но пускай будет магия) Когда Чонгук вошёл по самое основание, у Чима выступили слёзы. Чтобы отвлечь его, Гук начал играть руками с его сосками. Блондину в действительности стало легче, после чего брюнет начал набирать темп. Он нашёл нужный угол проникновения, заставляя старшего кричать и выгибаться до хруста костей. Брюнет не стал больше сдерживаться, так как стоны становились все громче, с каждым толчком. Гук трахал парня жёстко и глубоко, выбивая всё более громкие и развратные стоны. Такого секса в жизни Чимина ещё не было. Как и у Чонгука, они просто захлёбывались стонами. Тут он обошёл всех, кто был до этого у Пака. Кареглазый оставлял засосы на теле и кусал все открытые места. Чон с рыком излился прямо в парня, впиваясь губами в изгиб шеи, оставляя алый засос. Чимин кончил следом от переполняющей его эйфории, не коснувшись себя, прокричав имя Чонгука. Парень отстегнул, обессиленного блондина и прижал обмякшее тело в объятья. В помещении веяло запахом секса и разврата, но им было далеко плевать, где они находились. Плевать, что теперь Чимину или Гуку придется уволиться. Возможно, даже уволиться вдвоем. Они наплевали на то, что их могли увидеть в таком виде. Главное они были рядом. Вдвоем.