mayday

Вчера Джинёну исполнилось двадцать четыре года. Он живёт в трёхкомнатной квартире, оставленной ему перебравшимися в Канаду родителями, работает спортивным обозревателем на одном из кабельных каналов и до того, как познакомился с Джексоном, никогда не имел друзей. Причина этого кроется в банальной несовместимости: либо ему не удаётся найти общий язык с окружающими, либо окружающим с ним. Пак уже давно привык к такому положению дел и ничего не ждал, но с Ваном с первого дня знакомства всё было иначе. Он как будто заранее знает всё, что ты хочешь ему сказать, и так заливисто смеётся, вынуждая смеяться в ответ. Его смех настолько искренний, что заполняет каждую клеточку твоего тела теплом. Переливается, словно залитое лучами рассветного солнца море, и оставляет приятные воспоминания, согревающие тебя после. Раньше брюнет считал себя абсолютно заурядным (среднестатистическим), вот только Джексон запретил ему так думать. Каждым словом, каждым поступком он изо дня в день подчёркивает его исключительность. Даже если ты особенный всего лишь для одного человека, это уже победа, ведь правда? Однако у китайца всё же есть один минус. В определённые моменты он становится самым невыносимым человеком на земле, и в последнее время это происходит слишком часто. – Джексон, пожалуйста, прекрати! – просит Джинён, в который раз закатывая глаза. – Почему ты постоянно всё портишь своим «давай встречаться»? – Потому что ты мне нравишься, – ни капли не смущаясь, прямо в лоб отвечает Ван. – И я тебе тоже нравлюсь. – Что за вздор? – выпаливает молодой человек, чуть ли не задыхаясь от возмущения. – Мне нравятся девушки! – Значит, я исключение. Может, ты уже прекратишь отпираться? – старший улыбается и делает шаг навстречу. Джинён сглатывает, ненавидя себя за желание даже сейчас улыбнуться в ответ. Щёки вспыхивают румянцем. Он знает, что произойдёт, если ничего не предпринять. – Если ты собираешься продолжать в том же духе, то тебе лучше уйти, – пытаясь спастись и совершенно не задумываясь о последствиях, произносит кореец. Джексон тут же меняется в лице. От привычного игривого настроения не остаётся и следа. – Хорошо, – говорит он. Его голос становится на несколько тонов ниже. – Но если я сейчас уйду, то уже не вернусь. – Хорошо, – вторя ему, выдыхает Пак и через минуту слышит, как щёлкает замок на входной двери. Сон не идёт. Джинён ворочается на смятой простыне и думает о том, что ещё никогда не видел китайца таким, но он даже не сомневается: завтра Ван, как и всегда, зайдёт к нему после работы и будет в красках рассказывать о произошедшем за смену. Однако Джексон не приходит. Ни завтра, ни на следующий день, ни через неделю. Он не отвечает на звонки и оставляет непрочитанными сообщения в социальных сетях. Поначалу темноволосый злится. Кто вообще так поступает? То есть он действительно решил прекратить их общение из-за какой-то ерунды? Неужели так трудно просто быть друзьями? Младший чувствует себя преданным. Он не понимает, почему человек, который был к нему так добр, в итоге одним движением вычеркнул его из своей жизни. – Какой же ты эгоист, – шепчет Пак, невидящим взглядом утыкаясь в экран мобильного телефона с бесконечностью неотвеченных исходящих звонков. Он пытается убедить себя, что справится; что ему не нужен этот треклятый Джексон Ван, но с каждым днём становится только хуже. Джинён вновь превращается в безликую серую массу и наконец признаёт, что это невыносимо больно – потерять единственного друга; потерять этого треклятого Джексона Вана. Он больше не ждёт, что старший одумается и перезвонит ему, и решает сделать так, чтобы их разговор всё-таки состоялся. Оранжевые листья крутятся под ногами. Кореец прячет руки в карманах широкого пальто, зарывается носом в бесформенный шарф и направляется в кафе, в котором ещё недавно частенько получал чашечку кофе за счёт заведения. Он не доходит до двери несколько шагов и замирает, замечая в окне Джексона. Тот смеётся над чужой шуткой, прикрывая рот ладонью, что ему совсем несвойственно. «Это же моя привычка», – немного потерянно думает Пак, опять ничего не понимая. Ван всегда подтрунивал над ним из-за этого, а сам... Он переводит взгляд на стоящую рядом девушку. Хани, по своему обыкновению, выглядит безупречно. Аккуратно уложенные волосы, недавно подправленный макияж и блеск в глазах, которому Джинён всегда по-доброму завидует. Она поворачивает голову, и они встречаются глазами. Сам не понимая отчего, парень резко разворачивается и уходит, словно пойманный на месте преступления преступник. Он так спешит, что сталкивается с идущим на свою смену Конпимуком. «Просто отлично», – сокрушается про себя брюнет. Мало того, что облажался, так ещё и свидетелей этого грандиозного провала с каждой минутой становится всё больше. – Хён, ты?.. – Просто проходил мимо. – Не зайдёшь? – Нет. Прости, я спешу. Пак возвращается домой. В попытке отвлечься он поднимает обклеенную стикерами крышку ноутбука, включает его и начинает подбирать новости для следующего выпуска. Постепенно нервное состояние проходит, но как только темноволосый успокаивается и перестаёт напряжённо ждать чего-то, телефон оповещает о новом сообщении. На экране высвечивается имя Джексона. Ну, конечно. Не смог оставить без внимания его сегодняшнее фиаско. Спасибо, что вспомнил. Это очень мило с твоей стороны. 23/11/17 22:49 От кого: Джексон Ты передумал? 23/11/17 22:50 Кому: Джексон Нет. Джинён со злостью откладывает телефон в сторону. Ему кажется, что Ван издевается над ним. Разрастающаяся с каждой минутой обида давит на грудь, и становится трудно дышать. Он срывается с места и выбегает на балкон. Старший как-то сказал ему, что если не можешь выговориться, нужно кричать (в подушку, в темноту) – станет легче, но кто будет слушать советы предателей? Он опускается на корточки и, тяжело дыша, прижимается лбом к холодным перилам. Практически месяц Паку удаётся делать вид, что всё хорошо, но потом он смотрит на календарь и понимает: скоро первое января – день, когда они познакомились. Молодой человек с горечью осознаёт, что всё это время спокойствие было лишь фикцией в ожидании подходящего повода, и его ненависть к самому себе становится ещё больше. Но он не в силах сопротивляться и поэтому решает предпринять ещё одну попытку вернуть в свою жизнь свет, источником которого может быть только Джексон Ван. Сильный ветер забирается под одежду и заставляет ёжиться при каждом мановении. Джинён же забыл шарф на полке в прихожей и не стал за ним возвращаться. Он идёт по улице, надеясь, что китаец не будет долго держать его на пороге, но все эти глупые мысли тут же выветриваются из головы, стоит только увидеть на противоположной стороне держащихся за руки Джексона и Хани. Брюнет стоит у пешеходного перехода и, провожая их взглядом, пропускает зелёный сигнал светофора. В этот момент мир буквально переворачивается с ног на голову. Он хлопает глазами, как глупая кукла, но, в отличие от неё, умеет чувствовать. Чьи-то ледяные руки безжалостно сжимают его сердца, и кореец вздрагивает. Пугаясь собственной реакции, он срывается с места и убегает. Машинально оглядывается назад и врезается в кого-то. Поворачивает голову, чтобы извиниться, и видит перед собой Конпимука, который живёт в том же доме, что и Джексон, но на несколько этажей выше. – Хён просто проходил мимо, – прежде, чем Пак успевает что-то сказать, с улыбкой произносит таец. И темноволосый так благодарен ему за это. Закрыв за собой дверь, Джинён скидывает пальто на пол и, спеша согреться, идёт (залетает) в ванную комнату. Горячие капли, с силой барабанящие по коже, быстро приводят в чувства. Крохотное помещение заполнено шумом воды, но он всё равно слышит доносящейся из прихожей звук нового сообщения. Обмотав бёдра полотенцем, парень выходит из ванной и подходит к лежащему на полу пальто. Опускается на колени, достаёт из кармана телефон и дрожащими пальцами открывает сообщение. Он чувствует взрыв прямо под кожей и сгибается пополам, прижимая мобильный к груди. Хочется забиться в угол и скулить, как маленький щенок. 01/01/18 19:01 От кого: Джексон Ты передумал? 01/01/18 19:17 Кому: Джексон Нет. На этот раз ему требуется время, чтобы ответить. Сомнения настолько сильны, что начинают неметь кончики пальцев, но Паку всё же удаётся напечатать ответ – «нет». Потому что он просто хочет... вернуть своего друга, а не разрушать его отношения. «Или нет?» – внезапно задаёт себе вопрос Джинён и слышит в ответ тишину. Почему вообще Джексон спрашивает подобное? У него есть девушка. Даже если младший передумал (нет), это не имеет никакого значения. Он уверен, что принял правильное решение, но почему тогда так щемит в груди? Брюнет заставляет себя подняться с пола, одевается и, пытаясь спастись от тоски, звонит родителям в скайпе. Смотря на то, как сын еле сдерживается и заламывает себе руки, госпожа Пак понимает, что ему нужна помощь. Но он уклончиво отвечает на все вопросы и старается улыбаться, а потом просто срывается и начинает плакать. – Мамочка, мне очень больно, – только и может повторять Джинён, заставляя родительницу сожалеть, что сейчас она так далеко и не может приласкать своё дитя. С весенним теплом приходит облегчение. Правда, ненадолго. Пак больше не сопротивляется. Не отрицает очевидное. Не надеется. Он просто живёт на последнем издыхании и пытается понять, был ли у него когда-нибудь шанс или вся эта история – иллюзия, игра его больного воображения. Молодой человек сидит на берегу Хангана и неосознанно прижимает к губам два пальца. Все его мысли (и он сам) в прошлом, в том дне, когда Джексон не сдержался и на этом самом месте поцеловал его. Тогда он был обескуражен. Не оттолкнул, но и не ответил. А сейчас… кореец отдал бы всё, чтобы повторить этот момент. Но разве ему есть, что отдавать? Он практически пуст. В нём нет ничего, кроме этого сгустка чувств, с каждым днём всё сильнее придавливающего его к земле. Джинён обнимает колени руками и утыкается в них лицом. Джексон наблюдает за ним со стороны. Стоит буквально в десяти шагах и не решается подойти. Он знает, что может помочь, но есть целый список причин не делать этого. Китаец отворачивается, шумно выдыхает и, крутя в руке телефон, уходит. 30/03/18 23:18 От кого: Джексон Ты передумал? 30/03/18 23:18 Кому: Джексон Да. 30/03/18 23:25 От кого: Джексон Поздно. Мысли путаются, пока не сплетаются в одно-единственное слово – бежать. Джинён вылетает из квартиры, не дождавшись лифта, сбегает по лестнице и оказывается на улице. У него нет денег на такси, поэтому он бежит. Впереди несколько кварталов и по физкультуре всегда была тройка, но парень не останавливается ни на секунду. Возможно, он упадёт раньше, чем доберётся до своей цели, однако его это совершенно не волнует. Пак с жадностью хватает ртом воздух и нажимает на дверной звонок. Тишина. Кажется, ещё чуть-чуть и темноволосый потеряет сознание, но он продолжает упорно жать на кнопку, потому что уверен: китаец прямо за этой дверью. Стоит, прижавшись к ней спиной, и ждёт, когда он уйдёт. – Джексон, пожалуйста, открой, – шепчет Джинён, и слышит щелчок. Старший действительно был рядом. Не мог же он телепортироваться из другой комнаты по щелчку пальцев. Ван делает несколько шагов назад, пропуская незваного гостя в квартиру. Дождавшись, когда тот закроет за собой дверь, он, всё так же не произнося ни слова, разворачивается и направляется на кухню. Брюнет собирает последние силы, срывается с места и хватается за рукав чужой домашней рубашки. – Джексон, я знаю, что опоздал, но выбери меня, – произносит он. – Пожалуйста, выбери меня, – с этими словами обессиленный Джинён падает на колени. Ноги просто отказываются держать его. Он не собирался умолять, но всё выглядит именно так. Стыд обжигает лёгкие при каждом вдохе, но младшему больше нечего терять. Продолжая крепко держаться за рукав, он тянет Джексона вниз, и тому ничего не остаётся, как сесть рядом с ним. – Я уже давно сделал свой выбор, – спокойно отвечает он. Вот и всё. Пак утыкается взглядом в пол и отчётливо слышит звук разбивающихся вдребезги зеркал. Их осколки разлетаются в разные стороны и попадают прямо в сердце. – Хорошо. Дай мне пару минут, и я уйду, – выдавливает из себя молодой человек. Ему нужно немного времени, чтобы отдышаться и подняться на ноги. В уголках глаз появляются слёзы, но он сдерживается. Ван бормочет что-то о том, какой он дурак, мягко берёт Джинёна за подбородок, разворачивает к себе и целует. Тот удивлённо приоткрывает рот, и слёзы всё-таки скатываются по мгновенно раскрасневшимся щекам. – Дурак. Ответь мне уже, – по-доброму усмехаясь, произносит прямо в губы Джексон, и после облегчённого выдоха получает желаемое.

***

Это был Джинён. Джексон уверен в этом. Он уже давно перестал следить за сюжетом фильма, который предложила посмотреть Хани, и думает только о мелькнувшем перед глазами и тут же скрывшемся за поворотом человеке в пальто. Заметив, что Ван потерял интерес, девушка тоже переключает своё внимание – с экрана на него. Вот уже несколько минут она ненавязчиво поглаживает его руку. – Кто бы мог подумать, что ты такой нерасторопный, – игриво говорит Хани. Молодой человек улыбается ей, а потом мастерски делает вид, что ему звонят. Услышав о срочности, кореянка понимающе кивает головой, и он выходит на лестничную площадку. Ван отправляет сообщение и в ожидании ответа не позволяет экрану погаснуть, постоянно проводя по нему большим пальцем. Проходит пятнадцать минут. Нужно возвращаться. Это уже некрасиво – оставлять девушку так надолго. Он разочарованно кивает головой и подходит к двери. Телефон издаёт характерный звук и на дисплее высвечивается «нет». «Идиот», – думает он, обращаясь то ли к себе, то ли к Джинёну, и заходит в квартиру. Бросив мобильный куда-то в диванные подушки, Джексон садится рядом с Хани и целует. Его рука скользит от коленки к бедру и замирает, словно кто-то сорвал стоп-кран. Он горячо выдыхает на мягкие губы и произносит: – Прости, тебе лучше уйти.