POV Пионер:
Глаза — зеркало человеческой души… По глазам можно понять многое… Например, какое эмоциональное состояние у человека. Грустит он, радуется ли, или злится. Иногда по глазам можно прочитать человека как открытую книгу. Некоторые умеют прятать свои эмоций, не давать прочитать их по глазам… Даже глаза самого любимого и дорогого тебе человека могут обманывать тебя. К сожалению, понял я это на своём личном опыте… Та, которую я любил, оберегал, считал своим идолом. Богиней для поклонения, которая снизошла мне, простому смертному и позволила вкусить тот плод, что люди называют любовью. Она подняла меня на небеса, там же и соткала меня нового, сделала меня ангелом… А затем низвергла меня прямиком в преисподнюю, сжигая мои крылья и бросая их пепел в ветер. В качестве наказания за гордыню, за то что такой как я поверил в то, что смогу стать счастливым. За то, что я любил её… Моя богиня… Любовь моя… Ту, которую я безумно любил, я стал безумно ненавидеть… Вот только… Мои размышления прервал очередной громкий всхлип Двачевской. Я открыл глаза. Рыжевская была всё так же привязана к стулу, из её глаз текли слёзы. Я сидел напротив неё, расположившись на стуле и облокотившись на спинку. Смотря на неё, я понимаю что она ощущает. Страх. Беспомощность. Боль… Все эти чувства я испытал когда-то сам. Они выжгли меня, оставив только ненависть. Моя ненависть сопровождает меня с того самого момента, как я перестал быть Семёном и стал Пионером… Но кроме ненависти появилась желание… Желание заполнить пустоту в душе любыми методами… Может быть, мне позабавится с этой куклой ещё немного? Ведь ничто так не позволяет почувствовать себя живым как власть над другими. Хищная улыбка появляется на моём лице. Я делал это несчётное количество раз, но, похоже человеческую похоть ни чем не утолишь. Я встал со стула, чем заставил куклу вздрогнуть. Испуганные янтарные глаза смотрели прямо на меня. Забавно. Мне часто казалось, что Алиса самая «живая» из этих кукол. Почти на все мои действия, отличавшиеся от принятого сценария этого места у неё были ответные реакции. Она адаптировалась. Однако кукла остаётся куклой… Она бы произнесла. Прошу не надо… Но не может… Рот то завязан! Но меня этим не остановить. Если я хочу получить удовольствие я его получаю, и неважно, какой ценой… Многие зовут меня чудовищем… Они правы… Я медленно подхожу к ней. Она плачет, мычит, пытается освободиться. Словно рыба, оказавшаяся на суше. Как же я люблю, когда они противятся моей воле, и как же я люблю тот момент когда сокрушаю их. Я наклоняюсь к ней. Медленно провожу рукой по щеке. Любой, увидевший этих кукол, назвал бы их ангелами ниспосланными с небес. И я признаю куклы и вправду красивый внешне. Я бы даже сказал — идеальны. Но вот эта идеальность делает их скульптурами извращённого мастера создавшим идеальную скульптуру. Но вот только есть одно "НО". Скульптура как бы идеальна, она не была, остаётся скульптурой. Изваянием без души… Моя голова медленно наклоняется к её мокрым от слёз щекам. Я вылизываю каждую слезинку на её щеке. Она сопротивляется, ведь я ей отвратителен. Жмурится, отклоняя голову назад, но я настырен. Приступаю ко второй щеке. Слёзы смешались с потом на её лице, и получается довольно интересный вкус. Такие игры возбуждают меня. Вся забава состоит в том, сколько я продержусь перед тем как сорвусь. Обычно я держусь долго, но после нашего бурного секса под сценой я не могу заставлять малышку ждать продолжение спектакля. Язык опускается всё ниже достигая шей. Крошка получает от этого физическое удовольствие, связанное с душевными страданиями, и это забавляет меня. Губами вцепляюсь в шею, целуя её, и облизывая где только можно. Я маньяк. Я зверь. Я человек! Я опускаюсь ниже и зубами срываю с неё рубашку. Они всегда были в моей власти, всегда были моей собственностью. Ведь я живой! Я могу позволить себе уйти от заданной программы поведения! Я могу позволить себе стать чем-то другим! Я могу чувствовать всё что захочу! Всё… Кроме любви… Я не могу любить этих пионерок, зная их природу, зная обман лагеря… Я пытался… Я был с каждой, но не одна из них меня так и не вспомнила… Поэтому мне остаётся наслаждаться только абсолютной властью над ними......... Когда я закончил с девушкой, она бессильно опустила голову. Я уже второй раз надругался над этой девчонкой. Я медленно ломаю её волю. Единственное что удерживает её это надежда. Надежда что её возлюбленный ещё жив. Но надежда ещё никому и никогда не помогала в этом месте. Я вышел из комнаты в библиотеку. Там меня уже ожидала Лена с пойманным Семёном. — Беглец допрыгался! — Шутливо поклонилась мне Лена. Семён был бес сознания, под руки его держали две зомби-Ульянки. Самый интересный подарок Старика. — Можешь уже не паясничать. Скоро мы будем свободны… — Не успел я закончить, как Лена кинулась обнимать меня. Пришлось ответить, ведь она пока мне всё ещё нужна. Я обнимаю её и вдыхаю запах её волос. Забавно, я никогда не интересовался, откуда у неё такой необычный цвет волос… — Когда слияние будет закончено мы наконец будем вместе Сёмчик. — Радостно сказала она, прижимаясь ко мне сильнее. Вот только она забыла одну очень важную деталь… Толчок, жёсткий хлопок по щеке. Кукла стоит и удивлено смотрит на меня. — Я же сказал тебе! Никогда не называть меня этим именем! — Меня всегда бесило тем, кем я был, когда попал сюда. Жалким ничтожеством, плачущим на травке у ворот лагеря. Идиотом не умеющим признаваться в любви той, которой он полюбил. Человеком виновным в смерти влюблённой девчушки. Придурком который считал что сомневающиеся в его любви девочка поверит в историю о перемещении во времени. Слабаком, который оставил маленькую девочку абсолютно одну в лагере. Тот человек умер давным-давно. В том цикле, когда родился Пионер. — Привяжи его там, где находится рыжая. Лена послушно потащила Семёна туда. Её я тоже трахну… Сделаю ей подарок, перед тем как покину это место и стану свободным. Я достал из одной полки самую любимую книгу Лены. — «Унесённые ветром» — Прочитал я обложку. Прямо как в день нашего знакомства в том цикле, когда мне было не всё равно. Я положил книжку на стол. А сам спрятался под столом. Звук открывающейся двери. — Се… Любимый, ты где? — Удивлённо произнесла Лена. Скрип пола становится всё ближе. Я ощущаю, как она стоит возле стола, поднимает книжку, оборачивается и садится прямо на стол. Я тихо и медленно поднимаюсь. Лена сидит спиной ко мне и читает книжку. Аккуратно опускаю руки ей на спину и целую шею. Лена вздрагивает от неожиданности, не оборачивается. Я аккуратно укладываю её на стол. В её зелёных глазах радость смешалась с предвкушением. Обхожу стол, проводя рукой по фиолетовой причёске. Залезаю на нее, сверху срывая с неё одежду. Одной рукой массажирую её упругую грудь, и целую в губы. Мы слились в поцелуе, жаль только что она кукла, а не реальный человек… Отрываюсь от её сладких губ. Начинаю работу языка с шей, медленно опуская сначала к груди, а потом к её животику. Девчушка стонет в наслаждении. Лена аккуратно берёт меня за голову… — Как жаль что твой обман раскрылся! — Говорю я, хватая её за горло и сильно сжимая его. Моё лицо расплылось в дикой улыбке. — Но как? — Прошипела она. — Всё очень просто дорогуша. У Лены моего цикла есть одна маленькая особенность. Она безумно ревнива… И разорвала бы Алису на куски. Признаю, ты очень хорошо сыграла свою роль… Но твоя игра окончена, ты проиграла… И теперь всему что ты любишь, придёт конец…POV Семён:
Жуткая боль в голове. Ну почему они вечно бьют по ней? Сил просто нет… Я так устал… Я всех подвёл. Алису, Лену, Шурика… Шурик… Самоё чудовищное в его смерти, это то, что убил его я… Я убийца! Из-за своей ярости я не смог отличить товарища от врага, и по моей вине он погиб. Мы обречены… Прости, что подвёл тебя Алиса… Алиса… От воспоминаний о девочке с рыжими волосами стало больно… Я люблю её больше всего на свете. И именно из-за меня она в опасности. Её глаза цвета янтаря хорошо сочетались с медно-рыжими волосами и её необычным характером. Вся из себя была такой недотрогой. Да Алиса при первой встрече произвела на меня не очень хорошее впечатление… Но внешне она показалась мне очень красивой. Да и на самом деле Алиса, словно прекрасный цветок, спрятанный в колючках. Цветок, который боялся, что его сорвут и выкинут как ненужную вещь. Поэтому этот нежный цветок спрятался в колючках. Но я смог прикоснуться и увидеть её настоящую. Алиса стала для меня солнцем, единственным лучиком света во тьме моей жизни… — И неужели ты позволишь этому лучику угаснуть? — Раздался внутри моего разума голос. — Кто ты? — Спросил я, что первое пришло в мою голову. — Не важно, кто я. Важно какую вещь я пытаюсь донести до тебя! — Довольно пафосно произнёс голос. — И какую же вещь ты пытаешься до меня донести? — А то, что тебе рано ещё сдаваться! — Разве ты не знаешь? Я уже проиграл. Я слишком слаб, чтобы сражаться… — Голос затих на пару секунд. — И ты позволишь ему убить Алису? — Что?! Алиса у него, но как? — Он нашёл её и взял в плен. Если слияние будет на последнем этапе, он убьёт её… Ведь для того чтобы слияние свершилось в лагерях должны остаться только Семёны. — Откуда ты это знаешь? — Голос издал смешок. — Помнишь Пионер рассказывал тебе о том кто смог покинуть лагерь расшатав реальности? — Да помню, но какое это отношение имеет ко всему что происходит? - Вот только он не выбрался… Я не выбрался... — В пустоте из тени материализовался Пионер?! Глаза горели пламенем, а сам он собой представлял больше тень, чем человека. — Удивлён? — Но ведь он говорил, что ты выбрался! — Я был в полнейшем шоке. — Неужели ты ещё один Семён? — Семён… Как давно я не слышал этого имени… Да когда-то так меня звали так. Но теперь все просто зовут меня Старик и ты так зови. — Но что произошло? Почему ты не смог выбраться? — Старик на минуту задумался словно пытаясь вспомнить что-то. — Не существует никого выхода. Всё это было пустой надеждой. Совёнок это тюрьма, из которой невозможно выбраться. Лагерь постепенно ломает тебя, раскрывает суть человеческой природы. Он даёт нам любовь, а затем отбирает ее, оставляя только боль… Кто-то впадал в безумие, другие искали выход, но в итоге все сломались. Ну, а я… Я прошёл через всё это. Я принёс в жертву самое дорогое, что есть у человека. Человечность… «В глазах Старика можно было увидеть многое. Боль, холод, страдание, которое он в мгновенье секунды спрятал за маской полного безразличия. Тяжело представить через что пришлось пройти этому Семёну чтобы стать таким» Лагерь никогда не выпустит того человека что добровольно превратился в монстра ради свободы. Он превратит его в скорбного призрака, обречённого вечно блуждать в одиночестве между лагерями словно проклятый. Так вот к чему я клоню… Как только Пионер завершит ритуал слияния, вы застрянете в одном теле, а ваш единый лагерь начнёт распадаться и всё исчезнет… Останется лишь бесконечная бездна, которая высосет из тебя все, оставив пустую оболочку… Я не хочу такой судьбы другим. Поэтому я дам тебе то, что осталось от моих сил. Останови его и живи счастливо… А теперь тебе пора проснутся! Я открыл глаза и понял, что меня посадили на стул и что я нахожусь в неизвестном мне месте. Судя по интерьеру это было помещение, что наподобие подсобки у кибернетиков. Интересно я никогда тут не был. Голова уже не болела, а тело наполнила сила. Я чувствовал себя бодро, словно проснулся от ночного кошмара. — Спасибо, Старик… — Поблагодарил я моего благодетеля. Мне было жаль его, даже настоящие чудовища не заслуживают такой участи… Ну, а теперь мне нужно спасти Алису и покончить со всем этим раз и навсегда. Я открыл дверь и попал в комнату библиотеки. На столе Жени находилась записка… Привет, Сёмчик! Это твой старый знакомый Пионер! Я тут хочу сказать тебе, что твоя рыженькая возлюбленная у меня, я немножко с ней позабавился. Нет ну, а что я ведь тоже человек, правда? Так к чему я клоню? Ожидаю тебя на площади в честь праздника нашей свободы, у меня там есть для тебя сюрприз. И лучше тебе прийти, а не то с твоей ненаглядной сможет произойти что-нибудь нехорошее… Я сжал записку в кулаке. УБЛЮДОК!!! Я убью этого сукиного сына! Чего бы мне это не стоило. Он поплатится за все, что он сделал. На столе также лежал нож. Я подобрал его… Этим ножом я перережу этому ублюдку горло. В холодной решительности я сжал нож и вышел из библиотеки. На улице валялись тела Ульян. Неужели избавился за ненадобностью? Это будет его последняя ошибка. Я направился к площади готовый к бою…