Спаси Господи...

POV Екатерина.       Вокруг меня одна сплошная пустота и тишина. Сколько я нахожусь тут, мне не известно. Хочется закричать во весь голос. Громко и протяжно. Но из горла не вырывается не один, даже еле слышный, звук. Сплошной хрип. Чувство беззащитности и одиночества овладели мной. От этого становится только страшнее. Сердце, снова и снова, замирает, из-за чего оно периодически пропускает удары. Дыхание рваное и частое. Сильная дрожь пробивает моё тело. Кажется, что от сюда нет выхода. И никогда не было. Страх, ледяным холодом, растекается с кровью по моим венам. Паника уже практически овладела мной. А я упрямо продолжаю шептать лишь одно. Рагар. Рагар. Рагар. Имя благородного стало для меня молитвой и мантрой одновременно. Именно благодаря этому, я ещё окончательно не сдалась этой пустоте, тишине и боли, что не оставляют меня не на миг. Да, и как, я могу, себе, это позволить? Сделать это, значит предать всех тех, что так сильно верят в меня, переживая и ожидая моего возвращения к ним. Этого я не смогу допустить! Попытка призвать пламя, продолжает терпеть фиаско. Почему? Что могло такого произойти тогда в лесу, что я стала не способна на это действие? Стоп. Успокойся. Сейчас нельзя паниковать и отчаиваться. Нужно успокоиться. Вдох. Выдох. Снова - вдох и выдох. Постепенно сердцебиение приходит в норму, а страх и лёд в крови начинают отступать. Так. Это уже хорошо. Надо продолжать в том же духе, и тогда, у меня, всё получиться. Я сильная девочка. Я дочь своего отца, и способная ученица своего учителя. Я не подвиду ни того, ни другого. Ради них, Верунчика и всех остальных - Я сделаю Это, и ничто не помешает мне справиться со всеми препятствиями! От этих мыслей стало намного спокойнее и увереннее. Правильно. Так держать. Медленно, без резких и лишних движений, делаю шаг в этой пустоте. Ни какой опоры под ногами я не чувствуя. Парение вот, что это. Но, мне безразлично на это. Идти или парить, разница не так, уж, и важна. Важно одно - выбраться от сюда.       «Доча, запомни одну притчу, что я, тебе, сейчас расскажу. Жил да был один старик. И был у него единственный сын.»       Эхом отозвался голос моего бати у меня в голове. А воспоминание тут же услужливо напомнило про тот день, когда папаша решил научить свою единственную дочюрку ещё одной простой истине в этой жизни.       «Жили они не бедно, не богато. И вот, настало время старику покидать этот мир.»       Шаг. Ещё шаг. Пустота не охотно, но медленно начинает расступаться.       «Подзывает он к себе сына и говорит.»       Постепенно становиться понятным, что место в котором я нахожусь всего лишь результат моего бреда. А значит мне нужно просто вернуть своё сознание и свой разум.       «Пришло моё время идти к Господу. Но, перед тем как сделать это, я хочу кое, что отдать тебе. Эта вещь переходила в нашей семье из поколения в поколения.»       Шаг. Ещё шаг. Пусть они маленькие, медленные, но уверенные и твердые. Я больше не позволю обмануть себя лживым чувствам.       «Сын ожидал чего угодно, но только не маленькой шкатулки, которую его отец, вытащив из ящика, отдал в руки единственного чада.       — Что это? — удивлённо спросил он его.       — То, что поможет тебе в самую горькую и радостную минуту в твоей жизни. Слева - горе. Справо - радость. Поэтому откроешь её только тогда, когда наступят эти моменты. Лишь тогда, и не раньше. Это моя последняя воля. Выполни её. — ответил отец. — А теперь иди. Мне нужно отдохнуть.       Сын молча выполнил просьбу старого мужчины.»       Спустя не известный промежуток времени, в дали, что-то ярко и отчетливо блеснуло.       «На следующий день старик умер. Похоронили его честь по чести. А наследник шкатулки вернувшись домой подумал, что за глупость сделал его умерший отец. Но, последняя воля умирающего - святое.»       Я иду в том направлении. Потому, что точно знаю. Там выход. Мне надо туда.       «Прошло несколько лет. В жизни у мужчины настали тяжёлые времена. Со старой работы выгнали, а устроиться на новую ему никак не удавалось. Дома сплошные скандалы. И вот, настал тот момент, когда он окончательно рухнул вниз. Дом забрали за долги. Жена ушла. От горя сын, того старика, запил. Единственное, что он сберёг была, та самая, шкатулка. Жизнь, для него, практически перестала иметь хоть какой-то смысл. Стоит он на мосту и думает.»       Идти дальше становится всё труднее и труднее. Тяжесть в ногах мешает движению вперед. А пустота давит своей аурой. Боль же, снова и снова, пронзает измученное тело.       «А, дай-ка я загляну в неё. Что, в конце концов, я, теперь-то, могу потерять? Может, там какая-нибудь очень дорогая ценность, которая станет моим спасение? Открыл левую сторону шкатулки. А там, на дне тонкий листок бумаги. А, на бумаге. Всё прошло - пройдет и это.»       Черт. До чего же настырна эта пустота. Она не прекращает своих попыток остановить и поглотить меня. Её прозрачность просто омерзительна. Она проникает в саму суть меня. Оскверняя собой то светлое, что не даёт мне сдаться.       «Что, за глупость, подумал тогда мужчина и выкинул лист. Но, с моста прыгать не стал. Прошло несколько лет. Жизнь по тихонько наладилась и вошла в привычное русло. Он открыл своё дело и стал очень успешным бизнесменом. Вскоре мужчина снова женился и у него родился ребенок. Вообщем не жизнь - а рай.»       Но, я продолжаю упрямо идти на ту вспышку, что словно маяк для меня. Боль становиться не выносимой. Терпеть её нет никаких сил. Падаю. Зависаю в воздухе. Громкий крик срывается с губ в тишину, что словно бездонная яма проглотила его. В голове лишь одно. Надо идти, нельзя останавливаться. А бесцветная аура пустоты тут же окутывает меня. Чувствую её щупальцы, которыми она обвила меня. Они холодные и чужие, как и само это бредовое пространство. Из-за этого то разум и сознание отказывались возвращаться и возвращать меня в реальность. Я не сдамся. Я буду бороться за своё возвращение.       «И вот, сын, того старика, снова решил заглянуть в ту шкатулку. Открыл - снова лист. А на нём.»       И, в этот самый момент… POV Рагар.       Я уже третьи сутки не отходил от девочки. Постоянно следя за тем, чтобы кроха не делала лишних движений. И через каждые два часа менял повязки на спине и остальных частях тела Екатерины. Злость и страх никуда не делись. К ним, лишь, присоединилась усталость. Красиас Блостер тихо приоткрыл дверь, и стараясь не издавать слишком много шума, подошёл ко мне и Катерине.       — Как она? — дрогнувшим голосом, поинтересовался мой друг.       — Всё так же. В сознание не приходила. Но, это, и, к лучшему. Боль должна быть просто не выносимой. Поэтому, я даже не могу точно сказать тебе, что хочу больше всего. Чтобы девочка очнулась. Или. Чтобы она ещё немного побыла в таком состоянии. Пока раны немного не зарастут. — тихо прошептал я, в ответ на его вопрос.       — Рагар. Ты же сам прекрасно знаешь, что затяжка времени не поможет. — сказал благородный.       — Знаю.       Сдержать стон боли, что рвался наружу, было очень трудно. Внутри всё содрогается от этой картины. Но, руки, как и тогда, не дрожат. Их движения всё так же точны и осторожны. Но, разве это может служить хоть каким-то утешением? Единственное, что я сейчас жажду. Так это возвращения крохи ко мне. К нам всем.       Веки девочки снова вздрогнули. А я, тут же, протянул свою руку, чтобы проверить её температуру. В последнее время она постоянно поднималась. И никакие лекарства не могли, на долго, сбить её.       Но, вдруг!       Забинтованная ручка Катерины резко и быстро хватает моё запястье, в каких-то сантиметрах от своего лба. А с губ, тихим шепотом, слетает:       — Рагар. Рагар. Рагар.       Ладонь сжимает запястье на столько сильно, на сколько это возможно в её, истерзанным болью и большой кровопотерей, состоянии. Шок. Удивление. Радость и облегчение. Вот, что я почувствовал от этого. Ты пришла в сознание! И пусть, стон боли перемешался с моим именем. Но, она неизбежна. Её «присутствие» ещё долго будет мешать девочки. Главное - Екатерина снова с нами. POV Екатерина.       И, в этот самый момент… Не знаю даже как объяснить, это, внезапное взявшиеся, твердое убеждение, что мне надо всего лишь протянуть свою руку и тогда. Резко протягиваю руку вперед. Боль, словно сумасшедшая садистка, пронзает моё тело.       Миг. И моя ладонь сжимает горячие запястье Его руки.       — Рагар. Рагар. Рагар.       Шепчу я имя того, чьё тепло желала почувствовать больше всего на свете. Чьи руки всегда дарят мне покой и безопасность. Ты всё-таки сделал это, хвостатый. Приучил к своим теплым рукам.       — Рагар… — болезненый стон смешивается с именем моего учителя, но я упрямо продолжаю. — вытащи меня из этого бреда. Я… не смогу… больше здесь… находиться.       — Тише, малыш. Самое страшное позади.       Бархатный голос Кертье доносится совсем близко. Он окутывает меня. Аура моего опекуна, словно солнечный свет, мягкая и невероятно нежная. В ней так и хочется раствориться, но её владелиц не позволяет мне этого. Рывок. И я на свободе. Сознание и разум медленно возвращают свою непутёвую хозяйку в реальность. Я чувствую его легкое дыхание на своём лице. Надо открыть глаза. Он рядом. А значит я в безопасности. Медленно поднимаю веки. Яркий свет ослепляет и режет глаза. Мою попытку заслонить их рукой тут же предотвратили. Жаль. Пусть боль всё так же сильна, но сделать, хоть какое-то, движение, хочется до безумия. Ведь движение это жизнь. Но мне запрещают. Ладно. Времени у меня вагон и маленькая тележка. А тревожить изможденное тело и правда не надо. Проблема лишь в одном. Особым терпением я никогда не отличалась. А тут? На те, распишитесь в получении заказа. Обидно. Эх…       Постепенно взгляд фокусируется на лице ассасина. Как же я рада видеть его.       — Рагар, знаешь, что. — практически одними губами, шепчу я ему.       — Что? — спросил Кертье.       — Всё прошло - пройдёт и это. — закончила я притчу, что когда-то рассказал мне мой отец.       Рука, нежно прикоснувшиеся к моей щеке, замерла. А в красных глазах немой вопрос и удивление. Да. Всё именно так и есть. У всего есть своё начало, и свой конец. И здесь не важно, что это. Радость или горе. Жизнь не стоит на месте. Она течёт своим ходом. Нам же надо лишь идти по ней, не боясь упасть. Ведь подняться не так уж и сложно, как кажется во время падения. Важно помнить одно - никогда не сдавайся! Именно это хотел сказать умирающий старик своему сыну. Именно этому научил меня мой батя. Всё просто и легко. Даже не много смешно от этого понимания. Но, таков закон нашей жизни. Таков её естественный отбор. Сильный выживает и проходит свой путь достойно. Слабый же погибает, не оставив после себя ничего. Поэтому, сколько бы меня не проверяла моя судьба на прочность я не сдамся, не опущу руки. Я снова и снова буду вставать. И секрет здесь не только в упрямстве, чести и гордости. Хочу жить, а не существовать. Хочу видеть близких мне людей счастливыми. Хочу любить и быть любимой.