Спаси Господи...

POV Екатерина.       Возвращение в реальность как всегда хреновое. Тело ломит так, что приходиться стискивать зубы чуть ли не до скрипа, чтобы не застонать. Медленно открываю глаза и обвожу взглядом комнату. Зрение ещё мутное и картинка не совсем чёткая, но это не мешает мне понять где я сейчас нахожусь. Больничная палата. Справа от меня медицинские приборы. Их громкое пищание раздражает и действует на нервы. Проигнорировав боль, поворачиваю голову. Слева от меня ещё одна больничная койка. На ней Рин с перебинтованной головой и рукой, выглядывающей из простынки.       Что с ним случилось? Кто его так?       Хотя какая сейчас разница, разумно решила я. Главное, что он жив. Остальное не так уж и важно в данный момент. Поправиться, расскажет сам. Из-за всей этой белезны начали слезится глаза. Закрываю их. Несколько слезинок всё же скатываются по щеке, оставив после себя мокрый след. От чего захотелось пить. Много и долго. Облизываю пересохшие и потрескавшиеся губы. Снова приоткрываю веки и осматриваюсь, но взгляд не натыкается на желанный мне объект. Блять. Что так сложно было поставить стакан воды на тумбочку?! И как на зло никого, кроме спящего Рина, нет. Закон подлости во всей своей красе. Когда надо, этих, «нянек» днём с огнём не сыщешь. Зато в любое другое время от них никого покоя нету. Блеск. Придется самой решать данную задачу. Сделав глубокий вдох и оперившись на локти, принимаю сидячие положение. Словно гвоздём по стеклу, приборы издают громкий писклявый звук. Противно морщусь. Недовольный тем, что его неугомонная хозяйка, решила подвигаться, организм протестующе реагирует. Дыхание учащается, тело покрывается потом, голова начинает кружится, а в глазах, такая, рябь, что я прекрасно понимаю одну очевидную вещь. В таком состоянии мне не то, чтобы сделать шаг, опустить ноги на пол не светит.       Твою же ж мать!!! И как прикажете быть дальше?       В который раз прикрываю глаза и жду когда состояние придёт в норму. Проходит несколько минут. За это время в мою тупую и неугомонную голову приходит адекватное решение. Разбудить Рина. В отличии от меня мальчишка не истыкан весь иголками, и от него не исходят разноцветные проводки, присоединенные к этим раздражающим приборчикам. Вообщем выглядит он намного лучше меня.       — Рин. — позвала его я.       От звучания собственного голоса прихожу в тихий ужас. Сплошной хрип. Так я точно не смогу его разбудить. И позвать кого-нибудь тоже. Короче всё, что мне позволено, так это смиренно ждать когда кто-нибудь зайдет в палату.       Секунды складываются в минуты, но проверить больных никто не заходит. Горло и пищевод, словно сухая наждачная бумага, требуют воды. Язык, лишившись последней влаги, прилип к нёбу. А опоясывающая мою талию и ребра боль завершает прекрасное самочувствие. Шикос. И сколько мне мучится в ожидании? Минуту, а может целый час? Я же так коньки откину от жажды. Пришла в себя называется!       Проходит ещё несколько мучительных минут, и в коридоре слышатся шаги. Дверь открывается и в палату входят Акира с Шики. Слава Богу, дождалась!       — Пить. — без всяких предисловий, из последних сил, хрипя, требую у них.       Падший от неожиданности вздрагивает и удивленно замирает, таращась на меня как на невиданную зверушку. Уголёк же тут же разворачивается и выходит.       Э… не поняла прикола?!!! Это, что ещё за не нормальная реакция на безобидную просьбу попить. Не спорю, мой голосок, в данный момент, звучит не ахти. Но ведь не да такой же степени, чтобы застывать истуканом или удирать от меня. Стало обидно.       Проходит ещё несколько минут и в палату влетает Мотоми. Он, в отличии от белобрысого, тут же оказывается рядом со мной и начинает медицинский осмотр. Недовольно шиплю, но мужчина, не обращая внимания, упрямо продолжает своё дело. Если бы не слабость, то этому доктору пришлось бы худо. Ибо мне сейчас не до его осмотров. Всё, о чём я мечтаю - это, НАКОНЕЦ, попить. Неожиданно в мои руки дают какую-то прохладную емкость. Опускаю глаза и вижу раскрытую бутылку с водой.       Шики. Так вот куда ты уходил. Ты мой спаситель!       Нетерпеливо присасываюсь к горлышку и начинаю жадно пить. Живительная влага «увлажняет» моё сухое горло и пищевод. Становится лучше. Настроение улучшается и мир уже не кажется таким уж мрачным. Живем.       В последующие три часа меня обследовали вдоль и поперек. Но никаких осложнений не обнаружили. Лекарства и обезболивающие нормализовали самочувствие, поэтому когда в палату влетели глава клана Блостер, Самаил и Луиз, я была в относительной норме. Их сияющие облегчением лица, без всяких слов, говорили о том, как сильно они, и остальные, волновались за меня всё то время, что я не приходила в себя. Чувство вины и стыда накрыло с головой. Опять они прошли через это. Опять я заставила их переживать и ждать. Опять.       — Простите. — попросила я у присутствующих прощение. — От меня одни сплошные хлопоты и переживания.       Фырканье в унисон, красноречиво дало понять, что мои извинения не нужный элемент. Главное, что со мной всё хорошо и я обязательно поправлюсь. Остальное для них не важно. Вот так вот. Но от этого не становится легче. Ни на грамм.       Маленькая ладошка сжимает мою руку. Луиз. Мой маленький подопечный. Твои большие зеленые глаза покраснели от пролитых слез. И виновна в этом я одна. Прикусываю нижнюю губу, чтобы позорно не расплакаться. Этого я себе точно никогда не прощу. Вдох - выдох. Надо взять себя в руки. Нельзя лишать их радости после произошедшего. В одном они правы на все сто процентов. Прошлое должно оставаться прошлым. И никак иначе.       На вопрос как обстоят дела, Красиас ответил, что за эти десять дней, что я находилась в отключке, практически все попаданцы были возвращены обратно в свои миры. Приятно слышать, что скоро всё закончится. Когда я поинтересовалась про Рагара, благородные дружно отвели взгляд и уклончиво сказали, что ассасин патрулирует.       — Что случилось? — обеспокоенно спросила я.       — Так. Приём окончен. Больной нужен покой и отдых. — вмешался Мотоми, указывая рукой на дверь.       Мужчины виновато кивнули, соглашаясь с ним и пошли к выходу.       А вот это мне совсем не нравится. Они явно, что-то скрывают. Ну что, мне не хотят говорить.       — Самаил, останься и скажи мне всё как есть. — потребовала я дворецкого Кертье.       Вернувшись назад, с абсолютным спокойствием на лице, дворецкий исполнил мою просьбу.       — Каджу пробудил свою истинную сущность. В данный момент он находится где-то в Тошиме. Всех, кто не является жителями этого мира, мы нашли мертвыми.       Лучше бы он этого не делал. Лучше бы молчал. Отрицание услышанного начало с ошеломляющей скоростью набирать обороты. Нет. Не может быть! Это же Рагар, мой благородный опекун. Он никогда не забирает чужие жизни просто так.       — Чего? — совершенно не понимая, что случилось с главой клана, тупо спросила я его. — Сколько убитых?       — Шестеро. Леди Екатерина, ведь для вас, не секрет, что все ноблесс являются вампирами. — киваю, а старик продолжает. — Истиная сущность - это хищная сторона благородных. В ней нет места привязанности и морали. Лишь животные инстинкты и ничего более. Не буду вдаваться в подробности, скажу только одно. Он сейчас опасен для окружающих. Поэтому в штаб квартире Вискио постоянно находится кто-то из нас, чтобы в случаи чего остановить его.       Не верить словам Самаила у меня нет причин. За всё то время, что я провела в доме Кертье, мужчина ни раз доказывал, что ему не просто можно, а нужно доверять. Ложь близким людям для него сродни предательству.       — Кто-то из наших пострадал? — осипшим голосом, спросила его, боясь услышать утвердительный ответ на него.       — Никто.        Облегченно выдыхаю. Хвала Небесам.       — Самаил, я настоятельно требую чтобы, вы, покинули палату. — резко и недовольно, чеканя каждое слово, произнес доктор.       Слуга Кертье послушно вышел из палаты и тихо прикрыл за собой дверь. Но я не обратила на это внимание. Часть меня упрямо продолжала отрицать услышанное, в отличии от разума, которое прекрасно понимало, что это правда. От первого и до последнего слова. Словно в тумане наблюдаю, как шатен пытается уговорить мальца выйти. Парнишка отрицательно мотает головой и крепче сжимает мою руку. Надо вмешаться, добром это не закончится. Единственно чего он добьётся, так это громкого рыка и укуса.       — Пусть останется. Если мне, что-то понадобиться он обязательно позовет вас. — проговорила я «старикану».       Видя как сильно вцепился в меня мальчишка, Мотоми ничего не оставалось, как согласиться и выйти самому. Секунды снова складываются в минуты, а те, в свою очередь, в час. Лиуз тихо посапывает около кровати, я же думаю об ассасине и обо всём этом в целом.       Что же, ты, хвостатый натворил? А главное, зачем? Неужели нельзя было обойтись без этого?       Ответы на эти вопросы были практически на кончике языка, но озвучить их не давало полное понимание произошедшего. Хищная натура вампира? Что это? Самаил сказал, что в таком состоянии у них пропадают привязанность и мораль. Лишь основные инстинкты и не более. Но судя по имеющейся информации, это не совсем так. Он так же говорил, что всех кого они нашли мертвыми, были иномиряне. А значит они не являлись людьми. Ведь коренных жителей мой опекун не трогал. В следствии чего, вполне предсказуемо и разумно предположить, что и людей из других миров, золотоволосый не трогает. Из-за этого следует, что не смотря на свою хищную, то есть истинную, натуру, глава клана Кертье прекрасно отдаёт отсчёт в своих действиях. К тому же никто из наших не пострадал, не смотря на то, что он якобы опасен для окружающих. Что опять же подтверждает, что благородный находиться в вменяемом состоянии. А значит мораль присутствует. Как и привязанность. Тогда, что же на самом деле означает пробуждение истинной сути? Питьё крови и боязнь света тут не катит. Здесь, что-то другое. Иное. Ну, что? Вопрос интересный. Несколько минут пытаюсь сосредоточиться на этом, но это не даёт результата. За окном потихоньку начинает рассветать. Ярко-оранжевое солнце медленно окрашивает Тошиму в свой цвет. Не смотря на то, что столица практически разрушена, в лучах восхода она очень красива. Неожиданно на ум приходит название одного сериала про вампиров. Дневники вампира. Там кажется было, что-то похожее на то, что сейчас происходит с Рагаром. Напрягаю извилины, стараясь вспомнить, как они называли этот симптом. Что-то связанное с психологией. Закрыться от мира? Нет, не так. Забыться сном? Совсем не то. А, точно - отказаться от эмоций. Это означало перестать испытывать, что-либо к окружающему их миру. Таким способом они не испытывали ни вины, ни стыда, ни душевной боли, ни какие-либо ещё чувства. Правда, в отличии от нашего случае, там был ещё и побочный эффект такого поступка. Все вампиры выбрав отказ от эмоций становились безжалостными потрошителями. Здесь мы этого не наблюдаем. Зато присутствует конкретный пофигизм на всё и всех. Причём в тонном эквиваленте. Короче - делаю, что хочу и никто мне не указ. Вот и ответ на то, что сделал с собой благородный. Он не отказался полностью от своих эмоций. Он их просто напросто заглушил. Молодчинка! Отчибучил, так отчибучил. Ничего скажешь. И как прикажите возвращать нашего хвостатого в норму? Самым верным способом будет вызвать у него очень сильное эмоциональное потрясение. Но как? Подкараулить в темном переулке и трахнуть по тупой башке? Можно конечно попробовать, но ведь так он может ненароком окочурится, силушки у нас хватит сотворить такое. В противном случаи - сами схлопатаем, таких, пиздюлей, что хоронит уже надо будет нас самих. А такой вариант нам, точно, не нужен. Впрочем как и первый. Тогда, что же делать? Точнее, как правильно осуществить тюк по златогривой башке? Ведь кроме мордобоя, нам ни что не поможет. Это ясно как Божий день. Эта же упрямая скотина ни за что не согласиться по доброй воли вернуться в своё прежние состоянии. Поэтому придется хорошенько отпинать ноблесса, чтобы ему, в будущем, повадно не было такое делать. Остаётся только решить маленький нюансик. А именно. Кто его будет пинать? Батю просить о таком не стоит. Он точно грохнет моего опекуна. Крестный, по этой же причине, тоже отпадает. Остаются Красиас, Самиал и Гац. Ну и конечно, мы с девочками. И, что-то мне подсказывает, что этим счастливчиком надо быть мне. По другому идея не сработает. Поэтому…       — Не спится? — неожиданно раздается вопрос, прерывая мою мысль.       Поворачиваю голову на голос и вижу в дверном проёме Шики.       — Да. Думаю о об одном нашем хорошем знакомом.       Брюнет вошел в палату и сел на стул около меня.       — И, что же ты надумала?       — Не надумала. А уже решила. — поправила я Короля Тошимы.       — Не поделишься со мной планом?       — Почему же нет. Всё очень просто и банально. Для того, чтобы вернуть эмоции нашего вампира, которые он специально заглушил в себе, тем самым пробудив в себе хищную натуру, в норму, кто-то из нас должен его хорошенько «приласкать».       Уголёк приподнял бровь и внимательно посмотрев в мои глаза, произнес:       — Очередная глупость и мордобой. В твоём стиле. А «ласкать» Кертье, у нас, будешь, ты, лично сама. Я нигде не ошибся?       Ошибся он. Как же. Ты это сразу же прекрасно понял. И поэтому, сейчас, в твоём голосе тонна иронии и упрека.       — Шоковая терапия - самая лучшая в мире терапия. — не желая отказываться от своего плана, упрямо возразила я ему. — А в нашем случаи только она и сможет помочь нам. Другого пути нет. Поэтому даже не думай меня отговаривать. Я уже всё решила. К тому же кроме меня, никто не сможет достучаться до этого великовозрастного идиота.       — Прям уж никто?       Сколько же яда в этих словах! Появилось очень соблазнительное желание двинуть ещё и по черной башке, чтоб не язвил и не умничал тут.       — Никто. — не уступаю Угольку.       Шики издал своё фирменное «пф».       — И нечего тут фыркать! Не подействует. — отрезала я, тем самым давая окончательно понять, что больше разговаривать на эту тему и тратить время не собираюсь.       Глава преступного синдиката заскрипел зубами. Молча уставилась в ответ. Коса нашла на камень. Несколько минут молча сверлим друг друга взглядом. Упрямо продолжая отрицать очевидную правду. Мы оба правы. Но признавать правоту другого мешает глупое упрямство и беспокойство друг о друге. Ведь нас обоих хлебом не корми, а дай сыграть соло. И не важно, что это соло опасно не только для нашего здоровья, но и для жизни. Не известно сколько ещё бы мы так пялились друг на друга если бы не пришел батя и не прервал наш визуальный контакт. Не бритый, бледный и такой уставший. От увиденного я испытала шок и очередную порцию вины и стыда. Именно ему пришлось хуже всех. Даже представить страшно через, что он прошел ища меня. А найдя чуть не потерял. Но отказаться от задуманного я себе не позволила, заглушив все эти чувства. Сейчас не время и не место давать слабины. Да и простить себе бездействие я не смогу, ведь это из-за меня Рагар стал таким. А значит мне и разруливать эту ситуацию. POV Владыка Драконов.       И как быть с этим неугомонным ребенком?!       Наорать? Бесполезняк. Лишь сотрясу напрасно воздух и напрягу глотку.       Отшлепать? Жалко. Она только недавно пришла в себя.       Поставить в угол? Не выйдет. Она не может стоять на ногах.       Уговорить отказаться от задуманного? Ага. Прям щас. Если уж, что пришло в эту черную головку, то это ничем не выбить. Сам такой же. Поэтому, скрипя сердцем и челюстью, принимаю сторону моей дочурки.       Надо отдать должное моему ребенку, она решила не заморачиваться и пойти наипростейшим путём. А именно. Сделать двойной призыв огня с водой и льдом. Такой вот «квадратик». На вопрос Шики зачем, Катя ответила просто. Красная стихия нужна для восстановления. А так как огонёк у неё с характером, то это всего лишь необходимая мера безопасности для здания и людей находящихся в нём. От такого пояснения самурай конкретно приохуел. От неизбежной расправы спасло моё непосредственное присутствие в палате. Ну, что тут можно и нужно сказать об этом. Умеет моя девочка доводить ближних до белого каления. Вся в папочку! Мысленно поаплодировал ей и начал предвкушать предстоящие представление. Ибо мне уже стало окончательно понятно, что этому золотому щенку придётся, ОЙ, как не сладко. От этого понимая я пришёл к выводу, что, эта, идея должна быть осуществлена и воплощена в жизнь. Не тратя время на не нужные споры, мысленно попросил Виктора прийти с Вероникой в палату. Поразмыслив немного, пришли к выводу, что Колезей лучше всего подходит для этого. Через несколько минут мы были на месте. Я с Екатериной, на руках, встал в центре, а мой друг с падчерицей по бокам. Пара секунд и вспыхнули два столба пламени. Наши стихии тут же окутали нас и начали оценивать наше состояние. Ещё несколько мгновений спокойного горения и «рентген» был завершен. После повинуясь нашему желанию огонь принялся выполнять заданную ему задачу. Вот тут-то и началось свет представление. Как и предполагала Котёна, её красная стихия с энтузиастом собственника и новичка принялась за своё дело. Моя же наоборот не спешила, чем не на шутку взбесила свою напарницу. Результат не заставил себя ждать. Они сцепились. Да. У нас, драконов, стихии имеют свой индивидуальный характер и свою истинную, присущую только им одну, суть. И им совершенно наплевать на то, что их могут применять родные. Это даже в какой-то мере для них является оскорблением. Мол ты мне что, не доверяешь? Или же. Ты думаешь я не справлюсь одна? И всё такое в этом духе. Короче, сплошная головная боль от вот таких вот двойных призывов. Поэтому всегда зовут ещё двоих с противоположной стихией. А если эти стихии ещё и являются в какой-то мере близкими друг к другу, то это считается наилучшим исходом для реализации задуманного. Ну, а присутствие льда и воды просто создано для выполнения нашей задумки. Результат - синий и красный оттянулись по полной программе. Но мы всё же достигли цели. Хотя учитывая наше упрямство и мотивацию по другому быть не могло. Спустя десять минут всё было закончено. Колизей же… Он достойной сражался за свое существование и честно пытался сказать своё веское «нет», но раунд остался не за ним. Итог - Вискио надо новую арену для сражения за титул наркобарона. В оправдание могу сказать лишь одно. Наши блондины со своей задачей справились. В целом здание несколько не пострадало, как и люди в нём. Что нельзя сказать о нас самих. Все в саже и мокрые. Про запах гари говорить не буду. Он был стойким и не ахти. Ну, а наши носики на не определенный период времени лишились обаяния. Но это того стоило. Дочка полностью восстановила свои силы и была готова к предстоящему. Единственным кто был не доволен это… Арбитро. Когда он увидел во, что превратилась его любимая арена я подумал, что его прям здесь и сейчас трахнет инфаркт. Но любитель мальчиков и розового жабо меня обломал. Этот педик всего лишь ограничился лихорадочным выдергиванием ухоженных волос со своей головы и истеричным верещанием на всё задание. Жаль. Честное слово. Но с этим ничего не поделать. Пришлось смириться с тем, что не всем моим желанием суждено сбыться. Остальные же, надо отдать им должное, столбом стояли в дверях и молча созерцали последствия нашего действия. Не обращая внимание на их реакцию, молча прошли мимо них и направились к выходу. POV Екатерина.       Черные клинки Картаса, разрезая воздух, молниеносно проскальзывают в миллиметре от моей шеи. Становиться не по себе. Даже страшно. Но отступать назад уже поздно. Да и не имеет смыла. Раз сказала «а», надо говорить и «б». Резко отпрыгиваю вправо. Ассасин, криво усмехнувшись, тут же сокращает дистанцию. Удар с ноги в живот такой силы, что мне кажется, что я слышу треск ломающихся ребер. Боль на несколько мгновений отключает от реальности, а вот полет и приземление на битон наоборот возвращает. Только вот от этого не легче. Алые глаза напротив ничего хорошего мне не предвещают. В них горит азарт и жажда крови. Моей крови. Сдержать дрожь не получается. Кажется на этот раз я конкретно облажалась. Позвать на помощь не даёт рука сжимающая мою шею. Воздуха катастрофически не хватает. Дергаюсь, но хватка не ослабевает, а лишь усиливается. В голове, наковальней, стучит лишь одна мысль:       «Я не могу вот так вот умереть!»       Пламя яростно атакует убийцу, но он на это не обращает внимание. Запах паленой кожи бьет по обаянию, а сердце бешено колотится в груди, крича, что ему необходим кислород. Сознание медленно, но верно, начинает отключатся. Знакомые черты благородного сначала мутнеют, а потом и вовсе сливаются с темнотой. Последнее, что отпечатывается в памяти - это ехидная усмешка на красивом лице.