Братик...

Сегодняшний день был ужасен. Возвращаясь домой, я задумался, потеряв равновесие, и колесо моего велосипеда предательски повернуло. Велосипед в ту же секунду рухнул, и я, не удержавшись, прокатился по асфальту. Итог: колени изранены, руки разодраны почти до крови, а велосипед остался с погнутым колесом. Добравшись до дома, я, проклиная весь мир, открыл дверь и сразу заметил моего брата, сидящего на кухне. Как обычно, он заглушал своё горе об утрате девушки пивом и, если судить по большой горе банок, то печаль его никак не отпускала. Промыв ранки на коленях, я кивнул ему и уже было собрался уходить, но он меня спросил: --Т-ты с тренировки пришел? Смотрю тебе досталось — Грудь его вздымается, изо рта вырывается пьяное «ик». — Хотя такого хиляка, как ты, любой может нагнуть. Когда ты себе девушку найдешь? — И не дожидаясь моего ответа, махнул рукой и открыл новую банку. Плечи мои неопределенно пожались. Я пошёл в свою комнату и не найдя ничего лучше книги, уселся на кровать. Чувствую, как по лицу расплылась тупая улыбка. Момент в книге был уж очень горяч. Зачитавшись я не заметил шаги брата и обратил внимание только когда он открыл дверь и вошел в комнату. --Дем? (да моего брата зовут Дем, чего удивляетесь?). Что ты приперся? Иди проспись… От тебя несет… Не успел я договорить, как он в одно мгновение рванул мою футболку, обнажая мою впалую грудь. Я судорожно вдыхаю, разум затуманивается. И вот меня уже грубо толкнули на кровать. Мне скверно… Но потом что-то обрывается внутри, что-то неуловимо меняется, и я смотрю на него другими глазами. Глазами женщины. Глазами текущей сучки. Чувствую, как натягивается ткань брюк про меж ног. Всё же я был в замешательстве, но так ничего и не успел предпринять. Дем навис надо мной, прижав мои руки к кровати посмотрел на меня таким же странным взглядом. Я тяжело сглотнул. В горле пересохло. Никогда не чувствовал себя педиком или особо слабым… Но черт. Черт, черт, черт. Я извращенец. Никогда не замечал в себе этого пристрастия. Как будто это не я, как будто кто-то использует моё тело за меня. Брат наклонился к моей худой груди и провёл языком по соскам, тут же затвердевшим. Во мне возникло что-то противоречивое: хотелось оттолкнуть его, но притом, что-то внутри молило о продолжении и хотело ещё больше острых ощущений. После сосков его язык прошелся по груди и, пройдя по шее, дошел до подбородка. По спине пробежала нервная дрожь. Я был подавлен и оказался в замешательстве, когда брат отпустив руки, вынул из своих штанов ремень. Он привязал мои руки к спинке кровати, в итоге данных манипуляций я оказался перед ним растянутым во весь рост. Посмотрев на меня с видом победителя, он отодвинулся к моим ногам и усеял их поцелуями. Дойдя до колен, он мягко поцеловал их и с нежностью, стараясь не принести мне боли, провел по ним языком, вызывая во мне бурю эмоций и чувств, от лёгкий боли, до наслаждения. Он снова наклонился над моим лицом он томно произнес: — Как хорошо, что у меня есть брат, он любит меня таким, какой я есть. —Голос его пьяно ломается. Ну да, конечно же, он просто пьян. Просто пьян… В следующий момент он поцеловал меня в губы, а его язык соприкоснулся с моим. Обменявшись нежными прикосновениями, он его вытащил. — Ну, что, — прохрипел он совсем рядом — тебе понравилось? Меня переполняли чувства, но сказать я смог только: Д-да, мне понравилось, — Я пытаюсь замолчать, хочу остановиться, но пересохшие губы распахиваются для ответа. — Братик. — Боже, что я несу? Как это вырывается из меня? Что это? *** Д-да Б-братик, мне нравится. По его лицу скользнула победоносная улыбка, после чего он ещё раз страстно поцеловал меня, и милостиво отвязал мои руки. Я сидел перед ним на коленях и смотрел на него снизу вверх, как собачка, готовая выполнить любое приказание хозяина. Увидев мой взгляд он улыбнулся и сказал: — Хочешь меня? — Пошлость и неутолимая дикая жажда блеснула в бездне его глаз. Неужели весь этот цирк из-за долгого воздержания. Моё тело отозвалось на его слова вздрагиванием. Не дожидаясь ответа он стянул футболку и обнажил мускулистую грудь. Он взял мои руки и положил на свою грудь. Мой взгляд смущенно опал. Захотелось сделать ему приятно. Я нежно, словно боясь показаться грязной шлюшкой, провёл по его мускулистому телу и легонько сжал один сосок. На его лице проскочила гримаса удовольствия, я сжал сильнее, а другой рукой потянулся к лицу, схватив его за шею я потянулся у нему, и поцеловал в губы, играясь с его язычком, одновременно сжимая его сосок и водя рукой по груди. Он резко отрывает меня от себя — Ах, ты сучка, что давно тебя не драли? — В глазах блеснули садистские нотки. Я поежился. Внизу живота тянуло что-что сладко томительное. Глубоко внутри я хотел, чтобы он сломал меня. Сломал, подчинил себе, занял все мои мысли. — Я тебе это устрою. Резким движением он развернул меня спиной к себе, взял подушку и подложив под мой живот, из-за чего моя (в полне аппетитная) попка оказалась выпечена прямо к нему. Взяв моё одеяло, которое в пору тёплой погоды составляла лишь легкую простынку, он связал мне руки, так что бы я не мог никак ими двигать. Вены на запятье перетянуло. Руки затекали, теряя чувствительность. Тело наполнялось приятной болью. Я ничего не видел, но чувствовал, как его руки нежно прошлись по мне и дошли до шорт, после чего Рывок и всё моё «хозяйство» у него на виду. Лицо у меня залилось краской. Я уже хотел было просить об прекращении, но тут резкий удар ремнем по ягодицам остановил меня. Я коротко вздрогнув, отпуская тихий стон. Это было больно, но на какую-то долю это приносило мне удовольствие. А он бил и бил, и с каждым ударом я чувствовал всё больше наслаждения… Чувствовал, что подчиняюсь и безропотно принимаю все его условия, что моё тело готово принять его и его метки. Я жаждал шрамов и боли от его рук. Новым ударом он вытягивал из меня новый стон и усмехался этому. Его это забавляло, а я трепетал от этой пренебрежительности. Кажется, вся моя язвительность была лишь прикрытием. Если бы он наступил мне на живот, я бы лишь погладил его ногу. Если бы он избил меня, я бы преклонил колени и стал бы лобзать в его ногах, моля о прощении. Меня бы услаждало то, что он обращается со мной, как с вещью. Грязной дешевой вещью. Я подобрался на кровати, стискивая зубы, когда удар оказался нестерпимо сильным. На спине проступил позвоночник. Дем не оставил это незамеченным и погладил его. Он прошелся по каждому позвонку, и я провалился в бездну эйфории и удовольствия. Пока я отходил от этого, брат успел ходить за чем-то, я не видел, но слышал как он выдавил, что-то себе на ладонь, потом растёр. В друг его пальцы коснулись моего заднего прохода, они были в чём-то нежном и прохладном, я не мог понять, что это. Разум затуманился, я затрясся в предвкушении. Губы жадно распахнулись. Кулаки сжались на простыни. Член больно упирался матрас, но вставать было стыдно. Слишком стыдно… Мои размышления прервало, что-то твёрдое, это ударилась в мою щель и начало проталкивать в проход. Я коротко вскрикнул. Вздох застрял в горле. Весь таз наполнился невыносимой, тягостной агонией. Это чувство вырвало меня из дурманного наслаждения. Сердце томительно сжалось под ребрами. Такой боли я никогда не испытывал. Не было сил даже кричать. С губ срывались лишь тихие бессвязные рыдания. Я чувствовал, как он рвет мою плоть, как он проталкивается глубже, вытягивая из меня все чистое, что осталось. Зубы стиснулись, нос уткнулся в подушку. Я хрипло завыл от невыносимой боли. Рука Дема метнулась к моему члену который стоял колом. Он милостиво приподнял меня за талию, позволяя напряженной плоти расслабиться, не упираться в кровать. Он начал надрачивать мне, заставляя прогибаться под ним, сладко стонать и снова вскрикивать от невыносимой боли. Его губы успокаивающе коснулись виска. Я застыл, подчиняясь и забываясь его ласке. Его широкая ладонь огладила вспотевшую спину. Я выгнулся под ней. Внезапно он резко вошел в меня и начал трахать как грязную шлюху., Он налегал своим массивным мускулистым телом на меня, придавливая к кровати, вдабливаясь в меня по самое не хочу. Я закричал под ним, жадно хватая воздух пересохшими губами. Внезапно темп сбавился, движения стали нижнее и аккуратней. он потянул за волосы, с каждым толчком вытягивая из меня протяжный пошлый стон. Боль сменилась удовольствием. когда он коснулся чего-то внутри. Это просто неописуемо, я сжал руки и прикусив губу, стал подмахивать ему. Вдруг его дыхание потяжелело, и теплое семя наполнило меня. Он встал с меня: томный, блаженно прикрывший глаза, и прислонился к стене. Теперь каждый следующий день мы заканчиваем так же...