Смешная

Она шлепнулась прямо перед ним — неуклюжим пятилетним малышом, плачущим, потому что его не повели есть мороженое. Мама нервно дергала пухлую ручку, мир расплывался перед зареванными глазами, нос распух — даже громкое шмыганье не помогало, приходилось дышать ртом. Но тут под ноги шлепнулась она — поскользнулась на какой-то бумажке и упала. Взметнулась юбка в красную клетку, проскочил ярко-желтый кед с развязанными шнурками, а короткие рыжие волосы внезапно стали голубыми. Вот прямо сразу — раз, и голубые! Не постепенно, не по одной прядке, не от кончиков к макушке или наоборот, а мгновенно. От неожиданности Винс перестал плакать и даже слезы вытереть забыл, так внимательно следил за каждым жестом девчонки с дурацкими волосами. Нешуточные детские проблемы — обида на маму, желание повозюкать ложечкой в креманке с мороженым, неудобные тесные шортики — внезапно отошли на второй план… На полу сидела самая смешная девочка в мире. *** Она разбила вазу прямо на входе. Красивую напольную вазу с ромашками на боках, которая много лет украшала витрину. Вместо цветов в ней стояли рулоны с яркими тканями. Сколько себя помнил, Винс всегда рассматривал эти рулоны, а когда научился считать — пересчитывал. В магазине мадам Малкин больше нечем было заняться, стоя на подиуме и ожидая, пока тебя измеряют, воткнут десяток булавок, нечаянно пришьют подол мантии к штанине… Винс фантазировал о том, чтобы размотать эти рулоны и опутать разноцветной тканью все ателье. А она врезалась со всего размаху в вазу, и та упала, разбившись на множество черепков. Тканевые рулоны раскатились по полу, окрасив его радугой, но она осталась самым ярким пятном. Малиновые волосы — такие вкусные на вид, как клубничное варенье, есть которое ему не разрешали. — Ой, простите! — Она еще и смеется, ну что за дурацкая девчонка! — Меня отправили к вам забрать мантии для аврората. Я там стажируюсь, вот письмо… Она стала копаться в складках плаща — малинового, в цвет волос, а эти самые волосы вдруг стали оранжевыми. Винс смотрел на нее во все глаза и думал, что если это неуклюжее создание закончило Хогвартс, он и подавно справится. Страх перед школой внезапно отступил, а смешная девчонка подмигнула ему и показала язык. Нет, все-таки она дурацкая… *** Она споткнулась и упала, тем самым увернувшись от смертоносного заклинания. Малфой юркнул под стол, Грег перевернул стул и кинулся на пол, а Винс сидел с открытым ртом и смотрел на стремительные вспышки. Авроров было гораздо больше пожирателей, но те заняли выгодную позицию за барной стойкой. Блюстители правопорядка рассыпались по залу, прикрывая гражданских и одновременно атакуя трех амбалов в черных мантиях. Синие, ярко-синие… нет, ядовито-синие волосы, казалось, вспыхивали мистическим огнем. Под разноцветным градом заклятий она ползла между столами и лежащими посетителями кафе. Ползла к стойке, никто не обращал на нее внимания, а Винс думал, что только слепой не заметит неповторимый радужный взрыв на голове дурацкой девчонки. Грег дернул его за штанину, но Винс застыл с ложкой мороженого в руке. Вокруг медленно, словно в вязком сиропе, двигались люди, падали стулья, переворачивались столы. А она вдруг опрокинулась на спину, юркнула бандиту под руку, запутавшись в его мантии, и потянула его на себя. Тот по инерции влетел головой в стойку, сбив ногами полки с бутылками и обрушив всю громадину на головы своим подельникам. Винс затаил дыхание. Но огненно-красная макушка показалась из-под куска фанеры, и дурацкая… нет, смешная девчонка выползла на четвереньках, виновато глядя на коллег. Те утирали слезы от смеха. Если она смогла… Даже она смогла, несмотря ни на что! Что ему эти Кэрроу, этот Малфой? Да пошел он… под стол! Винс все сможет. И докажет отцу, что достоин. Ведь даже она… смогла. *** — Ремус, стой! Шум бьющейся кирпичной кладки отвлек на мгновение, заглушив стук каблуков о гранитный пол. Она бежала за их бывшим преподавателем ЗоТИ. Грязно-желтые волосы били ее по щекам, она на ходу заправляла их за уши и сейчас совсем не казалась смешной или дурацкой. Теплой. Даже издалека она чувствовалась теплой. Мистер Люпин остановился, протянул ей руку, и она врезалась в него, не сбавляя скорости. Крепко обняла. Он привлек ее к себе и поцеловал. Винс видел только нежно-розовую макушку, но внутри что-то бухнуло, опалило, взорвалось! Стало безумно обидно. И почему-то жалко… себя. *** Маггловские ученые выяснили, что перед глазами умирающего проносятся ключевые моменты его жизни. Если бы Винсент Крэбб знал, какие воспоминания станут для него ключевыми, он бы удивился. Но он не знал. Вместо синих всполохов адского пламени он видел голубые волосы смешной девчонки. И смеялся вместе с ней.