Хомушек

Выходной день, десять утра. Слышится только тихое посапывание Чунмёна в комнате. Он около 170 сантиметров в росте, блондин, имеющий большие глазки куклы и пухловатые губы, но был один изъян, как считал парень. Его вес. Нельзя сказать, что Ким толстый. Нет, он, скорее, слегка полноват: округлые щёчки, женственные бёдра и немного выпирающие бока, если надевать джинсы. Но этот факт всё время изводил омегу до дрожи и истерик, только вот он не говорил об этом даже своему истинному, считая, что это только навредит их отношениям. Вообще, Сухо не мог понять, как этот волк клюнул на него, ведь Ифань был подкаченным черноволосым красавцем, ростом под 190. Так ещё и факт того, что это ведущий альфа, с белыми ушами и хвостом, подбивал уверенность в Чуне. Даже их отношения начались странно. Просто после очередного концерта Ву неожиданно обнял со спины, уткнулся носом за ушко и почти шёпотом рыкнул:"ты мой". И вот, когда Ким видел седьмой сон, всё нагло прервал басистый голос его партнёра: -Хомячок, просыпайся,- и тушка альфы нависла над парнем, повиливая слабо хвостом,- Хоооома, открой глазки. -Не-е-ет,- заканючил тихо омежка, пытаясь накрыться одеялом с головой, но Ифань удержал его, а потом и вовсе уткнулся носом о нос, сопнув,- Ну, Волчонок, дай поспать,- Сухо всё также пытался остаться любой ценой в кровати. -Не дам. У нас концерт, надо ехать,- язык Ву прошёлся по щеке Чунмёна, отчего тот запищал,- Вставай, хома. И блондину пришлось разлепить глаза, в конечном итоге, а потом направиться в душ и будить остальных, потому что одно наглое хвостатое существо улеглось спать вместо него, свернувшись калачиком на нагретом участке простыни.

***

Концерт закончился около девяти вечера. Группа вернулась в общежитие только в полночь из-за жутких пробок Сеула. Ифань нёс на руках своего спящего омегу, иногда дёргал ушами и прислушивался к дыханию Кима: -Ты не спишь,- спокойно произнёс альфа, когда устроился на кровати в комнате, уложив на себя парня,- Можешь не пытаться изображать что-то. -Тю, Ифа, зачем раскрыл? Рано или поздно я бы всё равно заснул,- Ким поднял уставший и наигранно обиженный взгляд на Ву, от которого тот только сдержанно засмеялся. -Хомячок, не дуйся,- но брюнет резко замолк, увидев, как резко грусть омеги перестала быть наигранной. -Я настолько толстый? Ифань, почему ты зовёшь меня так?- со всхлипом спросил Мён, уже слезая с юноши,- Каждый раз ты так называешь меня, а когда я хочу сесть на диету, то запрещаешь это делать. Если ты хотел так расшатать мои нервы, то у тебя отлично получилось, спасибо,- нос и щёки уже покраснели от стыда и плача, а глаза заполонила тонкая плёнка слёз. -Чего? Ты сдурел?- Ву резко притянул Чуню обратно на себя, зажав в объятиях и поджав уши,- Я люблю тебя таким. Не хочешь быть хомячком, так назову по запаху твоему. Персик подойдёт?- но юноша понял, что и это не подходит, по тяжёлому вздоху блондина, поэтому дальше решил помолчать и доказывать чувства действиями. Большие ладони Криса поглаживали по бокам его пары, спускаясь всё ниже. Когда руки остановились на мягких, но упругих ягодицах Чунмёна, то парень немного сжал пальцы, на что услышал тихое оханье от неожиданности, отчего усмехнулся и подтянул омегу повыше, не отпуская филейной части. Ифань внимательно смотрел в глаза Чунмёна, будто прожигая, но лишь искал толику желания, а Ким, как назло, всё время отворачивался и жмурился. От этого Ву тихо рыкнул, на секунду расставшись со своим каменным спокойствием. Альфа мягко ткнулся губами в шею омеги, лизнул по венке и вдохнул пока слабый персиковый аромат. Запах не был сильным, потому что течка Чунмёна только через две недели, а когда она настанет, то блондин вряд ли подпустит волка к себе. Снова запрётся и будет изнывать со стоном, считая себя недостойным такого альфы, но только заводя этим Криса. Как же омега не поймёт, что Ву просто тащится от его каждой клеточки тела, обожает прикасаться в любые моменты, да даже смотреть на Кима беспрерывно. В это время Ифань ловко поддел края чужой футболки горячими пальцами и стал тянуть наверх, отчего Сухо запищал сильнее, чем в прошлый раз. Но даже этот писк уже не остановит волка. Он стащил ненужную ткань с Чуни и начал трогать его мягкую кожу, чуть слышно проурчав от удовольствия. Крис редко мог касаться парня в тех местах, которые обычно были прикрыты одеждой: -И-Ифа, хватит,- Сухо всё пытался мягко, чтобы не обидеть партнёра, слезть с него,- Я не хочу. -Чего не хочешь? Этого?- и Ву провёл сухой ладонью от лопатки до копчика юноши, вырывая судорожный вздох. В ответ было лишь молчание, а раз омега не сопротивлялась, его можно было лапать дальше, что и делал Крис. Он перевернул Кима под себя и сразу навис, виляя плавно хвостом. Ифань стащил кожаные штаны с парня, чудом оставив боксёры на месте, и положил одну руку на его ляжку, начав сразу поглаживать по ней. Тело под ним слабо извивалось и подрагивало, но это лишь заводило волка. Всё закончилось гораздо быстрее, чем можно было подумать. Ву впился клыками в плечо Чуни у шеи, заставляя вскрикнуть от боли, а потом сразу отпрянул, как зализал свою метку, после невесомо чмокнув её. Альфа завилял хвостом, словно это была лопасть вентилятора, и смотрел на свою пару, улыбаясь слабо: -Что ты делаешь!?!- Чунмён потирал место укуса, но притих, когда учуял, как его собственный запах немного изменился, лишь вытаращил изумлённо глаза с пушистыми ресницами на своего парня. -Теперь-то ты веришь, что я люблю тебя?- Крис выглядел спокойным, но вздёрнутые уши с виляющим хвостом выдавали его счастье,- Ты мооой, Персик,- Ифа растягивал слова от удовольствия. -В-верю,- блондин лучезарно улыбнулся и мигом обнял своего парня, утыкаясь тому лицом в шею,- Спасибо. -Не за что,- брюнет заставил отпрянуть омегу, но лишь для того, чтобы поцеловать того в губы. Когда оба уже были почти без одежды и готовились ко сну, то Чунмён закинул ногу по привычке на бедро Ифаня, заставляя Ву искренне и широко улыбнуться. Через пять минут Ким пожалел об этом действии, потому что хлопки волчьего хвоста о матрац не прекращались, но конечность свою не убрал, да и некуда было бы - на его заднице покоились руки Криса, то и дело поглаживая, а альфа тихо тарахтел, радуясь. Сухо так и не мог понять, чем он так понравился этому волку, но был безумно рад, что судьба свела с ним.