Сон

Опять этот сон. Опять я просыпаюсь на смятых простынях и в собственном семени. Я вижу этот сон на протяжении нескольких недель. Всё начинается скучно и обыденно. Я сижу в кафе, пью кофе и листаю недавно написанную программу в ноуте. Неожиданно напротив меня садится парень. Я не вижу его лица и его черты смазаны, но каждый раз я знаю, что это один и тот же человек. Ему примерно лет 25, рядом с ним я чувствую себя таким же молодым, а не 45-ти летним профессором кафедры физмата, коим и являюсь. ОН ставит свой кофе рядом с моим и улыбается. Я чувствую его руку на моей. Его пальцы теплые, и от них по моей руке поднимается тепло. Я хочу убрать руку, но ОН не даёт этого сделать. ОН закрывает мой ноут и, переплетая свои пальцы с моими, тянет меня на выход из кафе. Следующий момент сна: мы в моей квартире, сшибая вешалку у входа, спотыкаясь на каждом углу, снимаем с друг друга одежду. ЕГО толстовка летит в сторону вместе с моим пиджаком. ОН целует меня настойчиво, сминая мои губы, проникая горячим языком в рот, вылизывая. Я стараюсь снять с него футболку, ОН отстраняет мои руки и сдёргивает её сам. Мы путаемся в руках, стараясь расстегнуть его джинсы и мои брюки. Под его джинсами не оказывается нижнего белья. Он идеально сложен и порочен в своём соблазне. Я моргаю, и в следующий миг ОН оказывается за моей спиной. Рывок, и полы рубашки разлетаются, рассыпая по полу пуговицы. Миг — и рубашка испаряется. ОН снова стоит передо мной. Нагой. Я стою босой и в галстуке, моё нижнее бельё испарилось вместе с брюками и рубашкой. Его улыбка манит меня. ОН медленно опускается спиной на кровать, утягивая меня за собой за галстук. Я до сих пор не могу рассмотреть его лица, но его улыбка обещает удовольствие. Я вижу, как его губы двигаются, и его голос звучит в моей голове. — Наконец-то, Евгений Маркович… Вы слишком долго не открывались мне. Я столько раз слышал своё имя, но сейчас это было произнесено с таким придыханием, как много лет назад звал меня только один человек, но, увы, это не он. Это кто-то другой, и я хотел бы встретить его в реальной жизни. Но сейчас я довольствуюсь теми крохами, что даёт моё подсознание. Следующий миг — я лежу на горячем теле, опираясь на локти, и целую его загорелую шею, ласкаю языком кадык и покусываю его ключицы. Его руки гладят мою спину и спускаются ниже на поясницу. ОН притягивает меня к себе, вжимаясь в меня пахом. ОН возбуждён так же, как и я. Я хочу спуститься по его телу, чтобы убедиться в его возбуждении руками и губами, но он не отпускает, вновь вовлекая меня в поцелуй. Его руки опускаются ниже и с силой сжимают мои ягодицы. Он шире раздвигает свои ноги, раздвигая и мои, давая себе больше доступа к моему сжавшемуся сфинктеру, нежа его. Я не против быть снизу, но сейчас я хочу быть внутри него, почувствовать его жар и тесноту, поэтому разрываю наш поцелуй и, высвобождаясь из его рук, спускаюсь к его крепко стоящему члену. Во рту скапливается слюна от желания облизать это совершенство. Я не отказываю себе в этом. Его стон стал музыкой в моих ушах. Я вобрал его плоть и ощутил на языке солоноватый вкус его возбуждения. Его пальцы вплелись в мои волосы, и его руки задали темп моим движениям. Я ласкал его языком и губами, мои пальцы ласкали его влажный вход в тело. Я был благодарен ему, что ко мне он пришёл подготовленным, потому что сейчас мне не хватило бы никакого терпения, чтобы подготовить его к нашему соединению. Я выпускаю изо рта его член и взглядом облизываю совершенное тело, раскинувшееся передо мной. Он блондин: член гордо стоит в окружении завитков цвета спелой пшеницы, и ноги покрыты светлыми волосками. Я оглаживаю его по внутренней стороне бёдер, подбираясь к готовому меня принять входу. Нависаю над ним на одной руке, а второй направляю себя в него. Я не хочу спешить, но ОН подгоняет меня своими телодвижениями, стараясь насадиться сразу и до конца. Я отпускаю себя и, подхватив на руку его ногу, с силой загоняю себя в его тело. Его крик и мой стон слились в один звук. Но в его крике нет боли, есть лишь удовольствие, что захлёстывает меня полностью. Внутри ОН именно такой, каким я хочу его чувствовать: горячий, тугой и пленящий. Я двигаюсь в нём, не отпуская его ногу. ОН крепко держится за простынь и смотрит мне в глаза, но я по-прежнему не вижу его черт. Его стоны набатом отдаются у меня в груди, я стараюсь проникнуть в него сильнее, заклеймить собой, впитать его голос, сохранить его жар только для себя. Я перехватываю его второю ногу и приподнимаю немного над кроватью. ОН выгибается, вставая на лопатки, подставляясь под мои сильные движения. Я не могу остановиться, чтобы впиться поцелуем в его выгнувшуюся шею, заклеймить и присвоить, приласкать языком его кадык. ОН запрокидывает голову и стонет на каждом моём выпаде. Я чувствую, что его и моя разрядки уже близки. Я делаю несколько последних фрикций и кончаю глубоко в него, выплескивая себя до конца, без остатка. Я хочу остаться в нём навсегда. ОН ещё не кончил, поэтому покинув его тело, я наклоняюсь и вбираю в рот его сочащийся член. В несколько движений головой вверх-вниз и лаская ЕГО языком, я помогаю ему разрядиться. Стон, полный удовольствия, прогнал по моему позвоночнику волну дрожи. Я вылизываю его семя, что не успел проглотить, и смотрю в его лицо. ОН смотрит на меня, но теперь вместо размытых черт я вижу только глаза. Я сижу на коленях между его широко расставленных ног. ОН тянется ко мне рукой и стирает остатки своего семени с моих губ. Я вижу улыбку в его глазах. — Я хочу, чтобы ты открылся для меня, Евгений, — шепчет где-то в моей голове голос. Я хочу спросить, как ЕГО зовут, но всегда просыпаюсь на этом моменте. И моя постель после таких снов всегда смята, а на бедрах и на животе моя сперма. Сегодняшнее утро не было исключением. Сегодня суббота, поэтому я не спеша принял душ, выпил кофе и… мои размышления прервал дверной звонок. На пороге был парень в джинсах и толстовке. Когда он скинул капюшон, я мысленно застонал: блондин, примерно лет 25. Он улыбнулся и протянул мне руку. — Максим. Я ваш сосед снизу, — представился ОН. — Евгений Маркович, — в ответ представился я и пожал крепкую ладонь, от которой по моей руке пошла волна тепла. Парень ещё шире улыбнулся, и моё сердце гулко забилось в груди, на меня смотрели глаза из моего сна. — Наконец-то вы мне открыли, — услышал я давно знакомый голос. Максим, шагнув немного ближе, сокращая расстояние между нами, почти мурлыкающе и растягивая гласные, произнёс: — Евгений Маркович… Сон? Но рука в моей ладони говорит мне об обратном. И я делаю шаг назад, пропуская свой сон в реальную жизнь. КОНЕЦ.