Солнце

— Смотри как красиво сейчас, — взгляд устремлен вдаль, сквозь окна, обрамленного белыми невесомыми шторами, на стеклянную многоэтажку, где багрово-золотым переливом играет солнце. — Я вижу, — и смотрю не в окно. Ведь в этой комнате, да что там, во всем чертовом мире есть вид гораздо красивее. Я смотрю на неё. На то, как солнечные лучи запутались в темно-каштановых волосах, которые немного отдают рыжим. «На самом деле я рыжая, просто люди этого не замечают», — она слегка хмурится, показывает мне язык и смеётся. И это не перезвон колокольчиков, как в дешевых бульварных романах. Это целая мелодия. Когда-то давно ей сказали, что смех — её главный недостаток. Из-за какого-то мудака теперь она смеётся нечасто, так что я пытаюсь оставить в памяти каждый момент. Когда она смеётся, с азартом, с придурью, со счастьем внутри — мне хочется жить. Каждый божий день я бегу в нелюбимый «дом» так быстро, будто соревнуюсь с Флэшем. Каждый день я бегу ради неё. Ради наших шуточных перепалок, когда она, узнав, что я снова забила на нелюбимую учебу, говорит «Ну ты совсем дурачок, скажи мне? Это ведь важно». А я лишь скрываю улыбку, киваю и соглашаюсь со всем, ведь самое важное для меня далеко не учёба. Ради протяжного «Котяяяя, я соскучилась». И неважно, во сколько это было написано, я поднимусь и пойду к ней, как верный пёс (ирония, да?) на зов хозяина. Даже моя семья не может вытянуть меня из теплой постели. А она да. Солнце для меня особенное, личное. Оно не дает потрясающие закаты и рассветы, им не восхищаются люди. Моё солнце с каштановыми длинными волосами и карими глазами, с суровым и серьезным взглядом прожжённой стервы, но с такой мягкой и ранимой натурой. Моё солнце плачет над мультиками, заботится о том, чтобы я хорошо училась и покупает разный гель для душа каждую неделю, просто потому, что «ну хорошо же пахнет, пусть будет». Моё солнце имеет низкую самооценку, говорит, что «неудачница», и я никак не могу её переубедить. Ведь она — самое прекрасное, что существует в этом мире. Только есть одна загвоздка. Моё солнце — вовсе не моё и никогда не будет.