One more chance

Когда они оказались дома у Кихёна, Минхёк не помнит. Видит, как Ки безуспешно долго пытается вставить ключ в дверь, и у него все-таки это получается. Потом они целуются, Минхёк прижимает старшего к стене, оставляет засосы на ключицах. Каким-то образом они оказываются в комнате, не включая свет, падают на кровать. Мин всё так же продолжает зацеловывать старшего, расстегивает его рубашку с трудом — руки дрожат. Целует грудь, спускается ниже, обводит соски языком. Расстегивает брюки старшего, пробирается рукой под ткань белья, ласкает полувозбужденный член. С уст Кихёна срывается первый стон. Он зажимает ладонью рот, выдыхая последний воздух из лёгких, тут же задыхаясь и давясь стоном снова. Пока Мин раздевается, Ки наблюдает: блондин слишком худой; он видит шрамы от лезвий на руках, задумывается, но через секунду забывает об этом, когда Хёк невесомо проводит языком по головке, по набухшим венкам, заглатывает полностью, расслабляя горло. Блондин поднимается, смотрит на Ки, целует в губы. — Смазка есть? — осипшим от возбуждения голосом спрашивает Мин. — Д-да… Там, — парень указал на прикроватный столик. Минхёк взял смазку, выдавил немного на пальцы и приставил их к входу, толкаясь сразу двумя пальцами. Кихён шипит от неприятных ощущений. Минхёк слишком хочет и поэтому с растяжкой долго не заморачивается. Целует шею, вырисовывая языком незамысловатые узоры, поднимает голову, смотрит Ки прямо в глаза, как бы спрашивая разрешения на дальнейшие действия. Кихён смотрит на Хёка, перед глазами белая пелена — то ли от алкоголя, то ли от всего происходящего — и кивает. Ли входит медленно, давая привыкнуть, и начинает двигаться постепенно, прикрывает глаза от нахлынувшего удовольствия, хрипит и тихо стонет. Кихён же себя не сдерживает — стонет громко и, кажется, его слышат все соседи из соседних квартир. Хёк двигается быстрее, шепчет что-то неразборчивое, сжимает бёдра Ки сильнее, оставляет засосы на груди, кусает нежную кожу. Кихён кончает с протяжным стоном первый, через несколько мгновений Мин изливается Ки на живот и падает рядом.       Утро встретило Минхёка головной болью и ебучими лучами солнца, которые светили прямо в лицо, мешая спать. Блондин приподнялся на локтях. В голове куча мыслей: что это вчера было, блять? Где я нахожусь? Где этот хренов Кихён? Поток вопросов прервало тихое «кхм» — возле входа в комнату, облокотившись плечом на дверной косяк, стоял тот самый Ю Кихён. — Ты как? — парень был явно смущен и никак не хотел смотреть на блондина, лишь отводил взгляд. — Нормально… Эээ… А ты? — Да вроде неплохо. Кофе будешь? — Ки все-таки нашел в себе силы посмотреть на Мина: осветлённые растрёпанные волосы, растерянный вид и полное непонимание происходящего во взгляде — милота, одним словом. — Мы что, переспали? Не помню почти ничего. — Жаль, — брюнет усмехнулся. — Так что, кофе делать? — Ага… — Хёк начал оглядывать комнату в поисках своих вещей. — Твои вещи лежат на комоде, если ты их ищешь. — А? Да, спасибо, — неловкая улыбка и мимолетный взгляд на Кихёна. Старший вышел из комнаты, а Хёк принялся переодеваться. «Как же так? Мин, ты долбоёб. Что наделал? Налажал в очередной раз. Переспал по пьяни с незнакомцем, придурок. Что делать-то теперь?» Комната Ки была идеально прибрана, все вещи аккуратно разложены по полочкам, на стенах висели какие-то грамоты, на которые блондин не обратил внимания. Минхёк стал натягивать джинсы и футболку, попутно вспоминая, как вообще здесь оказался. Помнит только бар, знакомство с симпатичным парнем, пару стаканов вишнёвого бурбона, а дальше всё как в тумане. Пустота. — Блять, — тихо выругавшись, блондин вышел из комнаты и направился в сторону издававшихся звуков, видимо, из кухни. Кухня была такая же уютная, как и вся квартира старшего, оформленная в светлых тонах. — Я, наверно, пойду, — он неловко переминался с ноги на ногу. — Мне надо домашнее задание сделать, да и родители потеряли, наверно… — Ты что, школьник? — Кихён чуть не выронил кружку с горячим кофе из рук. — Ага, школьник. Последний класс старшей школы, — Минхёк улыбнулся и забрал кружку из рук старшего, отпивая напиток. — Тебя же Кихён зовут, да? А то вдруг я неправильно помню. Я вообще мало что помню. Надо меньше пить. — Ч-что? — Ки разглядывал шрамы на руках младшего и пропустил половину того, что тот ему говорил. — Кихён? — блондин улыбнулся, наклонив голову. — Ааа… Да. Ты Минхёк? — Мгм. Кофе вкусный. И хватит так смотреть на мои руки. — Да я просто… — Я пойду, — он ещё раз улыбнулся и направился к выходу из кухни.— Можешь дать мне свой номер, если захочешь встретиться потом. — Нет, у нас слишком большая разница в возрасте. Кажется, я облажался. Очень сильно облажался. Тебе ведь восемнадцать? — Да, а тебе? Ты выглядишь лет на двадцать, — Минхёк обул кеды и уже стоял возле входной двери. — Двадцать восемь… — Кихён почесал затылок, и уставился в пол. — Ужас, правда? — Ого, десять лет разницы, а я все это время неформально говорил, блять. Ой, — Минхёк засмеялся. — Прости. Неловко как-то. — Ничего страшного, — старший улыбнулся и открыл дверь. — Ну, пока. Может увидимся еще… Когда-нибудь. — Ага. Пока, — Хёк помахал рукой новому знакомому, перед которым было жутко стыдно, и вышел из квартиры, а затем и из подъезда.       Минхек шел по улице, размышляя о последних месяцах своей жизни, что пошла по пизде после того, как его бросил человек, которого он безумно любил. Да и жить без этого парня не особо хотелось. Прохладный осенний ветер обдувал тощее тело Хёка, который не удосужился даже куртку надеть вчера, перед походом в бар. Зато вечер он провёл неплохо, правда, теперь стыдно. И перед собой, и перед парнем, которого он видел первый раз в жизни, и перед родителями, которые, наверняка, волнуются. Хотя они должны были привыкнуть. За эти месяцы их сын из прилежного ученика и отличника превратился в раздолбая, который ходил по барам и часто пропускал уроки. Чертов Че Хёнвон — высокомерная сука из параллельного класса. Как-то он просто подошел на перемене и заявил, что им надо расстаться. Болтал что-то про несхожесть характеров и прочий бред, на который Минхёк, собственно, никакого внимания не обратил, потому что был в шоке. Человек, который был всей жизнью для Мина, просто оставил его вот так. Одного. Наедине со своими мыслями и чувствами, которые блондин был не в силах унять. Он плакал ночами, резал руки, начал курить и много пил. Сильно похудел, потому что есть особо и не хотелось. В барах он находил иногда хороших людей, иногда плохих. Даже до драк иногда доходило, потому что Минхёк под алкоголем контролировать себя не мог совершенно. Именно так он первый раз попробовал легкие наркотики. В бары он ходил со своим лучшим другом и по совместительству одноклассником — Хосоком. Но в этот раз его друг был чем-то занят и не смог составить компанию. В этого парня была влюблена почти вся женская часть школы, потому что он занимался в зале и, вообще, был безумно красив. Но тот пытался обратить на себя внимание Минхёка, который почему-то его действий и не замечал вовсе. В голове блондина был только его бывший молодой человек, который предал и сделал больно, заставляя страдать сутками. Минхёк ходил гулять по ночам, не заморачиваясь о том, какая погода, который час, надо ли утром в школу. Почти полностью забил на домашнее задание, вспоминая о нём, только тогда, когда мать начинала ругаться из-за плохих оценок. На улице заморосил мелкий дождик, Минхёк достал сигарету, сразу поджёг и затянулся, выдыхая горьковатый дым вместе с воздухом из прокуренных лёгких. Дождь набирал силу и превращался в ливень. Хёк стоял посреди улицы с закрытыми глазами. На глаза навернулись слезы. Почему все так? Он хочет поменять что-то в своей жизни, но не знает, что делать и как бороться с бесконечной грустью.