Рутина

В затылке неприятно закололо. Чуя скрипнул зубами и швырнул нож в густую тень, пожирающую его взглядом. - Ты мешаешь мне работать. - Ты мешаешь мне топиться. - Дазай отлепился от опоры моста и подбросил пойманный нож в руке, прежде чем отправить его обратно. - У тебя как всегда отвратительное чувство времени, Чу-уя. Появись вы на пять минут позже - и я бы уже проплывал ниже по реке. - Бесишь. - Чуя отвернулся и пнул некстати зашевелившегося под ногой человека. - Лежать, а то сломаю не только челюсть. Он взглянул в быстро светлеющее небо и тихо выругался: время уходило. Казни всегда проводили до рассвета, работу нужно закончить очень быстро, иначе его застанут первые прохожие. - Не обращай на меня внимания, - не преминул напомнить о себе Дазай. - Работай в своем темпе. - Ты вроде топиться пришел, - огрызнулся Чуя. Убивать в присутствии члена ВДА он не собирался: Дазай легко мог использовать любую его оплошность, чтобы навредить организации или сорвать хрупкое перемирие. - Прыгай скорее, а то вода нагреется. - Я подожду, давно не видел тебя за работой. Интересно, не заржавел ли ты без моего присмотра. Он улыбнулся так ослепительно, что Чуя прикрыл глаза: кровавая пелена бешенства на мгновение заслонила от него мир. Под ногой хрустнула кость, жертва закричала от боли и Чуя не задумываясь выхватил пистолет, переворачивая ее на спину. Он опустил руку и трижды спустил курок, не отрывая угрожающего взгляда от нестерпимой фальши чужой улыбки. Крики тут же стихли, из-под тела вытек алый ручеек и заструился в сторону Дазая. Тот мелодично присвистнул и вяло хлопнул в ладоши, неуловимо меняясь в лице. Из-под насмешки проступил застарелый голод. - Неплохо, напарник, я думал, ты выпустишь в него всю обойму. Наверное, старею. Он шагнул вперед и картинно поскользнулся на скользких от крови камнях. Ровно там, откуда мог дотянуться до Чуи, чтобы использовать его как опору. От знакомой крепкой хватки заныло плечо, Чуя открыл рот, чтобы возмутиться… Дазай его поцеловал. Оторопевший Чуя едва не пристрелил его на месте, но он был слишком опытным убийцей и знал Дазая слишком давно. Он не глядя зашвырнул пистолет в воду и только потом за волосы оторвал присосавшегося наглеца от своих губ. Дазай выдал недовольный звук, который оба предпочли списать на слишком резкую хватку. - Я не люблю боль, Чуя, - обиженно надул он покрасневшие губы. - Тебе не стыдно? Сначала ты испортил мне аккуратное утреннее самоубийство, а теперь выдираешь волосы. Неужели ты все-таки начал лысеть под этой ужасной шляпой и теперь борешься с комплексами? Чуя молча изучал его лицо, легко отыскивая под ровной маской признаки неуверенности и легкой паники. Дазай сделал то, о чем сейчас отчаянно сожалел, и поэтому нес любую чушь, которая бы вынудила Чую его отпустить. Что ж, в этом их интересы совпадали: Чуя никогда не горел желанием говорить с Дазаем на личные темы, а особенно на месте свежего преступления. Он широко улыбнулся и крепко схватился за отвороты идиотского светлого плаща. - Я с удовольствием тебе помогу, - пообещал он, отправляя плащ вместе с хозяином прямо в холодную реку. - Не благодари. Дазай вынырнул из темной воды и потрясенно-обиженное выражение на его лице почти искупило Чуе всю утреннюю нервотрепку. Потом Дазай нашел его взглядом, победно улыбнулся и медленно ушел под воду, насвистывая мелодию из терминатора. Последним исчез правый кулак с отставленным большим пальцем. Чуя прождал минуту, наблюдая за редкими пузырьками, убегающими вниз по течению. Дазай явно не собирался всплывать сам. - Ненавижу, когда ты это делаешь, - в сердцах выдал он, спрыгивая на поверхность реки. Темная вода мягко лизнула края ботинок, до поры удерживаемая на расстоянии "Смутной печалью". Чуя с тоской повертел головой в поисках места, где можно бы было оставить шляпу, но дарить полиции настолько явную улику было чудовищной глупостью. Одеждой придется пожертвовать. - Ненавижу, - повторил он и резко погрузился в холодную мокрую тьму. Дазай ждал его на дне - и если он успел наглотаться воды, то в этот раз Чуе придется поцеловать его первым.