Кто бы знал, как же долго тянется последний урок перед каникулами, особенно зимними, когда на улице лежат снежные сугробы, которые так и манят поваляться в них или поиграть в снежки, повсюду играют новогодние песни, в домах уже с начала декабря поселился запах мандаринов, а на улице явственно ощущается дух приближающегося торжества. А в это прекрасное время учитель что-то нудно бубнит себе под нос о войне, которая началась чуть ли не сто лет назад, и об этом событии стоит поведать именно сейчас, когда все нормальные люди отпускают учеников домой пораньше в честь праздника. Но только не Андрей Алексеевич — их учитель истории. «Без знания прошлого — нет будущего», — говорил он, и, видимо, в праздники без этих знаний тоже никуда. Как же несправедлива жизнь…
Именно такие мысли приходили в голову Вити Соловьева, ученика девятого «Б», вечного шалопая, прослывшего самым известным шутником в классе, во время последнего урока в этой четверти перед Новым Годом. Так хотелось уже поскорее оставить позади эту проклятую школу, стать наконец свободным на целых десять дней, десять дней — как три месяца. Немного поменьше, конечно (намного меньше, на самом деле), но всё же… Виктор глазел то в окно, или взгляд пробегал от одной стороны класса к другой, выискивая что-нибудь интересное. Но, как назло, не за что было зацепиться, кто-то из девчонок красил ногти, игнорируя учителя, некоторые, особо умные сидели в телефонах, а оставшееся меньшинство внимательно вслушивалось в рассказ Андрея Алексеевича. В общем, скука смертная.
Его рыжие кудрявые волосы растрепались ещё больше, а ведь он и так не отличался аккуратностью. Огненные сбившиеся пряди стали его отличительной чертой, так что Виктора даже называли Роном Уизли в средней школе, вообще, у них в школе было принято давать друг другу прозвища героев знаменитых фильмов. Кстати, даже учителя не стали исключением, например, Андрей Алексеевич превратился в Филча, злобного и ворчливого сторожа из фильма «Гарри Поттер». Хотя, на самом деле он, вполне возможно, и добр в душе, но вряд ли кто-то мог докопаться до неё.
Но несмотря на всю скукоту урока, было в нём кое-что радостное, то, что позволяло улыбнуться и заставить Витю хотя бы делать вид, что ему интересен рассказ учителя. И этим чем-то была Вероника, его очаровательная соседка по парте, которая в отличие от него, вся была поглощена уроком, как будто узнать даты той войны - было самым важным событием в её жизни. Она ловила на лету каждое слово, и создавалось такое впечатление, что Ника чуть ли не в рот смотрит старому преподавателю, если бы на уроке присутствовали посторонние лица, они наверняка могли бы сделать вывод: девочка влюблена в учителя. Откуда же им знать, что она по уши втюрилась, но не в «Филча», своей улыбкой напоминавшей акулий оскал, а в нечто иное — в учебу. Ну, и не только. В Витю Соловьева тоже.
И сейчас он смотрит, боясь оторваться хоть на мгновение, на неё, в который раз удивляясь странному стечению обстоятельств, которым они были обязаны своей встрече. А Вероника словно не замечает пристального взгляда, которым парнишка буквально сверлит ее. «Она прекрасна даже в этой дурацкой школьной форме», — подумал Соловьев. А ведь правда, Ника была ничего. Длинные каштанового цвета волосы, обрамлявшие правильный овал лица, придавали ей некую загадочность и таинственность, она была похожа на красавицу, скрывавшую все тайны за семью замками, чтобы потом, когда найдётся тот единственный, открыть их ему — все до единой.
Зелёные глаза лукаво блестели из-под небрежно уложенной чёлки, только в причёске девушка могла позволить себе дерзость, остальной наряд полностью соответствовал понятию «школьная форма», а именно — официально, по-деловому, никаких кричащих оттенков и… элегантность. Трудно представить, но даже в пиджаках и галстуках она выглядела как королева, хотя половина девчонок в классе считали их совершенно ненужными тряпками, только портившими внешний вид. Тут и возникал вопрос: может, они просто не умеют стильно одеваться даже в пределах здания школы?
Разумеется, костюм Вити не мог похвастать таким стильным внешним видом, но с того самого момента, когда она села вместе с ним за парту, пиджак стал непременным атрибутом его одежды. Строгий чёрный пиджак немного странно смотрелся на нём, шёл в контраст с рыжими лохмами, но парня это нисколечко не волновало. Главное — понравиться Веронике. Просто поразительно, но он её вовсе не замечал до четвёртого класса, когда чудесный случай по имени Любовь Александровна свёл их вместе, посадив на вторую парту второго ряда.
Она была застенчивой девчонкой, которая всегда сидела тише воды и ниже травы, всегда со всеми соглашалась, даже если к ней относились несправедливо, в общем, чуть ли не козлом отпущения она была бы, если бы не отличная учеба. Почти всегда одни пятёрки, редко-редко промелькнут четвёрки, и то иногда по ошибке преподавателей. За это Вероника и заслужила уважение, несмотря на свою жуткую неуверенность в себе. Раньше Витя не придавал значение — есть она, нет ли её — какая разница?
Как же он был неправ, кто бы знал! За маской девушки, пугавшейся собственной тени, скрывалась весёлая, открытая и общительная девочка. Что же мешало ей быть такой всё время? Возможно, ей нужен был человек, которому она смогла бы показать себя, настоящую себя, не обманувшись в людях вновь, ведь он великолепно знал о том, что жестоко разочаровалась в своей лучшей подруге. Которая, кстати, раньше была практически его девушкой, конечно, настолько, насколько этот термин применим к возрасту начальной школы. Они вместе ходили в один и тот же садик, их родители дружили и решили, что было бы отлично отправить детей в одну школу. Вот только дружба продлилась недолго, но это уже другая история.
— Ник, — Виктор толкнул ее локтем, — не хочешь ничего сказать нашему учителю?
Она неохотно повернула голову, закатив глаза и всем своим видом показывая, что он оторвал ее от очень важного занятия. Ох, как же он бесил иногда! Они совершенно разные люди, и все остальные ребята никак не могли понять, что же из связало. А ларчик просто открывался: противоположности притягиваются. Конечно, многие считают это идиотским штампом, но многие шаблоны встречаются в нашей жизни, и неизвестно, к счастью или нет. Для них — к счастью. Знаете, общаться с человеком, имеющим другие черты характера, интересно, ведь ты сможешь посмотреть на ещё один тип людей, встречающийся в нашей жизни. Тем более, если ты мечтаешь измениться, но не можешь по каким-либо причинам. А, возможно, общение с таким другом, поможет раскрыть в себе новые качества, о которых раньше и не подозревали.
— Что, например? — ухмыльнулась девушка, ей нравилось иногда злить своего парня, это заставляло её чувствовать себя на высоте. — Попросить отпустить весь класс в честь праздника?
— Ну да, а что? — он улыбнулся своей обворожительной улыбкой. — Сделаешь это ради меня?
Идиот. Просто чертов идиот. Какой же он лентяй, вы подумайте, ну как можно так относиться к учебе? Правда, просто удивительно, как такие разные люди смогли найти общий язык, хотя раньше и вовсе не замечали друг друга? Они слишком разные, но это и свело их вместе, она бывает раздражает его, а он бесит её, ну и что же, всё вышло к лучшему. Иногда Вероника думала, что не посади классная руководительница их за одну парту, никто бы и не замечал её присутствия в комнате, кроме учителей да нескольких девчонок-подруг. И она бы так и осталась серой мышью, тихой серой мышью, соглашающейся со всеми, постоянно дающей списывать всем и вся, а если кто-то начинает обвинять бедняжку в чём-то, сидеть словно воды в рот набрав, ведь она привыкла, что мнение большинства всегда важнее собственного.
— Ну ладно… — с показной неохотностью протянула Вероника, отбросив волосы со лба. — Я спасу тебя.
Конечно, она бы все равно это сделала, просто грех не поломаться перед тем, как выполнить просьбу Соловьева, а вот в начальной школе она бы беспрекословно выполнила все, но сейчас… Нет, уж увольте. Кстати, раньше она и пофигистов терпеть не могла, но, к сожалению, почти все ученики были такими, а попытка перевоспитать их не увенчалась успехом, а Витька был как раз из таких. Кажется, ему было совершенно наплевать и на оценки, да и на мнение, которое составила о нем школа. Он постоянно дурачился, придумывал новые розыгрыши, в общем, казалось, парень не способен ни к чему относиться серьёзно. «Шут гороховый», — раздражалась иногда Ника, когда становилась свидетельницей очередной глупой шутки этого клоуна. Вот и всё. Примерно на таком уровне находились их отношения в первых четырёх классах.
А он оказался совершенно не таким, нужно лишь узнать его получше, правду говорят, чтобы понять человека, стоит подпустить его поближе к себе. Немного дерзкий, уверенный в себе, пофигист (но не во всём, как могло показаться, ему никогда не было наплевать на оценки, это была всего лишь видимость), у которого на любой случай готова шутка, причём не какая-нибудь, а отборнейшая. Виктор всегда мог ее рассмешить, заставить поверить в лучшее, даже когда казалось, что конец света наступил (для Вероники таким апокалипсисом была четвёрка), и вообще создавал приятную атмосферу в их маленьком мире, ограниченном одной партой. Многие называли его шуточки несмешными и дурацкими, но Нике они как-то сразу запали в душу, от них исходила та искренность, то тепло, которого ей так не хватало в жизни. И самое главное — Витя Соловьев помог своей соседке стать сильнее.
— Андрей Алексеевич! — она подняла руку, пытаясь привлечь внимание учителя, который, кажется, слишком увлёкся чтением параграфа, правда, непонятно было для кого он его читал — для себя или же для подростков. Всё в классе вздрогнули от неожиданности, и в сторону шатенки устремилось несколько пар любопытных глаз, некоторые из которых она успела заметить ещё во время их с Витькой разговора. Видимо, многие надеялись, что она использует своё знаменитое обаяние и уважение, которым Ника всегда пользовалась среди учителей, и, возможно, даже злобный «Филч» отпустит их.
— Что случилось? — оживился преподаватель, наконец-то оторвавшись от книги и внимательно посмотрел на неё. — Помочь чем-нибудь?
— Может быть и сможете, — гордо и уверенно продолжила Вероника, ловя на себе торжествующий взгляд Соловьева, — сегодня же последний день школы перед новогодними каникулами, неужели вы не хотите сделать нам маленький подарок?
— Например? — губы Андрея Алексеевича расплылись в улыбке, он уже догадывался об истинной цели этого разговора. Разумеется, ему придётся отпустить их, да и не планировал он так издеваться над учениками в праздник. Конечно, его чуть ли не извергом считают дети, но в душе-то он добрый, просто мало кто замечает это. Для всех он всего лишь ворчливый старик, который не торопится покидать свою работу, а пора бы, причём немного странный, так сказать старой закалки. И только Вероника знала, что Андрей Алексеевич предан любимой истории, как никто другой.
— Например, отпустить нас домой пораньше, — заявила Вероника, прямо смотря на него. В классе зависла полная тишина, все с нетерпением ждали ответа, казалось, время остановилось, вместе с нашими героями в нетерпении надеясь на слово «да». Андрей Алексеевич специально тянул время, издеваясь над подростками, но наконец-то он добродушно улыбнулся и ответил:
— Конечно, да.
Класс взорвался радостными криками, дети повскакали со своих мест, быстро покидали свои вещи в рюкзаки и бросились как полоумные к выходу из комнаты. Учителя немного потрясла такая реакция, но он не подал виду, лишь кивнув на прощание, сказал: «Счастливого Нового Года!» Только Вероника с Витей подошли к нему, и девушка поблагодарила его за такой подарок всему классу, а в глазах пожилого преподавателя словно зажглись маленькие огоньки, когда он понял, что хоть чем-то обрадовал учеников, пусть и так и не окончив свой урок. Он был одиноким человеком, все близкие родственники или умерли или разъехались, у него осталась только племянница, да и то она живет в другом городе, и с чувством опустошенности Андрей Алексеевич справлялся лишь благодаря коту Борису — единственному дорогому ему существу. Да и Ника тоже многим помогла, часто разговаривая с ним после уроков на факультативных занятиях, когда никто кроме неё не приходил туда.
Неё и Виктора. Но это было после того, как она сдружилась с учителем, став для него практически психологом на дому (школа была его домом всегда, а после смерти жены превратилось в единственную отдушину всей жизни). Ей удалось понять, кто скрывается за маской вечно всем недовольного и нудного «Филча», только другие ни в какую не желали это принимать, они видели лишь то, что на поверхности лежит, боясь всмотреться в глубину человеческой души. Да, они были похожи, поэтому, возможно, Виктор и Андрей Алексеевич были её настоящей семьёй. Она вместе с Витькой пожелала и ему прекрасно повести праздники, пообещав, что, как обычно, ждёт его к себе в гости в новогоднюю ночь, чтобы отпраздновать вступление в новую жизнь. Тот кивнул, и на его лице опять появилась та сладко-горькая улыбка, которую часто можно заметить у пожилых людей. Соловьев взял Веронику за руку, и они направились дальше по школьному коридору, не торопясь и наслаждаясь запахом свежих булочек из школьной столовой и гомоном ребят из начальной школы.
— Кто бы мог подумать, в столовой наконец дали нормальную еду, — усмехнулся Витя и положил руку ей на плечо, — что это с ними случилось? Все в честь праздника что ли подобрели, как твой приятель «Филч»?
— Заткнись, — резко оборвала его девушка, — ты же великолепно знаешь, почему я не люблю, когда ты его так называешь.
Витя же все прекрасно понимал, но иногда задеть свою подругу все же хотелось, ещё бы в кои-то веки у тебя девушка появилась, и поиздеваться над ней (в шутку, разумеется) — святое дело.
— Да ладно тебе, — протянул парень, — мне вот тоже не нравится, что ты постоянно пытаешься решать чужие проблемы. Психологом решила стать, что ли? — он шутливо потрепал её по голове, немного испортив причёску, но Ника, кажется, не расстроилась.
— Не будь я такой, мы бы и не встретились, — парировала она, — правда, ведь, Рон Уизли? Или лучше называть тебя «снеговик»?
Теперь настала его очередь смущаться, ведь он как сейчас помнил тот день, когда она дала ему это прозвище. Воспоминание об этом заставило его сердце потеплеть и забиться сильнее, ну и что, что они были тогда всего лишь маленькими детьми, их история началась именно тогда с милого, такого по-ребячески наивного и простого, но самого родного и главного слова — «снеговик».
***
Звучала громкая трель школьного звонка, возвещающего о конце второй четверти и начале таких долгожданных зимних каникул, которая сразу дала сигнал к действию: «Скорей из школы, на волю, на волю!» Ученики, как маленькие муравьи в своём гигантском доме, заполнили все коридоры, с криками бежали в раздевалку, толкались, дразнили друг друга, в общем, все было как всегда. Ученики четвёртого «Б» уже успели забрать свою одежду и теперь болтались в фойе школы, перекидываясь друг с другом фразами, типа: «Как проведёшь праздники? Хочешь поиграть в снежки?» Некоторые особо быстрые дети выбрались на просторный школьный двор и изнывали от скуки, ожидая остальных.
Только вдруг одна девочка, одетая в блестящий золотой пуховик, красную шапку с помпонами, под которой почти не было видно волос, надвинутую на самые брови, шагом, возможно, даже слишком быстрым для такого ребёнка, буквально вылетела из здания и, поправив свой рюкзачок с разноцветными бабочками, решительно направилась прочь отсюда. Во дворе царило оживление: кто-то решил устроить зимнюю версию догонялок, другие дети узнавали свою меткость в метании снежков, некоторые лепили снежных баб. А ей как будто не было до всего этого дела, она направлялась по своим делам, а что там другие делают — разве это важно? Наверняка ерундой страдают, как обычно. Этой девчушкой была наша старая знакомая Вероника. И с одной стороны, ей и хотелось остаться, и поиграть вместе с остальными, покидаться снежками, это было видно по тому, как часто она оборачивалась, но снова упрямо шла к выходу из злополучного двора, полного развлечений, дурацких и ненужных, так она считала. «Слишком серьезная для своего возраста», — скажете вы. Возможно, но такова была её жизнь.
И сейчас надо было торопиться, иначе до дома придётся добираться самостоятельно, ведь у родителей столько дел, что если она опоздает хоть на пять минут, они просто уедут. Возвращайся как знаешь, хоть пешком, хоть на транспорте, благо жила Вероника недалёко. Да, родители у неё — просто мечта. Привезти любимую и единственную дочь на мероприятие, место проведения которого располагается у черта на куличках, это привилегия, оказывается. И еду приготовить и помочь с уроками — тоже. Предки думали, что только бедная девочка должна им угождать, а они ещё подумают, выполнять её просьбы или нет. Это выводило из себя, просто невыносимо знать, что ты по сути и не нужна своим родителям, от этого хотелось кричать, громко и пронзительно, рассказать хоть кому-нибудь как ей плохо. Родственники не понимали, что жизнь Вероники — не их жизнь, вообще-то, и стоит идти ей навстречу. Но как же, ведь у дочери не должно быть собственного мнения, она обязана молча соглашаться со всеми. Именно из-за этого Ника была самой застенчивой в классе, даже в другой обстановке ей было страшно высказаться, а вдруг это плохо отразится на общественном мнении, она же считала, что надо соглашаться с мнением большинства.
И таким большинством для неё были сначала родители, а потом и одноклассники. Одиночество, ужасное, пронизывающее до костей чувство, не оставляло бедняжку никогда, но как же чертовски хотелось найти человека, которому можно довериться, который будет любить тебя просто так, ни за что, а не так, как родители.
— Эй, Кроткина! — вдруг раздался громкий голос за спиной, а сразу же после прямо в неё попал снежок. Вероника вскрикнула испуганно, отшатнувшись в сторону, и обернулась в надежде увидеть своего обидчика. Но вместо хулигана, которого девочка ожидала обнаружить, перед ее глазами встал Виктор Соловьев, новый сосед по парте. Сначала она захотела прикрикнуть на него, чтобы не повадно было шутить над одноклассниками, но была встречена таким искренним, радостным взглядом, глаза мальчугана смеялись и словно искрились от счастья, что он увидел её. Вся злость разом улетучилась, и Ника сама засияла. «Вот же дурак», — усмехнулась она про себя. Хоть и дурак, но он сегодня пытался развеселить её весь день, впервые кто-то обращался с ней как с совершенно нормальной, пусть и дурацкая привычка Витьки называть всех по фамилии и бесила до ужаса.
— С ума сошёл? — с поддельной яростью воскликнула девчуля. — Я опаздываю, вообще-то.
— Куда? Мы же хотели поиграть в снежки? — разочарованно протянул Соловьев, и огоньки, сверкающие в глазах, погасли. Он же так хотел поиграть вместе с новым другом (хотя до этого дня особо и не замечал её), наконец-то развеяться от неприятных мыслей, а тут… Да, жизнь этого шутника была совсем несладкой, ведь его родители были настоящими перфекционистами, и этого же и хотели от сына. Правда, скоро они поняли, что сынок далеко не идеален, одних пятёрок от него ждать не придётся, да и занятий какой-либо полезной деятельностью тоже. А то, что его привлекает работа на компьютере (именно работа, а не компьютерные игры), их мало интересовало, к сожалению. А эта девчонка была милой, немного смешной и такой… настоящей, что поверить было сложно. Но такой она была, видимо, далеко не со всеми.
— Прости, нужно бежать домой, а то родители без меня уедут, — попыталась отшутиться Ника. А ведь как хотелось в кои-то веки расслабиться, забыть о предках, постоянно что-то требующих взамен, и почувствовать атмосферу праздника праздника, который она так любила. И не только Новый Год, но и зиму вообще. Ей всегда казалось, что зимой просыпается волшебство, дремлющее все остальное время, поэтому природа преображается до неузнаваемости, такое впечатление, что она попадает в замок Снежной Королевы. Сугробы, доходящие ей чуть ли не до пояса, снежинки, маленькие блестящие ледяные звездочки, сошедшие с небес, которые можно ловить языком, ажурные узоры на стёклах домов, снегопад… Она обладала тем чудесным шармом, которое ты не сможешь увидеть ни в какое другое время года. Может, действительно стоит остаться и провести день перед праздником с Витей, а не в кругу своих родственников, которым, наверное, и наплевать на неё? Да и машины мамы с папой не видно, скорее всего они уже и уехали. А была — не была — остаюсь.
So come on let’s go
Let’s go below zero
And hide from the sun
Так давай, помчали
Помчали вниз, ниже нуля
И мы скроемся от солнца.
Она схватила снежок и бросила в него, весело смеясь, и это означало согласие. Наконец-то можно было почувствовать себя обычным ребёнком, который ни о чем не заботится, наслаждается самой прекрасной порой жизни, а не изобразит из себя серьезную девочку, лишь об учебе думающую. Витька улыбнулся, теперь он не одинок хотя бы в эти праздники. И вот они с радостными криками носятся по двору, швыряясь друг друга снежками, наслаждаясь свободным временем, Веронику сначала терзали сомнения, хотелось броситься к выходу, догнать родителей и отправиться домой, дабы избежать их гнева, ведь это было правильно. Но, черт, как же достало постоянно поступать правильно, она хотела хоть раз получить удовольствие от жизни, пусть ей и придётся нарушить правила предков. А Витя хотел избавиться от постоянных намеков своей мамы на то, что он совершенно не соответствует их семье, а побыть настоящим и искренним, не слушая замечания по поводу своего поведения от матери, которые доставали с каждым днём всё больше и больше.
Ника, кажется, даже начала испытывать симпатию к парнишке, он был таким милым и забавным, да и о том, что его заругают родители не думал, ей бы так. Да, она не такая как он, жаль, что и не станет такой. Хотя, всё возможно… Вероника взглянула на Витю, мальчик был уже весь в снегу, дорогая синяя куртка запачкалась, как и штаны чёрного цвета, а шапка вообще слетела с головы. А ещё он весь раскраснелся, пухленький словно колобок, и из-за огромного количества снега он, Соловьев, походил на… снеговика. Действительно, вылитый маленький симпатичный снеговичок, который, к тому же, ещё и меньше ее по росту.
— Знаешь, ты на снеговика похож, — она по-дружески толкнула его в бок. Витя лишь захихикал в ответ, пытаясь скрыть своё смущение. Никто никогда из школьников не давал ему ласковые прозвища, а девочка, почти что незнакомая, сделала это так легко и просто, благодаря такому поступку на сердце у Вити стало теплее. Что ж, похоже на новогодний подарок, причём настоящий, а не как те бесполезные и дорогие вещи, которые дарили ему родители.
— Спасибо, — ответил он. И это был самый лучший праздник.
***
Пара ребят, которые не обращали совершенно никакого внимания на других, потому что они были заняты слишком важным делом, танцевали под снежными хлопьями, которые кружились в безумном вихре хоровода, и он явно только начался. Счастливые, беззаботные, словно дети, которым не надо ни о чем беспокоиться, они упивались духом праздника и тем необыкновенным чувством, что они вместе. «Наивные», — скажете вы. В жизни так не бывает, жестокая реальность все равно проявит себя, куда ж без этой дурацкой жизни, только и ждущей удобного момента, чтобы нож в спину воткнуть. А может, всё не так? Время покажет, а пока пусть Вероника с Витей наслаждается умиротворением, они это заслужили. Одновременно похожие друг на друга и такие разные, он без неё не стал бы тем, кем сейчас является, да и она тоже.
I want you to know
that I’m never leaving
Cause I’ll miss the snow
’till death we’ll be freezing
Yeah you are my home,
my home for all seasons
Я хочу, чтобы ты знал,
Что я никогда не уйду,
Потому что мне будет не хватать снега,
До самой смерти, когда мы замерзнем.
Ты — дом для меня,
Мой дом на все четыре сезона
Именно в тот самый первый день начала их дружбы Ника спасла его от гнева матери за испорченные дорогущие штаны, когда она начала кричать на бедного мальчишку при всех. Вероника никогда не видела людей в таком расположении духа, и, если в домашней обстановке такое можно себе позволить (и то не в таком количестве), то на людях… Тогда в ней словно что-то сломалось, и в душе своей она услышала отголоски чего-то иного. Смелость, неожиданно проснувшияся в ней, кричала от несправедливости и негодования, а раньше Вероника считала, что у Вити нет проблем, что ж, значит, ошибалась. Решимость, осколками впившаяся в сердце, резко высказала всё матери Соловьева. Раньше и слова боялась лишнего сказать, а тут изменилось что-то, видимо, слишком поразила её такая несправедливость. Она почти ничего не помнила из того разговора, только едва слышное «спасибо», прозвучавшее от Вити, но именно эта ситуация послужила началу её изменению. Другая Вероника появилась на свет в тот день.
Don’t cry snowman
Don’t you shed a tear
Who’ll hear my secrets
if you don’t have ears?
Baby
Не плачь, снеговик,
Не пророни ни слезинки.
Кто выслушает мои секреты,
Если у тебя не будет ушей,
Милый.
Она стала немного дерзкой, смешной, просто неузнаваемой, конечно, не сразу, а постенно, да и Виктор изменился, он смог серьезнее относиться к занятиям, улучшилась его успеваемость, отношения пошли на пользу им обоим. И проблемы с родителями вместе ребятам удалось решить, не без скандалов, разумеется, но теперь все стало на свои места. Тепло, которое они дарили друг другу, согрело их сердца, позволило чувствовать себя сильнее.
Влюблённые тем временем начали играть в снежки, как будто вспомнив былые времена, те, которые их объединили. Один из них попал в Веронику, девушка не удержалась на ногах, покачнулась и, чтобы сохранить равновесие схватила Виктора за руку, он в свою очередь упал на снег вместе с ней. Оба они беззаботно смеялись, не замечая взглядов других учеников (или же делали вид, что не замечают).
— Идиот, — толкнула его в плечо Вероника, — псих ненормальный, ты знаешь это?
— Конечно, и я тебя люблю, — губы парня растеклись в легкой усмешке, и он провёл ладонью по её волосам, которые не скрывала шапка. Они пахли мандаринами, сладостями новогодних праздников и цветочными духами, этот запах стал таким родным и знакомым за эти годы. Да и не только запах, её чарующие глаза, в которых он готов был утонуть, как в океанской бездне, нежные и тонкие черты лица, и вообще, она была сама вся хрупкая, словно статуэтка или роза. Да-да, роза, вот на кого Вероника похожа. Слабая роза, скрытая ото всех под стеклянным колпаком, расцвела после исчезновения преграды. Гадкий утёнок стал принцессой. И эта принцесса — его девочка.
— Но тебе больше нравится другое прозвище… — проговорила Ника. — Верно, снеговик?
I love you forever
Well, we’ll have some fun
Yes, let’s hit the North Pole
and live happily
Please don’t cry no tears
now it’s Christmas baby
Моя любовь к тебе вечна,
Хорошо, мы немного развлечёмся.
Да, давай покорим Северный полюс
И заживём счастливо.
Пожалуйста, не плачь, не надо слёз
Нынче Рождество, милый.
Звонкий смех был ей ответом. Конечно, Витя уже не похож на того увальня, который так мило и забавно барахтался в снегу, но в душе остался таким же заботливым. Он помог ей поверить в себя, отыскать на окраинах города под названием Сердце надежду и уверенность, глубоко запрятанную внутри. Только Виктор мог выдерживать просмотр девчачьих мелодрам и комедий вместе с ней, ходить по магазинам и наблюдать, как она на его глазах перевоплощается из милейшей принцессы в гордую ведьму или веселую любительницу вечеринок, рассмешить в любой момент, подарить радость, а ещё помочь найти выход из всех конфликтов с родителями. Он — её спасение, её снеговик-хранитель. И пока пара целуется, лёжа в снегу, остальные с завистью смотрят на них. Через год после окончания школы он сделал ей предложение. Счастье может найти каждый, стоит лишь увидеть нужного человека рядом с собой. Даже если ты видишь его уже четыре года подряд, присмотрись, вдруг это твой снеговик?
