Они любили

Если бы спросили у Рона, когда это началось, то он бы не смог ответить. Он даже не знал, как назвать «это». После войны настало странное время: не было эйфории от победы — эмоции быстро ушли, оставив в душе пустоты. Казалось, что души всех, кто пережил войну похожи на руины их Хогвартса, который они все вместе восстанавливали. Бок о бок — друзья и бывшие враги, Рон был удивлен, увидев слизеринцев, которые стройным отрядом шли на восстановительные работы, а любые недовольства и попытки бунты быстро пресекались их негласным лидером — Драко. О вот, кстати, и то самое «это». Это заключалось в том, что блондин перестал быть Малфоем, хорьком, слизеринским гадом, принцем, хотя нет, принцем он все-таки оставался до сих пор, даже сбросив свои мантии, раскрасневшийся от работы, он умудрялся оставаться тем самым принцем из сказок, который никогда не достанется жабам-принцессам. Каждый день проведенный рядом с Драко заставлял Рона думать, что он семь лет просто был слеп, не видя его, или тот умело скрывал свои хорошие качества. Нет, он не бегал по лужайке, рассыпая лепестки и глаголя о любви и красоте мира, просто оказалось, что он умеет заботиться, дружить, да пусть в своей манере, но это было. Недовольно бурча и причитая, но он все-таки шел помогать младшим, отплевываясь и закатывая глаза примирял поссорившихся Нота и Пэнси. Оказывается он умел шутить — смешно, и в шутке не было 99% оскорблений и унижений, только 98%. Первое время Рон убеждал себя, что просто следить за притаившийся змеей, но чем больше он следил, тем больше видел Драко. Ему хотелось больше и больше — больше его улыбок, задора в глазах, когда он вступал в очередной спор с Гермионой, больше мученических стонов, когда он хотел надавить на жалость и, молча, взывал к состраданию гриффиндорца, сваливая работу на Рона. Теперь они не представляли себе субботние посиделки в пабе без слизеринцев — они, конечно, проявляли свою сущность, чтобы держать всех в тонусе, но все было по-другому. Как всегда бывает в жизни Рона, то первая пришла к разгадке Гермиона, которая после войны стала ему настоящей семьей, лучшим другом. — Драко, оказывается другой, да? — Гермиона бесшумно подошла к излюбленному месту Рона в общей гостиной 8-го курса — как интересно сложилось, что оттуда открывался прекрасный вид на диван, который окрестили слизеринским за цвет обивки. Вот и сейчас там сидела честная компания, которая смеялась над очередной шуткой Блейза. — Ага. — Хороший, да? — Ага. — И с ним интересно — он умный. — Ага. — И красивый. — Ага. — И он очень тебе нравится. — Ага. Гермиона ждала несколько секунд пока Рон поймет, что он сказал, в чем признался ей и, самое главное, самому себе. Рон дернулся, посмотрел на нее огромными глазами и судорожно задышал — именно так выглядел мыслительный процесс в исполнении Уизли. — Гер… Гермиона… — Поздравляю, для тебя дошло, — она тепло улыбнулась своему другу и похлопала по плечу. — Что будешь делать? Осознание и принятие своих странных чувств к Драко принесли Рону — бессонницу, отсутствие аппетита и проблемы с сердцем — иначе как объяснить тахикардию? Но теперь у него была Гермиона, которая стойко выслушивала и не жаловалась, что он прибегал по всем малейшим поводам. Драко дышал одним воздухом со мной — это намек? Даже ее терпения не хватило — она пригрозила ему страшной расправой, если он не признается Малфою. — В субботу, — уверено произнес Рон, думая, что веселая атмосфера и немного алкоголя сделают его смелее, а Драко менее склонным к сопротивлению. Но в субботу все пошло не так. Вообще не так. Оказывается, что личность Темного лорда была довольно привлекательна для всяких психов. Вот один из почитателей решил отомстить за своего вдохновителя и расправиться с «гадким Поттером». Они так отвыкли от войны, расслабились, что пропустили атаку этого фанатика. Все, кроме Драко Малфоя. Рон в ужасе смотрел, как в его друга летит проклятье, когда мелькнула блондинистая копна, и Драко Малфой оказался перед Гарри, закрывая его собой и выставляя защитный щит. Этого оказалось достаточно, чтобы все вернулись в действительность и обезвредили преступника — Блейз и Невилл обездвижили и обезоружили парня, а Гермиона и Рон кинулись к Драко и Гарри, которые оказались на полу. А дальше была какая-то суета — авроры, паникующие посетители паба. Голова Рона неприятно гудела от пережитых эмоций, а также от вопроса почему Драко самоотверженно кинулся грудью перед Гарри. Неужели ему не давали покоя лавры героя? Или...? Но у Риты Скитер было другое мнение: статья с заголовком «Пожиратель спасает Героя» была довольно э-э-эм любопытной, особенно последний абзац, в котором Скитер задавалась вопросом, а не бросился ли юный лорд грудью защищать свою тайную любовь? Такая невозможная любовь бывших врагов и соперников была с интересом воспринята школьниками, которые обсуждали это на каждом шагу, перебирая все случаи, когда ловили их на «проявлении любви». Сейчас Рон готов был удушить Симуса, который напоминал девочку из небезызвестного факультета. — Точно! Малфой влюблен в нашего Гарри — вот и бросился закрывать его своей аристократической грудью! — быстро проговорил Симус. — Это так романтично! От любви до ненависти… Казалось, что Рон больше не выдержит, но может быть и хуже. Он осознал это, когда увидел какое-то странно задумчивое лицо Гарри, который ковырялся ложкой в своем супе. — Я думаю, что ты должен дать ему шанс, Гарри! Скажите, ребята? — А мне кажется, что мы не должны решать за других, — Гермиона пыталась остудить пыл купидона. — Никто не знает, каков был мотив Драко. — А вот Гарри и узнает! — Я… я не знаю… это будет очень странно… — Гарри! Он сделал первый шаг… просто шагище! Ты же храбрый лев! Теперь твой ход, — Симус придвинулся ближе к Гарри. — Или тебе совсем-совсем не нравится Драко? — Поттер после войны и расставания с Джинни признался после очередной посиделки с мальчиками, что открыт для обоих — «парень… девушка… главное же какой человек, верно?». — Поверь мне, он как минимум стоит шанса. У меня глаз наметан, — Симус подмигнул Гарри и получил ощутимый тычок от своего парня, которому было интересно, что он там рассмотрел в Драко. Хорошо, что никто не заметил, что Рон выскочил, словно увидел призрак Снейпа. Но все стало еще лучше, когда Гарри обрадовал, что Драко согласился провести рождественские каникулы в Норе. Чудесно, просто чудесно.