"Все пути ведут к тебе..."

Для него время тянулось словно густой мёд, медленно ползущий вниз, стекая с ложки в горлышко банки. Запертый в четырёх стенах, казалось, он сходит с ума от той безграничной тоски, что рвала на части сердце и изматывала душу. То, что поначалу казалось Тэ Хёну забавной игрой уже давно превратилось в нечто большее, более глубокое и неконтролируемое, только он, словно полнейший глупец отгонял и отстранялся от так не вовремя пробудившегося в нём чувства. Или же наоборот? Стала ли его встреча с гордой и стойкой Чжи Ён подарком свыше? И пусть девушка посещала его палату всего раз в день на несколько минут, старательно избегая его взглядов, с тоской обращённых на неё, и предпочитающая делать вид, что его здесь попусту не существует, ему претила сама мысль о том, в какую ловушку он сам же, собственноручно, вогнал девушку, сделав её заложницей обстоятельств и не зная, как обернуть время вспять и вернуть её хотя бы дружеское расположение, не обременённое его личностными проблемами, которые молодой человек перекинул на хрупкие плечи Чжи Ён. Он считал её холодность своим наказанием. Наказанием, вину за которое он непременно должен отыскать способ искупить. Любой ценой… *** -… В любом случае, Сана, — продолжал успокаивать, озлобленную его эгоцентричным поведением, девушку, Джи Ён, — я не желаю становиться Вашим врагом. — констатировал очевидное, скорее сам для себя нежели для тебя, молодой человек. — С каких непоняток не началось наше знакомство, позвольте мне взыскать Ваше доверие и помочь, становясь если не другом, то хотя бы хорошим знакомым. За эти сорок минут, которые они провели в ресторане ты не проронила ни слова, но мужчина не спешил сдаваться и продолжал вести откровенный монолог пытаясь переубедить тебя в том что ты можешь сдать позиции и довериться ему не смотря ни на что, отметая прочь все страхи и опасения. А что ты? Могла ли ты с такой лёгкостью посвятить свои сокровенные чувства и мысли абсолютно тебе не знакомому, постороннему человеку? Конечно же нет. Это было превыше тебя. Врождённая недоверчивость, страх наступить на те же грабли, что неотступно преследовал тебя с далёкого прошлого выросли перед тобой нерушимой стеной, через которую практически невозможно пробиться. — Вы так громогласно твердите о доверии… — отпив глоток воды из стоящего перед тобой стакана ты лишь язвительно ухмыльнулась. — Ответьте сами себе на тот вопрос, что предлагаете решить мне. Смогли бы Вы довериться кому-то в подобной ситуации? — встретившись с ним упрямым взглядом, поинтересовалась ты. — Да, я безмерно благодарна Вам за то, что Вы выручили меня в непростой ситуации, но исходя из происшедшего, не вмешайся Вы и подобного удалось бы избежать. Я права? И тут Вы просите меня открыться? Разрешить Вам стать моим другом? — саркастически повествовала ты, возвращая ему его же слова в вопросительной интерпретации. — Ваше неуёмное любопытство на счёт того, что подтолкнуло меня поступить именно так, а не иначе лишь отталкивает. Не зря же говорят что любопытство не одну кошку сгубило. — Не думаю что Вам удастся отпугнуть меня столь резкими словами, — резонно возразил Джи Ён, — как и не допускаю мысли о том, что Вы ввязались в нечто противозаконное. — отсалютовав тебе бокалом с лёгким, ароматным белым вином, что стало приятным дополнением к слабо прожаренному стейку со сливочным соусом, парировал он. — А всё остальное решаемо. И что бы это ни было я готов протянуть руку помощи, если она понадобиться. Вам стоит только сказать об этом. — Но я не нуждаюсь в Вашей помощи, господин Квон! — заметно раздражённо одёрнуло его высокопарную речь ты. — Это дело Вас совершенно не касается и ставить мне условие об ужине или о поцелуе совсем неэтично с Вашей стороны! — отрезвила мужчину ты. — Да я от тебя и не требую ничего подобного! Единственное, чего я на самом деле хотел, это уговорить тебя поужинать со мной, не более того! — неведомо по какой причине распалился Джи Ён и выплеснул шипя от досады на тебя свои чувства он. Сказать, что ты была удивлена, прямым текстом ничего не сказать. Мало того, что своей речью он перекрыл тебе возможность сохранять отстранённость и невозмутимость, к которым сейчас было весьма трудно вернуться, так ещё и привлёк к вам огромное, ненужное внимание остальных посетителей этого треклятого ресторана, что заставило тебя мгновенно вспыхнуть и не только от смущения, но и от негодования! — Ещё скажи будто был бы против обманом сорвать с моих губ поцелуй! — хрипя от негодующего возбуждения оскалилась на него ты, стараясь осмыслить сказанное и поумерить пыл. Таких вот неправильных, громогласных ситуаций на виду ты терпеть не могла, потому и собиралась взять себя поскорее в руки. Но, поспешная, необдуманная тобою фраза вынудила молодого человека подскочить со своего места и направившись к тебе, нависнуть над тобой грозовым облаком: — Дай мне руку, Сана. — приглушенно произнёс мужчина, ты же наоборот, испуганно взвизгнула и попыталась, сидя на стуле отпрянуть от него подальше. — Пожалуйста, Сана… — умоляюще произнёс Джи Ён и протянул свою ладонью вверх будто в приглашающем жесте. — Прошу тебя, дай мне свою руку… Будто зачарованная, утопая в свете его тёмных, искрящейся — насыщенных коричневых глаз ты с опаской, но всё же вложила свою руку в его. Мягкий рывок с его стороны, одной рукой обхватив тебя за талию, покрепче прижимая к себе, второй, водрузив твою ладошку поверх своего сердца и зарывшись в твои волосы, он с упоением коснулся твоих губ чтобы сорвать таки то, о чём ты так опрометчиво обмолвилась парой минут тому назад. Джи Ён словно пил тебя, задыхаясь от наслаждения и при этом не имея ни сил ни желания остановиться, словно ты была его долгожданным истоком чистой и прохладной воды после стольких миражей, отбирающих последнюю надежду на спасение в пустыне, предпочитая отдать жизнь за тебя, будто та была самой мизерной платой за его счастье рядом с тобой. И как бы ты не сопротивлялась под его напором, под таким наплывом его истинных, неподдельных чувств тебе не удалось устоять. Ещё мгновение, на шатающихся от противоречивых чувств ногах и ты прильнула к нему теснее, словно только растворившись в нём тебе дано отбросить страхи и отчуждение и насладиться глотком свободы от всего того тёмного, что пряталось в закутках твоей истерзанной прошлым души. — Прошу… — на миг оторвавшись, прошептал он. — Не отталкивай и не убегай от меня. — поспешно, словно опасаясь что вот-вот, ослабив объятия и ты исчезнешь из его жизни, произнёс он, то и дело касаясь губами твоих губ, щёк, кончика носа. А ты… А ты уже не могла заставить себя уйти и продолжить жизнь без него… *** — Два дня спустя. — «Все корейские СМИ были повергнуты в шок после столь неожиданного признания одному из тележурналистов известной певицы, участницы группы АОА — Пак Чан Ми. По её словам, в ночь аварии, что повлекла за собой госпитализацию участника группы Winner, Нам Тэ Хёна, в автомобиле они находились вдвоём. Получив отказ в ответ на свои чувства, поверженная и обиженная девушка попыталась остановить автомобиль и вцепилась в руль, что повлекло за собой такие нелепые и ужасные события. Вся нация в шоке… Обвинения в адрес Нам Тэ Хёна оказались жестокие и беспочвенные…» Закрыв глаза и крепко сцепив зубы, уже заметно поправившийся Нам Тэ Хён выключил телевизор и что есть силы зашвырнул пульт в дальний угол палаты. Казалось бы, он непременно должен был ликовать о собственной победе и возвращении честного имени, но боль разочарования затопила всё его существо. Не об этом ли он мечтал, порываясь хоть глотку перегрызть, но сбежать и отыскать эту паршивицу? Тогда почему же ему так горько?.. — Полагаю, Вы уже видели новости. — разрывая тишину палаты, холодно и отстранёно прозвучал голос Чжи Ён, выводя молодого человека из состояния прострации. — Я вижу Ваше состояние значительно улучшилось. Рёбра срослись и я смогу со спокойной душой выписать Вас через сутки, как только Вы пройдёте повторное обследование. — отчуждённо перечисляла факты она. Тэ Хён со странной смесью тоски и обречённости смотрел в её глаза и не замечал в них ни отклика на свои чувства. Казалось, эта девушка, словно ледяная скульптура не способна проявить ни единой человеческой эмоции. Когда она только вошла в эту палату, в его жизнь, — запуганная, затравленная и неуверенная, она выглядела значительно живее нежели сейчас. Будто у неё внутри что-то с треском оборвалось и лишило ей жизни, заменив на маску отчуждённости и ледяного спокойствия. — Скажи мне, это я виноват? — с трудом удержав дрожь в голосе, произнёс Нам Тэ Хён. — Это моими стараниями ты стала такой чёрствой и нелюдимой, Чжи Ён? — в его голосе горным ручьём обрушивалось раскаяние. Девушка же упрямо молчала. — Я лишь хотел чтобы ты оставалась со мной чуть подольше. пусть злая, кричащая на меня и ненавидящая, но я желал быть с тобой рядом. Пусть всего на несколько минут, когда ты приходила с очередным осмотром, но я нуждался в тебе… — Всего одни сутки, господин Нам. — отрешенно отозвалась она. — И я надеюсь мы с Вами более никогда не встретимся. — ей было нечего сказать этому мужчине. По собственной ли глупости, или по его вине, что озвучил перед нею условие достать Чан Ми и любыми способами уговорить её дать пресс-конференцию, но она сломалась. Замкнулась в себе ощущая несмываемую грязь и мерзость от того, как она поступила с девушкой. Какой не была из себя эта девушка, это был не бой Чжи Ён. Она не имела права вмешиваться и клеймить себя тем шантажом, что она озвучила перед звездой. И пусть всё это ложь, она бы никогда так не поступила, но точки возврата к себе прежней у неё не осталось. Развернувшись, она сделала шаг к выходу. — Чжи Ён! — окликнул её Тэ Хён и сорвав с рук провода, морщась, спрыгнул с больничной койки. — Не уходи вот так! — поторопился он к обернувшейся девушке. — Вы с ума сошли?! — крикнула она глядя на этот беспредел. — Немедленно вернитесь в койку, пациент! — Чжи Ён! — став напротив девушки, он сжал её в объятиях не смотря на её порывы вырваться и отстраниться. Ему было важно чтобы сейчас она смогла его понять. — Постой! выслушай меня! — Мне не о чём с Вами говорить, господин Нам! — огрызнулась она, удваивая попытки по освобождению. — Немедленно отпустите меня или я позову охрану! — Я был дураком, Чжи Ён! Прости меня! — громко, отчётливо, принялся тараторить Тэ Хён. — Ты думаешь я играл тобой и твоими чувствами, знаю! — продолжал изливать ей душу молодой человек. — Да! Я негодяй и грязный ублюдок, я поступил бесчестно с тобой и сожалею об этом! Я не достоин зваться мужчиной и сейчас стоять перед тобой и удерживать! — Охрана! — понимая, что иными способами ей не освободиться, прокричала Чжи Ён. — Охр… — захлебнулась своими словами девушка едва горячие, чуть шершавые губы Тэ Хёна накрыли её. застучав кулаками по его груди она всё-таки вырвалась. Или он её отпустил? Едва она оказалась на свободе, прежде чем она задумалась о том, что делает, её рука уже залепила пощёчину этому мужчине. Ойкнув, она тут же попыталась взять себя в руки. Тем не менее это не испугало Тэ Хёна: — Ты в своём праве ненавидеть меня, Чжи Ён. — не дрогнув от её удара и глядя ей прямо в глаза, произнёс с горечью молодой человек. — Но ты нравишься мне… — его слова были преисполнены болью и… Ненавистью? Девушка отчётливо услышала эти щемящие и раздирающие интонации. За последние дни она вкусила сполна эту ненависть. Ненависть к самой себе, которую сейчас так отчаянно испытывал Тэ Хён. Могла ли она его простить? Или его вины здесь ни в чём нет? Эта растерянность вынудила её потеряться в себе и не сбежать. — Ты нравишься мне, Кан Чжи Ён. — положив руки на её дрожащие плечи, признался ей он. — И если ты дашь мне шанс… — Нет. — твёрдо ответила она и сердце парня сжалось от боли. — Чжи Ён, пожалуйста… Позволь мне всё исправить… Девушка подняла взгляд на него и в её глазах брезжил болезненный огонёк. Душу Тэ Хёна будто выдрали с тела и бросили на растерзание мифическому Церберу. — Я не виню тебя, Тэ Хён. — выдохнула она и отвернулась, пряча застланные слезами глаза. — Это было моё решение. И мне за него платить. — ответила с привкусом полыни во рту она. — Я не могу отрицать что сейчас моё сердце болит, едва осознаю что через день ты навсегда уйдёшь. Но и простить себе то, что я сотворила, у меня тоже нет сил. — её слова впивались иглами в его сердце. — Поэтому прошу, оставь меня и постарайся забыть. Словно за эти две недели и не было ничего. Будто это был лишь навеянный кошмар. — Глупая… — сминая её в кольце своих рук, ласково зашептал Нам Тэ Хён, поглаживая её по волосам и касаясь губами складочки между её бровями. — Я уже не смогу ни отпустить тебя, ни забыть. — успокаивающе шептал ей он. — Я совершил много ошибок за всю свою жизнь, и много о чём жалею. Но дать тебе уйти, я не хочу жалеть потом об этом всю свою жизнь. Не хочу терять тебя ни за что. — Ты не сможешь меня отговорить. — решительно заявила Чжи Ён. — Ты не сможешь от меня уйти. Я не позволю. — не менее решительно констатировал он. — Я буду держать тебя вот так час, день, всю жизнь… Пока ты не передумаешь и не примешь меня. — Что? — вскинулась она. Но он не стал ей ничего более говорить. Вместо этого он решил убедить девушку единственно верной силой, силой поцелуя, многократно умноженной на любовь… ***