Мальчик с космосом в крови.

      На углу Ист-стрит и Валиэль-роад стоит старая автобусная остановка. Воздух вокруг неё пахнет сухим деревом и отслоившейся краской. Каждый день проходя мимо примерно в восемь часов вечера, на развалившейся от времени лавочке я видела юношу. Он был обычным подростком лет пятнадцати, всегда ходил в тёмных джинсах, потёртой футболке и чёрных кедах с изношенными подошвами. Иногда, когда наступали холода, футболка заменялась такой же старой вытянутой толстовкой. Сколько его помню, он всегда сидел, облокотившись на тёмно-фиолетовый рюкзак Vans и смотрел на безмолвное ночное небо, любуясь звёздами. Этот парень настолько лаконично и умиротворёно глядел на небо, что казалось словно космос на который он смотрит, у него в крови.       Его присутствие на лавочке старой автобусной остановки со временем стало таким привычным и обыденным, что я уже давно знала небо сверху, зимой холодно, солнце светит днём, а мальчик лет пятнадцати около восьми часов вечера каждый день сидит у остановки и рассматривает космос. Это была аксиома, единственная и незыблемая действительность – всегда было так и так должно было быть всегда.       Но в один день проходя около угла Ист-стрит и Валиэль-роад, на старой автобусной остановке я никого не заметила. Лавочка была пуста. Люди проходили мимо, смеясь и болтая. Они не замечали изменений. Они не обращали внимание. Но для меня весь мир перевернулся. Отсутствие этого мальчика было для меня неправильно, неестественно, как зелёное небо и сон на перевёрнутой кровати.       Я отчётливо помню, как подумала, что он заболел. Болезнь бывает у всех людей, но даже тогда я понимала, что это нелепая отмазка, придуманная лишь для того, чтобы создать иллюзию порядка.       Однако шли дни, и иллюзия растворялась, как снег на весеннем солнце. Примерно через неделю мои надежды на то, что всё нормально, рассыпались в прах. Я отчётливо помню своё состояние в тот момент. Было такое чувство, словно реальность внезапно пошла трещинами и рассыпалась, как рассыпается оконное стекло после того, как в него попал камень. Ещё хотелось плакать. Даже не плакать, а рыдать. Рыдать, крича на мир и выплёскивая всю ярость и недовольство. Единственное, что я не помню из того дня, это то, как я отключилась, вероятно устав от разочарования.       Вечером следующего дня на остановке никого не было. Она была пуста и через неделю. Где-то через месяц её снесли из-за ненадобности. Через год я получала новую должность и переехала из того района. Но я так и не узнала, что произошло с тем мальчиком. Мальчиком с космосом в крови.