Как всё было на самом деле...

      — Давай! Давай быстрее, они могут вернуться! — подгоняла Чара Азриэля, который жёлтым соломенным веником собирал осколки того, что когда-то было красивой вазой, в совок, а затем сбрасывал это всё в чёрный мусорный пакет. Чара тем временем бегала туда-сюда, прислушиваясь и проверяя, не идёт ли Азгор или Ториэль.       — О! Кажется, я слышу шаги! Кто-то идёт! Азри, быстрее! — Козлёнок начал сметать осколки интенсивнее и быстро кидать их в пакет. Чара тоже начала подбирать осколки руками, чтобы убрать всё как можно быстрее и не спалиться перед взрослыми.       — Чара, зачем ты берёшь осколки? Ты же можешь порезаться! — возразил Азриэль. Девочка кинула несколько осколков в пакет и, продолжая собирать их, ответила:       — Да не порежусь я! Чем возражать, лучше сам их быстрее сметай. — Шаги становились всё ближе и ближе, вызывая у обоих детей чуть ли не панику. — Ай, дай сюда! — Девочка выхватила у Азриэля совок с веником и быстро собрала все оставшиеся осколки, после чего кинула их в пакет и, завязав его, спросила у Азриэля:       — Ну и куда эту штуку девать?       — Эм... — Девочка услышала, как позади неё открывается дверь. Глаза начали в панике бегать по комнате, ища место, куда можно спрятать пакет с осколками.       Ториэль вошла в дом и закрыла за собой дверь. В руке у неё находился чем-то заполненный пакет.       — Дети, я вернулась. Вы хорошо провели время одни? — спрашивала Ториэль, медленно проходя в коридор. Как вдруг она остановилась, увидев, как Чара изо всех сил пытается закрыть дверь тумбочки, облокачивая и давя на неё спиной.       — Да закройся ты уже, дурацкая тумбочка! — Тори кашлянула, прикрыв рот рукой. Чара и Азриэль медленно подняли на неё глаза. Нервно хихикнув, девочка сказала:       — Привет, мам. — В этот самый момент дверца тумбочки открылась и из неё вывалился чёрный пакет с осколками, а Чара из-за потери точки опоры села на пол.       — Что там? — Ториэль протянула руку к мусорному пакету, и уже было хотела взять его, как вдруг Чара выхватила пакет прямо из-под её руки и быстро добавила:       — Д-да ничего! Просто там... вещи... кое-какие... Н... неважно!       — Какие вещи?       — Ну... рисунки! Мы... хотели подарить вам с папой несколько рисунков, но это сюрприз, так что мы хотели их спрятать, пока... вы оба не вернётесь! И сейчас показать не можем, потому что... мы хотим показать вам двоим сразу! — Азриэль непонимающе посмотрел на свою подругу. Та ему подмигнула, но он не разделил её энтузиазма и с волнением перевёл взгляд на маму.       — Рисунки? — Чара быстро кивнула. — В пакете для мусора? — засомневалась Ториэль.       — Н... ну да! А что такого?       — Как подарок?       — Мы бы... потом переложили...       — Тогда почему вы не оставили их в своей комнате?       — Эээ... — Чара начала стараться быстро придумать оправдание, но в голову ничего нормального не приходило, и она ляпнула первое, что показалось ей более правдоподобным: — Не подумали?       «Нет, что за бред!» — поняла девочка, как только эти слова вырвались из её рта.       — Моё дитя, ты же мне не врёшь? — Чара нервно сглотнула. Ториэль перевела взгляд на козлёнка. — Азриэль? — тот вздохнул и, отводя глаза в сторону, сказал:       — Мы играли и случайно разбили вазу... А там — Азриэль указал рукой на пакет, — лежат осколки. Мы надеялись выкинуть их, чтобы вы с папой не заметили... — Повисла секундная тишина. Ториэль явно была удивлена произошедшему, Чара смотрела на Азриэля взглядом «Ну зачем?», а сам Азриэль просто уставился в пол, ведь ему было очень стыдно.       — Значит... — начала Тори. — Вы разбили вазу, и вместо того, чтобы дождаться меня... Вы начали собирать осколки? Вы хоть представляете, как это опасно?! Вы же могли порезаться! — Мама-коза посмотрела на чёрный пакет, который был в руках у Чары. — Дай-ка мне его пожалуйста сюда, юная леди! — Девочка подала пакет Ториэль, та взяла его свободной рукой. — И мало того, что вы подвергли своё здоровье опасности... Так вы ещё и пытались меня обмануть!       — Прости... — сказал Азриэль, всё ещё смотря в пол. Ториэль вздохнула и положила пакет для мусора в тот пакет, который принесла с собой.       — Я не понимаю, почему вы не хотели говорить правду?       — А ты разве... Не сердишься на то, что мы разбили вазу? — удивлённо спросила Чара.       — Я сержусь на то, что вы самостоятельно начали собирать осколки и ещё и соврали мне!       — Мы... Я просто думала, что ты разозлишься, если узнаешь, что мы разбили вазу, и вот... — Тори ещё раз вздохнула.       — Просто... Если в следующий раз вы ещё что-нибудь разобьёте, а я бы просила не делать этого, то, пожалуйста, не трогайте осколки и дождитесь меня или папу, хорошо? — В ответ дети кивнули. — А сейчас, будьте хорошими и идите в свою комнату, мне нужно приготовить ужин, — после этих слов Ториэль, неся пакет, пошла на кухню, а Чара и Азриэль — в свою комнату.       Когда дети зашли в свою комнату, Чара подошла к своей кровати, купленной специально для неё после её появления, и сердито плюхнулась на неё. Надо же, и как она могла так оплошать? Надо было хотя бы попытаться послушать Азриэля, который предлагал ничего не трогать и сказать всё, как есть. Но видимо, она даже после всех этих дней пребывания здесь всё ещё не знает всех их достаточно хорошо, чтобы хотя бы прислушаться к их мнению или довериться им. А ведь она всего-лишь хотела как лучше...       Козлёнок же не стал лежать на кровати без дела и смотреть в потолок. Он кинул взгляд на пол, по которому были разбросаны карандаши различных цветов. Многие из них раскатились по всей комнате, так и наступить случайно можно... Так же на полу было несколько альбомных листов бумаги, на двух из которых были какие-то зарисовки простым карандашом. Даже нельзя было определить, что они хотели нарисовать, особенно по рисунку Чары.       Такой бардак...       «Если мама увидит, то ещё больше расстроиться...» — грустно подумал Азри. — «Лучше убрать, а то я уже и так напортачил...» — Он наклонился и стал подбирать разбросанный карандаши. Чара, находясь в раздумьях, даже не заметила этого.       «Что же мне делать?» — думала девочка. — «Я должна как-то искупить свою вину за этот инцидент, но как? Ох блин, а я ведь даже не знаю, как правильно нужно заслужить прощения, я ведь раньше не была ни перед кем виновата... Или я не помню?...» — она закрыла глаза. — «Почему это всё это так сложно? Как мне стать такой же доброй и дружелюбной, как и все они?» — Из раздумий Чару вывел негромкий всхлип. Она распахнула глаза и быстро посмотрела в сторону Азриэля. Он сидел на коленях и смотрел на карандаши в своей руке, которые уже успел поднять с пола. Получше приглядевшись в его глаза, Чара увидела, что они уже почти на мокром месте. Она, не зная что делать, вскочила с кровати и чуть ли не паникуя спросила:       — Азри?! Ты что, плачешь? — Азриэль, явно забывший, что в комнате находиться кто-то ещё, резко поднял голову, и, помотав головой, вытер глаза рукавом.       — Н-нет... — Сухие глаза козлёнка снова заблестели.       «О нет-нет-нет! Что же делать?» — когда она вообще в последний раз видела, как кто-то плачет? Она не помнила... Как поступить? Наверное, нужно спросить, в чём дело?       — Что случилось? — с ноткой растерянности спросила девочка.       — П-просто... Мама... так расстроилась... из-за нас. — На глаза Азриэля навернулись слёзы. — Из-за меня...       — Что? Но... Она же не выглядела такой уж растроенной... Она... — Чара посмотрела на Азриэля. Он был таким грустным и несчастным, как будто наступил конец света, а на его глазах виднелись слезинки.       «Какой плакса...» — промелькнуло в мыслях у девочки. Стоп. Нет, нет, это не то! Она не должна так думать! Но... что она должна делать? Она сама столько раз плакала на поверхности, но она понятия не имела, что она должна делать, если другие плачут... Она вообще когда-то видела, чтобы хоть кто-то плакал? Девочка напрягла мозги, вспоминая. Не может быть, чтобы она не видела, она должна была видеть! Возможно, давно, но видела... Кто-то плакал... Кто-то близкий ей плакал...       Мама когда-то плакала...