После заката

- Нет, я не могу дальше на это смотреть! – Адельхейд маятником мелькала перед глазами Тсуны. – Сколько вы ещё будете мучить друг друга? - Мы не мучаем, - шатенка устало потёрла глаза. - А то я не вижу. Тсуна, пусть у меня нет такой интуиции, как у тебя, но у меня есть женская интуиция и, представь себе, даже глаза! – брюнетка вздохнула и подошла к юному боссу Вонголы, погладив ту по волосам. – Это уже и слепой увидит, что вы любите друг друга. Энма сам на себя не похож в последнее время. Ты знаешь, что он мне как брат и я не могу видеть его страдания. Да и твои тоже. Савада вздохнула и прислонилась к плечу севшей рядом подруги. С того времени, как Шимон официально признали остальные мафиозные семьи и они вошли в дружеский Альянс Вонголы, ребята почти не расставались и часто гостили друг у друга. Поскольку было решено строить собственный особняк Шимон, хранители земли временно жили в поместье Вонголы. Это ещё больше укрепило дружеские узы. И не только. Тсуна стала чаще ловить себя на мысли, что не может отвести взгляда от возмужавшего и ставшего ещё красивее Энмы, а так же замечать на себе его взгляды. Жадные взгляды, от которых её тело как будто током прошибало и становилось слишком жарко. Раньше она бы даже не позволила себе откровенных мыслей о своём друге. А в последние месяцы, к её стыду, он ей снился почти каждую ночь. Скромная и милая девчушка Тсунаёши, неведомо как сумевшая сохранить невинность к своим двадцати пяти годам, жутко краснела и зарывалась лицом в подушку, осознавая какие сцены вырисовывало её воспалённое воображение ночью. От этого она не высыпалась, и без того усталость от работы брала верх, и девушка еле стояла на ногах. Адель, практически ставшая Саваде лучшей подругой, помогала, как могла, оказывая почти что сестринскую заботу. Месяц назад шимоновцы переехали в свой собственный особняк, что, правда, Тсуне жизни не облегчило. Теперь та понимала, что ей не хватает Энмы, его тёплой улыбки, ласкового взгляда красных, как вино глаз, дружеских объятий… Хотя, шатенка осознавала, что объятья становились уже совсем не дружескими, а очень крепкими и пылкими, взгляд слишком лукавым и манящим, а улыбка очень уж соблазнительной. Или это снова её воображение? Тсунаёши не надо было много времени, чтобы понять, что она влюбилась. А ещё и Адель ошарашила её новостью, что Энма тоже к ней явно неравнодушен. Десятая совсем растерялась, не зная, как теперь вести себя с бывшим ещё недавно лучшим другом. - И что ты предлагаешь делать? – Тсуна так и не подняла головы с плеча подруги. - Признаться. - Легко сказать, - шатенка снова вздохнула и, выпрямившись, встала. - Тсуна, по-моему, вам уже нечего скрывать. Это поняли уже все, кроме вас. - И до Энмы дошло? - Дошло, но он не скажет. - Вот и я не скажу. Адельхейд обречённо посмотрела на Саваду. - Как дети, ей-богу. - Знаешь, Реборн натаскал меня на тренировках физически, для сражений. Конечно, я стала намного смелее и ответственней. Но в любви… ты же знаешь, у меня нет времени на личную жизнь. У меня ещё даже парня не было… - Ага, зато кандидатов хоть отбавляй, - ухмыльнулась брюнетка. - Знаю, - Тсуна нервно сжимала руки. – Адель, я схожу с ума. - Тебе нужна разрядка, - хранительница льда хитро улыбнулась. - Разрядка? И какая? - Не глупи, ты сама знаешь. Тсунаёши вопросительно уставилась на девушку. - Секс. Тебе нужен хороший секс, подруга, - без тени стеснения выпалила та. Савада стала цвета свёклы. - А-А-Адель, - еле выговорила Десятая, - как ты можешь так легко такое говорить? - А вот так, - брюнетка поднялась с кресла и, подойдя к Тсуне, обняла за плечи. – Пора тебе стать настоящей женщиной. Знаешь, в тебе есть огонь, и не только для сражений. - Я не знаю. Тебе легче, ты уже давно встречаешься с Джули, и… - Не дрейфь, дорогая. Поверь, твоё тело тебе само подскажет, что ему надо, – принцесса льда снова обворожительно улыбнулась. - И что мне делать? – снова спросила Тсуна. - Ммм, сама узнаешь, но я помогу немного. Девушки ещё долго болтали, в ходе чего Тсуна много узнала о более интимных отношениях между мужчиной и женщиной, и близко к полуночи Адель ушла к себе домой. Особняк Шимон был всего лишь в нескольких минутах ходьбы от вонголовского. Новый день принёс новые заботы и дела, и этот разговор как-то сам по себе забылся. Но, ненадолго… *** «Виной» всему стал день рождения хранителя Солнца Вонголы – Сасагавы Рёхея. Понятное дело, празднование не могло не состояться, и с весёлого оно переросло в истинно экстремальное. Гулянка намечалась до самого утра, и некая черноволосая особа решила внести коррективы в дела одной не безызвестной парочки. Накануне, заручившись поддержкой своего молодого человека, она составила совсем не хитроумный план, как влюблённым наконец-то сойтись. А началось всё с алкоголя. Что Тсуна, что Энма к нему были не очень стойкими, а только один Сасагава безмерное количество раз «экстремально» заставил выпить за его здоровье и, как настоящие друзья, те не могли ему отказать. А ещё и после парочки любезно предоставленных Адель и Джули бокалов шампанского, Саваду и Козато совсем развезло, и те уже не чувствовали себя так напряжённо рядом друг с другом. Чуть ли не впервые за последнее время они легко и непринуждённо разговаривали, обсуждая на хмельные головы даже мафиозные дела. Тсунаёши напрягал лишь хитрый взгляд Адельхейд. Интуиция кричала, что та явно что-то задумала. Но до Савады поздно дошло, что она свой план уже выполнила. *** - Эм, Энма-кун, ты в порядке? – Тсуна обеспокоенно смотрела на своего друга, который последние несколько минут странно себя вёл: ёрзал в кресле, вытирал вспотевшее лицо и часто дышал. Невольно девушка заметила, что такие же симптомы проявляются и у неё. Что-то случится, Тсунаёши знала об этом. - Не знаю, что-то мне неважно, наверное, из-за выпивки, - Козато как-то нервно улыбнулся и немного ослабил галстук, - давно я столько не пил. Тут слишком жарко, не находишь? - Согласна. Может, выйдем, проветримся? Энма с благодарностью посмотрел на свою подругу и, поднявшись с кресла, протянул ей руку. Тсуна сама не прочь была проветрить голову, а то она боялась погрузнуть в каких-то странных видениях. Ведь ей же только что привиделся полуголый Энма, не так ли? Савада удивлённо моргнула и, схватив Козато за руку, резко поднялась со своего кресла, о чём сразу же пожалела. Мозг, полностью отказавшись соображать, перестал подавать импульсы в конечности, и её ноги тоже решили не напрягаться. В итоге девушка, не удержавшись ровно, упала в объятья парня, неосознанно прильнув к горячей груди. Энма замер, став цвета своих волос. А потом его как будто подменили. По крайней мере, когда Тсунаёши подняла на него свой взгляд и начала сбивчиво извиняться, нарекая на выпитое, на неё уже смотрел не тот нерешительный мальчик, каким он обычно был, а настоящий, дико красивый и невероятно соблазнительный мужчина. Смотрел и пожирал взглядом. Савада, конечно, знала, что Энма теперь ещё тот писаный красавец, за которым девушки бегали не меньшей толпой, чем, к примеру, за её хранителями, но с такой стороны она его себе даже не могла представить. Какой же он красивый! Шатенка мечтательно провела пальцами по щеке Энмы, не осознавая своих действий и не замечая, как тот напрягся. - Пойдём, - голос Козато проникал в сознание и пробирал до дрожи. «Боже, какой у него сексуальный голос!», - Тсуна не переставала удивляться своим мыслям и открытиям. Где же она была раньше? Почему не обратила внимания на то, какой он невероятный! Нет, конечно, и её хранители были ходячими секс-символами женской половины Италии и не только, но именно с Энмой она почувствовала взрыв. Как будто прорвалась какая-то внутренняя плотина, сдерживающая её чувства и желания. Снова поймав на себе его взгляд, Тсуна вдруг почувствовала себя невероятно сексуальной и желанной. – Господи, да что же творится? – еле слышно прошептала девушка и схватилась одной рукой за голову. За другую руку Козато тянул её к выходу из душного и вдруг ставшего тесным зала. Буквально дойдя до дверей, выходящих на террасу, Тсунаёши обернулась и заметила весело улыбающуюся Адель, которая ей помахала и подняла большой палец вверх, как бы говоря, что всё хорошо. Краем глаза шатенка заметила, как её подруга что-то спрятала в сумочку. И тут Савада всё поняла. Адельхейд, проводив взглядом друзей и удостоверившись, что их уход никто не заметил, удовлетворённо хмыкнула и, чмокнув подошедшего к ней Джули, увела его к другому выходу. Помогая друзьям, ребята сами немало загорелись, и им тоже было чем заняться. - Дальше всё в ваших руках, голубки, - и ещё одна парочка скрылась незамеченной. *** На дворе сумерки только начали сгущаться. Ещё даже на закате виднелась оранжевая полоска света, исчезающая на глазах. Ночь вступала в свои права. Летняя прохлада сладко обволакивала два разгорячённых тела, брошенных ей в объятья, но долгожданного облегчения они не получили. Энма тоже заметил Адель и то, что она прятала – маленький пузырёк. Не надо быть мудрецом, чтобы понять – она им что-то подмешала в шампанское, которое принесла вместе с Джули. И судя по удивительному сладкому вкусу… - Это ведь был афродизиак, да? – Козато решил не тянуть резины, Тсуна тем более не глупа, плюс, её интуиция тоже, наверное, ей всё подсказала. - Да, пожалуй, ты прав, – Савада вдохнула ночной воздух полной грудью, в то время, как у парня от этого наоборот, грудь больно сдавило. И руки жутко зачесались от желания прикоснуться к её невероятным формам. И как он мог раньше на неё спокойно смотреть? Правда, в последнее время ему было совсем неспокойно. Его распирала непреодолимая потребность постоянно видеть Тсуну, прикасаться к ней, так хотелось её прижать к себе и целовать, целовать, целовать… Энма тряхнул головой. Что ж, видимо, план Адель удался - он был возбуждён, просто до предела, и он знал, что Тсунаёши сегодня станет его. Иначе он умрёт. От одного только возбуждения. То же самое думала и Тсуна. - Ты же понимаешь, чем это закончится? – снова подал голос Козато. - Да, и я согласна, - она поймала на себе по правде офанаревший взгляд Энмы, у которого от услышанного окончательно сорвало крышу, и он собрал всю свою волю, чтобы не повалить её прямо тут на траву и не взять без промедления. Он остановился, схватив её за руку. - Ты хоть понимаешь, что ты только что сказала? - Да. Энма, ты же сам прекрасно знаешь, что мы не сможем сдержаться. Я… - Тсс, - он прикоснулся пальцем к её пухлым губкам, заставляя замолчать. – Ты действительно этого хочешь? Не только из-за… Теперь крышу сорвало Саваде. - Энма, чёрт возьми, я хочу тебя, так хочу, что я не могу спокойно спать уже несколько месяцев! Девушка хотела ещё что-то сказать, но её речь прервал поцелуй. Учитывая разбушевавшуюся в них страсть и возбуждение, поцелуй был таким нежным, что у Савады выступили слёзы на глазах. Как же она мечтала о таком поцелуе. - Если мы это сделаем, дороги назад не будет… Но я всё на свете отдам, чтобы ты была моей. Я слишком долго терпел. Не могу без тебя больше, – горячие губы целовали лицо девушки, шею, плечи; руки парня блуждали по роскошному телу, прижимая к себе. - Пойдём ко мне? Тсуна только и могла выговорить, что «да». Снова наспех потянув Саваду за руку, Энма направился в соседний особняк. Все его жители сейчас праздновали в вонголовском поместье, и явно к утру никто не вернётся. Значит, им никто не будет мешать. Задыхаясь, они вбежали в дом и кинулись на второй этаж, в комнату Энмы. Почему-то их не удивило, что в ней уже горел камин. А когда Козато прижал Тсуну к дверям, жадно целуя её тонкую шейку, та заметила на прикроватной тумбочке что-то поблескивающее от огня камина. Её глаза удивлённо расширилась – наручники! Лёгкий смешок сорвался с её губ. Значит, Адель всё предусмотрела. «Что ж, думаю, нам стоит завтра её поблагодарить», - подумала девушка. И тут в её голове созрел, как ей показалось, просто невероятный план. Она даже улыбнулась своей фантазии. Или это афродизиаки помогли? Пока Энма наслаждался нежной кожей шеи и плеч Тсуны, та толкнула его в сторону кровати, и через несколько шагов повалила его на неё. Парень лишь усмехнулся такой инициативе и поманил её к себе пальцем. «Он не заметил наручников, это хорошо». Тсуна рывком запрыгнула Энме на колени, отвлекая его поцелуями, попутно стягивая с него пиджак и рубашку. Галстук он потерял ещё возле двери. Козато уже потянулся, что бы стянуть с неё платье, но девушка перехватила его руки и развела их в стороны, немного подталкивая парня к изголовью кровати. Энма сначала немного удивился, но потом решил, что Тсуна захотела так поиграть. И он не ошибся. В следующую секунду Козато услышал два щелчка и уже с нескрываемым удивлением уставился на свои прикованные к спинке кровати наручниками руки. Теперь он был в полусидячем положении, а руки были в крепком плену железных колец по обе стороны постели. Красноволосый хрипло рассмеялся. - Ох, эта Адель. Надеюсь, она их не у Хибари одолжила. Савада смотрела на него потемневшими от страсти глазами, слегка высунув язычок. Энма чуть не прикусил свой. Тсуна скользнула взглядом по шикарному телу Энмы, от потрясающе накачанного торса и груди к сильным рукам. Как ни странно, она обожала мужские руки, это у неё был какой-то своеобразный фетиш. Рельефные мышцы у парня отчётливо выделялись в таком «распятом» положении. И Саваде до судорог в животе захотелось ощутить прикосновения и ласки этих рук на своём теле. От таких мыслей она издала тихий сладкий стон, от которого у Энмы по телу пробежался табун мурашек. После «обследования» глазами в дело пошли руки. Козато показалось, что он потеряет сознание. Ловкие пальчики девушки плавно огибали каждый открытый сантиметр его тела, после чего оставался жар и лёгкое покалывание. Казалось, от таких прикосновений у него по телу прошлись сотни искр, готовых разгореться диким пламенем. Наклонившись над парнем, чтобы подробней рассмотреть и обследовать его руки, Тсуна оказалась в опасной близости от его губ. Горячее дыхание опаляло её щеку, и она из последних сил сдерживалась, чтобы не прильнуть к его таким желанным губам. Энма улыбнулся. Даже, скорей всего, оскалился. Савада не выдержала. Его губы были настолько горячими, жадными и захватывающими, что девушка подумала о том, что готова даже сгореть в этом поцелуе. Но нет, ещё не время. Это только начало. Она приложила титанические усилия, чтобы оторваться от его губ, чем вызвала недовольный стон парня и хитро улыбнулась. - Я покажу тебя настоящий рай, мой сладкий, - Тсуну уже не удивляло такое её поведение. Теперь она поняла, что Адель имела в виду, говоря, что она сама всё поймёт. Что ж, пусть и с помощью афродизиаков, но она покажет Энме, на что способна настоящая львица. Пора открывать в себе новые грани. - Мне уже можно умирать? – голос Энмы был низким и хриплым, настолько возбуждающим, что у Тсуны стало влажно между ног. И девушке захотелось заткнуть его поцелуем, чтоб он замолчал. Она подумала, что он бы смог довести её до оргазма только одним своим голосом. - Я о немного другом рае, поэтому ты нужен мне живым и в сознании, - и Тсунаёши таки поцеловала его, потому что боялась, что если он ещё что-то скажет, она просто кончит первой, и тогда победит он. А это в её планы не входило. По крайней мере, пока что. Она отползла от парня и стянула с них двоих обувь. Брюки Энмы она пока не трогала, но безумно наслаждалась, как его возбуждённый член уже чуть ли не прорывался через ткань. Парень так и ощущал, как она ласкает его там взглядом. От переизбытка чувств у него закружилась голова. Тсуна, став на коленях у его ног, начала не спеша стягивать с себя тёмно-синее платье. Медленно опуская то одну бретельку, то другую, с каждой секундой она оголяла всё больше своего прекрасного тела. Козато неотрывно следил за каждым движением её рук. И вот платье упало к её коленям и она, привстав, стянула его через ноги и бросила куда-то в сторону. Девушка осталась в нижнем белье. Парень очертил взглядом её стройные ножки, округлые бёдра, тонкую талию и… У Энмы перехватило дыхание. Он и так догадывался, что у Тсуны идеальная грудь, но такое зрелище привело его в неописуемый восторг. Не каждая девушка может позволить себе обычные лифчики без поролоновых чашечек, а пышную подтянутую грудь Савады плотно обтягивала лишь тонкая чёрная атласная ткань, сквозь которую отчётливо выделялись возбуждённые соски. Козато с трудом проглотил подступивший к горлу ком и жалобно застонал. Он даже сам не мог осознать всю силу своего желания прикоснуться к ним губами. Оставалось только до боли кусать свои губы и яростно сжимать кулаки от безысходности. Сейчас командовала она. Соблазняла, дразнила, манила, возбуждала. Энма уже боялся преждевременно лишиться рассудка. Тсуна же наслаждалась своей властью над таким мужчиной и продолжала сладкие пытки. Подсев чуть ближе, она, взлохматив свои густые волосы, начала плавно опускать руки вниз, слегка проводя пальцами по своим щекам, губам, шее, плечам. Красноволосый то забывал, как дышать, то его дыхание становилось судорожным и быстрым, как после бега. А когда девушка, опустив руки к груди и сжав её, прошлась пальцами по своим соскам, намерено задевая их и издавая сладкие стоны, сквозь Энму прошёл разряд такой силы, что тот дернулся вперёд, глухо рыча и звеня цепями от наручников. Савада звонко засмеялась. Как же, оказывается, приятно иметь такие преимущества над мужчиной. Она могла творить с ним всё, что только пожелает, всё, о чём фантазировала. Теперь Тсуна воплощала все свои желания и в награду получала стоны и вздохи, и ощущение дикого желания обезумевшего от страсти мужчины. Это было непередаваемо. Девушка ещё никогда не чувствовала себя настолько открытой, свободной и даже сумасшедшей от опьянивших её чувств. Страсть и огонь раскалённой лавой разливались по телу, наполняя блаженством, и она знала, что у Энмы так же. Толика трезвого ума молила высшие силы, чтобы они выдержали этот напор, не отказываясь от своих желаний. На этом здравое сознание покинуло девушку. Она припала губами к его губам, снова даря тому божественное наслаждение. Дальше парень просто застыл в немом шоке и оцепенении, округлив глаза от неожиданности. Тсуна лизнула язычком от щеки к его уху, проведя им по нему и немного скользнув внутрь. Энма снова дёрнулся, сердце заколотилось в бешеном темпе. Савада, довольная такой реакцией, прикусила зубками мочку и стала слегка её посасывать, попеременно оставляя легкие чмоки за ухом. Козато не знал куда деться, казалось, будто у него перед глазами сыпались звёздочки. И он даже не хотел думать, что это только малость того, что его ждёт. Как же он выдержит это? А Тсунаёши времени на размышления больше не теряла, плавно перейдя поцелуями на крепкую шею. Энма задохнулся от восторга, осознавая, что она буквально присосалась к нему, и зная, что у него останутся красные отметины. Он пообещал себе, что не останется в долгу и потом пометит её всю, полностью. Ведь эта девушка только его. Хотя сейчас она выглядела как настоящая, опытная женщина. Его дикая кошечка. Под её поцелуи он уже представлял себе, как она будет под ним извиваться и стонать. Эти мысли придали ему сил и большей стойкости, хотя та немного пошатнулась, когда Энма не заметил, что Тсуна уже спустилась ниже и прикусила его сосок. Издав утробный рык, парень с силой вцепился в наручники, желая побыстрее их снять, но Савада, снова подтянувшись, переплела их пальцы и опять отвлекла его поцелуем. Он терял терпение, сходил с ума, но не мог ничего сделать. Девушка снова вернулась к его груди, дразня её языком и оставляя засосы. Козато сам невольно начал выгибаться. Её мягкие губы творили что-то невообразимое. Не отрываясь, Савада спустилась к его животу, вырисовывая на нём причудливые узоры своим язычком, но Энму больше зацепил тот факт, что её грудь сейчас вплотную прижималась к его члену. Как же ему хотелось стянуть ненужную одежду с обоих. Тсуна оставила в покое его пресс, но вместо этого начала ещё более активно тереться грудью о его брюки. Парню показалось, что на него уже накатил экстаз. Но главная пытка только начиналась. Девушка прилегла сбоку, но так, что Энма всё же не мог дотянуться до неё буквально в пару сантиметров, и начала водить рукой по его бедру и животу, слегка задевая пальцами большую выпуклость на брюках. Козато рычал сквозь зубы, со всех сил пытаясь дотянутся до её губ, но Тсуна с хохотом то приближалась, то отдалялась от него. - Гррр, ты же потом мне отплатишь по полной, любовь моя, - с ехидной усмешкой он смотрел в её шоколадные глаза. – Ты будешь просить меня о пощаде, молить быстрее взять тебя. - Да-да, любимый, - Тсунаёши обхватила бугорок рукой, а Энма, всхлипнув, запрокинул голову назад. Оставив лёгкий поцелуй на губах парня, она снова опустилась над его брюками и медленно вытянула из них стоящим колом член. Козато облегчённо вздохнул - хоть от тесноты избавился. Савада с восторгом смотрела на его огромное достоинство, которое подрагивало в её руках и истекало смазкой. Широко улыбнувшись, она плотнее обхватила его рукой и поцеловала красную от огромного притока крови головку. У Энмы начиналась истерика. Он уже не понимал, то ли он плачет, то ли смеётся. Тсуна начала покрывать поцелуями его член по всей длине, и парню подумалось, что не будь тот красным от возбуждения, то на нём точно бы остались следы от её поцелуев. Девушка медленно провела язычком по пульсирующей жилке вверх, круговыми движениями поласкала головку и снова опустилась вниз. Потом она схватила губами его яички и стала посасывать их, продолжая двумя руками двигать по его органу. Энма сходил с ума. Ему хотелось кричать, что есть силы. А Тсуна всё продолжала ласкать его член, плотно обхватив головку губами, а потом полностью взяв его в рот. Сначала медленнее, затем быстрее она двигала головой вверх-вниз, доводя Козато до полного сумасшествия. Он уже хотел кончить, как она резко, с чмоком, оторвалась от члена и поднялась к его лицу. Парень дрожал от не наступившего экстаза, и ему даже захотелось придушить Саваду за то, что она прервала эту пытку. Девушка тем временем села на его живот так, что её грудь была на уровне его лица. Она стянула обе бретельки лифчика и потянулась руками за спину к застёжке. Глаза Энмы снова загорелись опасным огнём. - Ты же хочешь, милый? – лукавая улыбка Тсуны заставила сердце Энмы на пару секунду остановиться. - Ты ещё спрашиваешь? - в своей голове он уже тысячу раз сорвал этот проклятый кусок ткани, скрывавший её грудь. В следующий момент чёрный атлас полетел куда-то в сторону платья и Козато нервно облизал губы, наслаждаясь открывшимся видом. Он видел не одну грудь, как и не одно тело, но Тсуна была божеством. Или это из-за того, что он любит её больше жизни? Девушка снова начала мять свои груди руками, прикрыв глаза, но, тут же удивлённо их открыла, услышав звук разорвавшихся цепей. - К-как? – она во все глаза смотрела на нагло смеющегося парня, который потирал запястья, откидывая расплавленные остатки наручников. Неужели он применил свой гипер режим? - А ты думала, что я ещё долго буду терпеть? Она, охнув, попыталась отползти назад, но крепкие руки схватили её за талию и перекинули на спину. Теперь Энма возвышался над ней, стиснув коленями её бедра. Он схватил девушку за запястья и откинул её руки за голову. - Теперь моя очередь быть твоим палачом, моя богиня, - Козато провёл языком по её верхней губе, и девушка от удивления приоткрыла рот, чем парень сразу же воспользовался. Он проник в её ротик, и его язык снова стал ласкать её язык, зубки, нёбо. Энма несколько минут терзал её губки своими, вспоминая, какое наслаждение она дарила ему этим ротиком. Впрочем, красноволосый предполагал, что вряд ли он сумеет столько терпеть, но и оставлять её не наказанной он не собирался. С трудом оторвавшись от её губ, он спустился к шейке, припав губами к месту, где гулко бился пульс. Савада только громко выдохнула. Козато начал целовать каждый миллиметр её кожи, нежно втягивая её губами и иногда покусывая. Когда он ещё тщательно обследовал языком её ключицы, то сдерживал её руки над головой. Но он отпустил её запястья, когда склонился над вздымающейся в такт быстрому дыханию грудью. Правда, девушка и не предпринимала никаких попыток своими руками воспользоваться. Она решила просто отдаться во власть своей страсти. Энма, убедившись, что тумаков не получит, обхватил ладонями её грудь. Тсуна вздрогнула и почти незаметно выгнулась. Парень начал жадно мять такую мягкую и большую грудь, которая даже не помещалась ему в руку. - Боже, это потрясающе, - Козато не мог оторвать взгляда от её нежной плоти. Её соски были настолько возбуждены, что даже лёгкое касание его пальцев заставляло её вскрикивать. Как же Тсуна этого ждала. А теперь, когда все чувства у них были ещё больше обострены, она уже хотела молить его о продолжении. Но она закусила себе губу, чтобы смолчать. Он столько держался, а она уже готова кричать, чтобы он прикоснулся к ней губами. Нет, она не может так быстро сдаться. Энма был счастлив. Счастлив от того, что знал - она уже хочет пощады. Уже тает от его прикосновений, и он скоро её сломает. Засунув руку ей за спину, он чуть приподнял девушку так, что её грудь ещё больше выпятилась вперёд. Он оставил лёгкий поцелуй где-то в районе её сердца и провёл языком дорожку вверх, останавливаясь на напряжённом соске, тут же обхватив его губами. Тсунаёши, громко застонав, раскинула руки в стороны. Энма стал медленно его посасывать, иногда просто лаская языком, а иногда нежно кусая и оттягивая. Крепко сжав обе груди, он стал покусывать мягкую плоть, иногда протискиваясь языком в ложбинку между ними. Потом плавно перешёл к правой груди, проделывая то же, что и с левой. Савада запустила пальцы в его волосы, прижимая его голову ещё ближе к себе, желая, чтоб он не отрывался от её груди вообще. Козато только удвоил ласки. Тсуна громко всхлипывала, поскольку не знала, как ей ещё выпустить всё то наслаждение, что она получала. Её трусики уже совсем промокли, и она чуть приподнялась, потёршись об Энму, как бы намекая, что хочет их снять. Парень не заставил себя долго ждать и, поднявшись, стянул с неё мокрую ткань, которую прижал к лицу, вдыхая сладкий запах своей женщины, заставляя ту покраснеть до кончиков ушей. - Пожалуй, я оставлю их себе, - Энма быстро спрятал её трусики в своей прикроватной тумбочке. Тсуна даже моргнуть не успела. Она уже хотела было начать возмущаться, но вместо ругани с её рта снова вылетели стоны, когда Козато опять начал ласкать её грудь. Его пальцы ласково поглаживали её талию, от чего ей было чуть щекотно, но это только ещё больше усиливало наслаждение. Её кожа стала похожей на гусиную. Саваде не хватало воздуха, и она с силой притянула Энму за затылок к своим губам. Его поцелуи дарили ей жизнь. Казалось, она не сможет прожить ни минуты без его губ. - Ещё, Энма, ещё, целуй меня ещё… - парень только улыбнулся. Она так быстро сдалась. - С удовольствием, моя прекрасная сеньорита. Ещё несколько минут они не отрывались друг от друга, переплетая свои языки в чувственном танце страсти. Но, желание давало о себе знать, и Энма разорвал поцелуй. Не давая Тсуне опомниться, он оставил цепочку быстрых и пылких поцелуев от её подбородка до самого лобка и погрузился языком в её лоно. Савада вскрикнула и вцепилась пальцами в простыню. Это было слишком неожиданно, и она ещё даже не поняла, что произошло. Только когда его язык начал ласкать её клитор, она даже поднялась от накатившей волны удовольствия. Энма творил с её лоном что-то волшебное, как накануне с её грудью. Тсуна выгибалась и извивалась, просто теряясь во всех охвативших её чувствах. А когда его язык проник в её дырочку, Савада, громко вскрикнув, прошептала: - Проклятье, Энма, ты своего добился, - он ещё раз провёл языком вокруг её входа, и через половые губки, скользнув к её клитору, поцеловал его и поднял голову, вопросительно уставившись на девушку. - Возьми меня или я сейчас умру. На лице Энмы появилась та добрая, такая привычная мальчишеская улыбка, и Тсуна чуть не расплакалась от переполнившей её нежности. - Боже, как же я люблю тебя, Тсуна, - Козато оставил на внутренней стороне бёдер девушки несколько лёгких, как прикосновение бабочек поцелуев, и снова прильнул к её губам. Этот поцелуй был нежен, такой же, как тот их первый возле особняка Вонголы. - И я так тебя люблю, Энма, и я схожу с ума. Возьми меня, любимый, возьми меня всю… Козато повторять не пришлось. Он стянул с себя брюки и трусы. Затем, раздвинув её ноги, которыми она сразу же обвила его талию, он медленно погрузился в неё на пару сантиметров, боясь причинить ей боль. Но, девушка начала ногами притягивать его ближе. Она не хотела останавливаться. Он тем более, поэтому следующим рывком, разорвав тонкую преграду, он полностью погрузился в неё. Тсуна вскрикнула, она почувствовала боль, но та была какой-то далёкой и незначительной. Видимо, из-за афродизиаков, которые обострили чувства наслаждения. Поэтому, она буквально сразу двинулась Энме навстречу, не терпя ожидания. Красноволосый, ошарашенный до сумасшествия прекрасным чувством, оказавшись внутри неё, даже не сразу отреагировал и, только когда девушка снова двинулась вперёд, он продолжил свои движения. Теперь она его, наконец-то. Он то погружался в неё до самого конца, то полностью выходил, но делал это с ненавистной до скрежета зубов медленностью. Тсуна зарычала, впившись ноготками ему в спину. - Быстрее, пожалуйста, я не могу терпеть, я хочу быстрее… больше… - Я же обещал, что я тебя помучаю, любимая, - Энма поднял её и заключил в объятья. Теперь она восседала на нём и могла сама начать двигаться. – Ты даже не представляешь, сколько мне усилий пошло на то, чтобы не сорваться. - Ооо, кажется, представляю, - от новых ощущений в такой позе, она чуть не потеряла сознания. Повалив парня на спину, она села сверху, сразу же начиная быстро насаживаться на его член. Руки Энмы спутались с её руками где-то на её груди, и девушка уже не понимала, то ли она сама себя ласкает, то ли он её. Продолжая двигаться, она опёрлась руками на его живот, иногда проводя ими и по его груди. Энма же обхватив девушку за ягодицы, мял их и сжимал бёдра с такой силой, что скорей всего там останутся синяки. Но в этот момент их ничего не волновало, кроме друг друга. - Я хочу… сам… - Козато был не в силе даже говорить. Он быстро перевернул Тсуну на спину и, подняв её таз, начал сам быстро входить в неё. Шатенка закусила кулак, чтобы не закричать. Красноволосый уже не сдерживался и ещё больше увеличил темп толчков. Савада тоже больше не сдерживалась и уже кричала во всё горло, иногда заменяя крики на стоны. Но им и этого оказалось мало, и Энма, выйдя с неё, поставил девушку на колени, спиной к себе, оторвав её от подушки, которую она в порывах наслаждений почти что выпотрошила, и снова вошёл. Одинаково сладкие стоны вырвались у обоих одновременно, когда они поняли, что с такого ракурса ощущения ещё иначе, но не менее приятные. Парень надавил рукой на спину шатенки, чтоб та прогнулась и снова начал двигаться. Перед глазами опять начали летать звёздочки, и он чувствовал, что скоро кончит, поэтому притянув девушку к себе, он одной рукой снова начал ласкать её грудь, а другой клитор. А когда он ещё и начал целовать её шею, Савада поняла, что и её оргазм уже близко. После ещё нескольких быстрых и глубоких толчков, Тсуна почувствовала, как тугой узёлок внизу её живота развязался, её накрыла волна экстаза, и она с громким криком кончила. Энма же, ощутив, как её мышцы сжимаются вокруг его члена, издал громкий рык и кончил следом, заполнив Тсуну горячей жидкостью. Они обессилено рухнули на кровать. Некоторое время ребята лежали молча, приводя в покой дыхание. Сердце же не переставало быстро биться. - Тсу… - Энма обернулся к девушке и притянул её к себе. - М? – Савада, тихо заурчав, как кошка, положила голову ему на грудь. - Ты же выйдешь за меня замуж? – он напрягся. - Ты ещё спрашиваешь? Я жить без тебя не могу. Конечно, я выйду за тебя. - Любовь моя, - Козато нежно поцеловал её в губы. Они ещё пару минут лежали. Она гладила его грудь, он её спину. - Тсу… - М? – девушка улыбнулась. - А я снова хочу тебя. - Извращенец. Энма запустил руку ей между ног и почувствовал влагу и жар. - Кто бы вообще говорил. - Это всё афродизиаки! – Тсуна пыталась оправдаться, но её выдавали покрасневшие щёчки. - Хм, ну ладно, сегодня спишем на них, но в следующие разы ты не отвертишься. - Ты так думаешь? - Я уверен. - Да? - Угу, ты снова будешь просить меня о пощаде. - Это мы ещё посмотрим! – они рассмеялись и слились в жарком поцелуе. Завтра вернётся смущение, шок от своей же извращёности, ворчание Адель, что опять двадцать пять, снова стесняшки, стыд, позор, о боги, что это было. Но пока эта ночь обещала быть длинной и страстной. И далеко не последней.