Согревая сердце

      — Хватит! Я всё понял, Тайга, можешь не оправдываться, — я развернулся и поспешил уйти. Идти, бежать, куда глаза глядят, только бы не видеть этого растерянного, но в то же время напряжённого лица и багряно-красных глаз, полных боли и осуждения. Это, чёрт возьми, невыносимо! Я помогал Кагами делать первые шаги в баскетболе, а теперь мы оба прекрасно знаем, кто из нас сильнее. Даже Алекс это видит! Она предложила свою помощь Тайге, а не мне, потому что именно в нём видит потенциал для победы. А я… сколько бы ни старался, как бы ни мучил себя тренировками, всё равно останусь просто хорошим игроком. Мне никогда не сравниться с врождённым талантом Кагами, с его разрушительной аурой, со способностями на уровне «Поколения Чудес». По сравнению с ним я всегда буду в тени, останусь посредственностью…       Размышляя так, я не заметил, как всё небо затянуло огромными серыми тучами. Не успел я подумать о том, что стоит поискать укрытие, как на меня обрушилась стена ледяной воды. Наверное, это должно было меня отрезвить, однако, должного эффекта почему-то не возымело. Я пнул какую-то банку из-под Колы и медленно побрёл в поисках ближайшего дерева, под которым можно укрыться от такого ливня. Вот, дерево найдено, значит, остаётся только стоять и ждать, пока закончится дождь и можно будет продолжить свой путь. Хотя какой там путь — я же просто шёл, куда глаза глядят, и теперь даже не знаю, в какой части города нахожусь. Так, кажется, недалеко отсюда находится дом Мурасакибары…       — Молодой человек, с Вами всё в порядке? Вы какой-то потерянный… — я вздрогнул от хрипловатого женского голоса и только тут осознал, что уже довольно долго сжимаю в руке кольцо, висящее на цепочке на моей шее. Я разжал руку. — Да, всё в порядке… — повернув голову, я увидел девушку на пару лет старше меня, мокрую и жалкую с потёкшим макияжем. Хотя я сам вряд ли сейчас выгляжу намного лучше… — С девушкой поругались? Ладно, можете не говорить, если не хотите, — пожала плечами незнакомка. Достав из сумки зеркальце и влажные салфетки, она стала приводить своё лицо в порядок. А я задумался: может и правда стоит ей всё рассказать — хоть полегче на душе станет. Ведь обычно мне даже не с кем поговорить о своих проблемах: с Тайгой наши пути давно разошлись, а Ацуши — просто «большой ребёнок», который ни к чему не относится серьёзно.       Пока я так думал, девушка убрала зеркальце в сумку и достала пачку тонких сигарет. Закурив, она внимательно посмотрела на меня: — Вы же не против, что я курю здесь? — Конечно. А можно и мне сигаретку? — сказал я, как бы невзначай. Чёрт, что я делаю? Никогда ведь не курил раньше, а тут… У меня же игра завтра…       Девушка подняла одну бровь и недоверчиво посмотрела на меня. Рука с пачкой замерла на полпути к сумочке. — Вы курите? — осторожно поинтересовалась она. — Честно… — замялся я, — никогда раньше не пробовал. — Так зачем Вам это? Хотя ладно, не моё дело, — спохватилась она, увидев, что дождь почти прекратился, и торопливо протягивая мне сигарету. Я аккуратно взял сигарету двумя пальцами, а девушка поднесла к ней зажигалку, а потом быстро попрощалась и убежала.       Я смотрел на тлеющую в моих пальцах сигарету, думая о том, стоит ли оно того. Но так как отступать было не в моих правилах и один раз привыкания не вызовет, я медленно поднёс сигарету ко рту. Сделал одну затяжку и тут же закашлялся. Как только едкий дым попал в лёгкие, я почувствовал, что из глаз брызнули слёзы, а пальцы чуть не выронили сигарету. Отдышался и попытался сделать ещё одну затяжку, не замечая, что дождь закончился, а прямо ко мне идёт высокий парень с фиолетовыми волосами до плеч.       Когда я закашлялся во второй раз, Мурасакибара подбежал и лёгким движением руки выхватил у меня сигарету, а потом высоко поднял её над головой. Теперь он стоял и смотрел на меня сверху вниз, держа в другой руке упаковку чипсов. — Ацуши, отдай! — задыхаясь от неожиданности и дыма в лёгких, воскликнул я. — Нет, Муро-чин, не отдам. А еще расскажу всё тренеру, если ты не пообещаешь мне больше не курить.       Чёрт, как же стыдно! Мурасакибара, который младше меня на год и, к тому же, ведет себя как ребёнок, сейчас отчитывает меня за провинность, словно строгий воспитатель. Я резко выпрямился, чтобы подпрыгнуть и выхватить сигарету, находящуюся теперь более чем в двух с половиной метрах над землёй. Но что-то сегодня было явно против меня. «И когда он успел развязаться?!» — проклинал я злосчастный шнурок, лёжа в огромной луже у ног Мурасакибары.       Ацуши отшвырнул догорающую сигарету в ближайшую лужу, а потом одним движением поднял меня и поставил на ноги. — Боже-боже, Муро-чин, ты же весь мокрый! Я не позволю тебе заболеть к завтрашней игре, — проворчал парень, хватая меня за плечи и подталкивая в сторону своего дома.       Дома у Мурасакибары я бывал не один раз, но в этот раз меня поразила царящая там тишина. — Ацуши, а где все? — было очень непривычно не слышать воплей слишком шумных и активных братьев и сестёр Мурасакибары. — К бабушке уехали на весь день, — махнул рукой парень. — Так что мы тут одни. Иди в ванную, снимай всё, я сейчас принесу тебе одежду.       Зайдя в ванную, где приятно пахло лавандой, я быстро снял с себя всю мокрую и холодную одежду. Я не знаю, как можно было так упасть, но снять пришлось абсолютно всё. Даже трусы промокли. Тут в дверь постучал Мурасакибара. — Муро-чин, я принёс тебе носки и рубашку! — весело сообщил он. — Ты считаешь, что мне больше ничего не нужно? — осторожно поинтересовался я. — Я считаю, что она будет доходить тебе минимум до колен, — пояснил парень. — Просто всё остальное тебе слишком большое.       Я послушно приоткрыл дверь и протянул руку за предложенной одеждой. Переодевшись, прошёл в комнату Мурасакибары, который уже сидел там с кучей еды. — Ооо, — протянул Ацуши, чуть не подавившийся чипсами, увидев меня, — прекрасно выглядишь, Муро-чин. — Издеваешься, — я подошёл к зеркалу и заметил, что тёмно-серая клетчатая рубашка действительно доходит мне до колен. К тому же, серый цвет подходил к моим глазам. Интересно, Ацуши специально выбрал именно эту? На ногах у меня оказались полосатые фиолетово-серые носочки. Мурасакибара с нескрываемым интересом скользил взглядом по оголённым частям моих ног. От его пристального взгляда мне стало неловко. Сам Ацуши успел переодеться в серые шорты и чёрную футболку с мультяшным принтом и собрал волосы в хвост.       Я аккуратно, стараясь, чтобы рубашка поднималась не слишком сильно, уселся рядом с Мурасакибарой. — Муро-чин, ты что, покраснел? — с удивлением и каким-то ехидством произнёс парень. Я почувствовал, что и правда стремительно краснею. Не хотелось смотреть в глаза Ацуши, почему-то сейчас я боялся его взгляда. Вдруг до моей горячей щеки дотронулись холодные пальцы. — Да ты заболел! — удивился Мурасакибара. — Весь дрожишь, а щёки горячие…       Я попытался возразить, когда Ацуши уложил меня на кровать и заботливо накрыл одеялом. Потом наклонился и коснулся губами моего лба. У меня перехватило дыхание. — Муро-чин, — заволновался Мурасакибара, — да у тебя, кажется, температура! Лежи спокойно, я сейчас градусник принесу. — Стой, — не своим голосом попросил я. — не уходи, полежи со мной…       Ацуши вздрогнул, а потом замер, растерянно глядя на меня. Видимо, мой взгляд всё-таки был слишком жалобным, так как через пару секунд Мурасакибара лёг рядом со мной и обнял меня так, что мои лопатки оказались плотно прижаты к стене, а носом я утыкался в его шею. Я почувствовал, что всё моё тело словно наэлектризовалось.       Конечно, мы, будучи лучшими друзьями, всегда обнимались при встрече и на прощание, а также после победных матчей, но сейчас между нами как будто было что-то большее, чем дружба. Что-то, от чего колотилось сердце и дрожали колени. Что-то, что раньше я испытывал только наедине с Кагами. Я знаю, что раньше Тайга понимал меня. Но поймёт ли Ацуши?       Мурасакибара молчал, уткнувшись носом в мои волосы и тяжело дыша. Я набрался смелости и легонько, якобы случайно, прикоснулся губами к его шее прямо над ключицей. Ацуши вздохнул, а потом я почувствовал на своих волосах его руку. Я наконец решился взглянуть в его глаза, но, повернувшись, встретился с горячими и влажными губами. Всё вокруг вдруг потеряло звук и цвет, исчезли все чувства, кроме осязания и вкуса слегка солёных от чипсов губ. Я ещё не до конца понимал, что делаю, но было ощущение, что я умер и заново родился.       Ацуши резко прервал поцелуй и поднялся с кровати. Я испугался, что сделал что-то не так. Но Мурасакибара всего лишь снял футболку. Я забыл, как дышать, глядя на рельеф его пресса. Блин, а ведь если он сейчас снимет с меня рубашку, то я останусь в одних чёртовых носочках. Нет, я пока не готов к этому! Конечно, у нас с Кагами было многое, но до настоящего секса не доходило. И даже сейчас я пока не готов переступить эту черту. Ацуши, кажется, понял моё смятение, но в то же время в его глазах уже плясали дьявольские искорки. Чёрт, а ведь он даже во время игры редко входит в такой азарт. Мурасакибара навис надо мной, схватив мои руки и прижимая их над головой. — Ты ведь провинился сегодня, Муро-чин, помнишь? — прошептал он, обжигая моё ухо горячим дыханием. — Кажется, мне стоит тебя наказать.       Я вздрогнул от звуков его голоса. Неужели он собирается сделать это? Но я не готов! Стыдно признаться, но я просто боюсь боли… Мурасакибара целовал мою шею, слегка прикусывая кожу и параллельно расстёгивая по одной пуговицы на моей рубашке. Закончив со всеми ними, он распахнул полы рубашки и начал покрывать моё тело рваными, довольно грубыми поцелуями. Все места прикосновения его губ пульсировали и буквально горели. Я почувствовал, что теряю контроль. Сердце выстукивало «нет, нет!», а губы шептали «да… пожалуйста…»       Ацуши коснулся пальцами моих сосков, и меня будто током ударило. Я выгнулся, не сумев сдержать стон. «Ты ведь хочешь этого? Хочешь, чтобы я взял тебя здесь и сейчас?» — выдохнул Мурасакибара прямо мне в ухо. Я вздрогнул и закрыл глаза, собираясь с мыслями. «Да…» — прошептал я, не открывая глаз, хотя собирался сказать совсем другое. Ацуши замер, напряжённо глядя на меня и будто принимая важное решение. — Нет, Муро-чин, — сейчас его голос был очень хриплым, а пальцы дрожали, — кажется, ты ещё не готов. К тому же, я уже достаточно наказал тебя.       Меня трясло. Просто натурально колотило. Мурасакибара снова лёг рядом, прижимая меня, дрожащего, к себе и легонько касаясь уже припухших от поцелуев губ. «Зачем ты так, Ацуши?» — сбивчиво прошептал я. — Это наказание, Муро-чин. К тому же, я вспомнил, что завтра игра с Сейрин. Неужели ты хочешь валяться тут, будучи не в состоянии встать, вместо того, чтобы раз и навсегда доказать Кагами, кто из вас сильнее?       При воспоминании о Кагами моё сердце сжалось. Я всё ещё дрожал, вцепившись в Ацуши. Мысли в голове никак не хотели приводиться в порядок. Низ живота болел, а щёки были просто пунцовыми. Мурасакибара ещё раз с тревогой ощупал мой лоб. — Кажется, мне всё же стоит сходить за градусником, Муро-чин…