*** *** ***
— Прости… Но мне придется тебя помыть, — зря он это сказал. Котёнок сорвался с места и, оставляя царапины на покрытом лаком паркете, скрылся где-то на кухне. — На что я надеялся… Подумав, Юри решил отложить экзекуцию несчастного животного на потом, дать время привыкнуть к новому дому. Он тихо прошёл на кухню, достал из шкафчика блюдце, положил туда котлету, посмотрел, разрезал на крошечные кусочки, достал ещё одну тарелочку, налил йогурта, за неимением молока. — Кс-кс-кс, иди кушать, я тебя позже помою. Пол тоже определю завтра. Котёнок подозрительно озираясь и, волоча хвост по земле, вышел из-за холодильника. Презрительно обнюхал еду. Йогурт был проигнорирован, а вот котлета, размером с самого котёнка, была съедена за пару минут. Юри только усмехнулся, доставая из шкафчика полотенце, собираясь в душ. Из-за того, что Кацуки жил один уже достаточно давно, у него не было привычки закрывать двери. Ни в спальню, ни в ванную. Максимум, он задергивал шторку-ширму. Намыливая тело, взбивая в руках мыльную пену, он прикрыл глаза, размазывал гель по груди и животу, вскользь касался члена. Замер, ощущая пристальный, изучающий взгляд и то, как горит метка. Быстро засунув голову под душ, смывая шампунь, посмотрел на дверной проем. — А… Ты, Банши, таки решил помыться? Иди ко мне, — он присел, свешивая руку за края ванной, поманил котёнка, которые медленно, почему-то явно шатаясь и дрожа подошёл к нему. — Так… Ушки тебе мочить нельзя, поэтому, надену пакетик, хорошо? — он аккуратно надорвал крошечный мешочек для всяких мелочей, типа капсул с маслом, надел на голову котёнку, завязал. Умилился от вида зверушки. Он взял котёнка, бесстыдно поднял хвост. — О, так ты мальчик? Ну ничего, парни Банши тоже бывают, — Юри усмехнулся, понимая, что разговаривает с ним, как с человеком. Банши, оказывается, вовсе не боялся воды. Он подставлял спинку и лапки, и даже хвостик под аккуратно намыливающие его шерстку руки, потом спокойно сидел, когда Юри смывал пену. Кацуки завернул Банши в полотенце, хотя сам даже не стал вытираться, прижал груди. В комнате положил на кресло, сам забрался в постель. — Ночи, Банши, — Юри зевнул, но не лег спать сразу, печатая что-то на телефоне.*** *** ***
Юри спал, раскинувшись на кровати, когда светлошерстный котёнок, мягко запрыгнув на кровать, преобразился в тонкокостного, хрупкого мальчика и улёгся головой ему на грудь, тихо мурлыкнув. Сколько Юра себя помнил, он всегда был таким, по желанию превращался в котёнка и наоборот. Поначалу это очень пугало, но потом стало доставлять удовольствие. Гулять ночами по городу, зная, что тебя даже не замечают, не волноваться насчёт того, с кем его связала судьба, чье имя написано «над хвостом» несмываемыми чернилами. Пару лет назад, после финала гран-при две тысячи шестнадцать, едва заметив в зеркале отражение имени, Юра решил, что лучше умрет, чем будет с тем, кто, по его мнению, настолько погряз в своих страданиях, сначала о физической форме, а потом о расставании с Никифоровым, что не способен заботиться и любить кого-то кроме себя. Но, как оказалось, он жестоко ошибался, считая Юри Кацуки законченным эгоистом. Ещё в ванной, тая под прикосновениями Кацуки, еле сдерживаясь, чтобы не принять человеческую форму, Юрий перестал проклинать судьбу, связавшую их. Юри нахмурился, повернулся на бок, машинально притянул к себе Плисецкого, уткнулся носом в шею, что-то пробормотал. — Юрио… — Юра покраснел, чувствуя всем телом горячую кожу Кацуки. Юри достаточно давно засматривался на андрогенного паренька, а по ночам встречался с ним во снах, даже не мечтая когда-нибудь быть вместе со своим соулмейтом, которому был откровенно противен. — Прости… — Чшшш… — Плисецкий замурчал, перебирая пальцами его волосы. — Спи-спи-спи… Завтра для тебя будет сложный день. — Тебе придется многое узнать, — он улыбнулся, пододвинулся выше, укладываясь на плечо, засыпая.