Трудности бумажной работы

Было за полдень, но еще далеко до вечера, когда запел дверной звонок. Ян Вэньли, удивляясь, кто бы мог быть в такой час, отворил. - Вот я и пришла, - тихо сказала Фредерика. Ее глаза были усталыми и тусклыми. - Не получилось? – догадался Ян. Фредерика тихо, надреснуто засмеялась. - На самом деле все получилось, - проговорила она, переступая порог. – И ничего не выйдет. - Как так? – не понял Ян. - Ничего особенного. – Фредерика села и долго, медленно расшнуровывала ботинки, потом, не закончив, стянула их и рывком отодвинула в угол. - Что-то же есть? Дорогая моя, расскажи, - Ян присел к жене и приобнял ее одной рукой. Фредерика долго, мучительно молчала, прильнув головой к плечу мужа, но наконец заговорила: - Мне сказали, что отца могут реабилитировать, но для этого нужно показать, что он не просто офицер, а выдающийся военный. Меня попросили принести удостоверения к его наградам. Они не сохранились, затерялись, их не было у нас дома, потому что они как раз оказались при отце, когда он… - Фредерика вздрогнула. Ян отпустил руку жены и погладил ее по плечам. - Так вот, дубликаты можно получить в Бюро отличий в кабинете 222, по будням, кроме последней среды месяца, с 10 до 16 без перерыва на обед, - сухо докончила Фредерика. - Звучит очень просто и донельзя заманчиво, - кивнул Ян. Он никак не мог сообразить, в чем же подвох. - Дело в том, что в Бюро отличий нужен одноразовый пропуск, - продолжала Фредерика. – Но оформляют его не всем, только тем, чьи родственники до третьей степени включительно не были осуждены за военные и политические преступления. Ян, призадумавшись, замолчал. Немного спустя его лицо прояснилось. - За дубликатами удостоверений могу пойти я, - предложил он. – У меня очень мало родных, а до третьей степени совсем нет, и никто из них не имел проблем с военным судом. - Удостоверения выдаются только награжденным или их ближайшим родственникам, - почти злорадно ответила Фредерика. – Во избежание махинаций и незаконной торговли. - Понятно, - протянул Ян. – Но, может быть, Яну с Эль-Фасиля пойдут навстречу? Тем более что раньше я никогда не пытался извлечь преимущества из своей славы. - А теперь и не получится, - Фредерика торопливо провела рукой по глазам. – Не обижайся, дорогой, но твой подвиг был слишком давно. У людей короткая память. - Зачем же обижаться на правду? – Ян подумал, что, если в народе станет известно его последнее «геройство» на Вермиллионе, он превратится во врага. Странно, что Трунихт до сих пор этим не воспользовался. - Одного не понимаю, - Фредерика говорила тихо, будто боялась заплакать. – Почему надо делать вид, что можно, почему нельзя просто запретить? - Наверное, потому, - вздохнул Ян, - что запрещали только в Старой Империи.