Ты что такой нервный?

      — Бава, пойдём в столовку?       Стас встал в двери кабинета алгебры и повернулся в сторону класса. На своём месте сидел Даня и разговаривал с Сашей и Алисой. Приколы, смех, обсуждения — все эти ебучие милости раздражали Стаса.       — Даня, блять.       На этот раз Даня соизволил повернуть к нему голову. Покрасневшее от смеха лицо и блестящие от слёз глаза всё ещё бесили. Он ещё пытался отсмеяться и тяжело дышал. «Сука, подавись своими слезами», — Стас опёрся о железную дверь и скрестил руки на груди. Он смотрел на Даню сверху вниз, надменным и раздраженным взглядом.       — Иди без меня, я не хочу.       О, ну конечно, блять, сердцеед херов. Как с Даней в столовку пойти, так нехуй делать, обязательно, а как со Стасом, так нет. «Ну и хуй с тобой», — Стас развернулся и тяжело пошёл на первый этаж. Не то чтобы было тяжело на сердце, но это пиздец бесило. Хотелось рвать и метать, даже на какого-то мелкого пацана в столовой наорал за что-то.       — Стасик, ты что такой нервный?       Алиса сидела полубоком к Саше и со смехом в глазах смотрела на Стаса. Он был очень милый, когда злился. Всегда его надменный взгляд ассоциировался с язвительной сучкой. Всегда хотелось, чтобы он смотрел именно такими возбуждающими глазами. Дива класса.       Стас заметил, как столкнулись колени Дани и Алисы, когда та развернулась больше. Ахуеть, сейчас бы вскипать с такого.       — Иди нахуй, а?       Девушка коротко рассмеялась и развернулась. Определённо, всё из-за Дани. Стас всегда вёл себя так, будто Даня его собственность. Это очень заводило. А вот Даня вел себя, как слоупок, заёбывающе медленный.       День вообще ебанутый какой-то. Одни только никому ненужные переживания. Когда Даня снова смеялся, Стасу очень хотелось съездить ему по ебалу. Весь день этот урод мелькает перед глазами и отрешённо общается со Стасом. Что за херня, Даня? Ебанутый день. Стасу сильно хотелось курить, хотя он бросил давно. А этот еблан снова начал. Ну что за херня, Даня? Обещания будто в жопе скрылись.       — Стас, ты куда?       Даня очнулся, когда Стас пошёл в другую сторону, чем обычно. После физкультуры на улице было слегка прохладно. Стас остановился и сунул руки в карманы чёрных джоггеров. От выдоха пошёл пар. Парень слегка повернулся к Дане и вздёрнул подбородком, надменно посмотрел на него суженными глазами и оскалился, как язвительная и непробиваемая сучка.       — Нахуй.       Даня, мягко говоря, удивился. Он вообще и не держал его рабом рядом с собой, но сейчас хотелось заткнуть ему рот и сказать, чтобы не дерзил. Стас резко развернулся со скучающим видом. Даня вдруг закипел от такого поведения. Он смотрел на узкий силуэт и на тонкие щиколотки, немного прикрытые резинкой штанов. Даня всегда воспринимал его вызывающий вид как просьбу выебать. Особенно сейчас хотелось. По утрам он встаёт со стояком и мыслью об этой сучьей ухмылке на лице Стаса, а по вечерам дрочит в душе и представляет его тонкое тело и открытую узкую шею, которую хочется кусать до крови. Но это лишь ебучие фантазии.       — Да, что?       Даня сидел на парте и разговаривал с Ларисой и Алисой, но звонок Стаса отвлёк его. Девушки сразу засмеялись, когда угадали, что это Стас. Совсем недавно, буквально ночью, они заёбывали в конфе класса про слэш и что Даня со Стасом хорошо смотрятся. Даня, конечно, противился, но от алкоголя это было слабовато. И, чего скрывать, он сам хочет «слэша со Стасом». Фантазии ударили в голову, но надо бы успокоиться. И возбуждение как рукой сняло, когда первые за этот день слова от Стаса был вопрос, где Саша. «В пизде, блять, твоя Саша».       — Откуда я знаю, где Саша? Я только пришёл.       Он положил трубку и с раздражением слушал, как Лариса и Алиса смеялись.       — Чёрт, первое, что Стас сегодня сказал, это «Где Саша?».       Он грустно хмыкнул и попытался засунуть мысли в ебеня, но отказаться от них оказалось не так просто. Ради Бога, когда он докатился до такого? Испытывать волнение за обидчивого мальчика, слишком эгоистичного пупа мира? Пуп Земли в Иерусалиме. Неожиданно он проскакивает мимо на своё место. Да, практически пуп Земли проскочил мимо. Весь такой невъебенно элегантный и ровный, в заправленной в брюки тёмной рубашке в крапинку. Стас отвлёкся на Артёма и перенёс вес на одну ногу, а пальцами руки коснулся парты. Даня краем глаза пялил на эту позу, на тонкую талию в ремне брюк, на напряженные острые плечи, выразительные тонкие пальцы. В голове что-то милое сменялось безумным и наоборот. Какая прелесть, какие чувства.       По классу полетела чёрная кофта на Стаса. Он убийственным взглядом посмотрел на Артёма.       — Это чё, «Питерский щит»?       Они шептались, учитель не обращала внимания, занятая своими очень важными делами завуча, а весь класс уже нервно хихикал. Стас кинул кофту, не глядя, куда-то в сторону и попал в Даню. Все рядом начали ржать, а Стас сначала прикрыл рот от изумления перед тем, как самому засмеяться своим заразительным смехом.       — Сука, Стас, хватит смеяться.       Алиса смотрела с сожалением на Даню под чёрной кофтой и старалась не смеяться. Парень стащил с головы кофту, испортив свою причёску «андеркат», и посмотрел на Стаса. Тот вдруг улыбался кому-то, но не как язвительная сучка, а как обычный нормальный чел. Даня неожиданно залип на его нижней губе, которую закусил клык.       — Бава, кидай обратно.       Даня кинул кофту назад к Артёму и отвернулся, возвращаясь к решению самостоятельной. Задумавшись, он начал мять пальцами часть нижней губы. «Бля, пиздец, чувак».       — Ты на физ-ру пойдёшь?       Даня натягивал гетры на ноги и параллельно смотрел на Стаса. Он лениво снимал брюки, зевал и чуть не упал на одной ноге. Кривоногий. Даня нарочно начал перевязывать шнурки на бутсах, чтобы на дольше остаться в раздевалке.       — Кто ещё идёт?       Даня смотрел на ровные и тонкие ноги Стаса, которые скоро спрятались в бесформенных штанах, однако на щиколотки ещё можно было смотреть хоть вечно.       — Сафа, Смирный и вроде Трофа.       Ох, чёрт. Даня почувствовал вполне ожидаемый стояк, глядя на худое тело Стаса. Когда он поднял руки, надевая футболку, проступили рёбра, а живот куда-то впал. Телосложение Стаса никаким боком не соответствовало футболисту. Однако вполне соответствовало Баве. Он ухмыльнулся и, бросив шнурок, который завязывал неебически медленно, встал со скамейки.       — Ты хули делаешь?       Стас повысил свой и до того высокий металлический голос, когда Даня провёл пальцем по идеально гладкому боку, не то, что небольшие бока у Дани. Он тощий, как щепка, но ухоженный и приятный на ощупь. Стас ударил Даню по руке и зло посмотрел снизу. Злой гном. Это смешит. Хочется прямо здесь повалить и трахнуть, чтобы неповадно было смотреть таким взглядом. Чтобы увидеть другие эмоции, неизведанные, как, нахрен, несуществующие пиратские сокровища. Даня был уверен, то он потеряется в них, как в Бермудском треугольнике. От ситуации потянуло на сантименты и ебучие литературные сравнения.       — Отойди от меня, изврат.       Стас отвернулся и начал доставать из спортивной сумки бутсы. Его плечи были напряжены и слегка подняты. Даня провёл пальцами по спине, и Стас громко зашипел. В лицо чуть не залетел локоть с разворота, но Даня его перехватил и сильно сжал, притягивая к себе.       — Отпусти.       Даня таял под тяжелым взглядом Стаса. Хоть он и выглядел нервно и злобно, но уши заметно покраснели.       — Тебе же нравится.       Даня потянул сильнее на себя и уткнулся лбом в шею Стаса, чувствуя, как бьётся артерия. Он смотрел на цыплячьи ключицы и как ходит кадык Стаса. Даня чувствовал себя конченным пидорасом. Хотя так он чувствует себя уже давно. Стас чувствовал себя точно так же, только сердце скоро откинется, лёгкие закончатся, а глаза к хуям лопнут от жары.       — Стас.       От басистого голоса Дани в ушах Стаса лопались перепонки. Что за сантименты, что за чувства? Стас уже думал развалиться тут на полу и лежать. Пусть делает, что хочет. Как-то уже насрать совсем. Бей, раздевай и трахай, издевайся физически и морально. Стас даже усмехнулся самому себе, на что Даня удивлённо поднял к нему голову.       — Ну?       Стас приподнял бровь, отстранённо смотря поверх Даниного плеча куда-то вперёд. Оба чувствовали, что ебанулись на всю голову. Просто оставили мозг, разбили вдребезги здравый смысл уже давно. Даня смотрел на ключицы и шею, которые хотелось искусать до крови, как каждый вечер в душе, а Стас просто умирал. Он чувствовал, как колени согнутся и он ёбнется на пол, но этого не случалось. «Ты что, целка что ли? Стой, блять, на ногах». Стас тяжело выдохнул, и Баву аж передёрнуло, мурашки пошли по спине и член в штанах с ними поздоровался.       — Где Стас с Бавиным?       От голосов за дверью раздевалки оба шарахнулись друг от друга и задохнулись воздухом. Даня слегка растерялся, а Стас, смотря на его реакцию, любимо вздёрнул подбородком и сощурил глаза, надменно усмехаясь и скалясь.       — Ещё раз так сделаешь, и я тебя выебу.       Стас звонко рассмеялся, но пошлое выражение, возбуждающее Даню, никуда не делось. Он стоял спиной к окну, держась руками за подоконник, а в его прикрытых бесцветными ресницами глазах опустилась поволока, как полупрозрачное веко. Он смотрел в сторону, открыв шею, легкая чёрная футболка ложилась так, что очерчивала тощее тело. Тонкие и аккуратные пальцы, как у пианиста, дрожали от напряжения, а поднятые плечи создавали на ключицах более видные выемки. Даня подумал, что если будет продолжать смотреть на него, то будет поздно.       — Иди в жопу.       — Только если в твою.       Стас снова начал метать молнии и сильно толкнул Даню к выходу из раздевалки.