Маковое поле

      Он слишком долго был один. Слишком долго был совсем никому не нужен, кроме, разве что, матери. Но она так далеко.       Локи устремил взгляд изумрудных глаз в небо, полное сияющих звёзд. Тёмные волосы липли к вспотевшей шее. Оторвав взгляд от звёзд, он обернулся на смятую постель. Его внимание приковала девушка, чьё тело распростёрлось на пурпурном сатине.       Она была воплощённым безумием Локи: хрупкая, изящная, дерзкая и невероятно красивая. Тяжёлые белые пряди разметались по подушке, не скрывая молочно-белой кожи тела. Небольшую грудь венчали розовые ореолы сосков, на которых всё ещё виднелись капли воды. Один только вид её обнажённого тела вызывал у него желание смять его в руках, сломать, чтобы только это совершенство больше никому не досталось.       Девица томно перевернулась на живот, оголяя спину, расчерченную штрихами татуировки. Он весь вечер изучал их, вычерчивая каждую линию пальцами и языком, сминая её бёдра в страстной лихорадке. Синяки от его пальцев уже наливались тёмными пятнами, совершенно не портя картину идеального тела. — Локи…       Охрипший от стонов и криков голос отдавал похотью и безумием. Как и её кошачьи глаза голубого цвета. Ему не пришлось подчинять её разум, чтобы завладеть её телом. Она отдалась ему сама, с таким жаром, что ему невольно показалась раскалённая лава вместо гибкого тела под пальцами. Ему хотелось безраздельно владеть ею, чтобы ни один смертный больше не смел её касаться.       Взгляд снова скользнул по алым цветам на её спине. Маки — символ крови, войны, экстаза. Локи всегда любил эти цветы, потому что они символизировали нерушимость клятвы, которую влюблённые произносили над ним. В Асгарде эти цветы были в венке каждой невесты.       Взгляд упал на лежащие на столе нитки для вышивки и тонкие иглы. Он подошёл ближе, рассматривая вышивку. Всё те же маки, вышитые алым шёлком. — Тебе нравится?       Холодные тонкие ручки обвились вокруг его груди, царапая, пуская кровь по бледной коже. И ему невыносимо нравилось эта саднящая боль. Раз он чувствует боль, значит он жив, и никакие читаури не смогли его сломать до конца.       Локи взял в руки оставшиеся алые нити и самую тонкую иглу. Развернувшись, он прижал к себе Харли, размазывая собственную кровь по её груди. — Безумно. Я тоже хочу вышить маки. На твоей спине.       Глаза Квинн блеснули ужасом и нетерпением. Даже почивший в битве с Локи Джокер не мог вызвать в ней и сотой доли этих первобытных чувств: ужаса, похоти, граничащих с безумием. Джокер избавил её от инстинкта самосохранения, но так и не смог подчинить себе. Она была его партнёром, иногда, по своей воле, игрушкой в постели. Она любила его.       Локи она не любила. Этому богу она поклонялась, отдавая себя ему как жертву на алтаре из пурпурных простыней. Ему нельзя было не подчиниться. Он будил в ней звериное желание пресмыкаться перед сильнейшим.       И сейчас она беспрекословно отступила к постели, позволяя приковать себя наручниками к изголовью. Покорно позволила вставить в рот кляп. Он не собирался обезболивать её. И это заводило ещё сильнее.       Вдев алую нить в иглу, Локи медленно очертил контуры первого мака, делая первый стежок на живом полотне. Харлин изогнулась, глухо закричав. Голубые глаза распахнулись, упираясь взглядом в огромное зеркало напротив. Ей было видно всё. Как маки распускались на её спине алым шёлком под старательными руками бога коварства. Как он вошёл в неё, похотливо облизываясь, не прекращая вышивать. Квинн упивалась ощущениями. Боль напополам с похотью. То, что так ей не хватало.       Вместе с кровавым шёлком, Локи вплетал в аккуратные стежки древнее заклинание. Больше ни один смертный не посмеет прикоснуться к его женщине. Заклинание вжигало нити в кожу, в плоть, в нервы, и нельзя было избавиться от него. Лишь Хель была в силах разрушить его, забрав душу Харли к себе, в царство Мёртвых.       Кровь девушки пачкала простыни, скатываясь тяжёлыми каплями по бледным бокам, заставляя Харли дрожать от экстаза. Даже если её безумному богу будет суждено покинуть её, она запомнит его на века.       Едва лишь последний стежок лёг на спину девушки, золотое сияние залило комнату, заставляя любовников кричать в экстазе. Локи знал, что даже если его заставят покинуть Землю, своё безумие он будет помнить вечно.