Монти

      — Ну что, малыш Монти, не хочешь сходить на пляж и искупаться в солёной воде? Ты знаешь…она благотворно влияет на организм… — Хорнет усмехнулся, смотря на вмиг покрасневшего парня, который вытаскивал вещи из своего чемодана. — Ну что ты, Монти, ты за что-то сердишься на меня? — в голосе слышалась привычная издёвка. Док лежал на кровати с мини-бутылкой любимого виски и весело с прищуром глянул на Маккуина, а затем встал.       — Да ты прекратишь когда-нибудь? — внезапно вспыхнул парень, кидая неповинную футболку на кровать. — Ты уже две недели меня изводишь этим своим Монти-Монти! — злясь, Маккуин подошёл к внимательно наблюдавшему мужчине и указательным пальцем ткнул тому прямо в грудь. — Две недели, Док. Две!       — Ты же знаешь, что мне нравится, когда ты злишься… — он хмыкнул, — Монти.       Молния сразу же отошёл от Дока, вскинув руки вверх. Поднял футболку, открыл шкафчик и кинул её туда. Но, вспомнив крайнюю нелюбовь Хорнета к беспорядку, снова взял в руки тряпку и, сложив, положил на полку. Мужчина это заметил и улыбнулся. Зайдя в ванную комнату, Маккуин хотел было открыть воду в кране, но её не оказалось. Несколько раз повернув кран вправо-влево, воды также не было.       — Надо сходить на ресепшн, Док, воды в номере нет. — Молния вышел из ванной и уже надевал кеды, как дверь открыл мужчина.       — Я сам, разбери свой чемодан, Монти.       Он вышел, снова заставив Молнию злиться. Парень сжал губы и напряг скулы, пока Хорнет с ехидной улыбкой спускался с лестницы.       — Да сколько можно! — наконец нашёлся Маккуин и высказал своё недовольство. Голова мужчины уже скрылась за лестничным пролётом.

Две недели назад.

      Двадцать третьего ноября в голову Дока ударяет, и он предлагает Молнии поехать в отпуск. Конечно, причина была не только в том, чтобы отдохнуть, нет. В этом году Молния Маккуин, легенда гонок, закончил свою карьеру на самом пике. Это решение далось с величайшим трудом, ведь гонки для парня были одним из главных составляющих жизни, давали смысл. Но он понимал, что пора уходить. Ему всё труднее и труднее давалась победа, чаще он получал травмы или ушибы — плохо попадал в повороты. Плюс, он был сильно подвержен мнению окружающих, а окружение не было скупо на грубые слова. Конечно, совсем он не ушёл — он стал тренером одного из лучших гонщиков на трассе. К удивлению, это была девушка, крайне странная, но весёлая.       Конечно, Молния не был в депрессии или носил траур, но игривость и лёгкое раздражение на подколки Хорнета сменились на слабое равнодушие. Док всеми силами подбадривал парнишку, проводя с ним больше своего свободного времени, иногда таская (как выражался парень) в театр, за что, безусловно, Маккуин был благодарен. Но Хадсон понимал, что пора сменить обстановку. И в конце осени, пока он выбирал новое оборудование на сайте для больницы, навязчивая реклама предложила туры в самые лучшие страны, любимые туристами.       Зайдя на сайт одного турагенства, он сразу выбрал страну, в которую давным-давно собирался, но всё никак не собрался. Забронировал встречу с турагентом на пятницу, чтобы вместе с парнем выбрать отель и купить билеты. Довольный собой, Хадсон любил весь мир и ходил весёлый, предвкушая встречу с Маккуином дома.       Улица встретила его своим почти что зимним воздухом. Целый день шёл снег, а к вечеру к нему прибавился и ветер, создавая плохую видимость на дорогах, из-за чего Хадсон провёл слишком много времени в пробке. Он получил несколько сообщений от Молнии с вопросами о его местонахождении, на что мужчина кинул фотку с пробкой и подписью 'тащусь'. Маккуин только отправил смеющийся смайлик.       Дома было всё как обычно: тёплый и родной воздух, лампы жёлтого оттенка давали комнатам больше уюта, а люстра на потолке в гостиной иногда мигала. Док снял обувь и верхнюю одежду, из коридора поздоровавшись с парнем, помыл руки и пришёл на кухню, где Молния перемешивал что-то в сковордке на плите. Мужчина подошёл к нему сзади, медленно провёл руками по его бёдрам, а затем поднял пальцами футболку, дотрагиваясь холодными подушечками до мягкой кожи. Маккуин вздрагивает, сжимая в руке лопатку, и улыбается, прикрыв глаза и шумно вздыхая.       — Привет, Кид, — шепчет на ухо мужчина, щетиной проведя по открытой шее парня. Молния сам разворачивается к Хадсону, откладывая готовку на потом, руками обвивает сильную шею, перед этим проводя ими по усталым плечам, а затем аккуратно целует в губы. Хорнет улыбается в поцелуй, смакуя этот момент дольше, чем дозволено: притягивает Молнию к себе, поглаживая поясницу, а затем сжимает упругую задницу. В ответ ему довольно мычат. Кажется, в такие моменты понимаешь, что хочешь остаться с этим человеком навсегда, и именно эта мысль греет душу. — Эй, слышишь, ты, кажется, готовил.       Маккуин отчаянно краснеет и спешит мешать гарнир, а Док идёт в комнату. На кровати как обычно лежат вещи парня, которые он снял и не повесил шкаф, на что мужчина закатывает глаза и ставит у себя в голове галочку напомнить об этом. Раздевшись, он вернулся, когда Маккуин уже поставил тарелки на стол и раскладывал их ужин. Конечно, он не великий повар, да что там говорить, готовить Молния почти не умеет и знает об этом, но: 'как же хочется приготовить любимому мужчине ужин после тяжёлого дня на нервной работе'. Именно так сказал когда-то парень после того, как Док промывал себе желудок.       Метель на улице усиливалась, верх окон запотел, и, смотря на это, Док вспомнил.       — Кстати, хотел тебе сказать, что примерно через две недели мы летим отдыхать. — просто сказал мужчина, допивая воду в поставленном ранее стакане воды. Маккуин поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза, ища причину или подвох.       — Почему ты решил куда-то полететь? Почему именно сейчас? — такие вечера были обыденными, но не менее ожидаемыми, и оба хорошо расслаблялись. Но сейчас парень был слегка напряжён: по его мнению Док любил монотонность, долгие поездки на машине куда-нибудь за город, в простой, но интересный пригород или поход, но точно не страну и тем более перелёт.       — Всем надо отдыхать, Кид… — он решил утаить истинную причину поездки, не желая напоминать об уходе из карьеры. Хоть Молния и говорил, что всё отлично, но было видно, что ему трудно. Хадсону тоже. Трудно. — И я хотел бы слетать и увидеть океан, я давно там не был. Да и… — он кивнул на окно, подразумевая плохую погоду, — ты видел, что происходит на улице? Давай украдём ещё несколько тёплых дней.       Хорнет был необычайно позитивен сегодня, и это передалось Маккуину. Спокойная и лёгкая улыбка блуждала на его лице, и парень сам улыбнулся, опустив голову вниз.       — Хорошо, полетели, я совершенно не против. Придётся сказать Салли, что она переходит на временное самообучение, — Маккуин заметно повеселел, кажется, с его плечей упало что-то тяжёлое, дышать стало легче.       Уже поздней ночью они оба, лежа на кровати, смотрели какой-то ситком по телевизору: Маккуин не вникал в сюжет, ему просто нравилось, а Док постоянно ругался на тупое поведение героев и не менее тупые шутки, на что Молния называл Хорнета 'сварливым стариком'.       Этот вечер будто стал началом чего-то нового, долгожданного. Парень ощущал всеми поджилками время предстоящего путешествия, уже думал, куда они могут полететь, на какой океан, насколько далеко. Уже засыпая, он смотрел на мерно вздымающуюся спину мужчины, наполовину накрытую пуховым одеялом, и думал, что Хадсон хочет увезти его из этой атмосферы, сменить пейзаж и дать задышать полной грудью, уйти от волнующих тем, сбросить все сожаления и грусть. Молния сам смутился от своих дум, ведь не часто такие светлые мысли были в его голове, волновали пульс, заставляли осознать, насколько сильно Хадсон любит его и насколько сам парень любит Хорнета.       Со спокойным сердцем он уснул, прижавшись к Доку. ________________________________________________       Несколько недель оформления документов прошли для Маккуина как война: он прятал от Дока документы, свой паспорт и все бумаги, которые содержали его настоящее имя — Монти. В итоге, покупали билеты они отдельно, оформляли всё отдельно, кроме, конечно же, номера в отеле. Когда Молния сказал, что не хочет, чтобы Хорнет видел его имя, мужчина разолился: они живут вместе уже несколько лет, любят друг друга чуть больше, а парень так и не сказал своё имя, хотя про него самого знает почти всё. А ещё, чтобы напугать парня, мужчина сказал, что они будут жить в разных номерах. Сказал он это, конечно, в шутку, но Маккуин сильно обиделся, и (он бы никогда не признался) его это действительно напугало. Совсем немного. На это лицо Хадсон мог смотреть вечно.       И, наконец, парень сдался: он отдал паспорт, чтобы мужчина смог забронировать номер, а сам всунул в уши наушники, включил музыку на полную и уселся листать ленту в твиттере, чтобы оттянуть время и не смотреть на Дока, на его реакцию. Это смущало.       Мужчина не спешил открывать обложку, собираясь с мыслью: сейчас он увидит имя, которым будет дразнить Молнию на протяжении как минимум двух недель. Он уже заполнил бланк на своё имя, и, начав заполнять новый, открывает. Читает. Монти. Монти Маккуин. Хадсон смотрит на это имя и не может понять: нравится ли ему или очень нравится? Он невольно улыбается. Ему очень-очень нравится это имя.       — Монти, — произносит он себе под нос, пробует на вкус. Кажется, сладко.       Собрав волю в кулак, он заканчивает с оформлением, оплачивает и откладывает паспорта. Всё, осталось только собрать вещи и уехать на такси в аэропорт. Развернувшись на стуле, он уставился на парня, держась, чтобы не заулыбаться во весь рот. Маккуин откладывает наушники и выключает музыку под испытывающий взгляд мужчины.       — Монти, — не смотря на то, что имя реально хорошее, милое, наверно…не подразнить Молнию и не позлить его — смертный грех. Кажется, парень совершенно отвык от такого к себе обращения, поэтому только через мгновение осознал, что это его имя. — Мне нравится, — оповестил его Хорнет и улыбнулся, встав с кресла. Он подошёл к кровати, где сидел парень. — Монти. Теперь только так буду к тебе обращаться.       — Не…нужно, — ему стоило признаться самому себе — из уст Хадсона собственное имя звучит невозможно красиво. Маккуин дёрганно придвинулся к мужчине, положив свою руку на его, Хадсон сразу среагировал и переплёл их пальцы.       — Меня не переубедить, ты знаешь, — он посмотрел парню в глаза, тот сразу же отвел взгляд, склонив голову вбок. Второй рукой мужчина вернул ему первоначально положение и поцеловал, сразу же углубив поцелуй, посасывая нижнюю губу Молнии.       Чуть отстранившись, мужчина встал на колени и опустился над парнем, тот сразу лёг на одеяло, потянувшись к губам мужчины. Маккуин начал поднимать домашнюю футболку Хорнета, и он выпрямил стан, самостоятельно её стащив. Молния, лёжа на спине, вытянул руку и, прижав ладонь к груди Хадсона, костяшками пальцев оттянул волоски. Хорнет опустился, снова поцеловав парня, языком встречаясь с языком Молнии, а потом снова мнёт губы, стягивая домашние штаны.       Освободив Молнию от нижнего белья, Хорнет приступил к растяжке: медленные и глубокие движения пальцев внутри были умелыми и бережными, больше лаская внутренние стенки, нежели подготоваливая для себя. Макушка Маккуина была упокоена на плече мужчины, а пальцами он перебирал его седые волосы на затылке. Достаточно разработав парня, Хадсон снова положил его на кровать, а тот сразу же сжал в руке простыню, подняв таз. Опустив своё нижнее белье и пару раз пройдясь рукой по пенису, он руками подтянул за бёдра Молнию к себе и медленно вошёл, одной рукой оперевшись на кровать. Тугие, ленивые мышцы не хотели впускать Дока, но парень пытался раскрыться максимально. Проскулив что-то, Маккуин нашёл своей рукой руку Хадсона и переплёл их пальцы, сжав ладонь сильнее, чем следовало.       Мужчина начал медленно двигаться внутри, наблюдая за закрывшим глаза Молнией с приоткрытым ртом. Большим пальцем свободной руки он нажал на нижнюю челюсть мальчишки, а тот втянул палец, сжав губы. Док смелее стал двигать бёдрами, и Маккуин уже разжал губы, отпуская палец, чтобы дышать через рот.       — Док, пожалуйста… — мужчина вставил под другим углом, и кожа парня покрылась мурашками, а пальцы на ногах сжались. Перекрестив ноги на ягодицах Хорнета, Молния приоткрыл глаза, и мужчина ускорился, выбивая из него полувздохи-полустоны. — Быстрее… — и двинул бёдрами навстречу, сбивая темп, при этом щурясь от жгучих проникновений.       — Кид… — начал Док, но замолчал, сосредоточившись на движениях. Становилось душно, ладони во всё ещё сомкнутом замке начинали потеть, и Хадсон убрал руку, освобождаясь. — Я тебе не гонщик 'Формулы 1', Монти… — с хрипотцой в голосе ответил на просьбу мужчина, но всё равно стал двигаться глубже. — Эй, перевернись.       Молния как можно быстрее встал на четвереньки и прогнулся в спине, выпятив зад, а Док снова вставил, начиная с медленного темпа. Парень опёрся на локти, одной рукой потянувшись к своему члену. Быстрые движения вверх-вниз сносили крышу, пока сзади Док попадал по простате. Слух улавливал тихое рычание мужчины, и Маккуин сжался внутри, только представив, как мужчина сексуально закусывает губу, резко вбиваясь в него, как волосы перепутались, а несколько прядей прилипли к мокрому лбу, как он жмурится, как его руки надавливают на поясницу, призывая прогнуться сильнее. Молния благодарил небеса за богатое воображение.       — Назови меня… — медленно лаская свой орган, он пальцем надавил на головку, — по имени…слышишь? — кажется, он сказал это слишком тихо, ведь Док никак не отреагировал на просьбу. Парень хотел посмотреть на Хорнета, и увидел почти такую же картинку, какую представлял мгновение назад, но только более красочную, более живую и до безумства сексуальную, — Бог мой… — он отвернулся, не в силах держать голову в таком положении, и только сильнее стал двигать рукой.       — Монти… — вдруг сказал Док, — слышишь, Монти? — с какой-то странной, но не менее возбуждающей интонацией спросил мужчина, — почему ты не хотел мне говорить своё имя? Такое, — толчок, — красивое, — пальцы сильнее сдавливают бёдра, — сумасшедше тебе подходящее, — он наклоняется, прижимая парня к кровати. Тот убирает руку от своего пениса, сжимая в кулак, когда Док особенно глубоко входит, — сексуальное… — тише говорит мужчина, щетиной задевая ухо, а потом подставленную шею, — Монти, люблю тебя… — через несколько толчков Хадсон ускоряется и изливается прямо внутрь Молнии, добивая остатки и добиваясь, чтобы парень под ним тоже закончил.       Когда снизу послышались громкие вздохи, Док выходит из Маккуина и ложится рядом, также громко дыша. Еще с несколько минут парень лежит, уткнувшись в простынь.       — Какой кошмар… — шёпотом произносит Маккуин, и Док заинтересованно поворачивает к нему голову, — ты чёртовски сексуально произносишь моё имя, — и сам смущается сказанному, не в силах поднять голову и посмотреть на Хорнета.       Мужчина сначала хохочет, а потом просит посмотреть на него. Парень быстро поднимает голову с ужасно красными щеками и тянется за поцелуем, получая его.       Док сегодня лихо играл, что для него совершенно необычно. Наверно, имя ему очень понравилось…и это хотелось показать действиями, а не словами. ________________________________________________       Все две недели, проведённые в ожидании вылета, Док никак не мог наиграться с этим новым именем. К концу четвёртого дня это начало бесить парня, и он постоянно устраивал скандал. Обязательно разбрасывая вещи, попадавшиеся под руку. Но, довольный такой реакцией, Док не ругал за бардак, даже самостоятельно складывая вещи на места после.       Даже в самолёте Маккуин почти весь полёт был в наушниках, чтобы не слушать развесёлого Дока, который, как он сказал, выпил совсем немножко для храбрости. 'Долго же летим, Монти! '       Океан поразил пару своим величием и мощью, и, несмотря на ворчание Хадсона, они сделали пару фото до заселения. Для общей информации, мужчина выразил крайнее неудовольствие по поводу своего лица на фотографиях, но потом тайно от парня переслал все селфи себе. Сам отель был огромный, но их интересовал отдельный домик, ближе к океану, к которому их быстро проводили и оставили с несколькими брошюрками, внимательно изученными Хорнетом.       Заслуженный отдых и правда преобразил Маккуина, он даже иногда отвечал на подколки Дока, что несказанно радовало последнего. Молния мог поклясться, что ни разу не вспомнил ни о гонках, ни об уходе, ни о тренировках и навязчивых репортёрах, которые никак не могли успокоиться даже сейчас. А введённое мужчиной правило 'никаких телефонов и сети' даже порадовало его, он правда не притронулся к телефону и музыке с наушниками, всецело отдаваясь Доку, прибрежному ветру и солёной полезной воде.       И стоя на закате прямо у кромки надвигающихся на берег потоков воды, смотря на уходящее солнце и кровавое небо, Маккуин был действителньо счастлив.       — Спасибо, Док… — он взял стоящего рядом мужчину за руку, смотря на дорожку солнца на воде, уходящую за горизонт. — Это и вправду было нужно.       — Для тебя… — Хадсон приобнял парня, сверху вниз посмотрев на его смущённое лицо, — всё, что угодно… — в глазах появилась хитринка, — Монти. — Маккуин медленно перевёл взгляд на весёлого мужчину и начал закипать.       — Да прекрати уже! — он сразу же отпрянул от Дока и нахмурил брови, сжал кулаки и весь горел. Хадсон начал смеяться в открытую, жмурясь. А потом, наблюдая за таким счастливым мужчиной, Молния расслабился и сам начал хохотать.       И всё-таки, отличное у него имя. Монти.