Сдавайся мне, Беннер

«Эй, малыш, солнце скоро сядет» Словно тысячи игл впиваются в кожу. Что за пелена застилает глаза, что за странные вибрации тела, которое отзывается каждой клеточкой от звуков ее голоса? Сердце пропускает пару ударов, внутри все замирает, а потом, как качели, которые на миг застывают в наивысшей точке, чтобы с новой силой начать раскачиваться вновь, стучит как бешеное. «Все закончилось, можно разворачивать птичку домой» Рев монстра, Халка, вырывается из груди, рев боли и отчаянья, так воет зверь, оказавшись в клетке. Хочется крушить, сровнять с землей этот корабль, чтобы прекратить это все, не слышать голос, который ласково, но настойчиво зовет кого-то, кто просыпается внутри тебя. Кто-то человечный, другой, медленно вступает в свои права. «Мы тебя не видим, поэтому отключи…» ХВАТИТ!!! Колени подогнулись и Халк, ни разу не проиграв на ринге, в этот раз потерпел поражение, уступив Брюсу Беннеру. *** Вернуться домой, после двух лет беспамятства было странно. Словно он забыл все, чем жил, что делал, даже бытовые мелочи казались чужими. А еще было страшно. Было страшно встретиться с той, которую он втайне желал видеть больше всего, которая вернула ему свой разум, усмирив его вторую сущность. Только Наташа могла, больше никто. Брюс поговорил с Тони, принял дружественное похлопывание по плечу от Роджерса, криво улыбался, краем уха слыша, как Тор восхваляет свою победу над Халком и все свои приключения, когда в комнату вошла она. Вернее, в комнату вошел Клинт, а за его спиной едва виднелся Наташин силуэт. И Брюс, как последний трус, опустил голову, уткнувшись в свой стакан с минералкой, которую даже не пригубил. Лишь когда в пределах видимости появились знакомые сапоги, он заставил себя поднять взгляд. Лицо Наташи ничего не выражало: ни радости, ни злости, ни любопытства. Она стояла совсем рядом, но чужая и холодная, равнодушная. За эти годы она немного изменилась («Похорошела» - пронеслось в голосе Беннера), и пальцы предательски затряслись от волнения от этой встречи. - Наташа…,- промямлил Брюс, ощущая себя жалким, как никогда в жизни. - Здравствуй, Брюс,- небрежно кивнула Наташа и отошла в сторону, так и не дав ему возможности что-то добавить. Брюс знал, что ему нужно объясниться с ней, рассказать, что это все вышло случайно, что он не помнил себя все это время, что если бы он только знал…Но это не отменяло того, что ничего бы не случилось, если бы он сдержал свое слово – сбежал вместе с ней, а не один. Проходили недели, время утекало, как вода сквозь пальцы, и Беннер понимал, что откладывая этот разговор, он все больше копает ров между ними. Но сказать легче, чем сделать. Как робкий школьник он наматывал круги неподалеку, подходил к двери ее комнаты, заносил кулак для стука, и…уходил, проклиная себя и все на свете. Все же, судьба подарила ему шанс, когда на Рождество они гостили в доме Клинта. Стол ломился от блюд, настроение у всех было приподнятое, и даже Наташа сегодня казалась не такой неприступной, как обычно. Смелость (или это праздничный пунш?) проснулась в Брюсе, отгоняя прочь сомнения, заставляя подойти к девушке. Наташа сидела в кресле, на руках у нее был Натаниэль, младший сын Бартонов, и молодая девушка что-то ласково ему говорила, в то время, как мальчик показывал ей свою машинку – родительский подарок. - Тебе идет,- ляпнул Брюс первое, что пришло в голову, а затем в ужасе прикусил язык, вспомнив их с Наташей разговор двухлетней давности в этом доме,- Прости, я не хотел, не подумал… - Забудь,- Наташа оборвала поток его невнятного лепета, вновь став серьезной,- Это было давно. - Наташа, нам нужно поговорить,- начал Брюс, и вновь запнулся, замечая, как изогнулась Наташина бровь,- Хорошо, МНЕ нужно поговорить с тобой. - Давай не будем портить праздник,- Наташа поставила ребенка на пол, и тот весело умчался по своим делам. Девушка тоже встала, оправляя примявшееся платье,- Что было, то прошло. - Погоди, Наташа…,- Брюс сделал шаг вперед, подходя ближе. Запах знакомых духов дурманил его своей близостью, вернее близостью с его владелицей. Прогоняя наваждение, Беннер выдохнул,- Удели мне пару минут. Несколько секунд Наташа молчала, взвешивая «за» и «против», а потом лишь коротко кивнула. - Тогда пригласи меня на танец,- и, не дожидаясь его согласия или протеста, повела его за собой. Брюс ощущал себя неловко. Вокруг куча людей, он отвратительно танцует, и это все не подходящая атмосфера для его исповеди. Но, обняв Наташу за талию, вдруг забыл обо всем, он даже не был уверен, танцуют ли они, или застыли, как вкопанные посреди комнаты. Брюс хотел столько рассказать ей, так тщательно готовил речь, а заглянув в ее глаза, он смог выдавить только: - Прости. Мне так жаль… Удивительно, но этого оказалось достаточно. Уголки Наташиных губ дрогнули, выдавая улыбку, и маска безразличия спала с ее лица. Брюс почувствовал прикосновение пальцев к своей щеке, и тепло расползлось по телу, окончательно изгоняя неловкость и страх. - Я думала, ты погиб,- очень тихо сказала Наташа, ее голос подрагивал, а Брюс, как завороженный, смотрел на нее и ловил каждое слово,- Ты не представляешь, как я жила все это время… - Я виноват перед тобой,- Брюс накрыл ее ладонь своей, поворачивая свое лицо так, чтобы поцеловать ее аккуратные пальцы,- Я совсем не хотел, чтобы ты страдала, клянусь. - Зато теперь ты здесь,- очень нежно сказала Наташа, приближаясь для поцелуя. И тут до Брюса дошло, что в своих мыслях и представлениях об этом разговоре так далеко он не заходил. То есть, он совершенно не был уверен в главном: как им двоим быть дальше? Разве он имеет право ломать Наташе жизнь, привязывая ее к такому, как он? Все сомнения вновь начали точить его, как червь, а мозг судорожно работал. Может, это была главная проблема, что Беннер всегда мозгу доверял больше, чем сердцу. Желая уберечь любимую от всех бед, он принял нелегкое решение, в последний момент отворачиваясь, ощутив поцелуй в щеку. - Я не имею права портить тебе жизнь,- пояснил он, устало прикрыв глаза. Лица Наташи он не видел, но в следующую секунду щеку, что еще пылала от поцелуя, обожгла звонкая пощечина, а затем Наташа отшатнулась от него, как от прокаженного, быстро удаляясь, цокая каблуками и оставляя за собой шлейф парфюма. Открыв глаза, Брюс понял, что он в комнате один. *** - Я пришел попрощаться. Наташа обернулась, бросив короткий взгляд на фигуру в дверях, затем равнодушно пожала плечами, повернувшись обратно к окну. Брюс тяжело вздохнул, оставив чемодан в коридоре, переступил порог ее комнаты. После их ссоры, если ее можно было так назвать, прошла неделя, за которую Брюс понял, что не может находиться с Наташей рядом. Чувства к ней расползались, словно яд по всему телу, и не было от этого спасения. Беннер чувствовал, что еще немного, и он сдастся своим принципам, сделав себя счастливым, но обрекая близкого человека на опасность и страдания. Зря он вообще приехал. - Ничего не скажешь?- спросил Брюс, и ответом послужило молчание. Ее спина натянута как леска, что душила его у горла, и мужчина понял, что все же добился своего: сжег все мосты между ними. Ему хотелось прикоснуться к ней, последний раз, чтобы потом, когда на душе совсем паршиво, вспоминать их последнюю встречу, загоняя себя этим воспоминанием в еще большую депрессию. А может, лучше остаться Халком навсегда? Похоронить в этом зеленом монстре Брюса Беннера навечно? Тогда уже не будет ни боли, ни сомнений, ни тоски. - Прощай, Наташа,- произнес Брюс ей в спину, уходя и закрывая за собой дверь, через секунду слыша, как об нее разбивается что-то вдребезги, а затем рыдания, от которых больно скреблось на душе. Последний раз Наташа плакала так тогда, когда поняла, что пора прекратить поиски. Когда за полгода было испробовано все, но следы Брюса затерялись, и о его дальнейшей судьбе было ничего не известно. Когда она выла, уткнув голову в колени, не ела три дня, пока слезы не кончились и душа словно вытекла из тела вместе с ними. Теперь все повторяется. Зачем он приехал? Ей только отболело, а он вернулся, словно ничего не произошло, словно не было этих двух лет, дав ей возможность воскреснуть, чтобы вновь упасть камнем вниз. - Ненавижу тебя, Беннер!!!- заорала Наташа двери, осколкам вазы и этой комнате, которая казалась ей собственным склепом. А потом кто-то будто потянул невидимый рычаг. Что-то щелкнуло внутри, заставляя встрепенуться, вытереть слезы и подняться на ноги. Она знала, что никто другой ей не нужен, что необходимо остановить Брюса, забыв про гордость, умолять хоть на коленях, пробить эту стену, ведь он тоже ее любит, она это чувствует. Осколки захрустели под обувью, дверь резко распахивается, и Наташа выбегает в коридор, мчась к лестнице, опасаясь опоздать, и…замирает, встречаясь с ним глазами. Брюс и Наташа стояли рядом на лестничном пролете, вцепившись в перила, не произнеся ни слова. Он рассматривает ее заплаканное лицо, а ей впервые не стыдно за свою слабость. - Где твой чемодан?- осиплым голосом спрашивает Наташа. - Бросил его внизу,- в тон ей отвечает Беннер, и в следующую секунду Наташа буквально налетает на него, едва не сбив с ног, обнимает руками, ногами, оплетая всем телом, прислоняется лбом к его лбу и снова плачет. - Ты дурак,- ворчит она, но счастливо замирает, наслаждаясь его объятием. - Нет, я полный кретин,- возражает Брюс, а затем целует ее. Поцелуй желанный, соленый от слез, но глубокий, заполняющий каждую клеточку, исцеляющий от всех душевных ран. Брюс прижимает ее крепче, хотя крепче уже просто невозможно, и Наташа стонет от удовольствия, а затем тут же от разочарования, когда он разрывает его. Сейчас Брюс выглядит таким забавным, взъерошенным и счастливым, как мальчишка. Искорки в его глазах заставляют Наташу заражаться собственной радостью и счастьем. - Пойдем,- вдруг говорит Наташа, спрыгивая на пол и утаскивая мужчину за собой. - Куда?- интересуется Брюс, но покорно следует за ней. - Ко мне в комнату. - Зачем?- тон неуверенный, сомневающийся, отчего Наташа с трудом сдерживает смех. - Поговорить, а там как пойдет,- как можно более небрежно отвечает она, но Брюс тут же останавливается. - Наташа…,- начинает он свою старую песню, но девушка мгновенно обрывает ее коротким поцелуем. - Слушай, Брюс, просто заткнись, пожалуйста,- просит Наташа, дразня его мелкими поцелуями, от которых тот вздрагивает, словно сдерживает себя, и ей это нравится,- Не будет больше сомнений. Я намерена раз и навсегда доказать тебе, что ты для меня не опасен. Я тебе доверяю. - Наташа, я СЕБЕ не доверяю!- пытается образумить ее Беннер, пока девушка запускает пальцы под его рубашку, притрагиваясь к животу, поглаживая и возбуждая, отчего в горле пересыхает,- Что ты делаешь? - Сдавайся мне, Беннер,- шепчет Наташа ему на ухо, и тысячи мурашек пробегают у него вдоль позвоночника от того как она говорит эту фразу, и он уже сам не замечает, как его руки ответно блуждают по ее телу. - Это безумие,- Брюс говорил одно, а делал другое, расстегивая молнию на ее кофте. - Значит, мы с тобой два безумца,- заключила Наташа, охнув, когда ладонь Брюса сжала ее грудь. Девушка даже подумала не напомнить ли Брюсу, что они все еще стоят в коридоре, где их может в любой момент кто-нибудь застать, но решила, что это может спугнуть его, пробуждая от любовного забвения, вместо этого целуя его так, чтобы он даже не думал проснуться. Никогда еще путь в ее комнату не казался таким длинным. Никогда прежде она так не желала ни одного мужчину, никогда еще так не трепетала ни в чьих объятиях. Что-то такое было в Брюсе, отчего Наташа заводилась с полуоборота, тая в его руках, словно лед весной. Брюс разбудил ее от жуткого сна, растопил ее сердце и вытеснил собой весь холод и пустоту в душе, которая закалялась там годами. И сейчас, наспех закрывая дверь на замок и нетвердыми шагами передвигаясь к постели, Наташа чувствовала, что он хочет ее так же сильно, но очень боится, боится за нее. Брюс действительно боялся, и это было мягко сказано. Наташа проявляла инициативу, стаскивая с них обоих одежду, а он лишь судорожно гладил ее тело и не верил, что все это происходит с ним на самом деле. Даже забыв про существования Халка, даже если бы Брюс был просто Брюсом Беннером, ученым с девятью дипломами и огромной библиотекой книг, разве такая, как Наташа, могла бы обратить на него внимание? Красивая, с отличной фигурой, умная, знающая себе цену, колкая на язык, моложе его почти на десять лет…Нет, в Брюсе не было ничего такого, чем он смог бы привлечь подобную девушку. И, тем не менее, он сидит на кровати, в то время как эта самая девушка восседает сверху, страстно целуя, одновременно поглаживает его член. Мягкий толчок в плечо – и Брюс откидывается спиной на постель, а Наташа дразнит его, дразнит себя, лаская их промежности друг о друга, а Брюсу хочется застонать или зарычать от этого мучительного ожидания, но девушка и сама не готова ждать так долго, насаживаясь на него. Движения осторожные и медленные, даже слишком. Брюс пытается понять собственные ощущения, чтобы не пропустить момент, если вдруг станет опасно, но все тихо, лишь волны удовольствия прокатываются под кожей. Наташа сейчас кажется такой красивой и слегка порочной, что у Беннера даже дыхание перехватывает. Не в силах устоять, он резко перекатывается, подминая ее под себя, снедаемый желанием контролировать ситуацию, доминировать, быть мужчиной, как вдруг замирает, увидев страх в родных глазах. Она испугалась. Испугалась, что сейчас перед ней появится Халк, а не Брюс, который вполне способен раздавить ее своим весом, покалечить, даже убить? И Беннер испытывает горечь разочарования, он должен был сам об этом подумать, а вместо этого уступил собственной прихоти или похоти, забыв насколько важно держать дистанцию с теми, кто тебе дорог. - Нет, нет, нет…,- Наташа знает, что у него в голове, отрицает, может винит себя за секундную слабость, старается отвлечь его поцелуями, но Брюс уже давно бы отстранился, если бы она не сжимала его ногами,- Это не то… - Не надо, Наташа,- прерывает ее мужчина, стараясь освободиться от ее хватки. Огонь желания потух, и сейчас он отказывался смотреть Наташе в глаза, враз став каким-то холодным и отстраненным. - Брюс, умоляю…,- Наташа тараторит, прижимается к нему всем телом, старается вернуть мгновение, когда все было хорошо, но, кажется, все тщетно, и ее голос дрожит, а глаза влажнеют,- Прошу тебя…мне ничего не страшно, у нас все получится. Я знаю тебя, Брюс, ты не причинишь мне зла, даже Ха…другой ты никогда не мог сделать мне больно. Я не могу потерять тебя из-за наших сомнений, я люблю тебя! От неожиданности сказанного Брюс поднимает глаза. Они никогда не говорили друг другу о любви, хотя каждый из них знал, что она давно поселилась в сердцах. Забыв про гордость, Наташа почти молила его не отвергать ее, и от ее признания в душе разливалась нежность. - Я тоже люблю тебя,- произносит Брюс, вытирая пальцами выступившие слезинки в уголках ее глаз,- Господи, Наташа, как сильно я тебя люблю… Он снова целует Наташу, сперва очень нежно, а затем желание берет свое, заставляя двигаться, осыпая поцелуями ее шею, ключицы и грудь. Она тихо стонет, пытается поймать губами его губы, сминает пальцами простыни, мечется, как в огне. А Брюсу хорошо так, как никогда не было, но он сдерживает себя, стараясь растянуть удовольствие, при этом ощущая неловкость от того, что он сильно потеет, но Наташе все равно – она лишь крепче прижимается к нему, содрогаясь от блаженства. Брюс ощущает неладное. Вены вздулись, налившись кровью, в висках стучал пульс, а на лбу зеленела жилка. Нет, только не это! Он ничего не мог поделать с собой, балансируя на грани собственного удовольствия и обращения в чудовище, которое могло запросто растерзать его любимую в клочья. Брюс посмотрел Наташе в глаза. Наверное, было бы лучше, если бы она пнула его ногой, освободилась и бежала как можно дальше, но вместо этого она вновь поцеловала его, прошептав в губы: - Шшшш…все хорошо. Скоро солнце сядет. Я здесь, с тобой… Брюс старался слушать ее, но в ушах звенело, а напряжение во всем теле не отпускало ни на минуту. Он жадно впился в ее губы, ища спасения, а затем содрогнулся от разрядки, сжимая бедра Наташи так, что, наверное, останутся синяки. Реальность пришла к Беннеру лишь через пару минут, когда он понял, что лежит на спине, обнимая Наташу, а она лениво покрывает поцелуями его грудь. - Живой?- весело поинтересовалась Наташа, заглядывая ему в лицо. - О, да…,- пересохшими губами прошелестел Брюс, убирая прядь Наташиных волос, упавшую ему на лицо,- Никогда себя таким живым не чувствовал. Наташа рассмеялась, а Брюс почувствовал, как тяжелеют собственные веки, медленно погружаясь в сон. *** - Ставлю все на черное,- Наташа решительно ставит свои фишки на стол, наблюдая, как крупье отодвигает их на нужный квадрат. - Почему на черное?- неуверенно спрашивает ее Брюс, наблюдая за ее действиями с некоторой тревогой. - Но я же черная вдова,- шепотом поясняет Наташа, прислоняясь к нему спиной, наблюдая, как вращается рулетка,- Так меня называют, да? О, смотри, наша ставка сыграла! - Твоя ставка сыграла,- уточняет Брюс, но в его голосе слышится некоторое облегчение,- Что мы вообще делаем в Вегасе? - Я подумала, что тебе не мешало бы оторваться по полной, прежде, чем мы окажемся в каком-нибудь плавучем доме черт знает где на другом конце земли,- Наташа сгребает свой выигрыш в кучу, вкладывая пару фишек в ладонь Беннера,- Ну же, хотя бы попробуй! Брюс сомневается, но потом все же сдается, поставив лишь одну из них снова на черное. *** - Не знала, что вы такой азартный игрок, мистер Беннер,- смеется Наташа, когда они уже глухой ночью сидели в баре, пропивая часть выигранных денег. - Новичкам везет,- мягко улыбается Брюс, отпивая из бокала. - Ладно, все понятно с тобой,- Наташа сбрасывает туфли, вытягивая ноги на диванчике, будто не замечая, как ее спутник жадно наблюдает за каждым ее движением, с трудом сглатывая слюну,- Что такое ночные огни Вегаса ты уже узнал, а что теперь? Точнее, куда теперь? Индия, Вьетнам, а может Мальдивы? - Хочешь на Мальдивы?- Брюс, шутя, начинает судорожно пересчитывать тот мизер, который только что выиграл. Наташа смеется. - С тобой, хоть на край света!- словно после тоста, Наташа поднимает за них бокал. - Тогда, пока мы тут, может примешь мое предложение и выйдешь за меня замуж? Наташа поперхнулась шампанским, откашливаясь и вытирая мокрый подбородок салфеткой. Брюс делает вид, что его ничего не беспокоит, что он не боится, а внутри все сжимается от ожидания ее ответа. - Ты серьезно?- наконец, произносит она, отставляя остаток игристого в сторону. - Я похож на шутника?- вопросом на вопрос отвечает Брюс, и напряжение внутри него накаливается до предела. Наташа молчит. Брюсу кажется, что это молчание длится минуту, две, час, вечность, пока она не отвечает: - Я думаю, что Вегас – это идеальное место, для таких как мы. Никаких формальностей, торжеств, гостей и вопросов. И мы с тобой совсем не смахиваем на людей, которым подходит вся эта классическая мишура. - Это значит «да?»- почти шепчет Брюс, пока улыбка все ярче расцветает на Наташином лице. - Это значит, что я согласна стать «миссис Беннер» хоть сегодня, если мы найдем круглосуточный ювелирный,- Наташа натягивает обратно обувь, поднимается из-за стола, пока Брюс сидит, не в силах подняться, не веря до конца, что он все-таки сделал ей предложение, а она каким-то чудом согласилась,- И медовый месяц. Мальдивы или нет, но я хочу тебя в шортах, белый песок и пальмы. - Эй, а ты приготовил для меня торжественную клятву?- вдруг спрашивает Наташа, когда они уже шли по улице, и Брюс, не помня себя от счастья, буквально взлетал над землей. - Буду импровизировать,- отвечает Брюс, открывая перед своей невестой дверь ювелирного магазина.