Очень странные дела

      Перемены - всегда не легко. А если ты трудный ребёнок-подросток (или если тебя таковым считают, а если считают все, то какой смысл кому-то доказывать обратное), то подавно. Когда родители Максин развелись, оставив право на воспитание дочери за матерью Макс, то девочка впала в сильную депрессию:стала замкнутой и агрессивной. И это сильно сказалось на её отношениях с обоими родителями. Переезд Макс и её матери из Калифорнии в Хоукинс не пошёл девочке на пользу, и она окончательно отбилась от рук. После того, как её мать вышла замуж снова, Макс приобрела сводного, старшего брата Билли, а заодно и жизнь полную тотального контроля и давления с его стороны. Билли, как и Макс был эмоционально не устойчив. И если у Макс срабатывал механизм защиты, проявляющийся в её замкнутости и дерзости характера, то у Билли наоборот. Он слишком сильно стремился заявить о себе. И вымещал всю свою ненависть к отцу и боль на своей сводной сестренке.       Нужно признать, что если бы не мальчишеские повадки Макс и не её природное чувство самосохранения, обострившееся до предела, то Билли бы задавил и уничтожил девочку. В новой семье, как и в новой школе, Макс не находила ни поддержки, ни друзей. Её мать была слишком слабохарактерна и сентиментальна, чтобы заметить, что у её дочери проблемы с социализацией. Да и на фоне проблем её отчима со своим родным сыном, жизнь Макс выглядела вполне устроенной и защищенной. Что в действительности было не совсем так. Как вообще жизнь человека, который вот так сумбурно врывается в пору юности, может быть спокойной?       Макс не была любимицей своего класса в Калифорнии, не рассчитывала она на это и в средней школе города Хоукинса. По большей части её всё время травили и ненавидели. Поэтому она решила держать дистанцию со всеми по мере возможности, а навязывать кому-то своё общество было не в её характере. Макс обожала скейт, игровые автоматы, баскетбол, вообщем всё, что обычно было чуждо девчонкам. И каково же было её удивление, когда её ничем не примечательной персоной (исключительно по мнению Макс) заинтересовались четверо мальчишек. Она даже прослышала про прозвище, которым они её наградили - БезуМакс! И по правде говоря, ей это понравилось. Девчонки - отстой, а вот дружить с мальчишками намного круче! Раз в сто! И это не показалось ей плохой идей.       Подружившись с ребятами, Макс впервые почувствовала, что перемены не всегда так уж плохо. Перемены дали ей что-то новое - друзей. И это было круто! Макс иногда думала, что это ненадолго, что с ней никогда ничего хорошего не длилось вечно. Ей так хотелось быть с ними заодно во всём, что её немного раздражала их скрытность. Она не понимала, что с ней опять не так. И почему, если они считают её своим другом, почему скрывают какие-то дела, которые, по всей видимости, имели для них какую-то супер значимость и крутость. У них был некий клуб, "компания", как они его называли. И если трое из них не имели ничего против того, чтобы принять к себе ещё одного члена, то один из них был категорически против, что мешало коллективу принять решение в пользу Макс.       Этим кем-то оказался Майк Уилер. И всё бы ничего, но то, что Майк по непонятным ей причинам отказывался не только брать её в их банду, но и общаться с ней, выбивало её из колеи. И это впервые испугало Макс. Почему-то от этого Майк Уилер показался Макс самым интересным, загадочным и "супер-классным". Ей так хотелось завоевать именно его доверие и дружбу, что она не заметила, как это стремление переросло в привязанность, потом симпатию, а потом (тут Макс не была до конца в этом уверена) во влюбленность. Со временем Макс узнала об Одиннадцатой, и всём остальном, но даже потом Уилер не выходил у неё из головы. Она старалась не думать о нём, не смотреть на него и свести их личное общение до минимума. И благодаря Лукасу Синклеру, который проявлял к Макс интерес и был так близок ей по духу, Майк Уилер ушёл на второй план.       Лукас был по-настоящему классным! С ним было просто, весело и интересно. И она хотела с ним встречаться, и он ей нравился. Но вот беда, с появлением Одиннадцатой ревность взяла своё. И, как назло, Одиннадцатая тоже не была такой уж простой. Макс впервые задумалась о том, чтобы подружиться с девушкой, но нет же. Та считала себя самой важной и неоценимой. Такая крутая и брутальная. Одиннадцатая ни за что не захотела делиться с ней местом в их компании, так казалось Макс. Но если бы не её дурацкий телекинез, Уилер и не посмотрел бы в её сторону. Но тот же вцепился в эту сумасшедшую всеми руками и ногами, она его как заколдовала. Ревнуя Майка и ненавидя себя за это, Макс продолжала кипеть неприязнью к Джейн, но ничего особенного не предпринимала.       И не было смысла скрывать от самой себя, как она не хотела возвращения Одиннадцатой. Порой, лежа ночью в постели, Макс до боли закусывала губу, чтобы не разрыдаться, так её терзала вся эта ситуация. Она хотела бы вот так же любить Лукаса, вот так же засыпать с мыслями о нём, а не о Уилере, его глазах, улыбке и этих чертовых кудрях. Иногда она мечтала о том, чтобы Одиннадцатую снова заперли где-нибудь, а потом корила себя за такие мысли. Она знала, что Майк будет страдать, а то, что страдания причиняют невыносимую боль, Макс знала не понаслышке.       "Джейн, Джейн, Джейн, Джейн... ." Боже, как это сводило с ума! Он везде говорил о ней, ни на секунду не давая никому забыть, что она часть их всех, и всегда с ними, даже если далеко. И с ним. Она знала, что он навещает её чаще других. Знала, что он целует её, обнимает и смотрит на Джейн так, как на неё никогда не посмотрит. Макс видела, как Майк был счастлив в тот день, когда Джейн впервые пришла вместе с ним к ним в класс. И каждый раз, когда они собирались все вместе, и Майк осторожно брал Джейн за руку, или обнимал её, Макс жгло, как огнём. Она знала, что между ними ещё пока не было ничего такого по-настоящему серьезного (Макс даже не смела допускать мысль, что такое вообще возможно). Но и того, что уже происходило между этими двумя, вполне достаточно для Макс. Она старалась уделить всё своё внимание в такие моменты Лукасу, но без толку. Что со всем этим делать, она не имела ни малейшего понятия.       Порывать отношения с Лукасом, который считал её "офигенной" и ничего "офигенного" не видел в Одиннадцатой, она не хотела, да и не знала, как это сделать. Но и терпеть всё это дальше не оставалось сил. Отсюда и весь этот разлад в их банде: недоумение парней, злость Майка, и раздражение Лукаса. Одна лишь Джейн ходила, как блаженный добряк, концентрируясь только на Уилере и всем, что его интересует, игнорируя выпады Макс, или делая вид, что ей всё равно.

***

      Шесть утра на часах. Макс выбралась из окна, осторожно спустилась на землю и, вскочив на велосипед, помчалась к Лукасу. Она частенько выбиралась из дома пораньше и уезжала к Синклерам, чтобы лишний раз не пересекаться со своим тираном-сводным братцем.       Воздух был очень морозным и свежим. Огненные волосы Макс развевались у неё за спиной, разгоряченное дыхание выбивалось изо рта клубами пара. Несмотря на то, что стоял конец августа, температура ночью и по утрам опускалась на пару градусов ниже нуля. Макс нравилось нестись по дороге, словно она огненный вихрь. Ей вообще нравилась скорость, потому она гоняла на велосипеде со скоростью близкой к космической. Ещё издалека Макс заметила, что на повороте с проезжей части в населенный квартал стоят двое. И они там явно стояли не просто так, они поджидали кого-то. Интуитивно Макс поняла, что это по её душу. Она резко затормозила и встала, напряженно всматриваясь в то место, где стояли эти двое, словно лисица, почуявшая охотника. Жизнь преподнесла Макс серьёзный урок, и она знала, если чувствуешь, что тебе сейчас прилетит, лучше беги! Она резко развернула велосипед и помчалась в обратную сторону. Но далеко уйти ей не удалось. Преследователи были на мотоцикле.       Подрезав девушку на ходу, они заставили её спрыгнуть с велосипеда, отчего Макс потеряла равновесие и упала на асфальт, разорвав на коленке джинсу. Затравлено озираясь и потирая ушибленное место, Макс пыталась подняться с земли, но паника сковала её по рукам и ногам, и ей никак не удавалось подняться. И тут она узнала приближающихся. Это был Трой со своим приятелем Джеймсом.       – Что, добегалась?       Трой наклонился и схватил Макс за капюшон, и одним рывком поставил на ноги. Как на зло, вокруг в такую рань ни души. Один унылый лес, морозный туман и трасса.       – Тащи её в лес.       Джеймс покатил мотоцикл Троя с дороги.       – Эй, говнюки, что вам надо?       Макс брыкалась, как могла, но Трой держал её мертвой хваткой.       – Придурки, да вам башку оторвут!       – Но сначала мы её оторвем кое кому, и тебе, если ты не заткнешься.       Трой прижал Макс к стволу дерева.       – У нас к тебе есть пара вопросов и одна небольшая просьба. Будешь хорошей девочкой, останешься целой и невредимой.       – А нет - так мы подправим твой уродливый нос.       Джеймс вытащил раскладной нож и наставил его прямо в лицо Макс.       Такой критической ситуации Макс не предвидела. Мысли лихорадочно метались у неё в голове. Орать было бесполезно, как минимум потому, что она рисковала отхватить от этих двоих. Макс выпучила глаза и часто-часто задышала.       – Как поживают твои дружки-уроды, а? Как себя чувствует "жабья морда" и его ненормальная подружка?       Трой дышал Макс прямо в лицо, и изо рта у него воняло отвратно. Макс чуть не вырвало.       – Почему бы тебе не спросить у неё? Или что, ты такое ссыкло, что девчонку испугался?       Макс получила тычок в плечо. Трой схватил её скулы и начал, брызгая слюной, сбивчиво выговаривать Макс.       – Закрой свой поганый рот, малявка. Я повторю один раз, а потом начну с твоих уродливых ушей. Где.Сейчас.Эта. Тупая. Дрянь?       – Ты сейчас про своего дружка что ли?       Макс позволила себе дерзкий смешок, и сразу получила ещё один пинок.       – Заткнись! Я про твою подружку говорю, и подружку твоих дружков. Куда она подевалась. А то знаешь ли, с этими сопляками возиться не интересно, а вот с ней у нас свои счеты.       – Стали такие крутые?       Макс посмотрела на обоих скривив губы в усмешке.       – А не боитесь обмочиться?       – Ах ты!       Трой схватил Макс за капюшон и попытался её встряхнуть. Но тут Макс со всей силы ударила Троя между ног и вырвалась. Джеймс со всей дури налетел на него, когда тот от боли отскочил назад. Нож выпал из рук Джеймса, и Макс, не растерявшись, схватила его и направив на хулиганов, стала спокойно говорить. Волосы её разметались по лицу и спутались, и вид был совершенно безумный. БезуМакс в деле - зрелище пугающее!       – Только подойдите и я пришпилю ваши тупые головы к стволу этого дерева одним метким ударом. Если вы думаете, что я этого не сделаю, то зря. И ещё. Отвалите от меня и моих друзей, если ещё раз подойдете к кому-нибудь, снова намочите штаны. Или уже забыли, что значит публичное унижение?       С этими словами Макс стала потихоньку выбираться на дорогу.       Каким чудесным образом в этот момент послышался рев двигателя автомобиля её брата, невозможно было понять. Никогда ещё Макс не была так рада появлению Билли. Она что было сил кинулась на дорогу и стала махать руками.       Билли с видом, который явно говорил, что за это Макс влетит, пустил её в машину и как-то странно посмотрел в сторону леса. Он злорадно улыбнулся, посмотрев на Макс, и, ни слова не сказав, тронулся.

***

      Макс ждала Лукаса после тренировки, нервно озираясь, каждый раз, когда ей казалось, что она слышит гогот этих двоих придурков. Она не в силах больше ждать его в школе, вышла на стоянку велосипедов. На месте велосипеда Уилера было пустое место. Уил тоже не остался на игру. Макс стояла и ждала.       Стало смеркаться. Снова понижалась температура, и Макс нервно поеживалась. Она стояла, скрестив руки на груди, погрузившись в тягостное раздумье. Что сказать Лукасу и как сказать. Если всё как было выложить, то он, чего доброго, натворит глупостей. Надо было что-то придумать. И тут наконец-то она услышала, что кто-то окрикивает её из-за угла школы. Это был Лукас. Он шёл усталый, но довольный после изнурительной тренировки. Лукас любил бейсбол, просто кайф ловил от этой игры. Он шёл вальяжной походкой, как бы намекая Макс, что сейчас он раздавит её своими страстными объятиями и жарким поцелуем.       – Лукас! Кое что случилось. – выпалила Макс прежде, чем Лукас успел подойти. Она нервно убрала волосы с лица и снова скрестила руки на груди.       – Сегодня я..., я была..., вообщем, я подслушала разговор Троя и его приятеля. Джейн грозит опасность, и тебе, и Майку, и это не шутки, Лукас, почему ты смеешься? - Макс проговорила это на одном дыхании.       – Что? Детка, ты чего? Джейн грозит опасность, - Лукас передразнил Макс, закатив глаза.       – Кому она и грозит, так это им. Джейн размажет их, как пару гребаных, навозных жуков, одним взглядом сотрёт в пыль. Ты что ждала меня, чтобы сказать мне это? - Лукас почему-то стал раздражаться.       – Нет! Но Лукас! Мне плевать на Джейн, но... . Но рано или поздно мы все пострадаем из-за неё. Рано или поздно она получит своё, так они сказали.       – Пф! Макс, ты замерзла что ли?       Лукас притянул её к себе, пытаясь поцеловать, но Макс отстранилась.       – Эй, ребята, я с вами!       Тут, как из под земли появился Дастин, и Макс, вырвавшись от Лукаса, побежала прочь.       – Чёрт бы его побрал этого Дастина. Вот же дура, пекусь из-за Одиннадцатой.       Макс не могла поверить, что поддалась наплыву такой заботы о своей сопернице.       Она села на свой велик и пустилась во весь опор домой. Пусть всё идёт, как идёт. И она, пожалуй, попробует поговорить с Майком. И на этом всё.       День клонился к вечеру. БезуМакс летела стрелой домой, рыжие волосы горели в пламени заходящего солнца. На щеках зардел яркий румянец, и слёзы готовы были брызнуть из глаз. Макс стиснула зубы и только яростней стала крутить педали.