Любовь и смерть

Зумка скучала. Сегодняшний столь прекрасный летний денёк в Бухте Приключений начался - и когда только бывало иначе? - с происшествия, на разрешение которого отправилась половина команды - Райдер, Рокки, Скай и Раббл. Уехав на целый день, они оставили Чейза, Маршалла и её саму на базе, поскольку их участие не требовалось в том деле. Только чем же ей было заняться? Игра "Тяф-тяф-буги" сейчас не привлекала нисколько, на скейтборде кататься не хотелось хоть убей, обедать - аналогично, хотя Райдер и оставил наполненными ароматным и наверняка вкусным кормом их три миски. Скучая, шоколадная лабрадорша удалилась на на задний двор и легла на траву, прислушиваясь к шуму листьев и веток, да и просто-напросто томясь от безделья. Чейз в это время пребывал на базе, тогда как Маршалл предпочёл поспать в своей корзинке у широкоэкранной плазмы, по которой он с щенками обычно смотрел любимое шоу Крепыша про Апполо. Овчар зевнул и прикрыл глаза, но сразу же потряс мордой. Нет, сейчас он не должен спать, нельзя было упускать такую прекрасную возможность! Он бодро прошёл к двери и вышел из здания, направившись к ничему не подозревающей Зуме. Та и ухом не пошевельнула, когда услышала шаги в свою сторону — ветер донёс до неё запах его шёрстки, а чего же ей было опасаться рядом с другом. Чейз же подошёл к ней сзади и поразился красоте лабрадорши. О, эта шоколадная шелковая шёрстка, что отливала светло-коричневым при бликах летнего солнца, которое припекало, мирно глядя сверху. Щенок отметил про себя то, насколько же она хороша и прекрасна! Он приблизился к ней сзади и начал обнюхивать её, отчего та хихикнула. - Чейз, перестань, - сказала она и ласково посмотрела в его сторону. Ветер мирно колыхал траву под ними, а деревья будто перешёптывались. Она наставила свою искусную мордочку на поток ветерка и с наслаждением вдохнула свежий и чистый воздух, от чего овчар просто завороженно посмотрел на неё. Зума перевернулась на спину, подставив ему свой беззащитный и нежный животик. Она нежно улыбнулась ему, а тот пребывал в неком состоянии шока. Но тут же почувствовал приятное тёплое ощущение около задних лап. Зума непонимающе посмотрела на него и хотела было разинуть рот, как Чейз тихонько гавкнув, набросился на неё, от чего та взвизгнула. Он начал агрессивно, но не слишком сильно покусывать её за шею, жёстко теревшись разбухающим узлом о её клитор. Как же это было неожиданно для обоих! Только если Чейз чувствовал себя лидером, обретшим власть, хищником, резко настигшим добычу и теперь полноправно владевшим ею, то для Зумы вся внезапная перемена в столь знакомом щенке... как она думала прежде... Выбивала из колеи! - Прекрати немедленно! - Завопила молодая собачка, попытавшись вырваться, несмотря на замедлившее её реакцию невольное удовольствие, однако навалившийся на неё сверху Чейз был неумолим: - Ты этого хочешь сама, я чую... - Он проговорил непохожим на себя томным и угрожающим голосом, от клитора перейдя прямо к узкой и неразработанной щели. Зума вскрикнула, кровь брызнула из под её хвоста, а слёзы из глаз. Чейз сломал её! Там, где никто не должен был... Без любви... Но он определённо о ней не думал, просто отбирая и пользуясь! Вопреки одеревеневшему, снимавшему даже боль удовольствию Зума начала рыпаться, попыталась поцарапать и укусить овчара, но тот лишь сильнее придавил собачку и стянул ей лапы своими, прижав к бокам и нетерпеливо, страстно и грубо имя её в зазудевшую от блаженства переднюю дырочку. - Чейз! Я не хочу! -взвизгнула лабрадорша. Зарычав, овчар прихватил зубами прихватил её синий ошейник и потянул на себя. Зума захрипела, когда собственный аксессуар впился ей в горло, перекрывая дыхание, не давая даже что-нибудь воскликнуть в протест! Всё, что она могла - это вонзить лапы в землю, пытаясь устоять под бешеным напором сумасшедшего щенка. А тому словно понравилось причинять ей боль - он не только не выпустил ошейника, но и ещё сильнее натянул его, заставляя свою жертву корчится от нехватки воздуха и страха, охватившего юную сучку. - Сфой фа мефпе, Фоколавка... - прошипел Чейз, чуть сдвинувшись назад и снова так резко войдя в неё, что несчастная едва устояла. Она не могла сопротивляться, не могла позвать на помощь, даже жалобно заскулить - а боль в её бедной щёлочке постепенно вытеснял первобытный ужас, потому что от грубости Чейза у неё не выходило сделать даже глоток воздуха! - Пожа... Луйста... - невнятно прохрипела она. - Чейз... Пусти... Гра-а-арх... Чейз, всё ещё не отпуская из-за рта ошейник, продолжал двигаться в ней, набирая темп, всё быстрее и быстрее, от чего Зума пыталась взвыть от наслаждения и переполняющей её боли в районе шеи, но у неё вышел только глухой кашель. Она заскребла передней лапой по земле, и сильно рванула голову вперёд, пытаясь вырваться, но овчар только усилил хватку, от чего на глаза лабрадорши выступили слёзы, которые скатываясь по щеке, оставляли солёный мокрый след. Чувствуя в себе инородное тело, которое резко тёрлось о стенки, она пыталась заскулить. Но, ощутив, как Чейз будучи почти на грани, немного расслабил хватку, она успела глубоко вдохнуть в лёгкие воздух и отчаянно взвыла. Маршалл услышал этот вой. Чейз со злостью посмотрел на Зуму, и натянул на себя ошейник так, что она чуть и впрямь не задохнулась. Он только ускорил темп, уже доставляя суке вместо удовольствия боль от таких быстрых движений. Пенис щенка сделался более твёрдым, и вот-вот он уже был готов кончить. Если бы его не оборвал крик обнаглевшего щенка, посмевшего ему помешать и влезть прямо в процесс! - Вы что, совсем перегрелись, псы смердящие?! - Открывшаяся ему картина поразила его настолько, что тот уже не мог сдерживать себя в выражениях... правда, и в лапах тоже, так как от вида открывшейся ему порнографической картины его собственное хозяйство тоже активировалось. Чейз же, зыркнув на Маршалла, прижал своей сучки пасть лапой, морщась от её неумелых укусов, и коварно посмотрел на чёрно-белого: - Присоединяйся... У неё три дырочки, хватит на всех! - Т-ты! - Маршалл даже задохнулся от возмущения. - Она же наша подруга! На морде Чейза вспыхнула зловещая ухмылка. Он высокомерно взглянул на далматина. - И это только ей в плюс. Маршалл фыркнул. - Знаешь, меня всегда больше привлекал Рокки, чем она или Скай, - он сделал шаг по направлению к щенку. - И если ты не хочешь, чтобы я рассказал Райдеру обо всём, что видел, ты подставишь мне собственную дырочку! - Да как ты... - Чейз даже вышел из собачки от возмущения. Воспользовавшись его ошеломлённостью, Маршалл быстрым шагом преодолел всё расстояние, отделявшее его от щенка, и вдруг в один прыжок оказался рядом с ним. - Так как тебе моё предложение? - Ма... Мальчики, вы чего? - пропищала Зума, но Маршалл взглянул на неё так, что она мигом умолкла. Сейчас в нём было трудно узнать того недотёпу, каким он показывал себя... Чтобы влететь в группу друзей и под весёлый смех вкусить запах их шёрстки и тепло их тел. Как много ночей он провёл, трогая себя за стерженёк и представляя, как Раббл лижет его яички, пока Чейз имеет его под хвост... Как часто ему снился мокрый Рокки, наказывающий его за неверный прицел, или даже - стыдно подумать - Зума, обратившаяся кобельком и сама отдающаяся ему. Неосуществимая мечта - попробовать кого-нибудь из друзей... Но теперь-то у него есть возможность исполнить её! Маршалл вплотную приблизился к Чейзу и лизнул его в морду, от чего тот поморщился. Он не разделял взгляда далматина, и хотел было укусить его, но сдержался, так как этот чёртов щенок сразу побежит жаловаться Райдеру и всё - всё поведает ему! Чейз лишь фыркнул, немного глухо рыча, но не проявил себя. Щенок с неким презрением посмотрел на Маршалла и снова резко вставил свой стержень в Зуму, от чего та завопила. Далматинец лизнул яички овчара и удовлетворённо облизнулся. Его член налился кровью и с головки закапала белёсая смазка. Чейз пытался игнорировать действия Маршалла и полностью сосредоточиться на лабрадорше, позабыв о нём, вот только сам Маршалл встал позади Чейза и, приподнявшись на задние лапы, опираясь передними о его спину, стал тереться пенисом о его задний проход, от чего Чейз грозно проворчал. Но ощущения пришлись ему по вкусу - он с ещё большим усердием продолжил вдалбливаться в Зуму, снова взяв в пасть синий ошейник, и натянув его на себя. И снова эта боль в горле, из-за чего она закашлялась. Будучи слишком погружённым в свои ощущения, Чейз сначала даже не осознал, что Маршалл, медленно раздвигая стенки, стал продвигать свой стержень в его попку. Глаза овчара остекленели, он пытался сдержаться и не взвизгнуть, но скулёж издал. На минуту он прекратил двигаться в Зуме, и перевёл взгляд на партнёра, на миг позабыв о партнёрше. Но далматин был уверен в своих действиях. Маршалл стал поначалу медленно двигаться в нём, от чего Чейз приходил в двойный восторг. Он немного приоткрыл пасть, и у лабродорши появился шанс глотнуть воздух, что она и сделала. Далматин постепенно ускорялся, а овчар продолжил трахать лабрадоршу, снова сильно натянув на себя ошейник, из-за чего в шее самки послышался слабый хруст. Зума взвизгнула, и она стала сопротивляться. Чейз злобно ухмыльнулся, пытаясь состроить оскал, но вышла у него слабая улыбка от нарастающего с каждым толчком Маршалла удовольствия. Далматин, поняв, что Чейзу не по нраву его манипуляции, решил подарить ему хоть каплю удовольствия, и слабо лизнул его за ухом, специально подстраиваясь под ритм друга, чтобы тому было удобнее иметь Зуму. Или, скорее, подзабыть, что за ним стоит другой самец, воспринимая его движения как собственные, ведь они так совпадали с его напиранием на бедную самочку. Которая уже не плакала. а рыдала взахлёб, подвывая. Никто не хотел спасти её, спасатели ещё! Они сами готовы причинять страдания другим, добровольно! - Заткнись, наконец, с-сука сыкучая! - Чейз, не прекращая с довольным видом восстанавливать собственное возбуждение с двойным напором, сначала расцарапал коричневой щёку, а потом просто опёрся обеими лапами на её шею так же, как Маршалл стоял на его собственной спине! Только для слабосильной самочки это обернулось гораздо большим вредом... Смертельной опасностью. Трахея оказалась пережата до такой степени, что собачка уже даже не хрипела, без возможности вдохнуть или выдохнуть. Постоянные издевательства ослабили волю Зумы, и сейчас она вырывалась только за счёт нетерпения тела, начинавшегося беситься без воздуха, хотя к жаркой агонии примешивалась тёрпкая и приятная горечь от двух самчиков над нею, которые ещё, к тому же, занимались друг другом... Зуме оставалось лишь высунуть язык, закатить глаза и царапать когтями землю, отдаваясь своему пленителю и разгорячаясь от того. что его и самого имел другой щенок... Вдруг Чейз с хаканьем отступил назад. Застонав от разбухшего узла овчара, удесятерившего её муки, Зума припала на передние лапы и закатила глаза, с трудом дыша. А Чейз уже вопил в голос, по мере того, как Маршалл убыстрял свой темп, наконец-то чувствуя, что у него появилось желание сбросить своё напряжение... Налегая на него всем своим весом, далматинец от наслаждения даже высунул язык, и сотрясался от собственного перевозбуждения. Чейз застонал вновь, когда щенок особо сильно толкнул его, и стон овчара смешался с болезненным возгласом Зумы, страдавшей больше всех. Из глаз лабрадорши снова хлынули слёзы - скорее бы закончились эти муки! Она была даже снова подставить себя под лапы Чейза... Но тому и не требовалось разрешение. Обхватив лапами Чейза, Маршалл продолжал крыть его, почём зря, пока щенок, опрокинув самочку - при этом всё ещё находясь ей - стонал и метался. Зума же, чью щёлку нещадно раздирал член Чейза, теперь оказалась под овчаром, и её мордочка была совсем близко от белых яичек далматинца. В исступлении самочка приложилась к ним, лаская своим язычком. Эти движения ещё сильнее подействовали на далматинца, он взвыл от восторга, а стонущий Чейз в тот же миг завопил из-за того, что одновременно испытывал и наслаждение, и боль... Маршалл продолжил двигаться в овчаре, изредка задевая простату, будто дразня щенка, из-за чего тот скулил от наслаждения. Лабрадорша лизала яйца далматина, от чего тот возбуждался ещё сильнее. Тем временем Чейз пытался возобновить темп, и снова начал трахать Зуму, но та уже почти смирилась с участью. Горло просто раздирало, а из-за недостатка кислорода она с трудом пыталась выровнять дыхание, пока Чейз снова не схватил её за ошейник, дотянувшись. И вот она снова начала задыхаться... Маршалл уже почувствовал, как он уже был на грани, но пытался сдерживать себя, чтобы продлить оргазм... Но не смог сдержать завистливый вой, когда увидел, что изведённый двойной лаской Чейз изливается своим горячим щенячьим, ещё не полностью непрозрачным из-за малого возраста, семенем в добившую его самочку, что корчилась и извивалась в бессознательной агонии, уже не осознавая того, что происходит. Овчар радостно рычал и скалился в улыбке, смакуя, как жёстко и сильно его сжимает ещё больше сузившаяся дырочка, перевозбуждённой собачки, полной адреналина и полностью опустошённой от кислорода... Её не хотелось отпускать даже сейчас - особенно сейчас! Её барахтания и рывки ослабляли так же, как и оргазм излившегося щенка, утихнув лишь вместе с ним... Зума замерла навсегда. Но Чейз даже не заметил этого. Маршалл с утробным рычанием грубо и резко наполнил его семенем, в порыве бешеной страсти впиваясь зубами в хрупкую шею щенка. Прихваченный Чейз, задыхаясь от боли и наслаждения, повалился на землю, так и не покинув тела Зумы, а Маршалл, увлечённый щенком за собой, теперь получил возможность хорошенько сжать горло щенка. Ошеломлённый Чейз захрипел - точь-в-точь как Зума недавно! - и забил лапами, но вырваться из мёртвой хватки далматинца было не так-то просто! Маршалл больно впился клыками в горло овчара, а тот начал задыхаться, пытаясь, кашляя, произнести: - Маршалл... Прехрати... Я задыхаюсь... Маршалл был слишком отречён от этого и жалобные слова Чейза пронеслись у него мимо ушей. Гончик закатил глаза, и слегка высунул кончик языка, делая последние вздохи в своей жизни. Грудь мирно опускалась и вздымалась, пока не приникла вовсе. Тельце Зумы уже давно остыло, а из шеи Гончика шла струйка крови, которая запачкала белоснежную мордочку далматина. Из попки холодного тела Чейза стекала сперма, которую Маршалл слизнул, и белёсая жидкость смешалась с кровью. Маршалл пребывал в экстазе, но отдышавшись, сразу пришёл в себя и лишь только в этот миг он осознал, что натворил. Он подошёл к Чейзу, и толкнул его мордой, но тот так и не пошевелился. Дрожа, щенок посмотрел на Зуму, ткнул её лапкой но та тоже была неподвижна. Распростёртое тело валялось с выражением страха и счастья на морде, а внутри него всё ещё находился член Чейза, и струйка семени стекала на зелёную травку…